Под большим запретом / The Great Big No

Вплоть до этого момента вечер Кайло проходил так, как он ожидал. Он позволил Хаксу вытащить себя из дома только потому, что никуда не выходил с тех пор, как подписал контракт со звукозаписывающей компанией. После пресс-конференции он отослал Лорну домой и заперся в четырех стенах под предлогом написания музыки, но, по большей части, просто играл в «Мортал Комбат» и поглощал тофу прямо из упаковки. По дороге на вечеринку ему пришлось не только терпеть пресную болтовню Хакса о предстоящих выступлениях группы, но и мириться с критикой по поводу неправильного выбора одежды. Приехав на место, Кайло вел пустые светские разговоры, которые терпеть не мог, и принимал бесконечные поздравления от гостей по случаю подписания контракта ровно до тех пор, пока хозяйка, с волшебной способностью предугадывать желания гостей, не отправила его насладиться тишиной и свежим воздухом. В одиночестве он просидел на веранде почти час, пока не распахнулась раздвижная дверь, и в его жизнь вновь не вошла Рей, фанатка «Дагоба Систем» из Нью-Мексико. В их первую встречу на ней были джинсы и футболка, а волосы свободно ниспадали на плечи, доходя почти до талии. Она напоминала ему маленького олененка: доверчивого, неуклюжего и беззащитного. И, честно говоря, даже несмотря на то, что сегодня вечером он видит в ней собранность, она остается прежней девушкой с широко распахнутыми глазами, чьи локоны развеваются по ветру, мягко обрамляя лицо. Девушкой, которая одаряет его неискренней улыбкой. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он. — Э... у меня встречи. — Встречи. Он обводит взглядом пустую веранду: — На этой вечеринке? — Нет, — отвечает она, отрицательно качая головой. — В городе. В общем и целом. — По какому поводу? Ты актриса? — Певица и автор-исполнитель. Она отходит от ограждения и плавно ведет ладонью по поручням, двигаясь ему на встречу, пока не останавливается в полутора метрах от него. — Я веду переговоры с «Резистанс Рекордс». Возможно, ты о них слышал? Ну, конечно. В этом городе десятки звукозаписывающих компаний, а ее угораздило связаться именно с этой. — Кажется, знакомое название. Он откидывается на перила. — Ты не говорила, что занимаешься музыкой. — Если помнишь, у меня при всем желании не было возможности рассказать о себе. Он пожимает плечами и делает последнюю затяжку. Бросив окурок в горлышко пустой пивной бутылки, он ставит ее на стол. — Ты имела удовольствие познакомиться с моей «пресвятой» матушкой? — Нет. Я встречалась с По Дэмероном. Он сказал, что мисс Органа не в городе. — Как жаль. — Вы правда больше не общаетесь? Кайло внимательно изучает ее взглядом. — Ты читала об этом в журнале? — с вызовом в голосе спрашивает он. Она вздрагивает и отстраняется. — Да, вообще-то. Извини. Наверное, странно, когда чужие люди знают о тебе настолько личные подробности. — Постепенно привыкаешь. Все так и есть, я совсем с ней не общаюсь. Если нам случается встретить друг друга, и она ко мне подходит, я, конечно, ее не избегаю. Выслушиваю упреки в том, что нужно держать спину прямо и позвонить отцу, потом вежливо отказываюсь от приглашения на ужин. — Ох. Вселенская грусть на ее лице никак не соответствует тому, что он только что ей рассказал. Он вытаскивает из кармана толстовки очередное пиво и предлагает ей. — Вот уж точно нет, — говорит она, отрицательно качая головой. — Я вообще-то здесь потому, что перепила вина. К тому же, мне все еще девятнадцать. Он усмехается: — Мы больше не наедине в моей гримерке, и, очевидно, хозяевам наплевать. Кайло откручивает