Под большим запретом / The Great Big No

На полочке в ванной у Рей расставлены всевозможные средства ухода из гостиничного спа-салона; успев кое-чему научиться у Асоки, она выбирает лавандовое масло, чтобы расслабиться и понежиться в воде. Навалилась смертельная усталость, в голове вихрем проносятся беспокойные мысли, которые сложно остановить. Она зажигает свечу с ароматом ванили и постепенно опускается в горячую ванну — так, что из воды торчат лишь голова и колени. Вернувшись на вечеринку, она обнаружила, что Финн разговаривал с мужчиной своего возраста, одетым в костюмную рубашку на выпуск, свободные льняные штаны и кеды. С добрыми карими глазами и жидкой козлиной бородкой. — Рей, это Ланс Шелби. Музыкальный менеджер. Рукопожатие Шелби оказалось на удивление крепким. Он не успел послушать демозапись Рей, однако поспешил заверил, что ему не терпелось приступить к делу, и произнес еще несколько громких фраз, прежде чем протянуть визитку и удалиться. Он проявил светскую любезность, но Рей не почувствовала никакого «контакта». Финн, казалось, проследил полное отсутствие химии, и вскоре после этого отвез ее обратно в гостиницу. Она плавно водит руками по воде и размышляет: разлад, возникший после встречи с первым менеджером — это еще не повод для уныния. В этом городе стоит только перевернуть мусорный бак, как пять менеджеров окажутся у твоих ног, он ими кишмя кишит — они, как притаившиеся в жаркий летний день под камнем скорпионы. Как только с поверхности воды перестает подниматься пар, и подушечки пальцев становятся сморщенными, Рей, на подкашивающихся ногах, выбирается из ванной и закутывается в пушистый банный халат, снятый с двери. Взяв с полки лавандовый лосьон, она плюхается на кровать. Как было бы здорово сразу лечь и уснуть, но ей нужно разобраться с волосами да и перед тем как пойти в ванну она заказала ужин в номер, поэтому Рей садится и начинает вынимать из волос шпильки. Потом встряхивает головой и старательно расчесывает локоны — размеренные движения успокаивают, и ей становится легче. По телевизору идет марафон сериала «Реальный мир», в первой половине первой серии ей доставляют еду. Она заказала начос, так как чипсы относительно недорогие, и еще потому, что порция — внушительная. Официант, обслуживающий номера, снимает крышку, открывая тарелку, а на ней — еды, как минимум, на двоих. Даже несмотря на голод, ей вряд ли удасться доесть ужин. Маленький холодильник в углу уже под самую завязку забит закусками и алкоголем, и, значит, остатки еды не впихнешь. При одной мысли о том, что придется выбросить еду, сердце отчаянно колотится, а живот сжимается в спазме, и какую-то долю секунды ей хочется умолять официанта забрать себе половину. — Эм, спасибо, — благодарит она, трясущимися руками подписывая чек. — Не знаю, как поступить с чаевыми. — Полагаю, при выезде из отеля ваша компания покроет все расходы, мисс Кеноби. — Ясно. — Вы всем довольны? — Да. Просто не ожидала, что порция окажется такой большой. — В следующий раз попросите половину. — Ох, спасибо. Я так и сделаю. Он прощается, и Рей устраивается с подносом на кровати. Впервые за день у нее появилась возможность есть медленно, не спеша начиняя чипсы разными начинками. Она неторопливо ест и мельком смотрит телевизор, заново переживая день. Честно говоря, из всего произошедшего, сложнее всего поверить в то, что разговор с Кайло состоялся на самом деле. Он казался гораздо стройнее, чем ей запомнилось, еще сильнее ввалились щеки, но выразительные глаза по-прежнему сияли. Под маской ледяного высокомерия скрывалась глубокая грусть, как ни странно, даже несмотря на всю грубость и противоречивость, в нем было что-то такое, что удержало ее на веранде и заставило с ним заговорить. Данность того, что она столкнулась с единственным «знакомым» ей человеком в Лос-Анджелесе (за исключением пары