***
Бланки регистрации появились в номерах общежития и в домах студентов буквально под ночь, а не под вечер. Их появление сопровождалось яркой вспышкой света и очень громким хлопком. Такое не заметить было нереально. Ну, а Фриск ещё и знатно перепугался, когда, расслабленно стоя под горячем душем, он вдруг услышал громкий резкий звук. Парень не был уверен, хорошо или плохо то, что вообще происходит. Фриск с самого начала стремился оставаться подальше от всех курьёзов, которые имеют высокие шансы выйти ему боком. Но у него, судя по всему, так и не получалось не вмешиваться во всякие передряги. К чести вампира, стоит сказать, что половина всех событий произошли не по его вине. Наверное. С другой стороны, Поверхность не такое-то и страшное место, хотя и звучит это смешно. Конечно, там всё ещё практически нереально жить в полной безопасности вне городов и поддерживающей связь между крупными поселениями инфраструктуры, но… А хотя и в городах-то далеко не безопасно, и вне их всяк хуже. Но люди ведь там как-то да живут! Есть даже небольшие посёлки — простые сельские деревушки — то тут то там. Явление это редкое, но встречается… Особенно в огромных по размерам, с позволения, «странах». Да и невозможно добывать, разводить и выращивать еду, достаточные для условных мегаполисов, только лишь в подконтрольных городам зонах. Фермы, конечно же, сильно изменились по сравнению с тем, что было даже пару веков назад, но располагаются они зачастую вне городских владений, полных ядовитого смога и свинцовых осадков. А с уходом людей за стены городов природа стала куда чище… Правда, магией природа тоже напиталась, приводя иногда в ужас даже бывалых. Все эти размышления совершенно не настраивают на хотя бы подобие оптимизма. Потому парень отогнал самые мрачные из них, очистил голову немного и решил отвлечься на хотя бы попытки заснуть нормально. Но сначала он взял ручку в руки. Парень быстро заполнил бланк своим немного кривым почерком и лёг, наконец, спать. Завтра снова просыпаться под крики будильника, который даже мёртвого достанет. Но увы. Увы-увы. То ли постель была слишком тверда, то ли воздух слишком сухой и горячий, но шестое чувство парня просто верещало об опасности или… о чём-то необъяснимом. Интуиция у вампира развита очень сильно, но вот точно предугадать и расшифровать её посылы парень как ни старался, а не мог. Чувство опасности вполне могло оказаться чем-то другим, или же действительно предупреждать об опасности, но не обязательно напрямую относящуюся к Фриску. И была у этих посылов госпожи Судьбы одна ма-а-аленькая и очень противная особенность — брать перерывы. Перерывы длительные, порою неизмеримые. Как отпуск, только незапланированный и долгий. А возразить таким несправедливым условиям нельзя, ведь ты бессилен перед собственным неясно как работающим шестым чувством. Фриск, к его же большому сожалению, не был хозяином своего тела и не мог заставить его работать так, как того порою требовалось. В общем, сон не задавался никак. Было уже два часа ночи. Фриск толком не понимал, что происходит. Стоило ему закрыть глаза и, наконец, расслабиться хотя бы на минуту-две — тут же интуиция орала о смертельной опасности и парень резко поднимался с подушки! Вампир много раз судорожно и с большим недоверием осматривал комнату. И ничего особого не было: спящий довольно чутко Азриэль, перед которым пришлось пару-другую раз извиняться, закрытое окно, мебель, все двери были закрыты… Ничего. А зрение вампира не показывало ничего и в потаённых и очень тёмных уголках комнаты. Ничего сверхъестественного нигде не пряталось… Наверное. До восхода солнца Фриск так и не уснул, ведь как только он закрывал глаза, его собственная интуиция верещала как резаная, и не позволяла даже игнорировать эти сигналы. Что-то точно не хотело (или, что будет страшнее, совсем наоборот — очень даже хотело, натыкаясь лишь на интуицию), чтобы парень уснул. Причём притвориться спящим не выходило. От притворства толку не было, а стоило закрыть глаза и хотя бы чуть-чуть разомлеть… Да, снова оно… Фриску оставалось лишь материться