***
— А ну все заткнулись! — проорала Чара, волоча почти что бездыханное тело Фриска. Она забрала его из лазарета сразу же после перебинтовки, понимая, что после такой раны и таких кульбитов скоро будет самая настоящая жопа. — Тишина, пожалуйста, — уже более вежливо пролепетала Чара. Магия исцеления не всесильна, но у Фриска в тумбе должны валяться восстановительные пилюли. Они придадут его телу хоть каких-то сил, а дальше… А дальше как пойдёт. Ожил… — Удивительно… — пролепетал Фриск. — Я… Я ещё не сошёл с ума, — похвастался тот. — Да-да, очешуенно, — пробормотала Чара, перебинтовывая снова. Фриск послушно сидел и терпел лёгкую, особенно в сравнении с самой раной, боль. — Сиди смирно. — И так сижу. Гастер ворвался в помещение сразу же после окончания последнего на сегодня поединка с новой порцией лекарств, магии и бинтов. Скелет провёл более умелые медицинские манипуляции. Даже куски обугленной кожи пришлось с раны срезать. Видимо, электричество зацепило и самого Фриска. Он, конечно, маг молний, но пока что начинающий. Относительно начинающий, но не профессионал уж точно. — В сознании? — уточнил скелет. — Да. — Больно? — коснувшись ещё одного повреждённого места, спросил учёный. — Не сказал бы. — Удивительно… Будем надеяться, что кость отрастить я смогу. Скелет размял — как странно по отношению к данному виду монстров это звучит — свои запястья и использовал какой-то затвердевающий раствор. Волшебная медицина — лучшее, что люди и монстры смогли изобрести. Раствор этот повторял форму кости и вскоре должен был под воздействием магии самого организма преобразиться сначала в затвердевшую биомассу, а уж потом стать новой костью. С раствором, заменявшим повреждённые мышцы, та же история. К сожалению, совсем без магии это работать не будет, и потому не волшебникам, а такие только люди бывают, это что мёртвому припарка. К счастью, Фриск всё же, во-первых, маг… А во-вторых, вампир. У обыкновенного мага своеобразное «выздоровление» заняло бы с три месяца точно и минимум… А у Фриска уже через неделю было всё в относительном порядке. На месте ранений лишь кожа сильно выделялась, но скоро её пигментация должна была вернуться в норму. Тут уже сам Фриск решился «блеснуть» знаниями, чтобы отвадить возможно возникшие подозрения. Ну и ещё Фриск не балду пинал, а учился, и потому строение тела знает, что ему «помогло направить потоки магии, куда надо». Так как в своих экспериментальных, отличных от серийных, образцах и сам Астер был не уверен, он счёл, что такой вариант вполне вероятен. Наверное. Фриск терялся в догадках, кому и сколько о нём известно. Турнир отложили, между прочим, на эту самую неделю. В основном для того, чтобы укрепить барьер снова. После ударов обоих Гехаймсов было решено, что изначальной их прочности недостаёт, а генераторы барьеров уже на предели работали. Ждали поставок. Ну и ещё чтобы участники пришли в себя, кто-то восстановился более-менее… Фриск с облегчением выдохнул. Он ещё в состоянии. Он ещё может… Наверное… — В следующий раз — сразу по сердцу ударю, — улыбнулся парень Чаре. — А как прошли три других сражения? — спросил он же через некоторое время. Чара посмеялась и у Гастера выпросила устройство для воспроизведения записи. Не экран — навороченнее. Полноценная полноцветная голограмма!***
Самый короткий бой турнира по длительности — бой Кайра и Анри. Анри был магом воды и земли, из-за чего вокруг было невообразимое количество скользкой грязи в немыслимом сочетании с камнями и песком. Но это, похоже, было почти всё, что умел щитовик. Поставленный Анри щит Кайр, студент Красной Бабочки, легко обходил, иногда даже пользуясь разведённой оппонентом же грязью. Акробатика вытворяла боевые фокусы, против которых медлительный Анри мало что мог сделать. Под конец боя Шатонуар всё же как будто бы ото сна очнулся и начал проявлять куда большее рвение и умение, но Кайр, нацелившись на голову, почти вывел противника из строя. Грязевые клешни и щупальца