Под большим запретом / The Great Big No

Как только она слышит, что Кайло уезжает, Рей снова надевает наушники и занимает себя делами: режет бечевку, связывает в небольшие пучки эвкалипт и развешивает на помосте из ветки, закрепленной между двумя крючками для растений. Она идет в главное здание, чтобы вернуть садовые ножницы и бечевку, и обнаруживает, что за кухонным столом собрались: Маз, Яшко и Мун, уставившись в ноутбук. Волосы Маз сегодня распущены, дреды доходят до лопаток. — Рей! — обращается к ней Маз. — Знаешь, дорогая, у меня нет никакого права лезть в твою личную жизнь, но если собираешься на свидание с рок-звездой, ты уж, будь добра, предупреди меня заранее. — Все случилось в последний момент, — говорит она, возвращая на место одолженные вещи. — Ну, теперь ты знаешь. Я не стану осуждать, просто держи меня в курсе. Что ж, разве тебе самой не любопытно? Маз жестом подзывая ее к ноутбуку. — Ты не попала в печатные выпуски, но у меня есть интернет-подписка на все самые крупные новостные группы желтой прессы, так что представь мое удивление, когда я, щелкая по станицам, обнаружила, что ты находилась в Нобу и Шато Мармон с Кайло Реном. Она проходит по ссылке в электронном письме. — Рей, ты потрясающе выглядишь, — отмечает Мун, пока загружаются снимки. Фотографии размещены на сайте музыкальных сплетен, в фотогалерее под названием: «Тайное свидание Кайло Рена!!!». — О, да ты им нравишься, — утверждает Яшко. Рей наклоняется ближе: — Как ты узнал? — Посмотри, они последовательно выбрали твои самые удачные снимки, даже если он в плохом ракурсе. Мужчина, прищурившись, наклоняет голову: — А он, совершенно определенно, заботится только о выгодных ракурсах, не так ли? — Откуда эти снимки? — спрашивает Рей, пока Маз листает фотосессию. — Украдены из фотоагенства «Гетти Имиджес», — отвечает Маз, указывая на водяной знак на изображении Рей и Кайло, где они покидают ресторан «Нобу». Она следует за ним, ее рука в его руке, но девушка на фото все равно выглядит сильной — шагая с высоко поднятой головой и развевающимися за спиной волосами. — Это правда я, — говорит Рей, словно никогда не видела своих снимков. Именно так и выглядело ее отражение в зеркале прошлым вечером перед уходом, но все же намного прекраснее. Она видела миллионы подобных фотографий, хотя ей всегда казалось, что женщины на них — совершенно из другого круга. Но это действительно она, а от «пустынной крысы» не осталось и следа. Не похоже, что она только что «вышла из трейлера». Маз закрывает окно и переходит по другой ссылке. Которая ведет на ветку форума под заголовком: «Кто эта тощая с*чка????». Она поворачивается на вращающемся стуле лицом к Рей и какое-то время разглядывает ее сквозь толстые стекла очков. — Ты готова? Будет нелегко. Рей смотрит на своих домовладельцев, внезапно решивших, что им просто необходимо проверить фильтр для бассейна. Когда они уходят, Маз прокручивает вниз страницы. Тот, кто начал данное обсуждение, выбрал снимки, на которых Рей спотыкалась на выходе из Нобу. Фотографии, где и она, и Кайло выглядели сердитыми. Глядя на другие, сделанные по пути в Шато, казалось, что он ее игнорировал. На нескольких: у нее или оказались закрыты глаза, или присутствовало непонятное выражение на лице. Кроме того, все снимки оказались подписаны заголовками вроде: «Что за неуклюжая с*ка», «Он ее подвез или она добиралась на школьном автобусе?» и еще одна надпись гласила: «Анорексичная белая шв*ль». За серией фотографий следуют: тирада о том, что Рей, возможно, всего лишь девушка на одну ночь, и хвалебные оды Кайло за его просто отличный вкус, ведь именно поэтому он ни с кем и не встречается, так зачем ему серьезно относиться к какой-то ш*лаве в стриптизерских туфлях. Читая, Маз пристально следит за ее реакцией. Рей снова чувствует себя ученицей средних классов в школьной столовой. Как-то раз она заняла себе место, положив книжки на стол в углу, а когда вернулась с подносом, на ее месте сидел мальчик — вещи валялись на полу. Когда она сообщила, что место ее, он сказал, что от нее так нестерпимо несло конским дерьмом, что хотелось блевать, вот тогда она и огрела его по голове подносом. Он лишился зуба, а ее на неделю отстранили от занятий. По возвращению в школу ей целый год пришлось есть обеды в кабинете психолога. Она сглатывает, в горле перехватывает, но она все же проматывает вниз, чтобы прочитать комментарии. Робин ее предупреждала. Она знала на что идет. Она справится. Со времен инцидента в школьной столовой произошло несколько событий, немного улучивших качество жизни. Асока подарила ей первую гитару, и после того как Платты лишились лицензии на ведение опеки, ее поселили в новый приемный дом. Она росла не в лучших условиях, но, по крайней мере, на новом месте у нее появилась возможность регулярно стирать вещи, и еще ей теперь предоставляли: мыло, шампунь и зубную пасту. Жестокие издевательства прекратились, когда она перешла в старшую школу, частично из-за того, что она разбила лицо ребенку, а так же из-за более тщательного соблюдения правил личной гигиены. Хотя, за ней и закрепилась определенная репутация, нельзя сказать, что она приобрела ее