***
— Нам тут никакая зараза не страшна, — громогласно вещал Джозеф Уэббер, высокий старик с белоснежными, собранными в хвост волосами. Таким, наверное, и сам Джошуа будет лет через тридцать. — Вон эта земля, — он махнул рукой, — не только ранчо, а ещё поле и лес рядом — это всё наше. — Лес не наш, — шепнул Джошуа Гаррету. — Мы тут со времён Джеймса Мэдисона. Он был четвёртым президентом, если ты забыл! Больше двухсот лет! Земля Уэбберов! У Гаррета звенело в ушах. — И если кто к нам без спроса зайдёт — чик! — Джозеф Уэббер прицелился из невидимой винтовки. — Пиф-паф! Уже не выйдёт! — и расхохотался, сверкая крепкими, чуть желтоватыми зубами. — Охота — вот дело настоящих мужчин! — закончил мистер Уэббер. Обвёл собравшихся за столом блёклыми голубыми глазами, кивнул сам себе и сложил руки в молитве. Джон Уэббер, его жена Шарлиз, дети — Сьюки, Кэт и Айвен (старшей — семнадцать, младшему — двенадцать), сам Джошуа и Гаррет последовали его примеру. Гаррет не мог молиться и слушал, как тикают большие настенные часы. Колено Джошуа касалось его колена под столом.***
Комната была небольшой, но в прекрасном состоянии («Мы тут всё обновили лет двадцать тому назад… с папой… так вот и держится», — прокомментировал Джошуа, заметив, как Гаррет вертит головой) — деревянный пол, широкая кровать, платяной шкаф и даже столик для ноутбука с аудио-колонками. Гаррет подошёл к окну. Вид открывался на двор и, дальше, поле; вдали темнел лес. Над всем этим доминировала огромная опрокинутая чаша осеннего неба, яркого, точно глаза самого Гаррета. Мир внезапно развернулся своими скрытыми измерениями, как будто заглядываешь с особой точки в изысканную панораму — простую на первый взгляд, но крайне сложную по составу. Гаррет почувствовал, как по коже пробежали мурашки. Что ещё важнее — место казалось очень обособленным, надёжным и тайным. Похоже и не похоже на дом дяди Эйдана в Порт Элис. Такое же отдалённое, но не такое… пустое. Гаррет сглотнул. Мурашки словно перебрались в желудок, он почувствовал, что сам начинает дрожать — как будто вся энергия, сдерживаемая на локдауне, наконец решила, что можно выйти. — Джошуа. — Мысль о том, что они будут здесь ещё какое-то время, наполнила счастьем. — Что? — Даже не оглядываясь, Гаррет понял, что Джошуа улыбается. И продолжил совсем простыми словами, хотя подразумевал под ними куда больше: — Здорово всё-таки выбраться куда-нибудь… после всего… — Не «куда-нибудь», а сюда, Гаррет. — Скрипнули половицы, зашуршала материя. Гаррет не отводил глаз от синего простора наверху, пытаясь угадать за ним иные миры. Они обязательно должны быть там. Руки тоже начали подрагивать, а в горле словно запузырились сдерживаемые эмоции — то ли смех, то ли слёзы, не понятно. — Да. Спасибо. Смена обстановки, всё такое. — Секс. Вот что всё это означало: секс. Как мальчишки… Гаррет обернулся. Джошуа уже расстёгивал ремень. — А то, что мы… нас не будет слышно? — Папа глуховат, да ты сам заметил… — Угу. — Сейчас Гаррет определённо заметил нечто ещё более важное в районе паха Джошуа, важное — и многообещающее. Тем временем сам Джошуа продолжал: — А остальные в другом крыле. И вообще похуй. Гаррет, хорош зависать! Иди сюда. Отказаться было и непростительно, и невозможно.***