лишь немного досаждали быстрому Кайру, но не причиняли вреда. Каменные шипы из-под земли служили реквизитом для акробатики, песок и вода Кайр практически игнорировал, лишь прикрывая рот и нос тряпками с одежды. Анри пустил в бой и свой щит в качестве оружия, но в один из моментов, когда Шатонуар размахивался для очередного броска возвращающимся щитом, Кайр сначала сбил Анри с ног серией быстрых точечных ударов по коленям и последующей подножкой, а потом, использовав его же щит, несколько раз ударил по лицу. ногами уже добил по голове и во вспышке Анри исчез. Однако Фриск не увидел в Кайре задора и веселья. Кажется, он решил вместо брата дойти до конца в любом случае. Ну или это во время настоящего боя он стал серьёзным. Победа Кайра, правда, значила то, что Фриску потом придётся махаться с сокомандником за право идти до первого места. — Быстро… — Ага. Но по зрелищности твоя… попытка… была куда лучше, — посмеялась младшая Мессер. — Эй! Я и без того знаю, что сплоховал, но я тоже выиграл! — Я знаю. Просто… честно, мне кажется, что Гехаймс позволил тебе выиграть. Без обид. — Без обид, — подтвердил Фриск. — Ведь это тоже, вероятно, правда… Ладно, а что по поводу двух Генрихов? — Прям Песнь Льда и Пламени! Один Генрих с огнём, вампир же — снова со льдом и, совсем немножко, водой. Сейчас увидишь.*
Генрих Янергот — ещё один хороший маг огня. Янергот либо не смог показать, либо не владеет иными элементами, но ему удалось временно создать иллюзию своего превосходства над Генрихом Гехаймсом. Хотя… Хотя огненные кристаллы и обсидиан, это, по идее, смесь огонь-земля или огонь-вода. Увы, Поединок двух Генрихов закончился в пользу вампира, но тот был зрелищным, а на этом турнире для зрителей именно зрелищность стоит в приоритете. И всё это посреди бури. Дождь и молнии иногда били по полю брани, мешая или, наоборот, помогая кому-то: Один из предположительно-братьев Гехаймс в шутку поклонился противнику перед началом поединка. Генрих иронию оценил, но настроился на серьёзную схватку. После двух предполагаемо-братьев от третьего ждали очередных чудес. Сверкнула молния, раздался гром, заменивший звук металлического гонга. Янергот умело скопировал приём Луи с несколькими огненными зарядами, но успешно их изменил, превращая поле битвы в усеянную чёрными горячими цепями комнату. От цепей из-за дождя шёл пар. Гехаймс позволил поймать себя в вырисовывавшуюся клетку из цепей, но одним лишь взмахом боевого топора те цепи были заморожены и раскрошены. Янергот удивился, но стал готовить защиту. И не зря. В отличие от Дрессела, который создавал ледяные формы, Генрих умело размахивал своим топором лишь чтобы создать многочисленные потоки волшебной ледяной энергии, которые сносили на своём пути огненные и обсидиановые — или как этот материал можно назвать — цепи и препятствия. Янергот уворачивался и метал огненные шары, взрывающиеся при прикосновении к чему-либо, он же создавал малые огненные смерчи, а арена заметно нагревалась, но и другой Генрих не сидел смирно, ожидая удара. Ледяные клещи чуть не схватили противника, потоки ледяной энергии попали несколько раз по Янерготу, вынуждая парня отвлекаться и согреваться. Но как-то серьёзно Гехаймс не отвечал на выпады Генриха, предпочитая просто тихо стоять и ожидать. Ну и балуясь немного. Генрих немного повторил за Дресселом и создал несколько ледяных копий, но те сразу же окружили Генриха, резко смыкаясь на месте и создавая ледяной всплеск. Вампир даже надел на себя ледяную броню, с которой, очевидно, резонировал. Вокруг появилась едва заметная беловатая дымка. За взмахом топором и руками последовали падавшие с неба небольшие ледяные кристаллики, похожие на снежинки, но они взрывались на земле при приближении к ним уклоняющегося от копий Янергота, обдавая того холодом и причиняя урон мелкими осколками. Отличительной особенностью способностей именно Генриха Гехаймса, чего не было замечено у Дрессела, была ледяная корка, даже немного