Самаэль в Москве

***

      Иеремия споткнулся и запутался в полах своих длинных одежд, посуда на двух подносах в его руках угрожающе зазвенела.       — Нет, это просто форменное безобразие, — мяукающим тоном возмутился Веельзевул, — понаберут дилетантов по объявлению, а нам мучайся.       Три Короля Геенны… То есть, два Короля и одна Королева оккупировали столик в столовой Асайлама и обсуждали декорации помещения, сервировку, ассортимент блюд, а также посетителей. Последние вовсе не пришли в восторг, услышав, какого мнения о них придерживаются, но на ссору не решились даже экзорцисты высокого уровня первого ранга. И вовсе не из-за статуса трёх демонов.       А дело было в том, что Иблис настояла на наряде, приличиствующем её гендеру, поэтому в столовой, упираясь острыми коленями в ножку столика, сидел донельзя тощий мужчина с усиками-пёрышками и глумливыми глазками, но в коротких шортиках, высоких чёрных ботфортах и набитом медицинской ватой лифе от купальника. Всё это (включая вату) было украдено у встреченной на пути в столовую эксцентричной экзорцистки-мечницы. Взамен на её одежду бедной девушке был милосердно оставлен радужный плед, чтобы та не бегала по коридорам в неглиже.       — Ты вообразить не можешь, сколько жизней я мечтала о таком наряде, — кокетливо поделилась Иблис с Веельзевулом, — Целую кучу отвратительных мужских жизней! Но уж в этой-то я себе ни в чём отказывать не собираюсь.       — И правильно, моя дорогая, давно пора, — согласился Веельзевул, — позволь преподнести тебе подарок.       С этими словами Король Насекомых ловко выхватил у одной из сидящих за столиком девушек палетку теней и протянул их сестре, усмехаясь в кошачьи усы. Хозяйка палетки рванулась было за своим имуществом, но, увидев, кто и для кого у неё эти тени отобрал, покорно опустилась обратно на свой стул. Драться с огромным котом за тени для век… Нет, она не собиралась покидать ряды вменяемых людей.       А Иблис пришла в совершеннейший восторг и тут же пустила косметику в дело, интересуясь ею явно больше, чем какой-то там едой. Наведя марафет, Королева Огня принялась тиранить бедного Иеремию на тему мундштука и сигареты, которые по её мнению могли бы чудесно дополнить образ. Иеремия понятия не имел, где достать требуемое, но это, как оказалось, была далеко не единственная проблема.       — Какого рациона мне придерживаться: человеческого или кошачьего? — спросил Веельзевул, и этот вопрос поставил Иеремию в тупик.       — Простите, лорд Веельзевул, но боюсь на кухне нашей академии не готовится еда для кошек, — растерянно пробормотал экзорцист.       — Ну смотри, а то ведь накормишь меня не тем, я сыграю в ящик, а Самаэль тебе потом голову снимет.       Иеремия замялся, теребя рукав своего роскошного одеяния.       — Тогда нам, вероятно, стоит дождаться сэра Феля. Он объяснит, что можно подать вам к столу.       — Ну смотри, а то ведь неизвестно, сколько ещё он у Люцифера пробудет, а только что воплотившихся демонов нужно накормить как можно скорее, а то мы сыграем в ящик.       — Нет, это просто невыносимо! — объявила Иблис на всю столовую, — Отсутствие сигареты портит весь образ! Я могла бы изображать светскую львицу, а изображаю низкосортную шлюху! Сделай с этим что-нибудь, а то я сейчас сыграю в ящик!       И она стукнула Иеремию по плечу.       — А Самаэль тебе потом голову снимет, — добавил Веельзевул.       Иеремия крупно вздрогнул всем телом, видимо, вообразив себе эту операцию.       — Ой, тогда я лучше побегу, спрошу сэра Феля, что же можно вам подать, — подорвался он, но был тут же остановлен глумливым комментарием Веельзевула:       — Да, разумеется, беги, очертя голову. Ворвись в комнату Люцифера и застань двух сильнейших Королей Геенны, старших Сыновей Сатаны прямо в разгар увлечённой беседы. Помешай им, непременно помешай. Они же тебя за это в темечко поцелуют и прямо там паладином назначат.       — А потом вдвоём снимут тебе голову, — вставила Иблис.       Иеремия побледнел, вся его сверкающая красота как-то поблёкла, осыпалась, истрепалась. Юный экзорцист переводил испуганный взгляд с одного Короля на другого и остановился на Амаймоне, который единственный вёл себя тише воды и ждал еды с абсолютным равнодушием на клыкастой морде.       — Что ж делать? — спросил Иеремия Амаймона.       Король Земли поднял на экзорциста взгляд, исполненный чудовищной неземной скуки.       — Еду тащи, — велел он.       Получив, наконец, чёткий осмысленный приказ, Иеремия поступил именно так, как его учили поступать в таких случаях: отметя все сомнения, он сорвался с места и бросился исполнять, что велено, под раскатистый смех Иблис и Веельзевула. Королева Огня и Король Насекомых лукаво переглянулись. Всё это напоминало начало крепкой и продуктивной дружбы.       Они уже успели уничтожить каждый по третьему подносу с продовольствием, выцыганить всё-таки для Иблис мундштук с сигаретой и до смерти утомить Иеремию, когда в столовую к космической радости последнего вошёл Самаэль. К этому моменту некогда холёный экзорцист растерял последние остатки элегантности и лоска: волосы Иеремии растрепались, рукава сюртука, как впрочем, весь сюртук, измялись и покрылись пятнами разного происхождения от соусов до крови (стейк оказался плохо прожаренным, а Иблис не смогла стерпеть такого пренебрежения и воткнула в руку незадачливого официанта нож для мяса), под глазами залегли тёмные тени.       — Сэр Фе-э-эль, — радостно-прерадостно протянул он, завидев Самаэля, и слёзы невообразимого счастья навернулись на его голубые глаза.       — О, да я смотрю, вы тут не скучаете. Старое венгерское, новое венгерское, шампанское вино! Райский ужин на белой скатерти!       Амаймон смерил старшего брата крайне скептическим взглядом, но тот предпочёл его проигнорировать.       — Самаэль! Твои руки! — Иблис едва не выронила мундштук.       — Ах это? Пустяки. Иеремия, будьте добры, принесите мне… А, впрочем, ничего не надо, а то вы ещё, чего доброго, на полпути в ящик сыграете.       Иблис закашлялась, маскируя этим рвущийся наружу смешок, а Веельзевул выпрямился во весь рост, стоя на стуле, и тем самым сравнялся по высоте с Иеремией.       — Нет уж, пусть он принесёт! Ты совсем разбаловал прислугу. Он даже не в состоянии выполнять одновременно пять заданий, а ведь это сущие мелочи. И с ожогами не шутят.       Никто из присутствующих не спросил, откуда эти ожоги появились.       — Так, закончили с приступом братской заботы, — Самаэль произвёл в воздухе замысловатый жест, то ли отмахиваясь, то ли готовясь провернуть новый фокус, — Не тебе решать, с кем мне шутить и как.       Король Пространства-Времени занёс ладонь над столом и уже совсем собрался хлопнуть по его поверхности, но в последний момент остановился, и вместо хлопка, просто стукнул по столу костяшкой указательного пальца. Рядом с подносами и грязной посудой, словно чёрт из табакерки, выскочил глобус престранного вида. Одна из его сторон была освещена, как будто солнцем, и свет этот мерно двигался с востока на запад; океаны шумели и тоже двигались только хаотично; а участки суши восставали из воды, как барельефы, демонстрируя горы, долины, пустыни, степи, леса. Иблис, Веельзевул и даже Амаймон, открыв рты, рассматривали глобус.       — Веельзевул, вот тебе глобус Уиджа (1), — сказал Самаэль, — раскрути его и ткни лапой, посмотрим, что выпадет.       — Что? Для чего это?       — Братик, ты слыхал что-нибудь про счастливую кроличью лапку?       Веельзевул переглянулся с Иблис, но встретив на её лице недоумение подобное своему собственному, снова повернулся к Самаэлю.       — За неимением кроличьей воспользуемся кошачьей, — слегка язвительно пояснил тот, — ну же, выполняй.       