в подушку и бороться теперь с тяжелеющими веками глаз. Ко времени первых дел в основной студенческой деятельности, это начало всяких умыться-одеться, Фриск выглядел не лучшим образом, а его состояние ментальное было и не лучше. Он не выспался… Нет, лучше будет сказать, что он вообще не спал. И не соображал ничего. Голова гудела, глаза оставались в полузакрытом состоянии и норовили под тяжестью отыгравшей своё бессонницы склеиться на час-другой, опуская парня в темноту. А как гравитация норовила парня к полу или кровати пригвоздить! Но теперь спать было просто нельзя. Не то что бы студентов ждал трудный учебный день сегодня, да и лекции-инструктажи не были обязательными… Но профессора явно не дадут спокойно отсидеться, если ты не собираешься присутствовать на инструктаже. Кто-то кого-то куда-то да должен же приткнуть — это постулат неизменный. Умывание холодной водой и намеренно заваренный крепким-ядрёным кофе не особо сгладили проблемы недосыпа. Если конкретно, то они их вообще не сгладили. Кофе помогает проснуться или не засыпать какое-то время ночью, например, при важных заданиях или огромных объёмах работы, частью отнимающие ночное время суток. Но кофе совершенно не помогал стать бодрым, когда вся ночь уже ушла на проблемы из-за расшалившегося и, видать поди, сломанного шестого чувства. Вампир просто умылся ещё раз и в таком ужасном состоянии полудрёмы побрёл поближе к кабинетам, даже не заметив пиликнувшего в кармане телефона. У Чары ночь была не лучше, но девушка хотя бы немного смогла поспать. Мессер-младшая изначально не могла спокойно заснуть из-за ауры, которая была куда противнее таковой у Фриска. Да и чего греха таить, к ауре вампира Чара уже привыкла и почти не обращала на неё внимания, а вот это… нечто… Это было в разы хуже и опаснее. Хотя непосредственно рядом с Чарой это что-то или этот кто-то не находился или не находилось — страшно было всё равно. А чувствительная к магическим колебаниям девушка ещё и с трудом дышала и вынуждена была резко просыпаться, когда эта отрава хуже тьмы внезапно где-то слева от неё, но относительно далеко, начинала подавать признаки активности и внезапно же успокаиваться, чтобы через полчаса-час снова взбудоражить сознание и некоторые не самые приятные чувства Чары. Это что-то перекрывало собой все другие ауры поблизости от Чары. Настолько оно было мерзко и огромно, когда внезапно «просыпалось», что мощнейшая в непосредственной близости от Мессер-младшей и противнейшая после этой аура Фриска терялась, как и ауры всех её соседей по коридору по левую от Чары руку. Девушка долгое время находилась в прострации, когда утро наступило и пришла пора академических будней. Она не выспалась. В который, собственно, раз. Но сегодня она поспала… сколько она вообще смогла поспать? Два часа? Три? Не больше, это точно. И этих пары часов девушке не хватило ни разу. Чара выругалась себе под нос и пошла умываться холодной водой. Ну, сегодня хоть не обыкновенные и немного осточертевшие занятия, тут можно было бы похлопать в ладоши, если бы не ленность сонного человека. На телефон Чаре пришло сообщение. Номер был ей не знакомый. Тем не менее, лицо, которое красовалось на аватарке абонента, было узнаваемым. Эта женщина прислала Чаре какие-то документы в формате, который без специального приложения телефон отказывался открывать. Это была Хельга Риттер, вроде как из какого-то там ордена. Она была наблюдательницей на целевом тестировании. И сейчас просила в течение двух месяцев рассмотреть все за и против, согласившись или отказавшись от программы протекции, предупреждая, правда, что из-за некоторых бюрократических проблем ей придётся потом документы перезаполнять. Она попросила их сохранить на всякий случай и потом ждать дальнейший указаний в случае согласия. Чара же… была сонная, так что почти не понимала, что здесь к чему. Протекция? Чара примерно представляла себе смысл данного слова, но голова отказывалась варить дальше. И она разве на что-то подписывалась? Нет, действительно, она подписывалась на эту загадочную протекцию? После инструктажа Чара пойдёт