пивную крышку и делает большой глоток. Пятая по счету бутылка, о чем он наверняка потом пожалеет, но не сейчас. Рей подходит ближе. — Сколько всего бутылок пива спрятано в твоей толстовке? Она же как сумка Мэри Поппинс. — Сначала было три. Осталась одна. Сейчас, оказавшись рядом с ним, она осматривает его с головы до ног. — Ты всегда ходишь на званные ужины в том, что носят на пьянки-гулянки. — Даже не знаю. А ты всегда одеваешься так, словно только что вернулась с родео? — Эй, полегче. — Ты первая начала. — Да, но я то по-настоящему старалась. На мне самый приличный наряд, причем, в прямом смысле слова, и, вероятно, только твои джинсы обойдутся дороже всего моего комплекта. — Чтобы ты знала, мне совсем не хотелось приходить, и как бы там ни было, сейчас я могу делать все, что мне, блин, заблагорассудится. И я понятия не имею, сколько они стоят. Мне их подарили. Рей массирует пальцами виски и опускает взгляд: — Господи. Я просто... Мы можем поговорить о музыке или о чем-то еще? Потому что, клянусь, до этого я никогда в своей жизни не чувствовала такого сильного отсутствия сопереживания. — Как скажешь. Прикурив очередную гвоздичную сигарету, он едва ли не сразу ее тушит, но в какой-то момент останавливается. Он бы душу продал за пачку красных «Мальборо». — Ну что же, Рей, какую музыку ты играешь? Сначала она долго и пристально рассматривает его, а потом садится на поверхность стола, скрестив на груди руки и нервно болтая ногами — всем видом давая понять, что может в любой момент отправиться назад в дом. — Полагаю, фолк-рок. По крайней мере, по словам Финна. — Финна? — Мой агент из лейбла. — В художественно-репертуарном подразделении «Ферст Ордер» тоже числится некий Финн. — Да? — говорит она и отводит взгляд. — Да, ну, ага... Я... А у тебя, надо признать, хорошая память на имена. Как ты мое запомнил? На гастролях ты, наверняка, встречаешь толпы людей. Он замечает смену темы разговора, но не придает этому серьезного значения, тут же забывая о своих подозрениях. — Моя мать научила меня одному трюку. Нужно, не думая, выбрать физическую особенность, которая ассоциируется у тебя с определенным именем. Ты была Рей с... хм. Да. Неважно. Глупо все это. Такими уловками часто пользуются в бизнесе. В том числе и президент. — Рей с чем? — Не помню. Ну, и что у тебя за история? — Какая история? — Ты сюда приехала для того, чтобы стать звездой, верно? Он отстраняется от ограждения и, слегка пошатываясь, направляется прямо к ней: — У каждой звезды есть своя «история». Что-то вроде истории становления супергероя. За основу обычно берется какой-то один аспект жизни, вокруг которого и строится медийный образ. Только вспомни знаменитостей, которые тебе интересны. Попробуй назвать то, что повторяется из интервью в интервью, из статьи в статью? Она смотрит ему в глаза. У нее потекла тушь, а волосы пахнут детским шампунем. — До этого пока как-то не дошло. Я еще ничего не подписывала, кроме предварительного соглашения. — Все же, стоит задуматься, чтобы определенные подробности твоей жизни не стали достоянием общественности. — Даже не знаю. Я практически сирота. Выкупила гитару из ломбарда и ем, что придется. Он улыбается: — Как певица Джуэл Килчер, только без фургона. — Фургона нет, но есть трейлер. — Ты что, живешь в трейлере? — Ну да, и он меньше по размеру, чем твой гастрольный автобус. Он падает на сиденье ближайшего стула, лениво откидываясь на спинку. Вспомнив о недокуренной сигарете в руке, он делает глубокую затяжку. — Ну, — говорит она, смотря на него сверху вниз. — А какая у тебя история? — А как ты