Гаррет вынырнул из-под тёмно-синих волн накатившей дрёмы, неуверенный до конца, что проснулся — сказывалась смена обстановки. Но что-то ведь вытащило его… Некоторое время он лежал, прислушиваясь к отсутствию бесконечной череды машин под окнами, провалу в привычном звуковом фоне. И — больше почувствовал в затылке, чем услышал: что-то тонкое, как игла, неуютное, острое и нечеловеческое. Заноза. Нащупал в темноте плечо партнёра, сжал пальцы поверх неразличимой татуировки. — Джош… Джо-ош… — А? — Джошуа почти видимо выплыл из того же синего потока, где совсем недавно был Гаррет, теперь рассеивающегося по углам комнаты. — Ты ничего не слышал? — Я сплю… — Он уже проснулся, но, как и Гаррет сперва, ещё этого не понял. — Что я должен был слышать? — Не знаю, крик какой-то странный… или вой… это волки? — Погоди… Джошуа вздохнул, сел на кровати, повернулся к окну и прислушался. Октябрьская луна тяжёлым жёлтым шаром висела низко над полем. Монотонно покрикивала совка возле сарая. В конюшне заржала лошадь. — Да вроде… — Джошуа обернулся. Глаза Гаррета, напряжённо вслушивающегося в ночь, блестели в лунном свете. И вдруг расширились: — Опять! Тонкий стон (свист? вой?) раздался со стороны поля. — Погоди… Ты про это? — Теперь Джошуа проснулся по-настоящему. Предыдущие ночи, проведённые в этой самой комнате в разные годы, накладывались одна на другую, заставляя выбирать теперешнюю реальность. В этой реальности в одной постели с ним был Гаррет Морган, и Гаррет был прекрасен. — Скажи мне, что это какая-нибудь птица… Нет, не поверю… Джошуа помолчал, собираясь с мыслями, потёр глаза. И снова вздохнул: — Это не птица… Но пока всё равно рано. Может, стороной пройдёт… — Что… пройдёт? — Да не парься. Если что, завтра походим, посмотрим. Далеко пока. Не наша территория. За озером. Может, мимо… — Джошуа снова улёгся, повалив вместе с собой Гаррета. И пояснил через несколько минут, когда стало ясно, что оба так и не спят: — Это… местное… фамильное… не каждый год даже. Забей. Утро вечера мудренее… Всё равно охота будет… — Джош. — Сквозь темноту Гаррет ощущал на себе взгляд мужчины — внимательный и одновременно подбадривающий. Тёплый взгляд. — Про охоту ты серьёзно? Вы оба? В смысле твоего отца… — Конечно. А что? Проблемы? — Да нет. Я просто никогда не охотился.Только в городских джунглях… — Всё когда-нибудь случается в первый раз… — таинственно хмыкнул Джошуа и закрыл глаза. Но Гаррет ещё долго бессонно лежал рядом. Дом был удивительно тихим. Под утро — за окном уже начало светать — Гаррет всё-таки заснул. Во сне он увидел самого себя в комнате на втором этаже старого дома, на одной кровати с Джошуа Уэббером; Джошуа спал. Гаррет сперва парил над своим телом, а затем тонкий свист петлей обхватил его лодыжку и потащил к окну. После этого Гаррет был уже над полем, летел в оранжевом свете гигантской, слишком близкой к Земле Луны, и этот свет был основой необычной гравитации… странные твари, чем-то напоминающие богомолов с треугольными головами и жёлто-красного цвета, шныряли тут и там, пропадали и показывались вновь. Петля вокруг лодыжки была охранной, защищая Гаррета от этих существ. Их было здесь очень много… «Господи, — думал Гаррет, — как же мне быть?» Он отчаянно захотел вернуться в спальню к Джошуа. Верёвка-свист, охраняющая его, ослабилась, и Гаррет начал падать… — Эй-эй! — Комната была освещена нежным утренним светом. Джошуа улыбался, удерживая Гаррета за плечи. — Ты чего? — Д-да… — Сон улетучивался, оставляя после себя только чёрную, медленно рассеивающуюся тень. — Кошмар приснился… — Ммм… Мне здесь часто странные сны снятся… Хотя сегодня — ни-че-го… — Джошуа влепил колючий от бороды поцелуй в небритую челюсть. — Спасибо тебе! Гаррет улыбнулся и потёр лоб. — Кстати… лучшее средство от кошмаров… пока Джон с Шарлиз в коровнике, а отец считает, что мы набираемся сил перед охотой… — Хм… Секс на фамильном ранчо Уэбберов? Звучит, как название для порнушки… — Но-но-но-но! — О’кей, босс… просто «секс»… К завтраку они спустились поздно. Потом мистер Джозеф Уэббер устроил экскурсию по дому и прилегающим постройкам. Комната, посвящённая творчеству Джошуа — небольшая гостиная рядом со столовой — снова вернула Гаррета в его подростковые годы. Странно было поверить, что сейчас он здесь не в качестве посетителя