выяснять у ректора Альфис некоторые обстоятельства, связанные с этими присланными документами. — Ё моё… Эй, люди, вы вообще спали? — спросил Азриэль, когда к нему и Фриску, который вот-вот упадёт на пол и уснёт прямо так, подошла Чара. Девушка рассмотрела парня. И как же она его понимала. Они оба выглядели не лучшим образом и оба в любой момент могли провалиться в царство Морфея. — Спали? Нет-нет-нет, какое спать? Сон для слабаков! — Мессер состроила рожу бодрого хулигана, но это вышло намеренно-фальшиво. Дальнейших объяснений не потребовалось. Азриэль ещё некоторое время побыл с этими двумя и потом ушёл к своему курсу. Инструктаж не был принудительный, но, судя по утреннему объявлению Меттатона и его очень настойчивому голосу, он был добровольно-принудительный. — Ладно, удачи вам там. Смотрите, хе-хе, не усните! Несмотря на очень большое желание, уснуть у Чары и Фриска не получалось. Зато они точно будут готовы.IV. За недолго до.
5 февраля 2021 г. в 15:20
— Господа и дамы! Мои дорогуши, я прошу у вас минуточек десять драгоценного внимания! Я думаю, многие обеспокоены тем, что эфирный барьер вокруг академии снова активен, но уверяю, что ничего… серьёзного… вам в данный момент не угрожает, — сделал оратор паузу, немного поддав напряжения. — Мои дорогие студенты, — голос Меттатона слышала вся академия, всё общежитие. Но большинство студентов всё же собралось прямо перед парадным входом, — так уж выходит, что вряд ли мы с вами в этом полугодии нормально будем жить. Мне очень жаль, но у наших многоуважаемых, — сарказм был слышен даже сквозь эффект синтезированного железякой голоса, — верхов внезапно появились планы. Дорогуши, послушайте… Вы все будете разбиты по группам от трёх до десяти членов, вне зависимости от вашего курса и ваших же способностей. Хотя группы, в основном, вы сами и будете составлять, следуя зову ваших сердец. И не менее громкому зову интуиции. И хотя от курса и способностей само распределение не зависит, я бы настоятельно рекомендовал вам не делать поспешных выводов и, отринув некоторые личные симпатии, избегать большого разброса курсов в одной группе, так как смотреть, в основном, будут на старших из группы. Грубо говоря, если в группе из первокурсников будет хоть один человек или монстр со старших курсов, то и требовать со всей группы будут почти как со старшего курса. Что же до мероприятия: нам было велено проверить умения студентов выживать. Да-да, вы не ослышались и приставку не перепутали. И играть со смертью в догонялки вы будете не абы где, а, о мон Дьё, на давно брошенных цивилизацией… можно было бы сказать пустошах, — вот теперь волновались даже слишком многие. — Впрочем, умерьте свой страх, мы уж точно позаботимся, чтобы никто из вас не остался без присмотра. Мы не дадим костлявой старушке даже шагу в вашу сторону сделать. В общем! — повысил робот голос. — Вам будут в обязательном порядке выданы бланки регистрации в этом своеобразном и, всё же не буду вам врать, очень опасном «квесте». Потом в аудиториях второго этажа в течение двух дней с утра и до позднего вечера будет проходить инструктаж. Не только по технике безопасности. Присутствие на инструктажах желательно, хотя и не очень обязательно, — Меттатон где-то с секунд пятнадцать помолчал, поправил свою искусственную чёлку и потом продолжил, ещё немного добавив громкости. — Впрочем, я бы на вашем месте появился. Подробности станут известны завтра, потому больше ничего не могу вам, мои дорогие, сказать. Разве что попросить проинформировать тех, кто по каким-то причинам не присутствует в зале и мог не услышать о надвигающемся. Всем удачи, дорогуши, у вас сегодня выходной. Очередной и внеплановый… Советую вам расслабиться, обсудить с друзьями планы на последующие трудные дни на Поверхности, собрать необходимые, по вашему мнению, вещи и готовиться морально к чему угодно. Чмоки! Всем хорошего дня и отличного настроения! — Меттатон поклонился, будто бы он выступал перед знаменитыми ценителями прекрасного, и ретировался куда-то наверх, поднимаясь по лестнице грациозной и громкой походкой робота.
