Фриск бился головой о стол и в буквальном-болезненном, и в переносном смыслах. Вампиры покинули подземелье ещё до начала всего основного «веселья», прихватив с собой контракторов и найдя несколько не самых лучший, то бишь довольно опасных в плане просматриваемости мест под спрятаться, однако само ужесточение мер во время и даже за недолго до комендантского часа вставило немало палок в колёса. Клан Фриска ещё больше проредел, и это не хиленько ударило по стойкости парня. Более того, даже если вампиры каким-то чудом переждут всю канитель с химической затеей некоего абберанта — звания у них в «Блаугартен»’е, конечно, не как у нормальных людей — вернуться в подзёмку нельзя будет из-за явно не цветочного запаха. И из-за прочих вытекающих из залитых кислотой условий. И хорошо ещё, что Фриск решил вывести своих по-тихому да на заранее, узнав о затее лишь поверхностно посредством подслушиваний. Это сейчас Фриск точно знает, что и как они сделали, а тогда не знал, лишь своим прекрасным слухом уловил обрывок про химическое оружие и тут же решил удрать, потому что аккуратно дослушать разговоры верховного руководства не вышло. Во-первых, кто-то крутился рядом. Пускай была ночь, его всё ещё могли с лёгкостью засечь, тем более на высоте нескольких этаже, с которой парень мог сорваться. Ему бы, конечно, не сильно повредило падение — вампиры выносливее и «крепче» людей — однако всё равно было бы неприятно со сломанными костями куда-то топать. Регенерация регенерацией, а боль никому не нравится, кроме совсем отбитых. Что до во-вторых, тот тут уже голод мешал трезво мыслить. «Не тётка» подвёл в самый «нужный» момент.
Что ж, назад пути нет: вампиры даже если и выдержат каким-то чудом, то не выдержат люди и пара монстров. Да и их второй вход, который они заботливо постарались прикрыть, тоже могут обнаружить. И вообще, шибко умный попался враг, считал Фриск. Ему не нравилось это. Раньше, куда бы он не пошёл, все всегда работали на «отвалите», и пускай парень на подачки Фортуны порою и ругался, чуя подвох, а всё равно он их принимал. Теперь же… Что ж. Вот и закончилось везение. В ордене спустя рукава работает далеко не каждый. Да, есть лентяи, однако назвать их совсем уж безответственными язык не повернётся. Более того, их лень внезапно куда-то испарилась. До поднятой тревоги все были расслаблены, никто не хотел лишний раз напрягаться, и потому никто не творил сверх требований. Сейчас же стараются под каждый куст заглянуть. Именно поэтому вопрос об обнаружении — вопрос времени. Тем более что и Фриск, и Чара догадывались — студенты тоже под прицелом. И их опасения, к сожалению, подтвердились. По, так сказать, казармам поползли слухи, что некоторых протекционистов вызывают на допросы. Без пристрастий, ясно дело, тут никому не нужна репутация извергов и маньяков, которые вчерашних детей пытают, однако допрос есть допрос — и это отличная мера предосторожности… работающая столь же отлично против Фриска. Как только они до него дойдут — кирдык.
Вероятно, думал Фриск, они ещё как-то проверяют студентов в плане магическом. Если хоть кто-то умеет ещё и душу видеть, то можно вешаться. Серьга сломалась очень не вовремя, ещё и оставила в ауре парня, согласно словам паразитоса, какую-то небольшую брешь. Брешь или нет — сейчас не до того. Фриск, впрочем, глянул на своё «сердечко», свой самый важный сгусток магии в теле. Душа всё ещё чёрная, к сожалению, но сквозь многочисленные маленькие трещины просматривается красный изначальный цвет. Хотя яркой и насыщенной красной душа Фриска никогда не была — она просто не успела оформиться перед обращением. А ещё «сердечко» какое-то кривое, будто бы с опухолью. Видать, заметная ассиметрия сгустка, который является отражением души, объясняется влиянием уж как с год присосавшегося Евклида. Фриск очень быстро перебирал различные варианты в своей голове, напрягая последние ещё кое-как рабочие мозги. Он думал, как успеть всех обмануть, пока ещё не настала его очередь идти в допросную. У Фриска было под рукой решение, но ему оно не нравилось: пришлось бы раскрыть наличие в нём магического паразита, на которого Фриск, с его же согласия кстати, собирался свалить всю вину черноты души, если эта тема будет поднята. А сейчас любое 'если' приходится рассматривать так, будто бы оно безусловно претворится или уже претворилось в жизнь. Без альтернатив.
