ᛜᛜᛜ
Мир, как говорят, тесен, а когда весь цивилизованный мир состоит из городов и обеспечивающей их инфраструктуры, то тесен тем более. Скелет-учёный начал высчитывать в выискивать в памяти всех личностей, которые, в теории, могли бы приблизить Конунга к Регнатору — нет бы нормальными именами обозваться, но это уже их замашки — однако пока что было сплошное разочарование. Да и скелет предпочёл не разрываться между задачами и в первую очередь доделать, наконец, Ядро. Над тем, что в итоге станет новым Ядром, уже висел один из проектов Конунга, который и должен питаться от Ядра в первую очередь. «Арахнофобия» была внушающих размеров десятирукой механической леди. Пока что она выглядела крайне непритягательно и, мягко говоря, была незавершённой: у неё даже лица не было, виднелись каркас и провода. Руки представляли из себя металлические палки и подключённое нагромождение кабелей, а ноги даже и не планировались. И она, как и Ядро первое время, зависит от мана-бирюзы и магической энергии этого минерала. Увы, Ядро не решит все проблемы, поставка бирюзы всё равно будет необходима, но, в теории, Ядро не только сократит, собственно, использование бирюзы, но и расширит функционал этой Арахноледи. И именно с её помощью Гастер сможет поддерживать порталы. Если быть точнее, то короткие гипер-коридоры. В теории — этот оборот речи в деятельности учёного встречается слишком часто — гиперкоридоры в пространстве можно использовать даже для космических открытий и исследований аж Галактики… но… Но создавать их без магии пока что невозможно (и вряд ли когда-либо будет возможно), а расстояния во Вселенной настолько уму непостижимы, что про всякие космооперы можно забыть. Да и энергий разных типов на поддержание даже одного космических масштабов гиперкоридора будет тратиться неимоверное количество, что уж про целую сеть для гиперпрыжков говорить. То ли дело пара-тройка десятков километров… особенно в сравнении со световыми годами. Много стараний пары десятков километров ради не нужно, лишь бы бесперебойный источник энергии был, а световые года как были, так и останутся лишь голубой мечтой. К тому же, мир в жопе, и рано ещё наверх глядеть. Но вот насчёт всё той же энергии у Гастера возникли некоторые подозрения. Конечно же, отслеживание сдвигов является одной из первостепенных функций проекта «Арахнофобия», как и их подавление, а потому эта Арахноледи просто обязана работать с той мистической неизвестной Астеру магией, но… Но что-то в этом всём не то. Как будто бы скелет упустил что-то важное. Что-то… Что-то, что знал всегда, но никогда внимания не обращал. Таких вещей в мире слишком много, тем более в мире, который проходит по своей истории во второй, магический раз… Но что конкретно Гастер понять не может? Это что-то тесно переплетено с этой Арахноледи и с проектами вампиров Конунга вообще. — Здравствуйте, доктор Астер! — Не пугайте, богов ради! — отмахнулся скелет и, повернувшись к источнику голоса, чуть не уронил очки. А потом воскликнул: — Я знал, чёрт тебя подери! — Да-да, давайте опустим подробности, — развёл руками Вэлс Ханен. — У меня всего три курса образования, но по мере сил и возможностей я буду вам помогать. И по мере свободного времени. Пока что Дукс Квинтус без дела прохлаждается. — Квинтус, значит. — Ну, я теперь часть его легиона, так что да, — с некоторым сожалением ответил Ханен. — Мне вот просто интересно: сколько вампиров я пропустил в свою же академию? — Таки маловато будет, — пошутил вампир. — Впрочем, готов вас заверить, что студенты в любом случае в относительной безопасности. — Да без разницы, — махнул рукой скелет. Вэлс не подавал виду, но удивлялся. — У меня насчёт вас, кровососов, не так уж много предубеждений… как видишь. Да и студенты там не маленькие, они и сами разберутся, — пожал скелет ключицами. — Итак, добро пожаловать в это милое… э-э… семейство? Уж не знаю, помогут ли мне твои три курса, тем более что я тебя и учил какое-то время, но будь что будет. Взгляд непрофессионала тоже по-своему хорош. Что ж. Без разницы, у Астера сейчас иные заботы, да и не настолько-то он обеспокоен темой Вэлса, который не так-то и внезапно оказался вампиром. Просто Астер подтвердил ещё одну свою догадку. К чёрту всё, пора тестировать нагрев. Сейчас не до Вэлса и его выделываний, сейчас ответственная фаза строительства Ядра. …одна из…ᛜ