Когда же «металлик» исчез из поля зрения студентов, он, пересиливая металлический корпус и его вес, резко сменил походку на более тихую и осторожную, убрал с лица улыбку и направился в кабинет ректора Альфис, почти что его создательницы. Слздательницы этого тела уж точно, а что до сценического образа… это не имеет значения для него. Уже не имеет.
Обронив несколько слов по делу, робот отошёл к огромным шкафам и нашёл там розетку. В зарядке он не особо нуждался, да и магия позволяет этому шикарному телу двигаться и при полном отсутствии электроэнергии в аккумуляторе… Но некоторые полезные функции доступны не будут, коль заряд будет стремится к нулю. И потому не-совысем-робот решил, что на всякий случай можно было бы и оставить своё блестящее и тяжёлое тело на несколько часов. Отсек с душой открылся, как только основной корпус вошёл в спящий режим. Бледно-розовое сердечко, находившиеся там, сначала потеряло свой цвет, перевернулось, а потом вдруг исчезло. Вместо сердечка из металлического тела выпорхнул, словно птичка из клетки, розоватый призрак. Меттатон решил пока побыть в этой форме. О боги, сколько месяцев уже прошло с последнего раза, когда Меттатон полностью покидал своё стальное тело профессора и, не в таком далёком прошлом, тело звезды телеэкранов? Тело призрака может, как бы это странно ни было, и онеметь. Это и случилось. Долгое нахождение в одном и том же сосуде не очень хорошо сказывается на нематериальном теле призрака.
Меттатон подлетел к зеркалу. Раньше форма призрака была… поприятнее на вид. Подобие чёлки стало более угловатым, глаза стали почти обесцвеченными, да и ранее прямое тело призрака стало приобретать неярко, но выраженную фигуру тела роботического. Даже подобие наплечников виднелось. Меттатон отметил, что призраком он с каждым разом всё больше и больше смахивает на специально для него созданного робота… Меттатону, или, вернее, Хапстаблуку, стало немного грустно.
Раньше он об этом не задумывался, а то и вообще смотрел с восхищением на перспективу полностью слиться с телом из металла, но теперь… Относительно недавно робот ушёл со сцены. Не то что бы он больше не хотел выступать… Но рейтинги со временем падали, новые рубрики его шоу вместо того, чтобы притягивать новых зрителей в этом неспокойном мире, отталкивали зрителей старых и слишком даже консервативных. И это если умолчать про разброс времени его выступлений на телеэкранах. Пока Вольцивит наслаждался серией эдак десятой, в каком-нибудь условном «Плохоместовске» шла лишь первая. Записи из одног ов другой город доставляются не быстро, а занимать своими «плёнками» телепорты, занятые более важной логистикой, Меттатону тогда не позволяли. Да он и не стремился. Всё же логистика и правда важнее танцев и шоу для телевизоров и их магических экквивалентов.