Пальцы Фриск себе за пару часов искусал знатно. Он ничего лучше раскрытия заражённости паразитом пока что не придумал — потому что это единственное не затрагивающее тему вампиризма объяснение чёрной души. Тем более что Евклид — паразит очень сильный, магии ещё до Фриска успевший наесться, в том числе вампирской. Это, кстати, правда, так что даже лгать не придётся. Фриску всё равно не импонировал этот вариант: парень боялся, что в таком случае его отправят лечиться от паразита, а этого добра парню тоже не надо было. В конце концов, Евклид паразит лишь по бумагам, по факту у него с парнем сложился симбиоз в одном из лучших его вариантов. А ещё Евклид не самый разговорчивый товарищ, в отличие от кое-какого извода вампирской же шизофрении. Этот… симбионт может дать пару советов, может иногда вставить какую-то свою шутку, может иногда перекинуться парой слов с носителем, однако куда чаще он молчит, вставляя свои пять G лишь когда ситуация действительно того требует. Это Эгос любит поболтать и обсудить всё подряд, вынуждая парня учиться игнорировать его бубнёжь. Болтает он всегда, когда Фриск не занят сильно. Слава богам, этот извод вампирских проблем с головой научился определять, когда совершенно не время лезть с разговорами, и на том ему спасибо огромное. Тем временем от Евклида же есть ещё польза в том, что он обманывает организм парня, и Фриск хоть и не избавился от жажды крови полностью — не может всё быть настолько легко у вампира — но приступов сильной и застилающей разум своей тьмой жажды давным-давно уже не было, и рассудок хоть и выписывает кульбиты, реверансы и пляшет с тараканами кан-кан, но пока что не выделывается в худшую из возможных сторон. Да и крови у парня требует организм не сильно много, и это заслуга не только номинального подчинения Ханену и клановой вампирской иерархии.
Изведшего себя на нервной почве парня пока что на допрос не вызвали; день прошёл, ночь же уже наступила. Медлят. И слава любой из высших сил, парню без разницы конкретика в данном вопросе. Младший Шрифт теперь выбирал, стоило ли ему как-то попытаться выйти за пределы казарм и штаба, к своим дурачкам, или ему лучше даже не рыпаться. Или ему вообще убежать к хренам и спрятаться в темнейшем подземелье, которое он найти сможет? И даже если да — как провернуть это аккуратнее. Опять же — «если». Да и вообще… Устал он. Устал и от мыслей, и от своего шаткого положения, и от медленно затягивающейся на шее метафорической верёвки… Наверное, действительно пора сделать шаг вперёд, даже если самому Фриску затея не нравится ни разу. И всё ж опять: как свалить-то?
Да, он вампир, который в темноте отлично видит, который отлично слышит, быстро перемещается… однако и здесь не случайные граждане, а патрули более-менее профессионалов своего дела. Даже если не прямо-таки профессионалов, они точно поквалифицированнее вольцивитских будут. А ещё одного счастья, как он тогда чуть ли не по помойкам от охотника прятался в компашке другого такого же кровососа, Вэлса (от него в последнее время ни весточки даже посредством магии), парню не надобно. Однако как же Фриск сейчас боялся, что если не он, так его «товарищи» точно что-то учудят. Они же вампиры, сколь бы ни было лицемерно использовать сей аргумент. Хотя Фриск и заметил определённую тенденцию: чем дольше он в глаза не видится со своими подчинёнными, тем чаще они стремятся устроить драку ради драки. Не обязательно им силой напоминать что-то — хотя и не без этого — достаточно лишь пару часов повертеться рядом, чтобы видели, и на словах сделать пару-тройку намёков, как все становятся шёлковыми. В том числе потому, что боятся магии огня как… недачный каламбур вышел. Но да, огненная магия Фриска в отношении со своими подчинёными — это чит-код, который всё серьёзно упрощает. В конце концов, они проиграли ему. Все, кроме пары особо разумных, но не самых сильных. Они все убедились на личном опыте, некоторые уже несколько раз, что Фриск сильнее их, что если его разозлить — останется лишь пепел. У Фриска получился очень странный и почти что не соответствующий своему названию пацифизм. Хотя он уже замарал свои руки, но в сравнении с другими вампирами Шрифт так вообще святоша, и это тешило какие-то крохи его самолюбия. Но всё ж к насущному.
