Выжить

      Капитолий был еще прекраснее, чем о нем говорят. Город поражал обилием красок, технологий и количеством людей (богатых людей). Это был иной мир. Не тот, в котором жили Сэюн и Бёнкван. В нем не ели крыс, не радовались безвкусному хлебу, не голодали. В этом мире люди воспринимали Голодные игры, как шоу и развлечение, ведь их детей не было в списках на Жатву, ведь эти несколько недель были триумфом их прекрасной столицы, ведь их никогда не убивали за ошибки других людей.       Чувства были в полном раздрае, но Кван все равно пытался улыбаться всем и махать. Лицо Сэюна было нечитаемым, но он держался рядом с другом, готовый в любой момент защитить его собой от трибутов, организаторов или разных тварей – от всего мира. Бёнкван улыбался, думая об этом, временами он ненавязчиво поглаживал плечо старшего, чтобы тот хоть немного расслабился и не пугал людей.       Только на 12 этаже огромного здания для трибутов, они смогли выдохнуть и расслабиться.       На следующий день у них намечается парад колесниц, поэтому они расходятся практически сразу в комнаты спать. Но сон не идет Квану, и он перебирается в комнату своего друга, который добрый и никогда не прогонит замерзшего и уставшего младшего. Засыпать в теплых надежных руках – приятнее всего.       Утро правда началось не самым лучшим образом – в дверь очень спокойно, но очень нетактично и неприлично долго стучал Джунхи и ласковым голосом угрожал посадить на самую жесткую диету двух крайне несерьезных людей, которых ему послал президент Сноу в наказание за прошлые грехи.       Посмеявшись с недовольного Джуна, парни улыбнулись и замерли, смотря в глаза друг другу. Сэюн под воздействием момента наклонился и поцеловал друга в щеку, причем так естественно, будто делал это каждое утро. Улыбки стали ярче, и они наконец выползли из кровати, готовясь к новому дню.       На кухне помятый Донхун объясняет им, что сегодня они на попечительстве своих стилистов, и снова залпом осушает стакан (ночка, видимо, выдалась та еще).       Следующие часа три их избавляют от волос везде, приводят ногти в порядок и моют так, будто завтра в гроб класть. На выходе оба сияют, как начищенная кастрюля. Ну, точнее, они думают, что как-то так должны выглядеть чистые до блеска кастрюли – в их дистрикте проблематично такое увидеть.       Перед колесницей Цинна (новоявленный стилист Квана) приносит ему костюм из черной рубашки и таких же штанов, на ноги предлагает надеть берцы такого же цвета, а на голову кладет корону из шипастых цветов, которые только кажутся опасными, но не колют. Бёнкван смотрит на себя в зеркало и не узнает себя: его волосы причудливо вплетены в корону, одежда подчеркивает все выгодные изгибы фигуры, а легкий макияж лишь придает яркости его природным чертам лица. Ничего вызывающего – удивительно для Капитолия.       Подходя к колеснице, Кван рассматривает всех остальных трибутов. Костюмы для первого и второго дистрикта могли бы быть и получше, все-таки лучшие районы страны, но нет на Диадеме какое-то розовое безобразие, а на Мирте наряд, косящий под гладиаторов. Все косятся на него, потому что из их дистрикта два трибута мужского пола, а это значительное преимущество.       - Не нервничай сильно, ты должен показать, что не боишься их, - шепчет ему стоящий рядом Донхун, хлопая слегка по спине, чтобы тот выпрямился.       Когда приходит Сэюн со своим стилистом, то рот Бёнквана непроизвольно открывается и не может закрыться еще минуты три. На парне черная блузка-безрукавка, обтягивающие штаны (на эти ноги младший готов молиться) и полусапожки опять же черные. Краем глаза Кван замечает несколько чёрных браслетов на правой руке, чокер на шее и гребаную красивую угольную подводку на глазах.       Пока сам пялился, младший не заметил ответного дикого взгляда друга. Однако заметил Донхун, поэтому прокашлялся, привлекая их внимание (не дай Сноу набросятся еще друг на друга, на глазах у всех трибутов).       Дав последние комментарии, ментор подвел их к колеснице и помог забраться. В этот момент подоспели стилисты, накидывая на них плащи и сразу же поджигая. Парни даже не успели испугаться, лишь застыли на месте, разглядывая друг друга и огонь, ласкающий их плащи.       Они успокаиваются, когда колесница трогается с места, и Сэюн берет руку друга в свою, улыбаясь на его вопросительный взгляд, одними губами произнося: «ты такой красивый», заставляя младшего слегка покраснеть (благо под макияжем этого не заметно). Бёнкван слегка тянет его за руку к себе, заставляя наклониться и шепчет в ответ: «не могу оторваться от твоих глаз». Сразу же отстраняется, проказливо улыбаясь, когда замечает ошарашенное лицо Сэюна, и отворачивается к толпе, маша рукой и посылая поцелуи.       Не надо уточнять, что их выход произвел фурор. Как костюмами, так и крепко сцепленными ладонями.       По приезду обратно Донхун скупо похвалил, сказав, что они опозорились не так сильно, как он предполагал, молодцы. Джунхи рядом закатил глаза, убеждая парней, что они прекрасно справились, а этот дед всегда ворчит (на нем снова был надет какой-то сумасшедший голубой парик и вишневый костюм с огромными стразами).       В общем и целом, результатом все были довольны. Следующим этапом предстояло показать себя на тренировках и получить баллы за свои умения.