онлайн-друзей) в первый же день в городе, оставила ее в состоянии легкой паники: сегодняшние события прямо повлияют на всю ее дальнейшую жизнь. Так что же все это значит? — Ты слишком много времени проводишь в компании Асоки. Ты пьяна, и все это не имеет ни малейшего значения, — бормочет она. Выйдя в коридор, она ставит поднос под дверь и на секунду останавливается, чтобы забрать в номер вазу с одиноким цветком ромашки. Поставив цветок на подоконник, она открывает шторы. Из окон открывается вид на поле для гольфа, искусственный свет освещает верхушки пальм, лунки и взявшуюся за руки пару, которая удаляется с территории отеля с одеялом и бутылкой вина на двоих. Подняв голову, Рей не видит звезд, но замечает мелькающий в небе силуэт самолета. — Пожалуйста, пусть все получится, — просит она. — Я не могу вернуться назад. Прежде чем лечь на холодную кровать, она чистит зубы и наносит на тело лавандовый лосьон. Простыни хрустят от чистоты и свежести, как листы бумаги, и пахнут жаром сушилки для белья. Кровать встречает мягкими объятиями, настолько нежными, что напряженное тело сначала ноет, но она не спала почти целые сутки, сыта и немного пьяна, поэтому мышцы расслабляются, окно тонет в сгустившемся мраке, веки тяжелеют от усталости, и она проваливается в сон под приглушенные звуки включенного телевизора. Несколько часов спустя она стоит у шоколадного фонтана, в то время как ансамбль мариачи наполняет гамом зал. Голос медной трубы звенит, как трель телефона. После двух безуспешных попыток ответить на звонок во сне, Рей, кажется, понимает, что пора просыпаться, и изо всех сил разгоняет дрему. Комнату заливает яркий свет, по телевизору все еще показывают «Реальный мир». Рука тянется к телефону. — Алло? — хрипит она. — Рей? Это Робин. Ты успеешь собраться за пятнадцать минут? Она смотрит на часы. 8:30. — Конечно, а что за спешка? — По поговорил с Ханом и ему удалось устроить встречу с Маз Канатой, но у нее нашлась лишь пара свободных минут в 9:30. — Хорошо. — Отлично. Увидимся внизу. Пятнадцати минут не достаточно, чтобы заказать что-нибудь на завтрак, но она часто голодала и способна продержаться на том, что съела вчера. Кроме того, такими темпами, она хорошо наберет вес, и тогда придется менять весь гардероб. И как бы ей этого не хотелось, но денег пока никому не давали. Поэтому, закусив губу, решено держаться от еды подальше. В одном уверена наверняка: она продержится ровно до того момента, пока перед ней не поставят стейк. Она расчесывает волосы и заплетает две косы, затем надевает юбку и топ — тот же комплект, что был на ней на концерте в прошлую субботу. В прогнозе погоды по телевизору обещают солнечный день и около пятнадцати градусов тепла, поэтому она берет с собой вязаный свитер и натягивает потрепанные красные кеды «Конверс». Румяна и блеск для губ — вот необходимый минимум на утро. Она вытаскивает из рюкзака подделку солнцезащитных очков «Рей-Бэн» и водружает их на лицо. Робин и Финн уже ждут ее в холле и выглядят свежими, как огурчик. Робин передает Рей кофе и банан, а потом они вместе садятся в машину. В пути Финн кратко информирует ее о Маз Канате. — Думаю, она тебе понравится намного больше Шелби, — говорит он. — Он ничего. — Я сразу понял, что вы не нашли общего языка. А это очень важно. — Получается, ты хорошо знаешь Маз? — Я вообще-то не встречался с ней лично, а вот По с ней знаком и одобрил ее кандидатуру. Она давно в бизнесе, и все ее клиенты отличаются безграничной преданностью. Предупреждаю: ей свойственна убийственная прямолинейность. — Я ценю в людях подобные качества. — Рад слышать, вот мы и на месте. Они останавливаются у входа в смузи-магазин, уютно расположившийся между адвокатскими конторами и стоматологическими клиниками. Робин остается ждать в машине. Финн открывает Рей дверь и следует за ней вглубь здания. За фасадом магазина