Выходить опасно: парня всё ещё могут засечь по камерам, расположения которых никто, кроме высоких званий да наблюдателей, не знает. Оставаться опасно: тут просто полный полярный лис. С одной стороны молот, с другой же наковальня. И собственное шаткое положение не позволяет, увы, просто отойти в сторону и наблюдать. Судьба, вероятно, очень жёстко отказала парню в роли наблюдателя, пускай эта тварь любит подыграть порою.
Шрифт-младший ввязался в игру, совершенно того не желая, но выйти из неё уже не может. К счастью, «игрок» из него вышел неплохой. Не сказать, что лучший, но плохие игроки не живут долго. А если и живут, то много хуже Фриска и даже его подчинённых, которые, к сожалению и раздражению, пока что вынуждены в не самых благополучных кварталах Ордогара прятаться. Таковые кварталы, увы, зло, на проверку, неискоренимое. Впрочем, сейчас тут далеко не «увы», сейчас это лучик надежды. Показательный случай палки о двух концах.
— Мне нужен сахар, — прошептал себе под нос Фриск. В комнате он всё равно один. Вампир или нет, а голова устаёт от постоянной работы. Так уж устроилось, что парень этот не может просто перестать думать. Какие-то идеи всегда рождаются в его закутках, извилины вечно жаждут о чём-то подумать, а уж про необходимость быстро и решительно разбираться с поступающими проблемами двойной а то и тройной жизни можно промолчать хотя бы ради отдыха небольшого. Сахар погоды не сделает, но мозгу это нравится: маленький отдых помогает ему. А в последнее время потребность во сне стала почти что несущественной, и потому сладкое просто необходимо. Ну или моменты прострации, во время которых парень всё равно продолжает о чём-то думать, но о чём-то более лёгком.
— Чай себе завари, — посоветовал Эгос.
— Как? А… — вспомнил Фриск про огненную магию. Вода-то у него есть с небольшой кружкой и пакетиками чая. — Точно…
Стук в дверь.
— В… входите, — отвлёкся он от попытки закипятить воду буквально вручную.
— Тук-тук, это я, — услышал Фриск голос
своей девушки.
— А, добро пожаловать, — отворил дверь вампир и без труда и даже непроизвольно натянул на себя лёгкую улыбку. — А у тебя случаем проблем не будет?
— Будет. И не только из-за нарушения пары-тройки жёстких правил, покрывательства своего друга и бла-бла. Смотри, что у меня есть, — Чара высунула зеленоватую папку с огромной кучей документов в ней. — Нам пиздец, товарищ, но доктор Астер будет доволен.
— Как?! — Фриск не то что бы сильно хотел играть в шпионов, но что-то слишком быстро они выполнили основную их миссию, из-за которой протекционистами они и стали, спустя кучу попыток отвертеться от этого каждый день всё более мутного статуса.
— Короче, у абберанта… как там его… Като, Катион, Кратос или как-то так (ну сорян, из вылетело из головы)… У него появился забавный такой с виду помощничек. Прислали из другого союзного этому ордену штаба или что-то вроде… не суть, туда нам точно хода нет. Если в кратце, то меня сегодня абберант и этот младший лейтенант, мальчик молодой, допрашивали, вообще-то, и допрос был даже легче, чем я себе успела напредставлять. К тому же врать я умею, следы вампирской магии преспокойно объяснила недолеченными последствиями ещё той давней схватки в лесах, и об оной я им в деталях, наполовину опущенных, преспокойно рассказала. Ну а от запаха ими разработанной свечи мне ни жарко не холодно, в отличие от кое-кого, и я сейчас не тебя имею в виду. Хех, не зря книжки читаю, в конце концов, — развела руками девушка, — а то точно бы не отвертелась по части следов вампирской магии уж точно. Мистер Кэ (буду называть его так) оказался довольно чувствителен к магическим потокам, почти как я. Но… как бы это сказать… Я вот ощущаю ауру других людей сквозь даже маскировку, как только что выяснилось. В общем, я, походу, вижу и, главное, чувсвтую чужую душу не небольшим сгустком, который легко прикрыть, спрятать и даже «перекрасить», а именно как исходящие от вас потоки магической и ещё какой-то энергии, как цветные языки пламени и всё такое. Ну и ощущения странные от разных людей, монстров… вампиров… Мистер Кэ же как-то иначе чувствует ауру: он её даже почти отличать не может. Мистер Кэ, как я поняла, разграничивает магчиеские потоки на «вампирские», «человеческие» и мон… мнст… «монстрячие?». На три вида, если не углубляться. Для меня же у одних только людей видов ауры свыше пары десятков точно да наберётся. У вампиров тоже разные ауры, хотя и одинаково-противные. В общем, если бы абберант умел чувствовать души как я, то он бы сразу раскусил, что младший лейтенант Чейз — вампир, — немного путано объясняла девушка на пониженных тонах, чтобы лишний шум не создавать.