устойчивая к огню Генриха Янергота. Из-за этой ледяной корки кожа парня местами сама разрывалась, обнажая кровь. Да и сам Янергот замедлялся и заметно трясся от холода, замерзая или, скорее, промерзая насквозь. Было заметно, что ему с каждым попаданием становилось тяжелее не сколько из-за небольших увечий, сколько… просто потому что. Генрих даже еле дышал, а, судя по пару изо рта и начавшемуся конкретно в пределах арены снегопаду вместо дождя, температура вокруг тоже перешла отметку нуля и ушла в отрицательные значения. Фриск предполагал, что эта странная корка — лишь одно из внешних проявлений ледяных способностей Гехаймса, а внутри, под кожей, всё куда хуже. Второе внешнее проявление — лёд и снег, покрывающие пол и даже барьер. Даже сквозь одежду и обувь заметна была боль Янергота, когда он касался поражённых ледяной магией участков. Вдруг вампир с места рванул вперёд, но сохраняя видимость человеческих скоростей. От ударов топором и последовавших потоков ледяной энергии, видимых как белый след разреза в воздухе, Генрих кое-как уклонился, всё же не обойдясь без ран, но дальнейшее чуть не вывело парня из турнира чуть раньше. С неба упало огромное ледяное копьё, которое излучало энергию льда и создавало вокруг себя ледяной кластер. Янергот уже не смог увернуться от разлетевшегося вдруг ледяного кластера, и вампир-Генрих того вморозил в такое же изваяние изо льда, в какое вморозил Фриска Дрессел. Казалось, что всё, но нет… Лёд начал трескаться, а Янергот будто бы засветился. Гехаймс отпрыгнул в сторону и с удивлением наблюдал, приготовившись отражать атаку. Ледяная корка на земле вокруг кристалла льда медленно исчезла и растаяла, само изваяние рассыпалось и — бах! Взрыв поднял огроменный огненный смерч, из-за которого вообще весь лёд и весь снег на арене растаяли. Смерч развеялся, а из него вышел покрытый чёрной обсидиановой бронёй, правда лишь шлемом да куском кирасы, Янергот. Сквозь забрало импровизированного шлема-маски просвечивались горящие в буквальном смысле глаза. На лице вампира появилась ухмылка, как и на видимой части лица иного Генриха. Фриск объяснил бы произошедшее далее вариантом самой… самого экстремального способа обучения на свете. Янергот учился у противника прямо в схватке и, разобравшись, как работают аспекты Гехаймса, решился повторить за ним, изменив лёд на огонь. У Янергота не было оружия — вроде как — но его огненные удары оставляли в воздухе горячие следы, а на земле — капли магмы и почерневший из-за жара песок, местами плавящийся в стекло. Вся арена в скором времени покрылась огненным аспектом, причиняя боль Гехаймсу и вынуждая того в первую очередь заботиться о своих ногах, постоянно тратя на них свои магические запасы и покрывая их той же ледяной коркой, которая наносила урон хозяину, но урон меньший, чем огонь. Мановение рук Янергота создало ещё несколько огненных смерчей поменьше, мешавших Гехаймсу, в руках же огненного мага появилась обсидиановая, но объятая огнём и магмой цепь, которой он, будто бы плёткой, размахивал вокруг, норовясь задеть Генриха. На арене стало слишком много дыма и огня. Генрихи, оба, медленно задыхались. Но вот огненные цепи овили вампира и, казалось, сейчас произойдёт взрыв, и ледяной Генрих покинет бой… Цепи разошлись под давлением воды, которая бралась прямо из тела вампира. Вода затопила небольшую область и заморозилась. Вампир разбил лёд и заточённые в нём цепи. Водяным разрезом он временно затушил заклинание на руках Янергота и снова заковал его в лёд. Лёд быстро плавился там, внутри, и трескался, но Гехаймс установил ловушки и отошёл. Янергот не успел среагировать и оказался проткнут тремя ледяными пиками. Вспышка. Вампир остался победителем. — Что с парнем? — В порядке… Относительном. Лежит без сознания, но сердце и мозг работают, работает и всё остальное. — Сквозные ранения… — напрягся Фриск. — Чёрт! — ругнулась Чара. — Прибор сел. — Я могу зарядить, — протягивая наэлектризованную руку, предложил Фриск. — Да, пожалуйста. Мартия и Валери тоже серьёзно поцапались. Фриск зарядил сферический прибор, разобравшись немного в устройстве его батареи, и призадумался. Оба вампира использовали лёд, но Дрессел на фоне Генриха выглядел просто неумехой. Фриск дрогнул. У него… есть вообще шансы? Хотя бы малые? И это вампир из, предположительно, города Йунак себя даже не спалили. Они пока что не показали вампирскую сторону своих способностей…***
