«Целая жизнь друг без друга»

Если бы не дядя Рома, я бы никогда не узнал координаты этой самой Катеньки. Перед поездкой в Питер я решил позвонить ей на домашний… В трубке зазвучал приятный с легкой хрипотцой голос: - Слушаю… - Здравствуйте, это Екатерина Валерьевна Борщева? - Да, а кто это? - Я Павел Андреевич Жданов… - А… вы… - Да, я сын Андрея Павловича… - Что вам нужно? - Я должен вам передать один документ… отец просил меня передать его вам. Завтра я буду в Санкт-Петербурге. Давайте встретимся. - Конечно. Приходите ко мне домой. Видите ли, я с некоторых пор не выхожу никуда. Приезжайте ко мне в двенадцать, мы всё обсудим… Ровно в назначенное время я звонил в дверь, обитую дешевым дерматином в одном из старых кварталов северной столицы. Типичная питерская застройка – двор-колодец, веревки с висящими на них простынями, небольшие лоджии… Как будто время остановилось. Дверь мне открыла миловидная старушка лет шестидесяти. Она была одета простенько. Длинная юбка, кофта, шаль, накинутая на плечи, фартук, круглые очки. На голове – платок. Типичная баба Нюра из соседнего подъезда… Увидев меня, она улыбнулась: - Здравствуйте, а вы к Екатерине Валерьевне? - Да, а вы… - Я – баба Шура, соседка. За ней слежу. Она у нас маленько приболела. Ну да вы проходите. Сейчас чай будем пить. Я прошел в гостиную, уютно обставленную. Ни евроремонта, ни дорогих обоев… как из старых советских фильмов. Даже люстра – тканевая, с бахромой… - Вам нравится? Она вошла неслышно и оперлась на косяк двери. Хрупкая, маленькая, тонкая, как тростник... Большие карие глаза с поволокой, волосы, собранные в низкий хвост. Я узнал в этой женщине ту, с фото. Только она сильно похудела… - Простите меня, что я принимаю вас в моем доме. Просто я вот уже несколько лет болею. Мне трудно…находиться в многолюдных местах очень долго. - Ничего страшного. Я тоже не люблю места, где много людей. А вы – Екатерина Валерьевна? - Да… А вы – Павел. Вы так похожи на отца. Те же волосы, и глаза… Она опустила голову. Я не знал, как начать разговор…. - Знаете, он никогда не говорил мне про вас. Но я всегда видел ваше фото у него на столе… - Да? Какое фото? Ах, то фото… я отдала его Роману, чтобы он отдал Андрею… твоему отцу. Чтобы у него было хоть что-то от меня. Я ведь не смогла дать ему то, чего он заслуживает… Он такой хороший, твой папа – она подошла ко мне и опустила свою руку на мое плечо, - Ты просто не знаешь, какой он… - Был… он умер полгода назад. Она отступила и закрыла глаза… я еле успел подхватить ее под руки и усадить в кресло. Выбежал в кухню и налил воды… Отдал ей стакан… - Спасибо тебе… А я ведь знала, что с ним что-то не так. - Откуда? «Наверное, в газетах прочла». - Просто… полгода назад меня еле откачали в больнице. Вы знаете, у нас с вашим отцом образовалась какая-то невидимая связь. На уровне подсознания, что ли… я не знаю, как вам объяснить…. - Да и не нужно… кстати, он просил передать вам это письмо, - и я вытащил из внутреннего кармана листки бумаги… Пока она читала письмо, я рассматривал фотографии на стенах. Вот свадебная – Екатерина и ее муж. Вот – Екатерина и маленький карапуз в розовых пеленках. Семейные, групповые, портреты…. На лицах – дежурные улыбки… Она перестала читать, сложила листки вдвое и убрала в кармашек костюма. Не поднимала глаз. По щекам пробежали слезинки. Мне почему-то стало жалко эту женщину… - Пойдемте пить чай, - наконец, собравшись с духом, сказала она. - Павел…. Скажите, а Андрей… он правда умер? - Да… обширный инфаркт. Так сказали врачи. - Господи, ну почему? Он ведь такой сильный…. - я не знаю…. Смерть не выбирает, кого забирать… - Да… - и она отвернулась. - Екатерина Валерьевна… - Можно просто Катя. - Хорошо, Катя. Скажите, а как вы познакомились с отцом? - Мы были коллегами. Я была его секретарем и помощником. И влюбилась в него без памяти… Но произошло… эмм.. неприятное происшествие, и я не смогла быть с ним. Я была «не его поля ягода», не его круга. - А вы любили отца? - Да. Я и сейчас его люблю.... - А как же муж? - Мой муж, Миша – золотой человек. Он любил меня такую… он заслуживал большего, нежели я…. Я не смогла дать ему счастья… Да еще эта болезнь… он не выдержал, и мы развелись пять лет назад. - И вы живете теперь одна? - Да… так получилось. - А ваша дочь…? - Лена?! Она за границей, в Мадриде. Преподает русский испанцам. Она – филолог… Раз в год приезжает ко мне. Но пусть остается в Испании. Зачем я ей?... такая. - Не говорите так. - Не надо меня жалеть. Я сама во всем виновата. Если бы не мое упрямство, было бы всё по-другому. - Знаете, может, я лезу не в свое дело. Но всё же… наверное, так было нужно. - Наверное… Вы простите меня, я тут… разнюнилась. Да вы пейте, пейте чай-то… совсем остыл! У меня еще булочки есть, вкусные, сама пекла. Возьмите… И домой возьмите, я вам заверну. Мы проговорили с ней до вечера. Катя спрашивала меня об отце, каким он был в последние годы жизни... Она не плакала, только вытирала мокрые глаза носовым платочком. Катя расспрашивала меня о наших общих знакомых… Я рассказал, что Роман женился на Юлиане, и у них родились близняшки – Мила и Неля. Что весь Женсовет уволился после того, как отец ушел из компании. Что Кира с Никитой вот уже десять лет живут в Черногории на ПМЖ, у них собственная фирма по производству тканей, и мы их постоянные клиенты. Что Александр работает в Государственной Думе, но скоро его оттуда уволят за какие-то махинации. Что Кристина наконец-то вышла замуж и вот уже пять лет живет с каким-то африканцем из Нигерии в Индии и почему-то зовет его Пятницей… Когда Катя провожала меня, нагруженного гостинцами, она спросила меня: - Где вы его похоронили? - Рядом с бабушкой Ритой, на Ваганьковском… - Спасибо, Паш. Спасибо, что ты приехал. Что привез письмо. Спасибо за всё. - Пожалуйста… Может, вас привезти к нему. - Да. А ты когда поедешь обратно.? - Завтра… в три у меня поезд. - Я постараюсь придти. Спасибо еще раз…