Конунг в который раз терпел то притухающую, то снова нарастающую боль, но пока что всё было в пределах его возможностей. Зеркало неизменно показывало одно и то же: вены проступают и источают синеватый свет. Алая кровь из-за воздействия магии начинает источать синеватый тусклый свет, и этот свет — королевская аура. Слабо. Очень слабо. Ни в какое сравнение не идёт с Рексом. Но эта аура жизненно важна вампиру, так как без неё низменные инстинкты — раздел территории, влияния, демонстрация силы, постоянные слоки внутри кланов — всё это выйдет из-под какого-либо контроля. У Конунга столько вампиров в подчинении, что держится это на одном лишь чуде. А чудеса имеют такое паршивое свойство, как… исчезновение. Если что-то случится с самим Конунгом или с его организмом… Всё может отправится в пешее эротическое за один чёртов присест. Вэлс ему чертовски нужен для запасного плана. Самоубийственного даже, но надежда на то, что этой воистину отчаянной мерой пользоваться не придётся. Огненный фон Фриска — один из ключей в этом плане. Не то что бы Конунг так сильно беспокоился, что вампиры всё к чертям разнесут и эта орава, если себя не раздерёт на куски, станет угрозой всему человечеству… Но лучше бы оставить в целости и сохранности как этот треклятый мир, так и вампиров здесь. И Вэлс Конунгу нужен затем, чтобы привнести в огромный клан Конунга немного весьма и весьма сдерживающего огня. Огненный фон хотя может и немного навредить вампирам, в общем массе он станет практически незаметным, но очень важным спусковым крючком. Главный вампир и раньше об этом думал, но вампир да с огненным фоном… нонсенс. Был нонсенс — стала реальность. Фриск Шрифт — первый на памяти вампирской кровосос с огненным фоном и даже активными способностями этой стихии. Может быть где-то есть и другие, но мир, зараза такая, тесен для одних и широк для иных. Конунг и сам пытался огненные заклинания заставить работать, но даже простейший поток слабенького пламени отзывался болью нестерпимой, несравнимой даже с таковой от всё ещё активных мутаций, а нутро само себя стремилось защитить и… Самый сильный вампир последних десятилетий не мог побороть простенькую струю пламени. Вампиры не могут контролировать огонь, сколько раз об этом уже говорилось в книгах, на лекциях в той старой академии, сколько раз это подтверждалось… Так каким боком Фриск Шрифт, мать его ети, смог? Конунг не представлял. Этот феномен требовал тщательнейшего анализа и изучения, но сначала всё же на расстоянии, осторожно… и соблюдая субординацию. Конунгу не нужен лишний фактор нестабильности, ему нужны знания и партнёрство. Осторожность превыше даже потребности. Именно поэтому он так медленно двигается вперёд. Слишком уж буквально Конунг воспринимает поговорку про тихую езду. К счастью, У вампиров времени с вагон. Огненный фон парня и его способности к использованию магии огня — поистине уникальны. Фриск просто необходим клану Конунга. И необходим как очередной дукс, хотя способности его пока что оставляют желать лучшего. Впрочем, Конунгу не привыкать проматывать время. Долго ждать он может, если будет необходимо. Если Фриск станет дуксом, у Конунга появится мощный пламенный аргумент супротив центробежных сил внутри клана. Увы, полностью от них так и не вышло избавиться, и держится пока что всё на соплях, если быть честным хотя бы перед самим