Белл-Трэк и Стаблайн друг друга знали. И обе были этим будто бы до глубины души оскорблены. Фриск не шибко стремился в этом всём разбираться, он уважал личные границы, однако ему и не требовалось знать суть их отношений, чтобы понять, насколько сильно и с каким чувством девушки собирались набить друг дружке морды, причём турнир предоставил им возможность сделать это без смертоубийств, наверное, и официально, на радость популюсу, который полностью оправдывал изречение: «хлеба и зрелищ!» Турнир превращался — а он и был изначально! — в гладиаторские бои. Девушки друг друга не приветствовали никак, и уже встали в стойки. Мартия орудовала странными железными перчатками, сущность которых не была ясна без боя, Валери же собралась использовать чуть ли не классику: небольшой щиток и короткий клинок. Удар гонга прозвучал. С металлическим нитями, которыми она могла манипулировать через перчатки, на противницу накинулись Мартия. Щит и меч спасли Валери от выпада, и она тут же со всего размаху ударила своим круглым щитком плашмя по лицу соперницы. Мартия ошатнулась и отпрыгнула. Она растянула свои металлические нити, собрала из них режущий зазубренный хлыст и постаралась ударить Валери. Не вышло. Под одеждой девушка носила относительно лёгкую кольчугу, под которой был ещё слой одежды. Мартия закусила губу. В мгновение ока Белл-Трэк из металлических нитей соорудила подвижную и от того опасную защиту вокруг себя. Она ожидала выпада Валери. И ожидание себя оправдало, но сама Валери не стремилась попасть под режущий металл. Она даже не приблизилась к оппонентке и, резанув по воздуху, запустила в Мартию воздушное, как сначала Фриску показалось, лезвие. Но теперь девушек разделяло что-то в воздухе, чем по какой-то причине сильно заинтересовался, — Гастер специально выделил его среди зрителей в обработке записи — Альберт Гехаймс. В воздухе будто бы висел застывщий во времени разрез. Раздался треск. Линия атаки расширилась, появились тёмные трещины и послышался звук битого стекла. Щель в воздухе ширилась, пространство рвалось, и из разрыва выпорхнуло три птицы. Таких мутантов из каких-то чёрных тряпок и тёмной энергии Фриск ни разу не видел, но сейчас его очень сильно пугал весьма заметный интерес к этой способности у вампира среди зрителей. Мартия же не пугалась странной магии соперницы и начала формировать из нитей кистень и пару лезвий, сплющивая концы металлических лесок. Размахнувшись, Мартия сбила одну из птиц, но та растворилась в воздухе, пересобравшись на плечах у Валери. Две другие птицы начали кружить над Белл-Трэк и периодически они пикировали, взрывались тёмной потусторонней энергией и пересобирались на высоте. Чем дольше они кружили над девушками и чем сильнее старалась атаковать Мартия, тем ей же становилось дурнее. Фриск не мог с уверенностью сказать, но, возможно, Валери наслала на противницу галлюцинации, из-за чего некоторое и заметно большее количество атак противницы были направлены не в Стаблайн, а куда-то в воздух, в собственную тень или вообще в землю. Причём сама Валери с места не сдвинулась после призыва странных птиц, одна из которых всё ещё сидела на плечах Стаблайн. Недолго… Фриск только подумал, как бездействующая птица ожила и, пронзительно закричав, начала размахивать крыльями, поднимая настоящую бурю, которая сдула одурманенную Мартию в барьер. Валери, тем не менее, была напряжена донельзя. И не зря. Из-под песка вылезло три острых нити, лезвийных ленты, и чуть было не разрезали Валери всё, что разрезать