***
Все чувства смешались воедино. Боль, страх, ненависть, отчаяние, недоумение — все это нахлынуло разом, и уже было невозможно определить, что именно ты чувствуешь сейчас. Однако первое, что почувствовала Китана — была сильная режущее чувство в голове. Она буквально чувствовала, как ее мозг вот-вот расплавится. В ушах стоял звон, а глазные яблоки было больно поворачивать. Сейчас ее окружала темнота, такая бездонная, такая страшная. Она почувствовала лёгкую тряску, а через пару минут пришло осознание того, что её куда-то несут. И судя по резкому давлению на живот — сейчас ее несут на плече. Пару раз она попыталась открыть глаза — тщетно. Тогда пришло решение пошевелиться. Прежде Китана не подавала признаков сознания, но бездействовать и дальше было просто невыносимо. Стоило пошевелить кистями рук, как тот, что ее нёс тут же почувствовал это. — Сэр, она очнулась, — послышался низкий грубый голос где-то рядом. — Николас, Мак, кто-нибудь, в конце концов! Уладьте недоразумение. — послышался противный, старческий писк, вызывающих волну мурашек по телу. Уже в следующую секунду она услышала приближающиеся шаги, а после — вновь сильный тяжёлый удар, что пришелся в голову. В ушах снова запищало, мир постепенно начал проваливаться в небытие. Последнее, что она чувствовала — горячая, как парное молоко, струя, что медленно стекала к ее вискам. — Отлично. Очень хорошо!***
Первым, что он почувствовала, была дрожь. Сильно дрожали руки, до боли. В ушах пищало, как от старого радио, так долго, что она уже начала привыкать и даже различать в этом некую мелодию, известную ей одной. Постепенно писк угасал, как тлеющее пламя, и на его фоне начали прослушиваться отдельные фразы. — ...Навредить кому-либо... — И что ты... мы не можем этого сделать… эрон убьет... — ... сама скончалась... гневаться... Все слова, все фразы сплетались в один единый комок, и тяжело было понять, о чём идёт речь, но уже через пару минут голоса стихли, снова погружая её в глубочайшую тишину забвения.***
Когда она снова начала приходить в себя никаких посторонних шумов уже не было. Она слышала лишь лёгкий гудящий звук, словно работал какой-то прибор. Резкий запах чего-то неизвестного витал в комнате, настолько удушливый, настолько приторный, что становилось плохо. Собравшись с силами, девушка слегка пошевелилась, в надежде размять тело. Кисти пронзила режущая боль. Не размыкая веки, что за все это время словно стали в разы тяжелее, она поежилась. Откуда-то издалека послышался лёгкий шум, стук подошвы эхом начал раздаваться по комнате, четко описывая шаги. Неизвестный подошёл к ней совсем близко, присел на корточки перед Эванс. Превозмогая жуткую мигрень, элементаль открыла глаза. Сколько не пыталась она разглядеть хоть что-то — перед глазами лишь расплывшиеся силуэты. Лишь через несколько минут мир начал приобретать очертания. Первым делом она увидела силуэт человека рядом с собой, что постепенно начал подходить на мужской. — Ты слышишь меня? — вдруг раздался мягкий мужской тембр, что буквально вводил в транс. Такой бархатистый голос, нежный и властный... Он совершенно не был похож на тот старческий скрежет, что ей доводилось слышать вначале. — Да... — еле выдавила она из себя. Это даже не походило на слово, скорее бессильное мычание. — Видишь меня? — снова раздался голос уже немного ближе. Ответить у Китаны не хватило сил, девушка лишь помотала головой. На несколько секунд она зажмурила глаза, а когда вновь открыла силуэта рядом с ней уже не было. Через пару минут она почувствовала неожиданную боль в правой руке, словно кто-то закачивал в нее раскаленный литий. Она сильно зажмурилась, хотелось закричать изо всех сил, но сил не было даже дышать, что сказать о крике? — Я сделал тебе укол, ввел специальное вещество. Это должно помочь тебе восстановиться, — сообщил мужчина. Или парень? Она сама не смогла определить возраст представителя мужского пола из-за голоса, что был ни с чем не сравним. Кто бы ни был загадочный мужчина, он не обманул. Через несколько минут зрение начало постепенно восстанавливаться, головная