Король Насекомых послушно исполнил требуемое, а затем убрал лапу, показывая, какой кусок Земли выпал им таким причудливым жребием. Самаэль задумчиво провёл двумя пальцами по основанию нижней челюсти, погладил колышек бородки.       — Да, кудесница-фортуна не разочаровала. Много занятного я знаю, как об этой стране, так и о состоянии её духовных территорий в последние годы… Пожалуй, лучше местечка и не придумаешь.       — И что это значит, о чём это ты? — спросила Иблис, но в этот момент столовую огласили вопли.       Сразу трое экзорцистов низкого уровня удерживали и тащили вперёд отчаянно сопротивляющегося паренька, четвёртый вёл за руку молодую девушку. Оба они — и паренёк, и девушка — были одеты в одинаковые белые больничные робы, но с разными нашивками на груди. Различались так же и выражения их лиц. Завидев Самаэля, юнец пришёл в ещё сильнейшее неистовство, часть которого явно относилась и к спутнице.       — Гелла, ну что же ты стоишь столбом?! Тебя же почти не держат!       Девушка шумно сглотнула, покрепче сжала руку экзорциста и покачала головой.       — Так, так, так, — Самаэль медленно поднялся из-за стола и скрестил руки на груди, — Широ Фуджимото, я полагаю, ведь виделись же недавно. Какой это уже побег по счёту? Надеюсь, ты считаешь, потому что первую сотню мы с тобой могли бы отпраздновать.       — Демон! Мерзкий ублюдок!       Парень сделал очередную попытку вырваться, но поскользнулся на гладком полу и, тяжело дыша, повис в руках экзорцистов безвольным кулем. Самаэль разочарованно цокнул.       — Ну же, Фуджимото, я знаю, ты можешь лучше. А, между тем, всякий раз тебя поймать всё проще и проще.       Второй Сын Сатаны приблизился к пленнику и опустился на корточки, глядя в его искажённое яростью лицо спокойно и совсем чуть-чуть насмешливо.       — Стареешь, друг мой, теряешь сноровку.Или надежду. А, может, и то, и другое. Иначе для чего это тебе вдруг вздумалось обзавестись напарницей.       Взглянув на спутницу Фуджимото, Самаэль ощутил, как где-то внутри него, то ли в душе, то ли в животе наливаются тротилом и взрываются маленькие бомбочки озорства. Девица была чудо, как хороша. Больничная роба не могла скрыть её пышной груди и точёной талии, рыжие локоны жарким пламенем укрывали плечи и спину, а голые, мелко дрожащие и покрытые мурашками ножки поджимались с просто очаровательным смущением. Единственным изъяном во внешности красавицы мог бы считаться красный шрам поперёк горла, но и он скорее добавлял Гелле пикантности, чем портил её.       — Гелла, борись! Не сдавайся, прошу тебя! — взывал Широ Фуджимото, но девушка не обратила на его слова никакого внимания.       Сжимаясь под проницательным, каким-то потемневшим взглядом молодого статного демона, переминаясь с ноги на ногу, Гелла спросила, и голос её прозвучал немного хрипло:       — Вы — Мефисто Фель, ректор Асайлама и хозяин отдела 13?       Тот отвесил ей элегантный джентльменский поклон, причём никто не мог бы сказать, сделал он это всерьёз или в издёвку.       — К вашим услугам, дорогая, кажется, мы оба заочно знакомы.       Девица прижала к груди свободную руку.       — Вы знаете меня?       — Ну как же, — демон улыбнулся уголком рта, — вы — Гелла, прелестная спутница моего давнего… знакомого Широ. Кажется, вы стали жертвой его свободолюбивой агитации.       — Ха! Кто бы говорил! — послышалось со стороны Широ, но демон продолжал, игнорируя его выпады.       — Подростки такие максималисты, но ведь вы уже взрослая девушка. Как же это получилось?       Гелла сглотнула, её колени подкосились. Если бы не экзорцист, всё ещё удерживающий её за руку, она бы осела на пол, прямо к лаковым туфлями ректора. Тёмный взгляд зелёных глаз напоминал о пропастях, в которых обитают прожорливые и похотливые чудовища; в предвкушающей полуулыбке было что-то от зловещего хохота, звучащего эхом в голых каменных сводах этих бездн; скользящая по основанию её нижней челюсти костяшка указательного пальца щекотала кожу, как дыхание одного из чудовищ.       — Не трогай её, мудак! — шипел Фуджимото где-то на краю сознания.       Там же, на краю сознания зверь из бездны с гипнотическим изумрудным взглядом произнёс:       — Теперь я понимаю, отчего тебе, мой друг, захотелось взять её с собой.       — Простите, мессир! — вдруг взвыла Гелла, заваливаясь к ногам держащего её экзорциста и моментально обращая на себя внимание тех редких зевак, которые до этого момента ещё предпочитали свои тарелки разворачивающемуся светопредставлению в столовой.       Уже предвидя, что дальнейшее действо подёрнется интимным туманом, Самаэль одним изящным движением пальцев переместил сборище в составе себя, своих братьев и сестры, а также пленников и их стражей из столовой в свой кабинет. Туда же телепортировался прихваченный Веельзевулом глобус, а вот сам Веельзевул… Сдуру Король Насекомых схватил магическую модель земного шара не за ножку, как следовало, а непосредственно за сам шар и сразу после этого исчез под аккомпанемент собственного испуганно-возмущённого «мяу».       — Веельзевул! — чуть визгливо воскликнула Иблис, с ужасом глядя на упавший глобус.       Самаэль подошёл, наклонился и несколько бесконечных секунд рассматривал, прищурившись, живущую своей жизнью поверхность шара.       — Нормально, не беспокойся, сестричка. Несколько часов Москва уж как-нибудь продержится, а потом мы его подберём.       Иблис собралась было что-то сказать, но Самаэль остановил её нетерпящим возражений движением руки. Ему очень хотелось вернуться к общению с пленниками.       А пленники, надо сказать, чувствовали себя не лучшим образом. Скрученный Широ Фуджимото, связанный рукавами собственной робы, словно это была смирительная рубашка, прекратил сопротивление, но набычился и пялился на руководителя своей тюрьмы с глухой, бессильной злобой. Что же до Геллы, то бедная девушка едва держалась на ногах. Перед её побледневшим лицом явно проплывали картины, наполненные неизбывными страданиями, которым её могут подвергнуть в наказание за побег. Едва взгляд Самаэля остановился на ней, как она, вырвав свою ладонь из руки потерявшего бдительность экзорциста, рухнула на колени и разразилась рыданиями.       — Позорище, — прошипел Фуджимото, отворачиваясь, а Самаэль обнаружил в красавице ещё одну уродливую черту. Её рот очень некрасиво искривлялся во время плача.       — Простите, мессир, простите, но я… Я не могу так больше! Они нам что-то колят, отрезают от нас части… От их инъекций всё болит… Не заснуть, не забыться… Они… Они…       Истерика набирала обороты, Гелла захлёбывалась слезами и ужасом, раскачивалась вперёд-назад, обхватив ладонями голову. Внезапно она остановилась. Подняла покрасневшие глаза на Самаэля, и тот даже слегка удивился, потому что в них плескалась непонятно откуда взявшаяся надежда. А ещё как будто доверие.       — От их инъекций во мне как будто что-то растёт, — поделилась Гелла, — это похоже на рак, только очень быстро. Это так больно, мессир… Пощадите! Я не хочу обратно, не отправляйте меня туда…       Девушка поджала ноги, прижала руки к груди в умоляющем жесте. Равнодушный холодный взгляд Второго Сына Сатаны медленно перемещался с обнажённых коленей Геллы на трепещущую грудь, а затем на наполненные надеждой влажные глаза и солёные дорожки застывших слёз. Искусанные губы девушки дрожали, надежда таяла с каждой секундой.       Самаэль опустился перед Геллой на одно колено и провёл большим пальцем по щеке, стирая слезу.       — Значит, тебе было очень больно, — почти нежно произнёс он.       Произошедшая в демоне перемена к лучшему несколько приободрила Геллу. Она облизнула пересохшие губы, и это окончательно сделало её похожей на побитого щенка.       — Очень, мессир. Пощадите.       — Как это ты зовёшь меня, откуда знаешь про этот титул?       Голос Самаэля звучал всё тем же тихим шелестом, пальцы соскользнули с щеки на подбородок и как будто приблизили лицо Геллы на несколько миллиметров. Девушка томно прикрыла глаза, чувствуя на своей коже аккуратные массирующие движения.       — Одна из воспитательниц рассказала, что так называли рыцарей во Франции и Италии. Давно… Прежде… А вы ведь будете моим рыцарем, спасёте из лап этих…       Между лицами Геллы и Самаэля оставалось всего несколько сантиметров, кровоточащие губы девушки уже чувствовали горячее дыхание Второго Сына Сатаны, когда тот отдал приказ, чей смысл из-за небывалой нежности тона, не сразу дошёл до Геллы.       — В карцер её, — с чувственным придыханием велел демон и резко встал, а Гелле почудилось, будто её столкнули с залитого солнцем тёплого обрыва в ледяную чёрную пучину.       — Ублюдок, мразь! — взревел Фуджимото.       — Нет! Нет! — забилась пленница пойманной птицей в руках своего стража, но это не могло изменить решения Второго Сына Сатаны. Он только с блаженной улыбкой наблюдал, как гаснет в глазах девушки последний огонёк надежды, а искорку жизни затапливает чёрное небытие бесконтрольного и неизбывного ужаса. Демон глубоко вздохнул, вдыхая этот аромат, но в самый ответственный момент в дело вклинилась Иблис. Королева Огня деликатно постучала брату по плечу.       — Не хочу мешать твоим маленьким развлечениям, но очень хотелось бы узнать, из чьей группы этот клон.       На лице Самаэля промелькнуло раздражение, но исчезло оно настолько быстро, что никто не мог бы сказать с точностью было оно или не было.       — Конечно, сестрёнка, всё для тебя. Эй, киса! — это уже относилось к утаскиваемой из кабинета Гелле, — Будь хорошей девочкой и удовлетвори любопытство её величества.       — Я из… из… Из вашей группы, леди Иблис, — прорыдала Гелла.       — Из моей?!       Королева Огня расцвела на глазах. Подскочив на месте от энтузиазма, она метнулась к пленнице, вцепилась в её плечо и замахала рукой на экзорциста.       — Отвали, сгинь, не смей лапать моё тело! Бугай, мужлан, ты его попортишь, синяков ему наставишь! Самаэль, скажи ему, чтоб отвалил!       Самаэль хихикнул в кулак, а страж Геллы растерянно развёл руками. Ничто из происходящего не было ему понятно, и он чувствовал искреннюю радость по поводу того, что это от него и не требуют. Всё равно его карьера не пойдёт выше первого уровняю, до второго ранга бы дослужиться. А Иблис не унималась.       — Самаэль, я хочу это тело! — капризно заявила она, немилосердно дёргая Геллу за руку, — Немедленно пересели меня в него!       Самаэль закатил глаза, как бы говоря: «Ох уж эти младшенькие».       — Иблис, радость моя, мы кажется, уже обсуждали этот вопрос. Ты не в ресторане, забудь о VIP-меню. ДНК этой девочки не может соединиться с твоим, по крайней мере, в данный момент. Кроме того, нам уже вряд ли удастся подавить её персону, когнитивные функции развились настолько, что этот клон годится лишь в утилизацию или на курсы экзорцизма.       — Возьмите меня в эсквайры! — взвыла Гелла, но никто не обратил на это ни малейшего внимания.       — Я хочу. Это. Тело, — отчеканила Иблис.       — А ху-ху не хо-хо? Что вы встали? — последняя фраза относилась к бугаю-экзорцисту, — Уже успели забыть приказ? Выполнять!       Но Иблис почти трогательно прижала к себе Геллу.       — Пожалуйста, Самаэль! Она прекрасна! Это именно то, о чём я мечтала столько мужских жизней.       В глазах и голосе Королевы Огня тоже появилась мольба. Самаэль скрестил руки на груди и язвительно усмехнулся.       — Если отношение хоть кого-нибудь из здесь присутствующих и заслуживает моего снисхождения, то это Амаймон, но никак не ты.       — Ну пожалуйста, Самаэль! Ну хочешь, я буду называть тебя мессиром, как вот она?       