***
«Никакая это не лёгкость!» — трижды ответили эхом горы. Очевидно, этому приезду Арбениной город, когда-то бывший родным, был то ли не рад, то ли не готов. — Да иди ты! — крикнула рок-звезда в пустоту. «Да иди ты, иди ты, иди ты!» От такой встречи со знакомым до слёз и обветривающим губы городом хотелось просто раствориться в воздухе, не оставляя никаких следов своего существования. Исчезнуть, испариться, превратиться в пыль, стереться из памяти всех знакомых и незнакомых — как угодно. Поддавшись эмоциям, она побежала в неизвестном направлении. До ушей начал доноситься непонятный гул, хотя источников шума в радиусе пяти километров не наблюдалось. Одни сугробы, лысые деревья и полуразваленные деревенские домики. Лишь спустя минуту, пробежав приличное расстояние, Арбенина поняла, что этот шум производит она сама. Она, чёрт побери, не просто плачет! Она ревёт, она воет как раненый волк! Осознав собственную беспомощность и уязвимость, Диана отчаянно прыгнула в сугроб и зарылась лицом в снег. Если голова напрочь отключилась, то инстинкт самосохранения не дремал. С абсолютно красным обмороженным портретом Сергеевна забрела на чей-то заброшенный участок. В глаза сразу бросился битый мопед с облезающей выцветшей жёлтой краской, а в голове созрел коварный план, как добраться до города. Отыскав под крыльцом скошенного деревянного домика отвёртку, Арбенина предприняла по её скромным подсчётам минимум 15 попыток, прежде чем мопед завёлся. «Тихо спиздил и ушёл — называется «нашёл»» — обрадовалась своей удаче носительница гордого звания Поэт года. Обледеневшая бетонная дорога сильно усложнила задачу, и обуздать талантливо спёртый транспорт оказалось намного сложнее, чем предполагалось. Половину пути рокерша проехала на кряхтящем драндулете с максимальной его скоростью 20 км/ч, напевая Угонщицу Аллегровой, вторую половину — тащила его за собой, вспоминая всех чертей. С грехом пополам дотащившись до красной вывески «БАР» с отвалившейся последней буквой, Арбенина припарковала железного осла (конём его назвать было весьма затруднительно) на скромном огрызке тротуара и нырнула в заведение. Методично наарбенившись, мать рингтонов подружилась с молоденьким барменом и, увидев в нём верного друга, рассказала ему абсолютно всё, что её беспокоило. И даже поведала о том, как сильно она любит Светку. Под утро несчастному парнишке не оставалось ничего, кроме как притащить пьяное, но буйное и несущее бред вперемешку с откровениями тело, в свою скромную однушку. Следующие дни в точности повторяли предыдущий и только утром в день отлёта Диана Сергеевна решила привести себя в божеский вид, отказавшись от алкоголя на завтрак, и сделала давно забытую зарядку. Наконец, поблагодарив паренька и оставив ему чаевые за почти all-inclusive и отбуксированный обратно драндулет, Арбенина вышла на улицу и направилась в знаковые для неё места. На ностальгию оставалось ровно 2 часа.***