думаешь? — Хмм. Я прочла одно единственное интервью, но смею предположить, что ты — наследник музыкальной империи, который ищет свой путь в одиночку и с сомнительным успехом? — В точку. Пока он курит в тишине, она вскакивает на ноги. — Кайло, — говорит она. — Это я. — Если ты можешь делать все, что пожелаешь, и совсем не хотел приходить, тогда почему ты здесь? — Мой менеджер иначе бы так и не заткнулся. Он здесь налаживает контакты с нужными людьми, не будь у него моего приглашения, его бы попросту не впустили. — Так понимаю, ты делаешь ему одолжение? — В этом году я отказался выступать на фестивале МТВ «Весенние Каникулы», и он все не успокоится, поэтому я и дал ему эту поблажку, понадеявшись, что он наконец-то заткнется. И от скуки. У тебя уже есть менеджер? — По-видимому, я в поиске. Облокотившись на стол, Кайло наклоняется вперед, указывая на нее сигаретой: — Не подписывай контракт с тем, кто не понимает, что работает на тебя. Важно не переступать тонкую черту, чтобы не усложнять никому работу, иногда все-таки прислушивайся к своему менеджеру. Бывает, Хакс балансирует на грани, и если бы не его продуктивность, я бы давно от него избавился. Он снова отклоняется назад. — Ладно. Он решительно подается вперед. — И еще, не позволяй одеть себя в обтягивающие шорты и вынудить на покупку песни Макса Мартина. — Я бы не отказалась от песни Макса Мартина. — Да, и я, — говорит он, снова сдвинувшись назад. — Но на шорты меня не уговорить. Без уважительной на то причины. Он докуривает сигарету и избавляется от нее также, как от предыдущей. Поднялся ветер, и он не знает, стоит ли отдать ей толстовку, заметив, что девушка сидит в одном пиджаке. Оголенные ноги покрыты мурашками. — Мне лучше вернуться, — говорит она. — Финн будет меня искать. — Ясно. Удачи. — Спасибо. Она спрыгивает со стола. — Могу я тебя еще кое о чем спросить? — Конечно, валяй. — Тебе нравятся подобные мероприятия? — Я предпочитаю выступать. — И все? — И все. Ну, может, чуть-чуть люблю власть. Или не чуть-чуть. Ты поймешь, когда отыграешь первый большой концерт или услышишь свою песню по радио. — А когда у тебя нет «власти», оно того стоит? — Когда это, интересно, ее нет? — Ладно, проехали. Доброй ночи. — До свидания, Рей. Когда за ней закрывается дверь, Кайло откупоривает последнюю бутылку пива. Он с усилием поднимает себя с низкого стула и виснет на перилах, задрав вверх ноги. Через пять секунд становится ясно, что такое давление на живот, ни к чему хорошему не приведет, и он спешит реабилитироваться. — Черт, — бормочет он, оглядываясь вокруг. Кружатся одинокие звезды, кружатся огни каньона, кружатся точки перед глазами — каждая в свою сторону. Он неуверенно шаркает к шезлонгу в углу, который вполне сгодится. Затем падает на него лицом вниз, конечности свисают по обе его стороны. Через пару секунд он впадает в беспамятство. Доносившиеся из дома звуки музыки давно стихли; Хакс начинает его трясти, чтобы разбудить. — Для такого здоровяка, ты совершенно не умеешь пить, — замечает Хакс, бесцеремонно поднимая его на ноги. — А ты совершенно невыносим, — отвечает Кайло. — Несомненно, иначе моя жизнь сложилась бы по-другому. — Эй, мне кажется, я его нашел, — говорит он, пока Хакс вместе с охранником сваливают его тело в машину. — Решение. Моей проблемы. — Тебе придется уточнить поконкретнее, Кайло. — Ты же знаешь, — мычит Кайло. — Проблемы с поиском девушки. Хакс говорит что-то про то, что позвонит ему завтра утром. Кайло не помнит абсолютно ничего вплоть до того момента, как просыпается на следующее утро на полу своей ванной комнаты.