боль слегка притупилась, шум в ушах стих. Теперь, когда она снова владела осязанием, она почувствовала, как густые теплые капли все ещё стекали по ее затылку, медленно переходя на шею. Она не без усилий подняла голову, и в другом конце комнаты увидела спину. Широкую мужскую спину, скрытую за черным халатом. В следующее мгновение человек развернулся к ней лицом, и она увидела молодого парня, на вид которому было слегка за двадцать. Темно-русые кудри вились в разные стороны, а зелёные глаза прожигали насквозь. Долгим и мучительно-внимательным взглядом он изучал изнеможенную окровавленную девушку, что смотрела на него с неподдельным страхом. — Кто вы? — разрезал звенящую тишину голос, больше подходящий на хрип. — Тот, от которого ты не должна скрываться, — коротко отрезал парень, подходя к ней все ближе и ближе. Стоило расстоянию сократиться на пару метров, она подметила, что тот был крайне высоким, по крайней мере он точно был выше Еноха. Ох черт, точно! Енох! — Сколько пальцев я показываю? — спросил он, садясь перед ней на корточки, оттопырив мизинец. Он слегка нервно выдохнул, отчего кадык на его шее шевельнулся. — Кто. Вы. Такой!? — отчеканила она каждое слово. Парень в черном халате слегка нахмурился, словно раздумывая, стоит ли вообще вести с ней диалог. — Послушай, красавица, — начал, было, парень, — во-первых, я советую тебе придерживать свой сладкий ротик на замке, если хочешь прожить как можно дольше. Поверь, ты сейчас не в том положении, чтобы показывать свои коготки. А во-вторых, здесь ты не более, чем кучка живого мяса, и командовать ты тут не сможешь, увы, — он заправил прядь ее волос за ухо. От его прикосновений стало настолько мерзко и противно, что теперь хотелось просто обрезать эту прядь. Хоть он и был внешне привлекателен, нутро так и пахло гнилью, — но... Так уж и быть, я сжалюсь над тобой, хотя это совсем не в моей компетенции. Пока что мне не выгодно тебя мучать. Но это только пока. — он встал с колен с широкой улыбкой и развернулся к ней спиной, подходя к распахнутому настежь окну, из которого то и дело доносился шум, звуки выстрелов, детский плач, — Ты вскоре узнаешь, что это за место и зачем ты тут, — он резко развернулся в ее сторону с улыбкой, которая не предвещала ничего хорошего, — но не от меня. Улыбка с жуткой сменилась на нервную, стоило ему взглянуть на дверь. Та моментально распахнулась, являя высокую фигуру, застланную тенью. Стоило ей сделать шаг, как сердце Китаны пропустило один удар. Внутри все сжалось, глаза застелили слезы, а истошный живой крик застрял где-то в горле, не решаясь вырваться наружу. — Ты… Ты! — еле слышно шептала она, в то время, как тело трясло в конвульсиях, — это все ты! — сорвалась на крик она. — Ну, здравствуй, — ответил ей подходящий некромант, — как тебе новое место? Уже освоилась? Китана ему ничего не ответила. Она лишь зажмурила глаза, давая эмоциям волю и одновременно сдерживая их внутри. Горячие слезы обжигали воспалённые грязные щеки, проделывая на них влажные чистые дорожки, и, отрываясь от подбородка, свободным падением достигали грязного свитера. — Я верила тебе! — из последних сил выдавила она. — Да, ты очень мне доверяешь, и, признаюсь, это сыграло мне на руку. — только сейчас он повернулся к ней, смотрел на нее, такую слабую, такую никчемную, жалкую. Медленными шагами он направился к ней, — знаешь, моя девочка, ты уже не мало пожила. Конечно, не столько, сколько я, и все же ты уже достаточно взрослая для того, чтобы понять, что в этой жизни можно доверять лишь единственному человеку — себе. — он присел на корточки перед ней, как прежде сделал это парень в халате. Его рука, ледяная, как и его сердце, коснулась подборка и слегка приподняла его вверх, стараясь обратить заплаканные глаза на себя, — и самое глупое, что можно сделать на свете — это доверять другим. Что ж, будем считать, что ты научилась на своей ошибке. — лицо юноши медленно приблизилось к ее. Губы девушки обожгло горячее дыхание, а вскоре их накрыли влажные, и не менее пылкие губы Еноха, оставляя лёгкий, совершенно