Очки закрыли чувства

— Мы сейчас видос записывать будем! Слава Карелин с самого утра был активным и метался по всей антихайповской квартирке как неутомимая двухметровая пчела. Светло лишь флегматично взирал на все перемещения друга, заранее смиряясь и принимая правила игры. Ваня знал, что если Слава становится таким, значит, план уже утвердил и от него не отступится, каким бы глупым он ни был. А это был один из самых идиотских планов друга. Не такой самоубийственный, конечно, как тогда, когда Карелин вдруг захотел ограбить цветочный ларёк своего бывшего одноклассника и с самым дорогим «веником» подкатить к какой-то Лерке. Но не поддержать Славу Ваня не мог. Тут либо стоишь и «молча подаешь патроны», либо невольно оказываешься по другую сторону баррикад. Замай уже стоял с телефоном в руках и излучал собой решимость и самоотверженность. Будь Ваня скульптором или художником, тут же бросился бы увековечивать такой образ Андрея Андреевича. Но, увы, ему оставалось лишь стоять и восхищаться. Может, в какой-нибудь тречок и поместит: «Я решительный как Замай, я ответственный как Андрей, так что ко мне ты залетай. Прыгай в тачку скорей». Сыровато пока, но довести до ума время еще будет. А может и так оставить. Все же, такой формат больше вписывается в постулаты Антихайпа. — Так, Слав, ты уверен? — Замай спросил больше для проформы. Это было понятно всем присутствующим. — Уверен-уверен! — Карелин аж чуть из собственных штанов не выпрыгивал от нетерпения. — Одно дело — в треках Окси подкалывать, а вызвать на баттл — это уже ответственность! Ваня тоже посчитал своим долгом напомнить другу о последствиях. — Ты так говоришь, как будто я его замуж зову, а не похуесосить друг друга, — хмыкнул Слава. — Ладно. Светло сдался. Да и кто он такой, чтобы отговаривать человека от исполнения, так сказать мечты всей жизни?  — А когда ты победишь Оксимирона, то что делать планируешь? Это же уже как пройденный этап для тебя будет.  — Свергну короля и сам стану королем, — Слава хитро улыбнулся. Так и получилось, что они по-быстрому записали короткое видео, на котором Слава почему-то вышел серьезным и даже как будто суровым. Хотя Светло видел, как еле заметно подрагивали уголки губ парня. И глаза сияли такой детской радостью, словно Карелин уже получил на День Рождения именно то, о чем (в данном случае, ком) мечтал очень долго. *** Быстро. Все произошло очень быстро. Слава только вчера опубликовал «обращение к Мирону Яновичу», а уже сегодня весь Ютуб — кто хоть косвенно относился к рэп-тусовке — возбужденно шумел, передавая друг другу одну единственную новость — Гнойный доигрался, Оксимирон согласен на баттл. Была даже пара откровенно лизоблюдских роликов с названиями аля «Oxxxymiron идет за головой хейтера». Ваня с такого только смеяться мог. Он же сам присутствовал при написании текста на баттл. Сами строчки ему, конечно, Слава не показывал, хранил как зеницу ока, свою величайшую ценность. Но то, что писалось с таким одухотворенным лицом, не могло получиться плохо. Светло был уверен. Как и в том, что друг его искренне перегибал в некоторых моментах. — Ты собираешься прям как девица на свидание, — Ваня был готов плюнуть уже на все, переодеться в домашнее и вернуться к своим сверхважным делам: тисканью кота Гриши и залипании в Дотке. Ну серьезно, он уже запарился. И задолбался. Наблюдать за хаотичным мельтешением Славы уже не казалось забавным. «Ему бы глицинчика выпить», — подумал про себя Фаллен. — «Ну или одну из моих таблеточек. Может предложить? А вдруг текст забудет? Не, не надо». — Сам-то ты давно на свидании был? — раздраженно огрызнулся Карелин. И тут же замер. Ваня знал, что сейчас — секунды через три, когда отомрет — Слава обернется на него с самым виноватым видом. А главное, искренним. Вообще без постиронии. Потому что когда дело касается его, Ванечкиного, ментального здоровья, Гнойный уже не Гнойный. Да и никогда не был. В такие моменты самому Светло становится совестно. — Ну вот как с Кариной расстался, так и не ходил никуда. «Вернее, Ванечка, она тебя бросила, увы-увы. Не все люди могут выносить постоянные крики по ночам от кошмаров, периоды замкнутости и приступы раздражения». Сложно. Не всякая любовь сможет такое пережить. Будем честны, Карина была слишком хороша для него. Или же она просто была «не для него». — Сорян, бро. Ступил. Слава нерешительно взглянул на друга, который просто замер без движения на пару долгих минут. И кажется, даже не моргал. — Забей, все ок. Замай был более флегматичным, но и он уже начинал терять терпение после третьего переодевания Карелина. — Слава, блять, надень красную антихайповскую кофту, обуйся и попиздовали. Не хватало еще, чтобы Окси решил, что ты струсил и не придешь. — Это кто струсил? Андрей победно улыбнулся и подмигнул Ване, как только Слава наклонился чтобы завязать шнурки на потрепанных кедах. Светло нерешительно отзеркалил улыбку. *** Это был очень волнительный день не только для Славы. Весь Антихайп собрался в баре «1703» для того чтобы поддержать друга. Как можно было такое пропустить? А сам Карелин чуть ли не урчал от удовольствия и предвкушения. Победа не была целью. Просто очень хотелось встать напротив звезды, когда-то кумира, взглянуть в его глаза и наконец почувствовать себя равным. Весь баттл для Светло запомнился сплошным радостным возгласом и странным, чересчур внимательным взглядом Окситаборского Вани с другой стороны. Пока Фаллен радостно вскрикивал, изо всех сил поддерживая друга, внимательный взгляд из-под очков не давал ему полностью расслабиться. Только один раз за весь баттл Светло забылся. Ему вдруг стало так весело и просто, что он захохотал в голос и несколько раз размеренно хлопнул Карелина по плечу. «Братан, это ахуенно!» А потом объявили результат, который не был неожиданностью для Вани. Казалось, что он и для сникшего Оксимирона не являлся сюрпризом. Весь Антихайп радостно скандировал имя победителя. Затем в баре Славу целенаправленно накачивали алкоголем, но надолго оставаться там ни Карелину, ни Замаю, ни уж тем более Ване не хотелось. Уже стоя на улице возле семнашки и неторопливо выпуская табачный дым в ночной воздух, Слава выдохнул наболевшее. — Да бля! Мирон Яныч охуел. Про всех сказал, про Чейни, про Ресторатора, да даже про тебя, Вань! А про меня ничего. Так, пара общеизвестных фактиков, которые уже и не зашквар даже. — Кстати, об этом, — Светло подскочил, чуть не выронил сигарету изо рта и потом резко выкрикнул. — В смысле, ФаллЭн не в счет? Еще как в счет! Светло и не надеялся, но в следующее мгновение Слава уже смеялся. Немного по-пьяному истерично, но зато более…победно. — Я вот те ща про книжки-то как зачитаю, так зачитаю, ебать тя в рот! — Ваня, вдохновленный такой реакцией друга, уже не мог успокоиться. Все пошло по наклонной. — «Горгород» ему не нравится, видите ли. Новых смыслов ему подавай. Ишь чего. Вот поживи с мое в Германии, то и посмотрим, Вагабунд меня развали. А Слава все продолжал смеяться. И Замай улыбался. И Светло было на душе прям под стать фамилии. Никто не заметил, как высокая фигура отделилась от стены с другой стороны от входа в бар и направилась в их сторону. — Че, радуетесь? Рудбой кинул сигарету на асфальт и наступил сверху. «Как некультурно. Вот мы в урну выбрасываем, а они в своем Окситаборе вообще об окружающей среде не