скрывается нечто большее — повсюду беспорядочно расставлены ящики со свежими фруктами и стоит несколько столиков. Невысокая женщина с медной кожей и волосами, спрятанными под ярко-голубым вязаным беретом, стоит и беседует с владельцем магазина. Затем, повернувшись в сторону звякнувшей колокольчиком двери, разглядывает вошедших сквозь толстые круглые стекла очков. — Финн Штурм, приятно познакомиться. Давно пора выбраться из той дыры. — Вы обо мне слышали? — Конечно! — уверяет она, пожимая Финну руку. — А это Рей? Дай-ка я на тебя посмотрю. Она сверху до низу окидывает ее взглядом. К счастью, ее не просят покрутиться. — Думаю, ты нам подходишь. Красивые волосы, ухоженная кожа. Тощая фигура, но камера любит такую внешность. Да, нам определенно есть с чем поработать. И твоя запись невероятна. — Правда? — Мне не важно, насколько ты привлекательна, если бы демо не было исключительным, меня бы сейчас здесь не было. — Ух ты. Спасибо. — Где и как ты его записала? — Демо? В ванной, на диктофон с микрофоном «Блю». — Учитывая обстоятельства, это совсем не плохо. Когда привезем тебя в настоящую студию, ты будешь в полном восторге. Давай говорить по существу. У меня нет привычки приукрашивать — особенно, когда дело касается начинающих музыкантов. Тебя живьем сожрут. «Резистанс» лучше большинства музыкальных лейблов, но это все равно, что заявить: акула-молот лучше большой белой. Так или иначе, как только подпишешь бумаги, тебя тут же приберут к рукам. Уяснила? — Ага, я наслышана об обратной стороне шоу-бизнеса. — Хорошо, все это может пригодиться, самую малость, но если на чистоту: нет ничего хуже, чем оказаться в одном помещении с людьми, которые предлагают тебе весь мир в замен долга в миллион или около того долларов. Итак, моя работа состоит в том, чтобы заключить наиболее выгодную сделку, именно так я и получаю прибыль. Кроме того, в мои обязанности входит следить за тем, чтобы ты вдруг не записала платиновый альбом, и чтобы в твоем доме не появилось никакой мебели, потому что я хочу продолжать получать свои проценты, пока тебе не исполнится пятьдесят. Смекаешь? — Да. — Запомни одно. Я не стану повторять дважды, однако ты в любой момент можешь мне напомнить, что я работаю на тебя. Иногда в это будет сложно поверить. Порой, мне придется говорить тебе нелицеприятные вещи и заставлять делать то, что придется тебе не по душе, именно поэтому уясни раз и навсегда: последнее слово за тобой. Маз смотрит на часы. — Проклятье. Мне нужно успеть в центр за двадцать минут. Я хочу с тобой поработать. Если тебя все устраивает, попроси Финна организовать встречу с руководством. — Хорошо. — Отлично. Приняв смузи из рук владельца магазина, она целует Рей в щеку, жмет Финну руку и исчезает, оставляя после себя шлейф из аромата жасмина и кокоса. Рей и Финн следят взглядом, как она запрыгивает в зеленый кабриолет «Фольксваген Карманн-Гиа» и скрывается из вида. — Неужели это взаправду? — спрашивает Рей. — Что только что произошло? — Мне и самому не до конца верится. Пока владелец удалился в подсобку, они изучают ассортимент магазина. — Хочешь смузи? — По-моему, я в норме. Они идут обратно к машине, Финн залезает вместе с ней на заднее сиденье, вместо того, чтобы сесть на переднее. — Что ты думаешь? — спрашивает он, пока Робин вливается в поток машин. — О найме Маз? Ты же сам сказал, что она одна из лучших. У нее солидный список клиентов, и она хочет со мной сотрудничать. Почему бы и нет? — Еще не поздно передумать. — Я знаю, но она мне нравится. И мне кажется, что она за мной присмотрит. — Отлично. Робин устроит встречу, а затем мы в срочном порядке приступим к переговорам. Маз работает адвокатом в индустрии развлечений, так что одним посредником меньше. — Класс, — говорит Рей. Они едут какое-то время в тишине. — Финн? — Да. — Здесь всегда так «весело»? — Ты еще и половины не знаешь.