Эх… После занимательного и зажигательного старта, после уверенной середины… множество неудач свалились разом. Хапстаблук со всем справился, он смог поднять рейтинги опять, смог заинтересовать публику заново. Он даже помнит заголовки газет и новостных лент, которые удивлялись тогда побившей все рекорды заново приобретённой популярности. Но что-то уже было совершенно не то. Что-то с самим Меттатоном случилось. После нескольких месяцев вернувшейся популярности призрак стал постепенно охладевать к и без того хладному телу шоу-бизнеса, которое в этом не самом светлом мире даже не дёргается. Сначала он не собирался с этим всем мириться, заставлял себя выступать, дарить людям эмоции, подбадривать их хоть как-то, а то совсем можно с ума сойти было… Но потом просто принял, что он, если опустить детали, сам уже получил был то, чего всегда хотел. Хапстаблук всегда хотел быть популярным, он хотел быть звездой номер один, он хотел сиять с экранов телевизоров по всему забытому всеми богами миру и дарить людям и монстрам счастье. Доктор Альфис помогла ему осуществить мечту всей жизни. Вряд ли простой призрак с улиточной фермы мог блестяще выстрелить и пробиться в верха. Альфис создала Меттатона. По сути, слово «Меттатон» ранее означало лишь робота без собственных электронных мозгов, так называлось именно тело для сцены. Но Хапста решил, что раз теперь металл — это его тело, то почему бы и не стать загадочным и прекрасным Меттатоном и радовать публику под своим сценическим псевдонимом. Теперь же…
Когда робот-суперзвезда ушёл со сцены, когда он ушёл из лап так и не померевшего даже после той Катастрофы, завершившей Домагическую эру, капитализма, его бренд всё ещё существовал как напоминание о первом в топе короле экранов. Да и сейчас можно иногда встретить вещички МТТ-серии. Однако сам Меттатон просто стал жить. Жить для себя, а не для сцены. К тому же шоу-бизнес слишком утомителен даже для робота. Он достиг мечты, он получил что хотел, и его до сих пор много людей и монстров помнят. Да что уж, даже спустя несколько лет ему до сих пор приходят вопросы от преданных фанатов. Призраку теперь желалось лишь относительно спокойной жизни, возможно даже семьи. Хапста слишком поздно понял, что его мечта не стоила развода в разные стороны с остатками некогда обширной семьи Блуков. Кто вообще оставался всё то время рядом, до появления «Меттатона»? Двое его кузенов только… А в погоне за мечтой призрак и с ними разошёлся… Безумец стал манекеном, причём смог найти себе именно такой, который всегда хотел. Сейчас он работает, кхм, манекеном в магазине в каком-то наземном городе. Он демонстрирует покупателям, как будут вести себя все те красивые вещи в движении. А Напстаблук… Меттатон не раз пытался с ним связаться, но старый адрес и старый номер… всё это давно не действительно. А на сообщения в Монстаграмме и других социальных сетях не было ответа. Да и не стоит слишком удивляться, если Напстаблук просто не хочет общаться со своим кузеном. Не после всего… Одно утешение, что он жив и здоров, хотя и неизвестно где. И что Напста пишет неплохую музыку.
Но от грустных мыслей пришлось отвлечься. Вернулся Гастер, а с ним и один из его «друзей». По крайней мере, раз этого человека привёл Гастер, то ему можно доверять. Дело принимало скверный оборот. В частности, чудит и министерство образования Вольцивита. Бюрократия у них всегда хромала, что иронично, но сейчас намеренные и ненамеренные ошибки стали явлением просто непозволительно частым. К тому же, по факту вся их основная работа разве что не парализована. И никто внимания и не обращал бы — привыкли уж! — если бы не откровенная глупость всех их идей и распоряжений последних месяцев. Пришло время решить один насущный и уже прозвучавший вопрос: глупость или измена?