невесомый, но длительный поцелуй. Постепенно рука его с подбородка сместилась на шею, нежно, едва касаясь обхватив ее. Вдруг она сомкнулась, словно капкан, намеревающийся навсегда укутать в своих объятиях, пытаясь лишить девушку кислорода. Лёгкие сковало, воздух больше не поступал, а рука продолжала сжиматься. Все произошло настолько быстро, что она даже не успела понять, что происходит. Стоило ей открыть глаза, рука резко отстранилась, а на элементаля накатила новая волна ужаса. Высокого кучерявого брюнета словно никогда и не было здесь. Перед ней стоял совершенно другой человек. Рот девушки раскрылся от удивления, ужаса и радости одновременно, жадно глотая воздух влажными губами. — Ты? Но… Что… — Что я здесь делаю? Ох, Китана, ты недооценивала меня, — ответил ей парень, поправляя черную, как смоль, шляпу. — Диего, почему ты тут? Что это все значит? Зачем ты сюда меня привел. А главное, как... — Как я узнал, что у вас с Енохом? Брось, ты серьезно думала, что вы такие хорошие шифровщики? Мне повезло, что в доме этой кукушки нет вообще никакой бдительности. Поэтому мне ничего не стоило превратиться в какую-нибудь птичку, засесть где-нибудь на ветке, и спокойно наблюдать за вашими страстями в его комнате. — Адамс, я бы на твоём месте не играл с ней, иначе потом себе проблем заработаешь, — вдруг вставил парень, что стоял у стола, оперевшись на него бедрами. — Заткнись, Риши! Я хочу насладиться этими секундами, когда изгой не я, а наша любимица, — он ехидно перевел свой взгляд с парня на Эванс. — Какая любимица, о чем ты? — встрепенулись она, зарезала на месте. Только сейчас она заметила, что руки были связаны за спинкой стула, на котором та сидела, причем так сильно, что веревка впилась в ее плоть, заставляя густые бордовые капли крови стекать по ладоням вниз. — Не прикидывайся, Эванс! — яростно закричал он, — все постоянно любили только тебя! Даже дети Вороны! Они постоянно говорили только о тебе, какая ты классная, как ты всем нравишься. Прям божье дитя, а не странная! — Господи, как ты не понимаешь? Дело не во мне, а в тебе! Тебе ничего не мешало стать таким же! — Заткнись, я не хочу тебя сейчас слушать! Поверь, здесь ты не более, чем блоха, которую скоро выведут. Только он успел договорить последние слова, как мужской голос перебил его. — Диего, не вежливо так сразу, с порога, угрожать гостям, ведь так? Парень в черном халате вдруг резко встал ровно, завел руки за спину, и выпрямился, как армейский солдат. — Мистер Бэррон... Я и не думал... — начал пресмыкаться перед ним Диего. — Я верю тебе, — перебил он его, сделав пару шагов вперёд, — а теперь уйди с глаз моих, я хочу поприветствовать нашу гостью. Словно маленькая никчемная крыса, Адамс сгорбился и ушел прочь из кабинета, оставив Китану наедине с мужчинами. — Мистер Бэррон. — вдруг подал голос юноша, подходя к нему. — Риши. — поприветствовал его в ответ пустота. — Образец доставлен по вашему поручению. Медицинские диагностики ещё не пройдены. Я вколол интрефикцин для увеличения мозговой активности, она совсем не могла соображать, ничего не видела. Картер ещё не испробован, — отрапортовал тот, кого представили Риши. — Прекрасно! — протянул белоглазый монстр, после чего повернулся к Китане, — Мисс Эванс, я полагаю. Очень приятно наконец вас увидеть! Я, честно говоря много наслышан о вас и о вашей... странности. — он хищно улыбнулся, — вы наверняка сейчас не понимаете где вы и зачем вас сюда притащили? — он издевательски улыбнулся. Китане хотелось плюнуть ему в лицо. — Извольте. — коротко отрезала она, не переставая смотреть в мертвенно белые глаза. Бэррон подошёл к раскрытому окну, посмотрел на улицу, затем, не поворачиваясь продолжил. — Я рад приветствовать вас в петле Судный День, — как гром прозвенел его слова. — Что? — неуверенно переспросила она, отказываясь верить своим ушам, — Как это возможно? Судный день — это же всего лишь детские сказки. — О, я рад, что вы о ней наслышаны, и спешу вас огорчить, что нет. К моему счастью и вашему сожалению, это не сказки. Это место я уже много лет считаю