Демон лукаво прищурился.       — А вот и хочу. И ты, Амаймон, запомни. Прекрасное обращение.       — Ну так что там с телом?       Тон Иблис сделался совсем елейным.       — Я подумаю, — демон стрельнул глазками, как кокетливая школьница, — Хотя… Есть идея получше.       Эффектно взмахнув полами белого халата, Самаэль подлетел к Иблис и Гелле. Обе девушки глазом моргнуть не успели, как оказались в объятиях Второго Сына Сатаны. Иблис справа, Гелла слева.       — Девоньки, кисоньки, красавицы мои, навострите ушки и послушайте, что я вам скажу. Ты, — он повернулся к Гелле и с притворной жалостью покачал головой, — так не хочется отправляться обратно в «кроличий садок»(2), верно?       — Да, — всхлипнула Гелла.       — Там больно, грустно и одиноко, — продолжал демон, — куда как лучше отправиться в путешествие, да ещё и в приятной компании, не так ли?       Гелла растерянно захлопала глазами.       — Да…       — И кому какое дело, что в этой компании ты занимаешь роль готовой на всё служаночки? Любой труд во благо, особенно тот, что в конце дарует свободу (3). Ты согласна, киса?       Гелла, наконец, поняла, к чему клонит Второй Сын Сатаны и несказанно обрадовалась.       — Да, конечно, мессир!       — Прекрасно, — оскалился демон и вытолкнул пленницу из объятий.       Та не сразу заметила, что одежда её исчезла, и теперь для прикрытия наготы у неё остался только белый кружевной фартучек да красные туфли на умопомрачительном каблуке. Гелла скорчилась и сжалась, пытаясь прикрыться, а Самаэль пробежался кончиком языка по верхней губе.       — Эй! — возмутилась Иблис, — Я не согласна, чтобы все вокруг пялились на моё тело!       Самаэль смерил сестру упрекающим взглядом.       — У тебя свои мечты, у меня свои. Ты всегда мечтала именно о таком теле, а я — именно о такой горничной.       — Ой ладно, спорить с тобой — себе дороже. Лучше скажи, что ты имел в виду, когда говорил о свободе для неё?       — А вот это, сестрёнка, — демон панибратски обнял сестру за плечи и заговорщески склонился к ней, говоря при этом громко, на весь кабинет, — это самое интересное. Понимаешь, ты сейчас собираешься в путешествие.       — Я? — брови Иблис взлетели на середину лба.       — Ты, ты, — подтвердил Самаэль, — не одна, разумеется. Тебя будет сопровождать Амаймон для охраны, Веельзевул в качестве развлекательного элемента и, конечно, я — твой покорный слуга — чтобы объяснить тебе, куда нужно идти и что нужно делать. Сечёшь, киса?       Иблис растерянно кивнула.       — Среди всех перечисленных у нас на подхвате будет Гелла. Она поработает на нас, ты сможешь ей приказывать (а я смогу приказывать тебе, но речь сейчас не об этом). Если мы будем довольны её службой, как и было обещано, она получит свободу. Но, если нет…       Самаэль выдержал театральную паузу.       — Если нет, я лично возьмусь за её ДНК и будь я проклят, если её хромосомы не будут плясать с твоей силой самый гармоничный и долгоиграющий танец. Идёт, киса?       Самаэль выпустил Иблис из объятий, и она разочарованно застонала.       — Ну зачем это всё? Тебе что, жаль какой-то человечьей девки для родной сестры?       Самаэль пожал плечами.       — Мне лень.       — Что лень? — не поняла демоница.       — Настраивать для тебя угодное тебе тело. Свой минимум я выполнил — твой клон стабилен, ты не испытываешь боли. По крайней мере, физической. А всякое там подстраивание деталей под вкус владельца… — демон поморщился, — Не мои проблемы, у меня и так работы выше Гималаев. Хочешь, чтобы я этим всё-таки занялся — заслужи.       И он довольно-предовольно оскалился.       — Всем всё ясно?       — Да, мессир, — ответила Гелла, тщетно пытаясь натянуть фартучек так, чтобы он закрывал и грудь, и лобок.       — Не слышу, Иблис, — Самаэль прижал ладонь к уху с ехидным видом.       — Да, мессир, — уныло протянула Королева Огня.