могли и что было не защищено. Валери чудом ускользнула от атаки, поменявшись положением в пространстве со спикировавшей птицей. Увы, она лишилась кольчуги и одежды над кольчугой. По какой-то причине эта одёжка не «телепортировалась» вместе с девушкой. Птица же оказалась растерзана, но для этого странного существа лезвия не стали смертью. Тем не менее, Мартия как взбесилась и начала, словно торнадо, кружиться вокруг своей оси. Всё металлические нити Мартии обратились в лезвия, и Валери вынуждена была отходить от соперницы, но сама Валери не двигалась, будто парализованная, и перемещалась по полю исключительно с помощью своих птиц и «обмена координат». Из пространственного разлома повалил чёрный густой дым, вверх начали улетать маленькие светящиеся бирюзой и зеленью сгустки света. Валери округлила глаза и отозвала в миг взбесившхся птиц, закрыв разрыв прежде, чем нечто оттуда вылезло. Когти того существа были страшнее войны. Стаблайн тяжело дышала и еле отходила от всё ещё выдерживающей верчение Мартии. Лязг — рана. Лязг — клок тёмных волос упал. Резь — Валери хватается за ногу и падает. Много крови. Мартия перестаёт вращаться и усмехается. Нити окружают Валери и стискивают её, местами надрезая кожу. Вдруг сама Стаблайн начинает кашлять кровью и, еле себе отдавая отчёт, пытается сдаться. Но её выкидывает с поля боя раньше, чем она успевает произнести капитуляцию. Даже Белл-Трэк удивлена, но остаётся довольной. — Что с ней? — интересуется Фриск. — Магия, которую Валери решила использовать… Это нечто странное, и что-то по ту сторону постаралась прорваться к нам, из-за чего Валери вынуждена была прервать «сессию» и отдать на это даже часть своих жизненных сил, лишь бы закрыть разлом. — В общем, Мартия победила волей случая… — Фриск не был уверен в своих словах. — Вряд ли. У неё были козыри в руках, это точно, но Рандом сказал «с меня довольно» раньше времени. Не думай, что Мартия слабее. Просто… Мы не всё видели. У неё магия металла, и мне до сих пор неясно, отчего та не воспользовалась всеми её возможностями. Но Валери до сих пор напугана, и не Мартией. — Странные нынче вещи творятся… — Фриск отключил прибор. Чара ушла вернуть его Гастеру.*
— Э-э… Ты же Анри, я прав? — Анри Шатонуар, да, — кивнул почему-то не слишком дружелюбно выглядящий парень. — Ты что-то хоте… Да какого хрена?! — Анри протянул Фриску полный пакет с кровью. — Такого хрена, что ты и Гехаймсы хуёво, прости мне мой акцент, скрываете ауру. Но ты хоть попытался, — Анри обнажил клыки и показал красные глаза, которые снова приобрели голубоватый оттенок. — Зато я хорошо скрываюсь. — Ты… — Не с Гехаймсами. Но, если ты уже понял, я вампир. Вампир, который, согласно замыслу организаторов, должен был «проникнуть» на турнир и устроить вам реальное сражение. И не пойми меня неверно, я бы всех вас тут поубивал к хуям, однако… — Ты же проиграл Кайру. — Да. Специально, да и я больше по скрытности, а не дракам. И я не идиот, чтобы тягаться с Альбертом. Я сматываюсь, пока Гехаймсы не поняли ничего и пока я ещё в относительном адеквате. А ты, видать, не можешь себе позволить такой роскоши пока что. — Гехаймсы… — Всё, что тебе надо знать — они от Дукса Примуса. И его я боюсь даже сильнее этих мудаков, нацепивших на меня ошейник и притащивших на турнир. Если тебе это хоть что-то говорит, ты не будешь нарываться. И да… Твоя серьга скоро выйдет из строя. — Чёрт, — Фриск отвлёкся и проверил серьгу, подарок Демитра. — И будь уверен. В следующую нашу встречу я не пожалею ни тебя, дебила, ни твоих низших друзей, ни тем более, как ты там сказал, Кайра. — Ага, говоришь это, притащив мне угощение. — Потому что я заинтересован в твоём с Гехаймсами поединке. Сожрите уже друг друга, и мне дышать станет легче. Чао! На удивление честного, но ни разу не дружественного Анри в мгновение и след простыл. — Кто такой этот… Дукс Примус? — спросил у воздуха Фриск, но подарок в виде пакета с кровью принял. Вопросы, вопросы, вопросы…