— А это… внезапно, — Фриск чуть расслабился. Он бóльшую часть потерял, пока распутывал клубок её слов, но всё равно всё понял. Бегло и посредством чтения наискось парень начал просматривать документы, в которых половину точно не мог понять. Но вроде бы это примерно то, что надо доктору Гастеру. Даже если и нет… у Фриска уже в голове другие планы. Ему своя шкура дороже, и у него в который уже раз возникли трудности, напрямую касающиеся его вампиризма и всего того, что он успел из-за попыток балансировать на баррикаде натворил.
— Ага. Ну и абберант был меня отпустил, попросил помощника меня довести до своей комнаты на всякий случай и попросить ещё кого-то на дознавание. Ну и я решила, что без риска шампанского не выпьешь. Надавила на младшего лейтенанта, а тот даже не пытался отвертеться, хотя и изрядно был удивлён моей способностью читать ауру даже сквозь тонну маскировочной «штукатурки». Сейчас, айн момент, — попыталась Чара сделать более мужской голос. — Кх-кх: «У меня тут свои причины быть, у тебя же свои, и у твоего дружка не самого человечного тоже. Давай не переходить друг другу дорогу и молчать, потому как я уж точно знаю, что ты с три короба наврала мне и мужику тому. Я от правосудия уйду легко, ты же… ну, коль повезёт только».
— Это всё без шуток прекрасно, — кивнул Фриск и очень быстро проговорил. — Но это не объясняет… этой папки.
— А… прости, ушла в дебри, — поправила Чара волосы и виновато отвела взгляд. — В общем, мне это место осточертело. Пиздец как, и ты меня должен понимать. Я решила действовать не совсем-то и на пролом… но по-быстрому. Я хотела с помощью магии воды-льда попытаться взломать замки в пару кабинетов. Оказалось, до вот такой банальщины было всё же сложно сходу додуматься… — хихикнула девушка. — Всё же вода, жидкость, любая форма, тэ-дэ-тэ-пэ… И там хотела я всё, что успею, прошестерить. Всё же пока мы тут выцедим что-то из слухов, пока что-то вызнаем точечными уколами, пока получим право что-то там узнавать, пока найдём, к кому в помощники приписаться: нам даже про «то самое» и не рассказали толком… В общем, ждёт нас работа долгая, муторная и не факт что полезная; а уж ещё и на фоне твоих ублюдков мы скорее всего на костёр отправимся, а не к доктору с не факт что даже положительным отчётом о проделанных стараниях. Нахуй это, — махнула рукой младшая Мессер.
— Твоя правда, — согласился парень.
— К сожалению, мои навыки скрытности явно уступают твоим. К счастью, обнаружил меня младший лейтенант, страшный как черти ада. Ему даже объяснять ничего не потребовалось — видать шибко умный кровосос — и он просто спросил, что конкретно «этот маленький шпион» ищет. Покопался и выдал мне нужное. И вероятно Чейз знает Гастера: по крайней мере он привет скеле-доктору просил передать. Не сильно хочется доверять вампиру… э-э, — осеклась Чара. — Без обид.
— Без обид, — кивнул Фриск. Он и сам бы не доверился другим вампирам, даром что сам один из них.
— Но, в общем, это всё равно лучше, чем потенциальное ничего за потенциальные же полгода или даже больше. Осталось только съебаться по-быстрому, в чём, я надеюсь, твой клан нам поможет. И… честно, этот Чейз меня пугает пока что больше всего. Одним лишь своим присутствием. Сейчас-то нормально, но я до сих пор чувствую его ауру, будто бы он стоит неподалёку… Бр-р-р. Даже твоя аура меня так не пугала. Аура этого твоего Вэлса тоже. И… э… тот что на «Д». Ты понял.