собой. Дуксы — гарант власти Конунга. Его верные друзья-товарищи и лучшие войска, элита, личная гвардия… кроме Александра, у которого иная роль в этом балагане. И дуксы пока что сдерживают всю ораву вампиров и не совсем вампиров. Но кто знает, когда личные чувства проиграют в схватке с жаждой власти. На пути к короне ещё столько всего может произойти, и, к большому и искреннему сожалению Конунга, дуксы тоже могут его предать в критический момент из-за своей природы. Без вмешательства в основы этого мира, без наглого вторжения в Мироздание вампиры просто обречены на нескончаемую междусобицу… С другой стороны, если Фриск выступит против Конунга, когда он, гипотетически, станет дуксом… То будет ещё хуже. Куда ни кинь, всюду может поджидать клин, и у главного вампира ещё будет время на раздумья и просчитывание вариантов. Но риск того стоит, это видно уже. Фриск — неопытный вампир, и, судя по некоторым поверхностным мимолётным наблюдениям, он отличается от типичного обращённого не только своими огненными способностями, до недавнего дремавшими. Да и Вэлс Ханен тоже много чего интересного рассказал. По крайней мере, у Фриска есть огромный потенциал или, как в шутку говорит Дукс Квинтус, «большой потанцевал». И было бы жалко не заполучить столь лакомый кусочек. Кстати, о лакомых кусочках… — Пятый, займись будущими Ундецимусом и Дуодецимусом! Мне нужны ещё два дукса. — Будет, уа-а-ах, сделано, — зевая и лениво потягиваясь, ответил дукс Квинтус. Спал, значит. Что ж, девять дуксов и правда давние, даже Александр, друзья-товарищи Конунгу, однако своё положение они заслужили в первую очередь своими силой, возможностями и умом, так что кумовством это никто бы не назвал. И вот десятый дукс, он же Децимус, не был старым товарищем, он выбран по итогам небольшого замеса внутри на тот момент ещё не настолько огромного клана. Он тоже доказал свои силу и, пока что, преданность. Чтобы управлять ордой вампиров было сподручнее, Конунг даровал ему титул десятого дукса и перераспределил «легионы», как перераспределил и слабейших членов своей оравы. И вот, клан трещит по швам опять, а Конунг его всё ещё планирует расширять. Не только из-за своих амбиций, это и для дела нужно. Нужны новые дуксы, на этот раз двое. Кто там самый-самый был? — Есть кто на примете? — перед уходом пятого спросил Конунг. — Не боись, главнюк, найдём кого. — Господи, — закатывая глаза, протянул Конунг. — Ладно, твоя работа всё устроить. — Да-да-да, я и так понял. Всё, я отчалил!***
Фриск давно уже не чувствовал такой головной боли. Слишком трудно, слишком сложно, однако необходимо как для проекта, так и для своей, в теории, лучшей жизни без Эгоса в голове. Фриск, по сравнению со многими другими, мало разбирался в обыкновенных и магических компьютерах, и потому всё шло чуть медленнее, чем могло бы. Тем не менее, эта стезя не была для него совсем-совсем незнакомой, спасибо Сансу, который мальчишку неплохо просвещал по этому и не только этому вопросам. И потому сейчас надо было лишь напрячь извилины… Этим-то парень и был занят, стараясь хоть какую-то толику смысла и разума уловить как в текстах, так и в собственных идеях. Шрифт-младший натурально ломал свой и без того еле рабочий — особенно в связи с многими и не всегда хорошими последними событиями — мозг, а тут ещё и чёртовы формулы, проклятые простыни из текста и треклятые ссылки одного на другое, другого на третье, третьего на сорок с лишним иных страниц. Если всё это как-то представить в виде схемки-дерева, то веток у этого дерева будет невообразимо много, в том числе подветок, и подветок подветок… Надо было как все нормальные люди и монстры (и, возможно, остальные скрывающиеся вампиры) взять самую поверхность и глубже не нырять. Но возможность запихнуть Эгоса в «Кекс» Регниса куда соблазнительнее какого-то там поверхностного анализа. Ради спокойствия