Легко

Отис приносит деньги. Стучит в дверь, ждёт, помнит, что Мэйв не хотела ему показывать дом (и с чего бы ей хотеть?), опасается, что и сейчас пришел некстати, но мимолетом упомянутая досада Мэйв по поводу сегодняшней уже просроченной на неделю арендной платы напоминает, что эти деньги могут быть срочно ей нужны и Отис остается. — Забыла ключи, лягушка? — высовывается из фургона парень, повисает на двери, широко улыбается и карикатурно щурится (Отис уверен, что парень не видит, кто перед ним, так как не ожидает увидеть кого-то ещё). — Эм… Привет. А Мэйв дома? — Отис пытается вспомнить какие-то отличительные признаки фургона Мэйв, пытается понять, не заблудился ли. — А ну залезь обратно, сломаешь дверь! — кричит Мэйв из-за спины, и Отис подпрыгивает. — Привет, Мэйв. Мэйв шарахается. Она не видела его. — Привет, Отис. Что ты тут делаешь? — А в глазах у неё страх, но Отис не знает, откуда и почему. Разве он представляет угрозу? Мэйв боится, что он обидит её чем-то? — О, так ты его зна-а-а-ешь, — протягивает парень, и Отис замечает, что уши у него совсем как у Мэйв. — Да, знаю. Отис, это Шон, мой брат, — представляет Мэйв, и звучит это непривычно сдержанно. — Так что ты хотел? — Вот это уже почти грубо. Точнее, определенно грубо, но не зло. Отис списал бы на страх и защиту, а не на желание обидеть его. — Я пришел по делам кл… — Мэйв подскакивает и закрывает ему рот рукой. Ладонь теплая и мягкая, у Отиса возникает небогоугодное желание лизнуть её, но он совершенно точно знает, что Мэйв удивится и вряд ли восхитится столь широким жестом. Парень-из-фургона пристально смотрит и прямо в душу и явно не видит ничего хорошего. — Ты по поводу проекта по клин-н-н-гонскому языку? — предлагает Мэйв. Отис кивает. Парень улыбается надо бы думать понимающе (но он точно ничего не понимает), хотя ничего не говорит, и Отис благодарен. Он не уверен, что сможет доплести паутину лжи до логичного финала, но попытался бы ради Мэйв. — Я не могу сейчас с тобой его обсудить, давай завтра с утра, — Мэйв выражает свое к этому отношение каждый мимолетным взмахом ресниц, каждым слогом и вздохом. — Сестренка, позови этого странного пацана на чай, я как раз испек блинчики. Я хочу поближе познакомиться с твоими друзьями, — говорит Шон, распахивает дверь в приглашении, деловито поправляет фартук. — Отис, ты хочешь зайти? — спрашивает Мэйв, и Отису кажется, что она не хочет, чтобы он соглашался, он почти отказывается, но замечает, что Мэйв расслабляется. Она будто взвесила все за и против, будто преодолела что-то и решила его впустить. Он очень хочет зайти. Он хочет применить всю свою наблюдательность, чтобы лучше узнать Мэйв, лучше понять её. — Да, если ты не против. Я буду рад. Мэйв касается его плеча и подталкивает ко входу. Это походит на инициацию и какое-то значимое событие, но Отис не может понять, почему для Мэйв это так важно и страшно — он просто заходит в фургон. След прикосновения греет. Внутри почти все коричневое. Мэйв то смотрит на него, то резко отводит взгляд. Отис тянется к ней, хочет спросить, что не так, но Шон опережает: — Как тебе дом, Отис? Паршивая обстановочка? И этот мерзкий монохром? — Шон говорит, но не так, будто озвучивает свои мысли. Он говорит так, будто благородно озвучивает то, что должен думать Отис, но не решится произнести. Шон хочет его изобличить, хочет показать, что ему тут не место. Мэйв выглядит так, будто каждое слово — гвоздь, вбиваемый ей в черепную коробку. Отис наконец понимает. — Здесь мило. И тихо. — Это потому что Джонатан очень чувствителен к шуму, — в унисон говорят Мэйв и Шон, и проклятье рушится, и они смеются, и Отис смеется, и наконец-то нет этой обволакивающей неловкости… — Так ты парень Мэйв? — спрашивает Шон, Мэйв ударяет его кулаком в плечо. Отис не знает куда себя деть. — А что? Ты разве никогда не хотела поиграть в неловкое знакомство с родителями? Я готов сыграть. Я помню, что твоего парня зовут Джексон, с ним как-то пока не доводилось, в ту нашу встречу ты быстро его увела. Боишься, что уведу? — Страшно боюсь, давай не об этом, Шон? — Мэйв садится между ними на диване, как буферное государство, и поворачивается к Шону, когда говорит, но рука ее сжимает руку Отиса. Она почему-то сердится и злится, но благодаря рукопожатию Отис знает, что не на него, и это оправдывает все: неловкость, напор её брата и осознание собственной грубости. — Окей. Отис, расскажи о себе? Как вы стали с Мэйв достаточно близки для совместного проекта? — Ну я её одноклассник. Мы оказались за одной партой и теперь пишем работу вместе. — Как скучно. А чем вы занимаетесь в свободное время? — Разрабатываем совместный курс по одновременному обучению общестоведению и биологии, а теперь заткнись, Шон, — бурчит Мэйв и сжимает руку Отиса. — Я согласен с Мэйв. Шон проглатывает реплику. — Окей, хороший мальчик Отис, я доверяю тебе сестренку, раз она сама этого хочет. Может и мы с тобой подружимся? Давай по пиву, а? — Шон, Отис не… — начинает Мэйв, но Отис быстрее отвечает. — Нет, спасибо. — Не пьешь? — Не хочу сейчас. — А за знакомство? — Нет, спасибо. Отис сжимает руку Мэйв. «Всё в порядке, не нужно меня спасать». Мэйв сжимает руку Отиса. Значение невозможно прочесть или предугадать, потому что на ладонях нет шрифта брайля, и Отис его не знает, хотя вполне допускает, что Мэйв могла бы. «Самостоятельный Маппет», — читается в её взгляде. Отис не хочет нравится Шону, он верен Мэйв и будет формировать свое отношение исходя к Шону из её отношения к брату. Это сложная социальная схема, которую он ещё не постиг до конца. Но кажется на верном пути.