— Время поджимает, но я бы был не против… глянуть на него. Эх… — вздохнул Фриск.
— Успеется ещё. Может быть. Может и нет. Но сваливать пора.
— Сваливать, — загадочно протянуцл это слово Фриск. — Да-а… сваливать…
Что ж. Чара сделала грязную работу не без помощи какого-то там Чейза. Имя весьма необычное. Так или иначе, одна из развязок была близка. И не этой истории с документами.
— Чара, хочу тебе кое-что сказать перед… побегом? Я не знаю, как это назвать.
— Судя по твоему лицу, всё плохо.
— Не скажу, что прямо всё плохо… Однако точно не хорошо, — парень размял шею. — И этот, скажем, «монолог» будет долгий, — предупредил парень. — Пока ты успешно всё по-быстрому провернула, я…
— Думал, — перебила девушка. — Я тебя хорошо знаю, оказывается, — посмеивалась та. — Ладно-прохладно, молчу, прости.
— Да, я думал, — посмеялся он и не обиделся. — И не только относительно нашего задания и прочего. Чара, я вампир. Да, это самая очевидная вещь, которую я мог сказать. Но… в этом как раз вся суть. Я теперь не какой-то там проклятый человек (даже если с точки зрения магии это так), я не болен (даже если это и в медицинском смысле болезнь), я не просто странный с бедами с башкой дурачок (хотя дурак ещё тот)… Я именно что вампир, и моя… моя натура, моя природа вампира на меня давит. Можно сказать, что раньше она всего-то маячила где-то там, на горизонте, пока я просто старался жить дальше и плыть по течению, потому что в самой-то моей жизни
почти ничего и не менялось. Когда же завертелся весь этот круговорот, оно всё ещё было где-то там, далековато… Даже моё мироощущение не было сильно на тот момент задето. Сейчас же… сейчас же моя натура дышит мне в спину, хватает меня за шею и заламывает мне руки сзади. Посмотри на меня: я уже в шаге от того, чтобы потерять последние остатки своей и без того дырявой крыши. Мало того, так ещё из-за моих ошибок и попыток убежать от незавидной судьбы беспамятства, у меня в подчинении есть пусть и небольшой, но клан вампиров, который требует слишком много моего к ним внимания, и требует именно от меня и именно как от вампира-повелителя, а не как от актёра в театре одного; у меня в голове иногда проскакивают мысли навроде «хочу большего»; я, в конце концов, будто бы разучился идти на компромиссы… в половине случаев, скажем. Я будто бы стал ближе к Эгосу, от которого с трудом избавляся же долгое время. Ну, из головы я его точно вытянул, и на том большое спасибо то ли слишком предусмотрительному, то ли намеренно подмогшему мне доктору Астеру. Ладно уж это… Я устал. Постоянно балансировать на грани я уже просто устал, никаких сил на то не осталось. Я не знаю, сколько ещё я выдержу этой игры в прятки психологически. Игры, к тому же, неумелой. Какой-то мой шаг рано или поздно приведёт к катастрофе, и я сорвусь с этого каната вниз. Да, я «ебырь Фортуны», видать Бог, когда создавал меня, почти все очки способностей вложил в удачу. Но вечность судьба мне благоволить не будет, что последние события неустанно мне доказывали. И это они успешно доказали. И, наконец, я опасен. Я не хочу загадывать на будущее, всё же это дело безблагодатное, но всё же скажу: вряд ли я стану таким вот прям «страшным упырём», всё же моё рацио слишком сильно, однако опасность для других я всё ещё несу, причём серьёзную. И чем дальше, тем… не хуже, но и не лучше. Это что-то на уровне ощущений. Моё мироощущение уже совершенно иное, за ним тянется и мировоззрение. Всё иначе, нежели даже чем при нашей первой встрече, к примеру. Я, можно сказать, наконец перестал пытаться строить из себя невесть что. Типа… я и раньше знал, что обращение в вампира всё поменяло, и что безмятежность моего существования лишь временная и неаккуратно мною же выстроенная иллюзия, но одно дело что-то знать, и другое дело — понять и принять. В общем,