своей головы, ради выдворения чёрного нечто из себя Фриск готов был положить на алтарь идеи даже разум и здравый смысл… Правда, он ещё планировал их потом с алтаря невредимыми забрать, что переходило уже в разряд махинаций. Не важно. Фриск уже накопил информации на достаточный для успешной сдачи уровень, но для его безумной (и, ясен пень, неафишируемой по понятным причинам) идеи маловато будет. Вообще, безумием является сама идея, что какую-то типа личность можно переместить куда-то в простецкие с точки зрения биологии микросхемы без этой самой биологии, но Эгос не столько полноценный продукт шизофрении, которой в клиническом смысле Фриск не страдает и слава богам, сколько магический извод вампирских особенностей. Информация, по сути своей, которая давит на мозг в той степени, в которой сам вампир может осознать это давление. Фриск достаточно прочёл, чтобы понять: Эгос только для Фриска является Эгосом, отдельной от него личностью, а иной вампир может и не вникнуть в ситуацию парня и даже не услышать разность мыслей Фриска и Эгоса… Хотя тогда получается, что мысли Эгоса — мысли и Фриска, просто звучат они крайне отдалённо для парня, который просто хочет жить, а не вариться в вампирском бульоне. Получается такой вот извод тёмных аспектов жизни вампира. Вариант Второго Я далеко не редок, но у многих других кровососов природная необходимость «злодействовать» проявляться может и как-то иначе. Короче говоря, информацию про свою тёмную сторону можно где-то запереть, использовав магию, а потом, при очень большом желании, даже уничтожить, но не факт, что тогда какой-нибудь «Эгос 2.0» не появится. Если бы Фриск владел магией воздействия прямо на душу, ему бы было куда легче. Но увы. Приходится изворачиваться, издеваться над здравым и не очень смыслом и медленно сходить с ума уже без какой-либо помощи со стороны Эгоса в том числе. Он сам не особо-то хочет быть запертым не в теле парня, а в какой-то машине, пусть даже и звучит это для него же весело. Понять можно, но Фриск и без того довольно долго терпит давление на мозги. Кто знает, когда его решимости может не хватить на подавление этой дряни? Лучше перестраховаться. Лучше напрячь все силы сейчас, и потом уже отдыхать да почивать на лаврах. Это… Это всё стало какой-то навязчивой идеей, и Фриск даже не заметил, как стал буквально одержим возможностью избавиться от Эгоса. Даже проснувшийся вампирский голод оказался подавлен энтузиазмом и мыслями о скором избавлении непосредственно головы от Эгоса. Парень впервые настолько за что-то зацепился. Это не пустяк, но кто ж знал, что такой повод пробудит одержимость, которая и правда задавила своим весом неутолимый голод вампиров. Дни шли, шли и ночи. Вампир стал похож на, собственно, вампира. Глаза у Фриска всегда красные, однако сейчас они были… более красные, чем обычно? Это сложно объяснить, когда привычная вещь совершенно не меняется внешне, но аура от неё исходит уже совсем другая. К тому же из-за непривычки к такому долгому недосыпу и такому напряжению Фриск даже для вампира сильно побледнел, мешки под глазами стали отчётливее, а улыбка стала полубезумной. Если бы Фриск изначально вёл себя как вампир, такого сильного изменения не случилось бы. Но что стало то стало. Прятать клыки пока что получалось, но Чара посоветовала парню отойти от работы и, наконец, расслабиться: до сдачи проекта — меж прочим со стороны Фриска уже как трижды готового, осталось лишь доработать напильником — ещё две недели, и если Фриск и дальше будет себя изводить этим не ясно ещё рабочим ли «Кексом»… — Ей богу, лучше кабы другим «кексом» занялся. — А если и да? — посмеялся парень, откладывая в сторону свои расчёты и уже разобранный элемент Регниса. — Ты таки говоришь, как будто бы это что-то плохое? — подыграла Чара. Несмотря на сонливость и уставшую голову, оба сегодня не спали.