своими домом. Здесь я провожу большее количество своего времени, разрабатываю свои планы, придумываю способы достижения целей, — на несколько секунд он замолк, однако затем снова продолжил, — скажите, мисс Эванс, вы знаете, что такое абсорбирование? — замолчал он, ожидая, что девушка ответит, однако та лишь молча смотрела на него, — так я и думал. Абсорбирование — это поглощение. В моем случае, это процесс поглощения странностей. Так вот, много лет я изучал этот процесс в надежде найти что-то, что поможет мне наконец вырваться из тени и достичь своей цели. В конце концов, я со своими подопечными изобрел машину, и вы не поверите мне, мисс Эванс, эта машина способна забирать странность у странного, а затем передавать ее другому носителю. — И какова ваша цель? — стоило только пустоте открыть рот, как та перебила. — Разумеется, помимо банального захвата мира. — О, вы не поверите, но всё до безобразия просто. Мне всего лишь нужно собрать самые полезные и сильные странности в мире. — Бэррон захлопал в ладоши, словно маленький мальчик. — Зачем тогда истреблять всех подряд? — Вы меня разочаровываете. — он театрально свел брови. — Я думал вы куда умнее. Все остальные странные — это кегли. Мусор, который мешает мне, стоит у меня на пути и мешается под ногами. А я, как человек чистоплотный, от мусора всегда стараюсь избавляться. Извините, издержки личности. — пустота поправил не существующую бабочку на шее. Китана на секунду нахмурилась, обдумывая слова, и пытаясь разработать хоть какой-то план в голове. Хоть что-то, что поможет продлить жизнь еще на один день. — Что с остальными? — коротко отрезала та, сплюнув кровь со рта. — О, не волнуйтесь о ваших друзьях, они уже давно тут…— хотел было продолжить он, однако девушка его перебила. — Они у вас? И дети Вороны тоже? Что с ними? Что вы с ними сделали!? Я клянусь... — Не разбрасывайтесь словами, — перебил он ее, — я не договорил! Так что я хотел? Ах да. А сейчас самое интересное. Мужчина достал из-за пазухи папироску и прикурил её, морщась от дыма, что попал в белесые глаза. — Китана Эванс, дочь Эндрю и Молли Эванс. Твоя странность является одной из трёх самых мощных странностей на свете. Природа, смерть и время. Самые сильные составляющие этого мира. Кто владеет ими — владеет всем. — И что же произойдёт, если высосать странность? — она окинула его презрительным взглядом, после того как тот выпустил клуб дыма ей в лицо. — Ох, тем странным приходится совсем не сладко. Так как наши странности напрямую связаны с нашей энергией и силой, то после поглощения они очень ослабнут и через пару суток умрут. — Вы чудовище... — тихо, но слышно сказала она. — Нет, моя дорогая, я не чудовище. Просто я хочу получить свою долю в этом грубом гнилом мире. В моей дорогой машине накопилось уже более сотни странностей. А теперь, когда у меня есть ты... Мне осталось совсем немного. — на несколько минут мужчина замолк, однако потом спохватился: — Я слишком засиделся тут, у меня же ещё остались дела вне петли. Риши! — он грозно посмотрел на расслабленного парня, который тут же выпрямился по стойке смирно, — проследи, чтобы все прошло как надо. Мы не можем упустить такой ценный экспонат. Ты бросаешь все свои работы, что были у тебя до этого. Сейчас твоя главная задача — она. — Будет сделано. — ответил тот уже расслабленно. — И не заигрывайся, как это обычно бывает! Она нужна мне живой. Пока что. И не забудь отвести ее к Клаусу — с этими словами он покинул комнату. Теперь она осталась с ним наедине. — Ну что, теперь ты моя? — томно сказал он и ехидно улыбнулся. — Да я лучше харакири сделаю. — едко ответила она. В еноховской манере. Черт, Енох... С этим безумцем совсем забыла о нем. Она очень надеялась, что до их дома пустоты еще не добрались, и она дома, со всеми, и в полном порядке. Из раздумий ее вырвал смешок Риши. — А малышка-то с коготками, — с этими словами он снова подошёл к ней, на секунду коснулся пыльной кожи, — смотри, не натвори глупостей. После этих слов голова словно и не болела вовсе. Что за магия такая? Сейчас единственное, что