музея, а как гость или даже… член семьи. Платиновый диск за третий студийник Mary Of Iron — последний с Лэйни — напомнил о временах, когда альбом только что вышел. Гаррету было пятнадцать тогда. — Я его до дыр закрутил, — пробормотал он себе под нос. Джошуа легонько подтолкнул его плечом. — Честно. Потом ещё дважды покупал переиздания… В последний раз — в Хельсинки, пять лет назад, на двадцатилетие выпуска. Это если считать винил. А ещё у меня компакт-диски есть… — Чёрт, я себя совсем стариком чувствую, — рассмеялся Джошуа. Гаррет, воспользовавшись моментом, пока Уэббер-старший поправлял покривившуюся фотографию, успел клюнуть Джошуа в щёку над бородой. — Эта комната для меня — как пещера чудес. — Да тут вообще чудес хватает, — неожиданно отозвался мистер Джозеф Уэббер. Гаррет покраснел, а Джошуа спрятал улыбку. Они вышли покурить на крыльцо. — Знаешь, — обвёл двор глазами Гаррет. — Это место выглядит так, словно готово к атаке зомби. — Угу, — хмыкнул Джошуа. — Тут даже электрогенератор есть. — И арбалет? — Гаррет пытливо уставился снизу. — Зачем? У нас винтовка. — Джошуа безмятежно выпустил колечко дыма в воздух. — То есть, тут реально можно закрыться и… — Можно. И вести обстрел по зомбакам. Кстати, ты стрелять-то умеешь? — Нет. Только в игровой приставке… А вот бейсбольной битой владею очень неплохо. — Ну если как в том клипе, то ладно… А стрелять научим, если что… — Джош. А когда на охоту? — Не с утра точно. Пойдём, покажу наших лошадок…***
Про охоту Гаррет больше не спрашивал, хотя ему казалось, что подобные вещи должны обычно происходить с утра. Или днём. Но уж точно не в сумерках. Или они собираются охотиться на сов?.. После ужина Уэббер-старший вытер усы и строго посмотрел на Гаррета. — Слышал, ты стрелять не умеешь? — Не доводилось, — пожал Гаррет плечами. Мистер Уэббер пожевал губами, вглядываясь поочерёдно в Гаррета и Джошуа. Потом крякнул, ударив себя по коленке: — Эк! Ничего не умеют! Ты, Джош, ему хоть палку дай! — Палку? — удивился Гаррет. И осторожно переспросил: — Может… биту? Кто-то из детей хихикнул. Мистер Уэббер вперился в Гаррета своими бледно-голубыми глазами: — Ты что тут, в бейсбол решил играть? Раз не стреляешь, то с палкой пойдёшь! — Хорошо, палку так палку, — ухмыльнулся Джошуа. — Не знаю, правда, какой от неё толк… — Раз свистели — значит, толк будет, — отрезал мистер Уэббер. Дети поглядывали на Гаррета и подталкивали друг друга. — В общем, так. Мы с Джоном идём к лесу, вы — к озеру. Шарли, выдай Сью ружьё. Айвен, можешь наблюдать с чердака. И возьми фонарь. А ты, Кэти, следи за воротами. Ну, час на сборы — и пойдём. Гаррет встал из-за стола, ощущая, что ужин просится обратно. Какие-то странные указания. Но никто уже не смеялся, все слушали внимательно и серьёзно… На лестнице Джошуа догнал его и обнял за плечи. — Ну, как настрой? — Ни черта не понимаю… Что это за охота такая? — Это вроде как традиция… — Джошуа почему-то постучал по своему седеющему виску, словно там находился скрытый передатчик. — Мы потому сюда приехали. Раньше был ещё дядя Олли — Джон его сын — но он умер в прошлом году… А у нас традиция, два на два. Сюда мог приехать второй мой кузен, Джим, но у него сейчас всё рухнуло из-за грёбаного кризиса, старается встать на ноги… — А у кого не рухнуло? Были бы мы здесь, если бы не обломались туры? — Они дошли уже до верхней площадки. Джошуа быстро оглянулся и прижал Гаррета к стене, льдистые, но такие тёплые глаза с искоркой на дне вглядываются в синие напротив, губы — в дюйме от губ, дыхание щекочет: — В том-то и дело… Раз обломались — вот и судьба нам… — Ты какой-то прямо фаталист. Я всё равно не понимаю… Джошуа отстранился, хитро подмигнул: — Расслабься, это вроде как просто обход территории. Раз в