***

      Сэюн, одетый в простой черный спортивный костюм, стоял, прислонившись к стене, в ожидании Квана. Сегодня был последний тренировочный день. Они, на самом деле, за прошедшее время успели очень многому научиться: и вязке узлов, и лазанью, и выучили пару новых видов растений. Только с оружием не практиковались – пытались остаться темными лошадками среди других трибутов.       Парень размышлял о том, кого нужно избегать больше всего: профи из первого и второго точно, лидером у них будет Катон, он не пощадит никого, это уж точно; Лиса из пятого тоже представляет опасность, а также Цеп из 11 дистрикта – такую громадину уложить на лопатки будет тяжело даже Катону. «Я бы посмотрел, как эти двое дерутся,» - усмехнулся своим мыслям Сэюн, однако уже в следующее мгновение все мысли улетучились из его головы.       Бёнкван, торопливо поправляя капюшон, выбежал из комнаты в нежно розовом спортивном костюме – таком же, как у друга. Они оба застыли, рассматривая друг друга.       - Копируешь меня, да? – улыбнулся Сэюн, - ничего, старший братик совсем не против.       - Вот еще, «старший братик», - фыркнул Кван, проходя мимо парня и вызывая лифт. Сэюн лишь усмехнулся на это и встал сзади друга, совсем близко. Он наклонился к напряженному как струна младшему и прошептал ему на ухо:       - Розовый тебе к лицу.       А затем просто обошел все также застывшего мальчишку и зашел в лифт, наклонив вопросительно голову, как бы спрашивая, когда он зайдет в лифт. Тот, опомнившись, быстро забежал внутрь, нацепив капюшон, пытаясь скрыть свое смущение. Сэ довольно жмурился, опираясь о стенку кабины.       Вообще другие трибуты часто шептались, видя их все время рядом друг с другом. От некоторых можно было услышать тихое хихиканье, от других - мерзкое «пидоры» вдогонку. Они научились не обращать внимания на такие вещи, но Кван все еще вздрагивал от прилетающих в их сторону оскорблений. Сэюн в такие моменты лишь ободряюще сжимал его руку и думал о том, что прикончит их с особым удовольствием.       На показе способностей они заработали приличные баллы – Сэюн восемь за свою силу, а Кван одиннадцать за простреленный персик со стола организаторов.       Джунхи схватился за сердце, когда узнал, каким образом подопечный заработал свои баллы, но Донхун похлопал его по заднице и сказал успокоиться, ребята молодцы.       День выхода на арену становился всё ближе.       Бёнкван не мог контролировать нарастающий страх.