в ней было — это мысли о нём. Риши, так ведь его зовут? Кто он? Откуда, и каков его мотив? Он с ними заодно или просто прислуга? Столько вопросов, но ни одного ответа. — План таков: сейчас ты идёшь к Клаусу, там он тебя осмотрит. Затем мы идём в специальный сектор, где я проверяю твою странность, насколько она у тебя развита, а там уже посмотрим. Будешь вести себя как хорошая девочка — пойдешь сразу в камеру. В обратном случае будем прибегать к крайним мерам. Он зашёл за спину девушки, постепенно ослабляя веревки, что стискивали ее руки до крови. Приятная пульсирующая боль эхом раздалась в ее запястьях, из-за чего она издала сдавленный стон. Риши заметно смутился, замялся. Наконец ее руки были свободны. Вскоре прямо девушки в руки полетела коробка с салфетками и маленький моток бинта. — Прикрой руки, страдалица, если не хочешь, чтобы Клаус тебе на живую руки зашивал швейными иголками, — кинул он. — Ваш местный Айболит? — Что-то вроде. — стушевался он и скрылся в дверном проёме. — Эй ты, подожди, я не собираюсь потом ходить тут сама, — кинула она ему в надежде, что тот притормозит. Парень, конечно, услышал, но вместо того, чтобы просто молча остановиться, он прошипел: — Во-первых не командуй, тем более мной. Во- вторых я не "эй ты", у меня имя есть, Риши. Очень приятно!***
Стоило им выйти из комнаты, как в нос ударил резкий запах железа. Так обычно пахнет кровь. От напряжения внутри сводило вены. Они двинулись в глубь длинного коридора, что был вымощен каменными, заплесневелыми от времени плитами. Но несмотря на весь свой мрак, здание выглядело весьма архитектурно, и напоминало старинный замок. На пути попадались различные двери. Некоторые из них были с окнами, некоторые без. Когда удавалось, она заглядывала в пустые рамы и видела совершенно разные картины: аппаратные установки, лаборатории, комнаты с доживающими свои дни странными. Наконец они скрылись за поворотом. Риши шел впереди, больно сжав ее запястья и тянув за собой под её тихий скулёж боли. В какой-то момент ему это надоело, и он остановился. Затем последовал резкий и неожиданный удар прямо в лицо. От неожиданной взбучки Китана упала на землю. Силой парень поднял ее на ноги, заставляя смотреть на него. — Успокоилась? А теперь помолчи, не нагнетай обстановку. Хотелось собрать все силы, что только были, и со всей злостью направить на него, испепелить утопить, прижать, сдуть, ударить молнией, что угодно, лишь бы больше не видеть это смазливое лицо перед собой. Если бы она только могла. Оставшуюся часть пути они прошли молча. Наконец, пред ними престала большая металлическая дверь, на которой большими белыми буквами была составлена надпись: "Клаус Вред". — Пришли, — коротко сказал Риши, обернувшись к Китане и осматривая ее напоследок, — слушай внимательно. Старайся держать дистанцию, этот похотливый старикашка тот ещё извращенец. Не груби ему и не задавай много вопросов. Что скажет — сразу выполняй. Откажешься — тебе же хуже. Я буду ждать тебя тут. — с этими словами он открыл железную дверь и силой впихнул ее в просторную комнату, в которой очень сильно воняло. Это был смешанный запах спирта, медикамента, каких-то химических реактивов, и, уже родного, формалина. За столом сидел низенький, немного пухлый мужчина, которому на вид еле за пятьдесят. Седые волосы образовали плешь на макушке, пухлые щеки были красные, круглый нос держал на себе небольшие очки. На нем был белоснежный халат, а руки его были покрыты медицинскими перчатками. Несмотря на такой старческий вид, он не производил хорошего первого впечатления. Услышав шум, он повернул голову, отвлекшись от письма, и посмотрел на нее. Она немного смутилась, но не подала вида, оставаясь стоять все также гордо и прямо. Его лицо расплылось в мерзкой улыбке, от которой пробежали мурашки по коже. — Ну здравствуй, золото, — прозвучал противный писклявый голос, который она тут же узнала. Это тот самый человек, который уже когда-то встречался с ней. Правда, в бессознательном состоянии. Тот самый ужасный, писклявый голос, — наконец-то ты попала ко мне в руки.