году, октябрь, полнолуние… Р-р-р-романтика! Пойдём собираться. — И, не удержавшись, хлопнул Гаррета по заднице. Вышли уже когда совсем стемнело. Пожелали друг другу удачи и разошлись в разные стороны. Гаррету была выдана палка — скорее, даже рогатина — и он нёс её в руке, недоумевая, как можно что-то подобное использовать в охоте и, главное, против кого? Джошуа посоветовал ему сменить кеды на резиновые сапоги, потому что поле ближе к озеру может быть «немного болотистым». Они шагали в темноте, Луна медленно ползла по небу — жёлтая и крупная, как перезревший плод — и светила неожиданно ярко. — Я вспомнил сон, — тихо сказал Гаррет и остановился. Джошуа шикнул на него: — Потом! Не до снов сейчас… смотри по сторонам! Прошли ещё немного. Со стороны озера послышался далёкий вой-свист. — Джош, а на кого мы охотимся? Джошуа только отмахнулся: — Ты поймёшь. И тут же оглянулся, когда за спинами хлопнул выстрел. — Опа. Кажется, кому-то повезло… Ну ладно, идём пока… — И-и-и-и-и-и! — тонкий, как игла, вой, раздался совсем рядом. Гаррет напрягся. Джошуа вскинул винтовку и, прицелившись во тьму, с грохотом выстрелил два раза. — Чё-о-орт! Гаррет, прижимай его! Под ноги метнулась тень. Гаррет, скорее инстинктивно, чем понимая, что именно делает, воткнул «рога» палки в землю. Между ними что-то извивалось — в лунном свете не разобрать. — Держи, держи! — Джошуа перезарядил винтовку, подошёл вплотную и выстрелил снова. Мельтешение прекратилось. — И-и-и-и-и-и… — раздалось уже дальше. — Что теперь? — у Гаррета от напряжения дрожали руки. Джошуа опустил винтовку и оперся о неё. — Теперь ждать. Один есть, второй ушёл, но может вернуться. Ждать, Гаррет. Пойдём пока к озеру… — А… палка? — Оставь. Если у озера, то не понадобится. По-моему, один всего остался… — Один кто?! — Ну эээ… дичь. Да идём… Это пройдёт… — Джошуа ободряюще потрепал Гаррета по выбритому затылку. Гаррет шёл, как во сне. Они добрались до озера и опустились на старый пень. Далеко слева виднелись огоньки домов у воды. Луна догнала их, выкатилась из-за рощи, которую они миновали. Оранжево-жёлтая дорожка бежала к ней по чуть тронутой рябью воде. — Хорошая ночь. — Джошуа запрокинул голову и вдохнул полной грудью. — Тихая… — Тихая? — хихикнул Гаррет. — Не ссы. — Джошуа притянул его к себе; защекотав усами за ухом, лизнул в шею. И насторожился. — Слышишь? — Что? — Гляди… Да не туда, на воду! По лунной дорожке, прямо по волнам бежало что-то к берегу — на четырёх шустрых, согнутых под странным углом ножках и с треугольной рогатой головкой. — Ох. — Гаррет даже встал. — Я же их видел… Джошуа тоже поднялся и прицелился. — Ну-ка, ну-ка… поближе, малыш… — И-и-и-и-и! — пели волны под существом. Или, может быть, это пели лунные блики… — И-и-и-и-и-и! Джошуа выстрелил. Гаррет не сообразил, что именно произошло, но существо исчезло — как и лунная дорожка под ним. — Ничему не учатся, — раздался рядом голос Джошуа. Облако, скрывшее Луну, прошло, но вернувшийся свет был уже другим — тусклее и более привычным, холодным. И сама Луна стала меньше… — Ну что же… похоже, на сегодня всё. Идём обратно? У Гаррета голова шла кругом. Он только кивнул. Потом сообразил ответить: — Да. Они шли обратно через поле, прошли мимо воткнутой в землю рогатки. — Утром подберём, — сказал Джошуа. Впереди хлопнуло несколько раз, и вдруг прострелило канонадой — а затем послышались характерные свистяще-шипящие звуки. На этот раз Гаррет и Джошуа остановились. Над лесом расцветал золотистый салют. — Тьфу на них, — выругался Джошуа. Обнял Гаррета за плечи, и они зашагали дальше.***