я устал играть по старым правилам. И уже не вижу смысла пытаться вопреки законам физики и биологии разорваться между своей человеческой стороной жизни и вампирской. Я не квантовое существо, чтобы быть и там, и там, и сям, и справа, и слева, и сверху, и снизу. Это не значит, что цепляться за свою человечность я не буду, однако… наверное, я в скором времени возьму своих мудаков в охапку и уйду куда глаза меня приведут. Возможно даже к Конунгу. Возможно же не уйду прям далеко, но даже безопасности ради своих подчинённых я должен их куда-то затолкать, и куда-то подальше от вездесущих глаз… кого бы то ни было. И оставить их я не могу, я в ответе за их жизни, потому что неаккуратно в это всё решил однажды влиться. Я решил в скорости свалить ещё и потому, что все члены моего клана в розыске теперь и по сути-то, в том числе смертные наши товарищи, и лишний раз подставлять тех, за кого я теперь ответственен… Ну такое себе, хах? Я теперь глава целого незаконного бандформирования, получается-то. И их жизни зависят от моих действий… Хотя не сказать, что я ими вот уж очень сильно дорожу, но я ещё не настолько опустился вниз, чтобы… просто забить. Да и что есть клан, что нет клана… я вампир. Существо тьмы. И увы, но я впервые, наверное, настолько не знаю, что мне вообще дальше делать с собой и с ситуацией… Я… уже потерялся и чёрт знает, что будет дальше со мной, с тобой, с ними… с миром даже…
— Ну… — теперь
думала Чара. — Да-а, размышлять ты мастак, — вздохнула девушка. — Ладно, я поняла. И… ну… если тебе от этого будет легче жить, твори что хочешь, — улыбнулась Чара. — Пока твои дела не касаются безопасности меня и дорогих мне людей и монстров, ну и пока они не выходят за хоть какие-то рамки приличия, можешь хоть оргии устраивать во имя кого-бы-там-ни-было. Я на самом деле беспокоюсь за тебя, чел. Упс, ошибочка… Ай, не важно! И я беспокоюсь в том плане, что не заметить все эти твои тяжёлые мысли это надо в глаза долбиться. Фриск, не думай глобально, не накручивай себя лишний раз. Просто поставь простой вопрос: что будет ТЕБЕ проще и приятнее? В чём-то твой Эгос даже прав: ты это ты, и на первом месте именно твой комфорт. Если тебе некомфортно надевать маску человека и стараться дальше для себя самого играть в бесконечной пьесе, то и не надо: никакая высшая сила тебя не заставляет и никто тебе не указ. Эгоизм, конечно, не самое хорошее качество, но здравая его доля не во вред. И если тебе нужно моё мнение, то… как бы… не скажу, что мне всё равно, ты из категории дорогих мне люд… персон. Но поддержу я любое твоё решение. От большинства вампиров ты правда отличаешься в сторону чуть ли не святого, но это не значит, что ты теперь обязан до конца напирать на альтруизм своей души и святым взаправду быть. У жизни есть и неприятные стороны, есть и кошмарные грани… Прими как есть. Что нравится и что хочется тебе лично, то и делай. Если ты чувствуешь, что принять себя-вампира будет легче, так и сделай. Тем более что, как ты и сказал, твоё рацио слишком сильно. Я бы даже сказала, что сильно оно чрезмерно. Я тоже не верю, что после такой вот перемены ты вдруг превратишься в геноцидального маньяка. Если на то пошло, у меня уж куда больше для такого звоночков, но, хе-хе, я не психолух, чтобы утверждать. Живи так, как хочешь… Только если решишь куда-то свалить, не уходи без прощаний, ок? Да и… дай теперь мне высказаться. Наш мир раздолбан в зюзю, не только из-за тебе подобных. И может быть он вне стен городов да границ спецпоселений наполнен бесконечной борьбой с отъёвшейся магией природой, но в среднем по больнице мир этот скучен донельзя. И хоть я столько не жила и глазами не видела, чтобы утверждать, но такой положняк уже который век тянется, а успехов у человечества и моснтров не слишком-то много, хотя таковые и есть. Что до меня в этом мире, то я могу прожить спокойную скучную жизнь и тихо-мирно скончаться во сне, могу стать бойцом и жить в экстазе сражений и шума битвы, могу зарыться в книги и изучать волшбу… а могу завтра неудачно с лестницы наебнуться. Моя жизнь для меня очень ценна, но по факту никто и ничто в этом мире не стоит никакой мороки: ни я, ни ты, ни звания-степени, ни деньги… Мы сами всё определяем, и сами пляшем наше либертанго так, как хочется