Love Race

Цзыи успела просмотреть последние новости, пока они проходили паспортный контроль в аэропорту Пекина и разбирались с багажом. Чжань, чемодан которого по каким-то загадочным причинам не прилетел, с удивлением понимал, что не испытывает по этому поводу никаких сожалений. И отчасти даже рад, потому что досадный во всех отношениях инцидент оттягивал неизбежное — возвращение домой, в квартиру, которая теперь казалась ему чьей-то хитрой ловушкой. — Хьюстон, у нас проблемы, — Цзыи помахала телефоном, приблизившись, правильно оценила ситуацию и уточнила: — Ещё проблемы. Кроме тех, что уже есть. — Фотки? — нарочито небрежно поинтересовался Ибо, всем своим видом давая понять, где именно он видал эти проблемы и на чём именно их вертел. — И фотки тоже, — Цзыи облизала губы. — А ещё много всяких интересных деталей… Вплоть до того, как вы называете друг друга, когда думаете, что никто не слышит. — Это проблема? — снова небрежность, снова равнодушие, которое могло бы показаться настоящим кому угодно, но только не Чжаню. Он старательно выводил черту за чертой, заполняя заявление на розыск багажа, и думал, что Ибо в самом деле плевать. То есть, конечно, не в том смысле, что ему плевать на проблемы Чжаня и свои собственные. Но его по-настоящему, искренне не волнует, кто и что там себе думает об их отношениях. Не нравится? Гора Кху Ям открыта для посещения в любое время суток круглый год, добро пожаловать, дамы и господа, не забудьте приобрести сувениры на обратном пути. — Пока не знаю, — Цзыи пожала плечами. — Ты же понимаешь, что это не в моей компетенции… Вероятно, соберут руководство команды, будут обсуждать… — Это, пожалуйста, без нас, — Ибо поморщился, а Чжань только усмехнулся. Он понимал, что «без нас» не выйдет. То есть, конечно, они могли бы попробовать, но не было никаких гарантий, что этим не сделают хуже. А что всегда может быть хуже, Чжань уже давно научился понимать на собственном опыте. Нижнего предела просто не было. — Если ты пытаешься меня оглушить звоном стальных яиц, то не надо, — Цзыи абсолютно не впечатлилась этой бравадой. — Я и так знаю, что вы оба отважные до слабоумия, но зачем себя намеренно в бутылку загонять? — А что ты предлагаешь? — тут же вскинулся Ибо. — Пойти повиниться? Может, опровержение дать? Или письмо от руки написать, мол, я глубоко извиняюсь, что разочаровал своих фанатов и спонсоров, когда посмел так поступить? Или сжечь себя в Запретном городе, чтобы уж наверняка? Что я должен сделать?! — Для начала — не психовать, — Цзыи поморщилась. — Смотри, вон Чжань молчит, и ты лучше помолчи. Здесь ещё ничего, максимум какая-нибудь сотрудница тебя из-под полы на телефон сфотографирует, а вот как только мы выйдем, ты в полной мере почувствуешь, что значит быть звездой. — Да плевать я хотел… — Ты, может, и хотел, — от Цзыи все эти возмущения отскакивали, как от стенки горох. Она смотрела на Ибо, как смотрит любящая и бесконечно терпеливая мать на своего непутёвого сына, и даже улыбалась немного, отчего тот только сильнее бесился, не в силах что-либо изменить. — Подумай о нём, — Цзыи кивнула в сторону Чжаня, который тут же вздрогнул, на секунду дал слабину, растерявшись. Тщательно выстроенная стена спокойствия и внутренней концентрации тут же пошла сетью крупных трещин. — Я думаю о нём всегда, — моментально откликнулся Ибо, но по кислому выражению его лица стало очевидно, что Цзыи попала в цель. — Видимо, недостаточно думаешь, раз мы там, где мы есть, — парировала Цзыи для закрепления эффекта, а потом махнула рукой Лу. Та до сих пор старательно делала вид, что залипает в телефоне в ожидании остальных, а на самом деле из-под ресниц следила за окружающими, чтобы на малой выборке оценить масштабы бедствия. Ещё дальше, почти у самых дверей, с таким же непринуждённым видом болтался Хайкуань, и Чжань почувствовал, как в душе волной поднимается огромная, горячая благодарность. Несмотря ни на что, эти люди оставались на их стороне, собирались в меру своих сил и возможностей оберегать его и Ибо, защищать их чувства и отношения от всего мира в целом и от каждого посягнувшего на них в частности. — Мы свяжемся с вами по телефону, — похоже, терпеливый сотрудник аэропорта повторял это уже не в первый раз, но задумавшийся Чжань всё пропустил. — Спасибо! — он торопливо взял свою часть квитанции и кивнул. Отойдя на несколько шагов, постарался улыбнуться Цзыи: — Я всё, теперь можно идти. Мы же не можем здесь стоять до завтра. — Надо будет — постоим, — Ибо был настроен излишне