думают», — промелькнуло у Вани в голове. Эта мысль задержалась всего на мгновение. Даже не как идейка для трека, а просто как коварное наблюдение за неприятелем. — Радуемся победе постмодерна над закостенелым взглядом на мир и творчество, — отрапортовал Слава, показывая в желтом свете фонарей выпирающие клыки и смеющиеся глаза. — Никак ты успокоиться не можешь. Теперь вот и за спиной поносишь, — Рудбой был пьян больше, чем Карелин и Ваня вместе взятые. На вражеской территории «Антихайповцы» пили очень аккуратно. Еще отравят, из вредности. Ничего, дома, когда заглянут Букер и Витя СД, они еще успеют наверстать. — Вообще-то, это я все говорил, если ты не заметил, — вступил Ваня. — Славик просто ржал. Ну, тут грех не поржать. Согласись, я прирожденный актер. Ваня отвесил в сторону друзей шутливый полупоклон. — Скорее уж шут. Замай вступил незаметно, но уверенно оттеснил Ваню в сторону. — Ты проблем ищешь? — Иди лучше утешай своего поверженного Божка! — Светло не собирался просто так отступать. Обычно он этого не делал даже когда стоило бы. А вот сейчас? От Евстигнеева разило ядерной смесью какого-то крафтового пива, виски и еще чего-то приторного. Ваня почувствовал это, когда Рудбой схватил его за грудки и подтащил к себе. Послышался треск ткани, очки резко запотели, и без того скверная видимость стала вообще нулевой. И вот тут-то парень испугался. — Аккуратнее, ФаллЭн, а то в другой раз точно будешь в счет. И в такой огромный, что не расплатишься. Его держали крепко, прижимали к себе чужие сильные руки, дышали на него алкоголем и угрозой, а Ваня даже видеть не мог своего противника. Паника давно не выползала на поверхность. Но Светло знал, что та всегда дремала где-то внутри его грудной клетки. В следующее мгновение его перекрывает, и он начинает истерично биться в чужих руках. — Не смей! Не смей меня трогать, уебок! — воздуха хватает лишь на этот речитатив. Замай отталкивает Рудбоя так вовремя, Слава ловит Ваню так неловко-по-братски, и в его объятиях так правильно. Дышать так ОХУЕННО. — Вано? Открылась дверь семнашки, выливая гомон и яркий свет на грязный асфальт перед входом. Судя по голосу, Мирон был уже хорошо так поддат. — Тут я, — сквозь зубы прошипел Рудбой. — Просто покурить вышел. Но Окси уже и сам все понял. По открывшейся перед ним картине было сложно не понять. Он мазнул безразличным взглядом по тяжело дышащему Замаю, растрепанному Фаллену, задержал взгляд на Гнойном. — Пошли уже. Ресторатор сегодня за рулем, подкинет нас по домам. Федоров даже себе не признавался, что ждал, даже немного надеялся. Вот-вот Карелин что-нибудь скажет ему. Очередную шутку-доебку, хоть что-то. Но нет. Слава даже не взглянул в его сторону, полностью сосредоточенный на Фаллене, который сейчас как-то отчаянно сжимал его руку. Будто тонул. Рудбой же как-то странно посмотрел на Светло. Чересчур внимательно. И только когда с ним заговорил Мирон, ожил и, пожав плечами, ушел за другом. «Окси-Кокси», — еле слышно раздалось за спиной. Мирон замер. Показалось? Но больше ни слова, ни звука и уж тем более оклика. «Идиот», — раздраженно выдохнул Федоров себе под нос. *** Домой добирались долго, веселой компанией и через алкомаркет. Праздник в теплой квартире, с чебупелями и неловкими шутками Замая, кривыми поздравлениями СД и многословными — Букера. Такое празднование и Славе, и Ване было по душе. Но уже через час Светло начал преувеличенно усердно тереть глаза и зевать. Спустя двадцать минут, решив, что точно всех убедил в своей усталости, Ваня заявил, что идет спать и чтобы они «ебались потише». Честно хотелось лечь и забыться. Ничего не видеть, ничего не чувствовать. Но сны все равно пришли.