— Итак, мои дорогие, я готов представить вам Эпейроса, нашего… агента, если можно так его назвать, — Гастер указал рукой на свободный стул и пригласил этого мужчину сесть. Он легонько поклонился и, поблагодарив скелета, сел, разминая немного уставшую шею.
— К вашему счастью, я там, в минобре, работаю… и могу установить слежку за кем угодно — только скажите!
Гастер, Альфис и Меттатон подозревали самые-самые верха Вольцивита и, в особенности, министра образования и начальника департамента. Ни один приказ, касающийся сферы образования, не проходит мимо этих двух, они же обязаны утверждать их и приводить в исполнение. Задумка же с «квестом на выживание» была откровенно бредовой, но она ими обоими была утверждена. Печати уж точно стоят. В первую очередь надо было следить за этими двумя. А потом уже искать связи с остальными, более мелкими (или даже более крупными) силами… Ни один даже совсем отбитый дегенерат не пошлёт студентов, которые в большинстве своём только-только начали осваивать тяжеловесную магию и толком насмерть ни разу не сражались, в дальний лес, в котором, помимо дикой природы, магических аномалий и потенциально опасных потоков магической же энергии, точно есть вампиры. И совсем н повезёт, если полудикие или даже дикие. Ну, что ж… Эти решили, что идея шикарная. И это стало последней каплей для Винг’Динга. К тому же складывалась не самая хорошая картина: несколько орденов успели расквартировать небольшие силы в Вольцивите, и тут же начался какой-то привластный бардак, связанный со всякими подковёрными интригами и коррупцией. Ордена, конечно, очень полезны, но отдавать весь город клике военных социопатов не очень хочется. Тем более что первый камень в этом городе учёный заложил сам в своё время.
— Тогда решено. Эпейрос, следи за ними, пока не найдёшь о чём сообщить. Проверяй все их контакты, с кем они и когда связывались и связываться будут. Если возможно устрой им «особую проверку», — Гастер начал рыться в своих поистине бездонных карманах. И чего там только не было. Но необходимый предмет всё же нашёлся. — Эти свечи созданы специально для выявления вампиров. Хотя это и старый прототип. К сожалению, я ими занимался в сотрудничестве с одним из орденов, когда я ещё был способен на такое сотрудничество.
— Ты? Сотрудничал с «Шипами», да? Очень верю… — Меттатон с недоверием посмотрел на это изобретение.
— К сожалению и уже давно, — повторился скелет. — О свечах. Сыт ли вампир, голоден ли… Они сойдут с ума и начнут вести себя как истощённые голодовкой. Ну, в теории! Я тогда не мог их проверить в, так сказать, полевых условиях. Кроме того, это серия прототипов, старая и недоработанная. К тому же, их довольно опасно проверять их именно в академии, так как если вампир условно высший, то академия без должной подготовки просто… Ну…
— Н-н-не продолжай! — Альфис опустила взгляд. Высшие вампиры самые… Высший в одиночку может не напрягаясь разделаться с двумя-тремя отрядами рыцарей. Ну, а типичная академия таким контингентом не располагает… — Г-гастер! А что с Га-га… Что с Гарибальдом? Он же должен был появиться уже.
— Должен был, и правда, — поддакнул Хапста, паря в воздухе рядом с учёной ящеркой. — Ты с ним связь поддерживал, Винг?
— Альфис, отставь кружку чая.
— Х-хорошо-о!
— У меня есть серьёзные основания полагать, что Гарибальда уже нет в живых, — Гастер смотрел прямо на Альфис, которая даже несмотря на отсутствие чая, чуть не поперхнулась. — Связь с ним в один день просто оборвалась, в том числе и ментальная. А сейчас я даже не могу найти след его ауры нигде. Я, поверьте, пытался, пока вся эта чехарда не вынудила меня срочно возвращаться в город.
— У вас тут сумасшедший год! — подытожил Эпейрос.
Примечания:
--редкт.