нам. Я, например, хочу жить весело. И я, блять, буду жить весело, и мне всё равно, даже если цена за то велика! Особенно сильно я хочу этого сейчас, потому что серые будни ордена меня уже заебали и весь мой внутренний мир хочет изменений в сторону любого толка радости, уж прости возросшую плотность мата! Я это к чему… Трудности, конечно, это херня и трудности потому так и зовутся, что они не отдых и приятность. Но есть трудности от которых хоть вешайся, а есть трудности, один факт наличия которых дарит странную, но радость. А уж какую радость дарит их преодоление… Если решишь свалить в ебеня, я скорее всего пойду следом. Причина проста: мне скучно. Я ненавижу уныние, но моя дальнейшая жизнь мне сейчас видится полной уныния с редкими проблесками чего-то вроде турниров и, в возможном будущем, битв с вампирами и прочей магичсекой природой. В конце концов, при всём уважении к ректору Альфис Лагарто, но постоянное и, самое главное, постепенное в академическом смысле совершенствование под чьим-то руководством — это не самое весёлое занятие. Пускай это ещё не отыгравшее в жопе детство, но я лучше свои шишки сама набью себе. Что же до якшаний с тобой, с вампиром… Мои моральные ориентиры, как видишь, куда-то не туда по меркам многих свернули, так что я не вижу в этом ничего сильно уж плохого. Вампир, монстр, человек, да хоть Бог или волшебные тентакли — мне важнее личность, а не ярлык. Тем более что тебя я немного, да знаю, причём куда заметнее многих. А ещё ты мой парень! У нас с тобой романтики, конечно, нет в привычном понимании, но это вина наших с тобой тараканов. А если ты вдруг станешь косплеить Конунга и пытаться стать, ну предположим, Королём Вампиров… Так это ж я буду блядской королевой! Всё равно, как я сказала, завтра могу случайно с лестницы упасть, так что какая к чёрту разница, если это — в весьма странном смысле, правда — весело!
— А я думал это я ёбнулся, — облегчённо вздохнул парень и издал пару смешков. — Так, ладно, давай всю эту тяжёлую хрень оставим на потом. Сейчас пора собирать манатки.
— У меня их не шибко-то. И не жалко пару вещей оставить. Основное поместилось в карманы, что до еды… Ну, у тебя-то есть она. Разделим на двоих. И твой клан ведь жрёт что-то, кроме крови.
— Твоя правда, — повторился Фриск. На душе правда стало легче: он наконец-то выговорился. Поток мыслей это не остановило, но замедлило.
ᛜᛜᛜ
— Хм… кажется, моё вмешательство почти и не понадобится. А я уж думал… — разочарованно пролепетал себе под нос «Чейз», сидя на краю крыши и мотая ногой. Ну, проветриться всё равно не помешает, тем более что на одном лишь гипнозе личину младшего лейтенанта Чейза не удержишь, и кто-то рано или поздно догадался бы до того, что «Чейз» их дурит. К тому же, «Блаугартен» пускай и очень опасные товарищи, опасные в том числе и для будущих планов Конунга, но они всё ещё полезные дураки. А ещё они военные. За всех говорить не стоит, но то ли исторически так сложилось, то ли это воздействие неясной силы, но среди военных организаций гибких и умеющих идти на компромиссы персон маловато. Из солдат зачастую выходят очень плохие политики, а немногочисленные из того исключения правило лишь подтверждают.
Впрочем, девчушка эта не менее страшна, чем целый орден. Она разглядела Конунга сквозь каждый раз с трудом выстраиваемую маскировку, которой он смог обмануть даже весьма чуткое руководство союза «Блаугартен». А вот её не смог. Коль она окажется врагом — проблем не оберёшься. Редкая, очень редкая способность. Веротяно, Мессеры и правда потомки каких-то королей. Королями ведь просто так не становились… Ну, первыми в своём роде, а уж потомки это потомки, они всегда рушат всё наследие великих отцов и дедов. К счастью Конунга, девушка эта в весьма порочных отношениях.
ᛜᛜᛜ
— Иммерблау… — повторил Александр. — Иммерблау… Забавно. Очень забавно… Надо будет рассказать ему, наш 'Король' от удивления точно из штанов выпрыгнет. Хах. Вот и недостающая деталь паззла. Осталось лишь найти её место в общей картине, и можно клеить скотчем.