совершенно незаслуженно. На ветке форума уже набралось около пятидесяти ответов; ее потрошат и разбирают на маленькие кусочки, все забавы ради. Одежда, волосы, длина ног, окружность бедер, расстояние между глазами, предполагаемый список половых партнеров, форма бровей. Она чрезмерно высокая и в то же время очень низкая, чтобы хорошо смотреться рядом с Кайло. Она чересчур худая, но у нее очень толстые руки. Она слишком привлекательная и в то же время очень невзрачная. По-видимому, она одновременно: и высокомерная, и чванливая. У нее слишком маленькая грудь, и вместе с тем, очевидно, что это имплантаты. Она распутная и при этом фригидная, ей никак не удовлетворить Кайло Рена. Рей лишилась невинности с двоюродным братом одной из приемных сестер, когда ей исполнилось четырнадцать. Ему стукнуло шестнадцать, он приехал в гости из Орегона. Ей хотелось знать, какого это, но отсутствовало желание спать с кем-то из школы, а он казался очень милым и довольно красивым. Походил на Марка-Пола Госселаара, если бы у того существовала копия его копии. К сожалению, приемной сестре стало все известно, и она разболтала всем людям в школе. Мальчики, которые никогда даже не смотрели в сторону Рей, повыскакивали, словно черти из табакерки, и начали звать ее на свидания, однако никогда не хотели заниматься ничем другим, кроме поездок на машине. Это были даже не путешествия, ведь иначе их бы кто-то заметил. Все сводилось к винной газировке и проселочным дорогам. Чаще всего, она отказывалась, но иногда ей просто хотелось почувствовать себя желанной, пусть и на несколько часов, и тогда она соглашалась. Ветка «приправлена» комментариями нескольких девушек, которые за нее заступаются, говоря, что она привлекательная или что никто ничего о ней не знает, поэтому нет оснований для излишней жестокости. На них тут же набрасываются другие девушки, называя тех подлизами. Что, считаешь, она когда-нибудь это увидит и потом выразит личную благодарность или что-то в этом роде? Думаешь, Кайло тебя полюбит за то, что защищаешь его шл*шку? Рей закрывает диалоговое окно и отходит от экрана. В предпоследнем классе школы Асока стала поощрять ее стремление выступать на музыкальных вечерах в «Священной Песни». Сначала она пела кавер-версии хитов Лизы Лоб и Джони Митчелл, но по мере появления поклонников (среди них не присутствовало практически никого со школы) у нее возникла уверенность, и она начала писать песни собственного сочинения. И тогда же прекратила принимать приглашения на свидания от парней, которым знала, что была не интересна. — О, Господи, — шепчет она. — Рей, есть ситуации, которых нельзя избежать, даже если ты до конца жизни останешься одна. Правда, все намного хуже из-за того, с кем именно ты решила начать встречаться. Как женщина, что бы ты не сделала, всегда найдутся недовольные. Сложно находиться в центре внимания, каким бы оно ни было. Выбор за тобой — принимая чужие слова, можно позволить, чтобы они тебя задели, закалили или же предпочесть не обращать на них внимания. — Не в этом дело, — говорит Рей. — То есть, не совсем, но у меня чертовски толстая кожа. Просто, в старших классах я не была паинькой, обо мне есть что рассказать. — Ты кого-нибудь убила? — Нет. — Состояла в секте? — Нет. — Употребляла наркотики? — Время от времени курила травку. — А, так ты спала с кем попало? — Чуть... -чуть. Маз улыбается и берет руку Рей в свою; ручные браслеты звякают на запястьях. — Рей, у нас нет намерений преподносить тебя как нечто чистое и девственное. Это прерогатива поп-звезд. И все те, кто рассказывают подобные истории, на деле всегда оказываются отчаяннее, чем ты. Она смотрит в ноутбук. — Почти все плохое, что только можно было о тебе сказать, уже сказано. Но мне хочется тебя предупредить: если ты и дальше намерена оставаться к нему причастной, приготовься к критике своих артистических способностей. Однако это тоже должно было когда-то случиться — всем не угодишь. Глаза Рей щиплет, она пытается проморгаться, но, как ни старается, ей не удается сдержать несколько слезинок. — Знаешь, я совсем не планировала с ним встречаться. — Серьезно? Полагаю, это не удивительно. У него репутация сложного человека. Хотя некоторые, из вежливости, и называют его «привередливым». — Да уж. Лучше подходит «сложный». Возможно, наиболее верное описание — это ходячая катастрофа. Но теперь, думаю, мне снова захотелось сходить с ним на свидание, чтобы как следует отыграться на этих мелких соплячках. Маз смотрит на нее сквозь стекла очков, кажется, в процессе ее глаза становятся все больше и больше. — Рей, признаться честно, я очень за тебя переживала. Но я снова его вижу, тот боевой дух, что ты показала при нашей первой встрече. Ладно, хватит, давай лучше пообедаем и обсудим вещи поважнее. В понедельник, когда вернешься в город, сразу приступим к делу. Рей возвращается в дом и накидывает футболку, стесняясь своего тела, как никогда прежде. Она смотрит в зеркало на лоснящееся лицо и спутанные волосы, пока через двор не раздается крик Маз, призванный ее поторопить. — А ну-ка соберись, — говорит отражению она. Бросив в новую сумку расческу, она несется через двор к машине Маз.