— Ну что, как? — спросил Джошуа. Мистер Джозеф Уэббер как раз снимал свою куртку, когда они вошли в дом. Старик улыбнулся: — Два, одного взял я, другого Джонни. У вас? — Тоже два. Одного на озере наповал, второго Гаррету рогатиной пришлось прижать. — Во-о-о-от! Я же говорил, палка всегда пригодится. Как тебе охота, Гаррет? — Да… отлично. — Отлично? Да? Вот и я говорю всегда — отлично! — Уэббер-старший расхохотался. — Джош тебе потом альбом покажет. Мы его только своим показываем, другие-то не поверят. Ну, ты теперь, вроде как, наш. — На последних словах мистер Джозеф нахмурился, потом махнул рукой. — А-а-а, всё одно. Айвен подрастёт. Да и девочки могут фамилию оставить… Спокойной ночи! — И ушёл.***
На вторую ночь в этом доме Гаррет опять спал не слишком много, правда, по более приятной причине: адреналин требовал выхода, руки упорно продолжали дрожать, всё произошедшее казалось сном. Хотя нет, не всё. Джошуа всё же был реален, даже слишком — может быть, на него тоже действовала недавняя охота, а, может быть, сказывался долгий карантин. Как бы то ни было, в конце концов Гаррет забил на свои вчерашние опасения и не стеснялся стонать в голос. — Джош… — прошептал он в темноте комнаты (луна сместилась за крышу дома, окутав всё ночной тенью). — Твой отец… он про нас знает? — Ммм… — Джошуа переместился ближе, скрипнув кроватью. — Ну как… Его не поймёшь. Даже если знает — не скажет. А если скажет — не факт, что знает. — Это такая уэбберовская черта, наверное, — пробормотал Гаррет и заснул. Ему снова снился полёт над полем. Там, где было озеро, находилась овальная база (что бы это ни означало), и она была закрыта. Гаррет посокрушался, что не успел посмотреть, что внутри, и вернулся домой, в своё тело рядом с Джошуа. На утро они прошли к рогатине. — Ну вот. Можешь снимать, публиковать в инстаграмме и где хочешь… Гаррета передёрнуло. Что-то прозрачное, полуразложившееся, копошащееся десятками пёстрых точек. — Оно не опасно? — Оно мертво. Скоро исчезнет. Если не заспиртовать сразу… Будешь снимать? Гаррет вытащил телефон. Подумал и убрал снова. — Что-то не хочется. — Тогда я сам. — Джошуа достал «Полароид», примерился и сделал несколько снимков. — Я тебе ещё альбом потом покажу. Он ухватился за палку и рывком вытащил её из дёрна. Мельтешащие точки водопадом посыпались вниз — и вдруг исчезли, как не бывало. Альбом и немногочисленные трофеи — странного вида скрюченные органические куски — хранился в отдельной комнатке, даже, скорее, чуланчике. Гаррет досмотрел последнюю страницу и, чувствуя, как подкатывает тошнота, захлопнул плотную, обитую кожей, обложку. — Тут ещё есть… — Джошуа полез за вторым томом. Гаррет замотал головой. — Нет. Прости. Для меня это как-то чересчур… Блин… Прости… — Он зажмурился. — А ты водички попей, — похлопал Джошуа его по коленке. — Или чего покрепче… — Я тут с таким раскладом алкоголиком стану, если после каждой фотографии чего покрепче пить… Да я вообще бросил на карантине… И… Джошуа… — Гаррет приоткрыл один глаз. — Что это вообще за поебень? Джошуа задумчиво погладил бороду. — Да хер знает. Есть легенда, что во времена президента Мэдисона кто-то из первых Уэбберов получил задание — охранять периметр. Вот этот самый. Не знаю, от кого. У нас то так, то эдак говорят… Тайна, в общем. Но мы охраняем. Вот уже сколько поколений… А эти… лезут, чёрт возьми, на нашу землю! Гаррет благоговейно открыл и второй глаз тоже. — Джош. Давно тебе хотел сказать, но тут прямо повод… — Ну? — Ты реальный мужик, Джошуа. — А то. Не даром платину получал. Оставайся ещё, парниша, получишь и свою платину тоже! — Он снова хлопнул Гаррета по коленке. — На самом деле у меня есть некоторые теории относительно всего этого дела, и я бы не против обсудить их с тобой в более приватной обстановке… И не в этом хероптикуме. Поднимемся наверх? — Есть, босс! — Гаррет сверкнул своими яркими голубыми глазами. Джошуа почувствовал, что в пятьдесят четыре жизнь, определённо, начала обретать смысл.