решительно и, как ни крути, откровенно деструктивно. Чжань чувствовал: дай Ибо волю — здание аэропорта запросто можно будет уместить на мусорном совочке. А уж попадись ему в руки Шухао... того, наверное, даже не опознали бы. Если бы вообще было что опознавать. За собой Чжань уже не ощущал никаких кровожадных желаний. Казалось, все его эмоции остались в Таиланде, в дурацком отеле из контейнеров в Бури Рам, где Ибо тяжело дышал, уткнувшись лбом ему в плечо. А что после футболка была мокрая на плече, так это потому, что в Таиланде без конца шли дожди. И кондиционер не работал. — Ладно, погнали, — Лу хлопнула в ладоши, привлекая внимание. — Что, прямо так? — Цзыи напряглась, но Лу только развела руками: — Такие инструкции. Как будто ничего не случилось. — Улыбаемся и машем, — подсказал Хайкуань, который тоже успел стряхнуть с себя скучающий вид. — Ибо? — Что опять не так? — Лицо сделай попроще… Никто не даст тебе убивать этого подонка прямо сейчас, тем более он вряд ли настолько устал жить, чтобы по доброй воле попадаться тебе на глаза в ближайшее время, — жёстко напомнил ему Хайкуань. — А вот потом, когда мы с ним встретимся, я сам его подержу, чтобы тебе было удобнее. И не я один, вот увидишь. — Ладно, — Ибо явно собирался сказать что-то другое, но Чжань успел положить ладонь ему между лопаток и несколько раз погладить, чтобы дать понять: он рядом. И будет рядом, что бы ни случилось. Выход получился более чем эффектным. Их ожидали не только журналисты и многочисленные фанаты Ибо, жаждавшие увидеть своего героя воочию после триумфа и скандальной публикации, но и практически вся команда, включая тех, кто летел другим рейсом. Заметив среди чистых, умытых и совершенно ничем не напоминавших механиков людей Чана, Чжань искренне улыбнулся. Постепенно пришло узнавание. И улыбка его стала ярче, потому что эта безмолвная поддержка означала больше, чем он мог бы описать словами. В плотном кольце из своих, из тех, к кому не страшно повернуться спиной, Чжань даже смог расслабиться. Ибо шёл с ним плечом к плечу и, что поразительно, тоже улыбался. Конечно, в своей привычной манере, скривив угол рта, но у Чжаня всё равно дрожали колени и привычно ёкало в груди. Хайкуань держался как фотомодель, только что рукой не махал на каждую вспышку фотокамеры, а Лу и вовсе чему-то заливисто смеялась. Чжань слушал её голос и концентрировался на нём, чтобы не вылавливать отдельные выкрики. Возле дверей, отделявших зал прилёта от улицы, толпа распалась, и Чжань воспользовался моментом. — Идём, — он резко потянул Ибо за рукав, мысленно помолившись всем известным богам и высшим силам, чтобы никто раньше времени не заметил этого движения. Хотя бы никто из посторонних, потому что лучезарный Хайкуань всё равно засёк, чуть расширил глаза, но больше ничем себя не выдал. Ибо потянулся за ним, даже не спросив, куда именно Чжань его вёл, и это безусловное доверие в очередной раз расплескало в груди тепло. Пока Ибо так доверял ему, для этого мира не всё было потеряно. — Я уже думал, что зря приехал, — проворчал Чжочэн, перехватив кофр с камерой. — Давайте скорее, пока там народ не опомнился. — Привет, — Ибо кивнул на удивление дружелюбно, отчего Чжочэн даже споткнулся на ровном месте. Не ожидал, видимо. Впрочем, сегодня весь день был такой... непонятный. Со звёздами в седьмом доме Стрельца Раком на Козероге. — Привет, — Хайкуань тоже отделился от общей компании и улыбнулся совершенно ослепительно. — Я понимаю, конечно, что это наглость… — Садитесь быстрее, иначе мы просто отсюда не выедем, — Чжочэн захлопнул багажник, в который Ибо не слишком аккуратно уронил свой чемодан, и проскользнул вперёд. На пассажирское сидение рядом с ним пристроился Хайкуань, а Ибо и Чжань уместились сзади. Машина тронулась — и вовремя. Даже сквозь рёв двигателя Чжань услышал нарастающий шум, а через заднее стекло увидел, как немалая часть поклонников и журналистов бросилась за ними, словно намереваясь бегом догонять автомобиль. Ибо передёрнул плечами, но от комментариев воздержался. — Куда мы? — поинтересовался Чжань, когда они наконец вырвались на шоссе. Чжочэн до предела втопил газ и мчался явно за пределами допустимой скорости. — Понятия не имею, — Чжочэн ни на секунду не отрывал глаз от дороги. — Но за нами как минимум три машины держатся от самого аэропорта… Так что куда бы мы ни собрались… — Тогда предлагаю ехать ко мне, — тихо, но отчётливо проговорил Хайкуань. — В доме, где я живу, есть охрана снаружи и подземная парковка. Я не уверен, что мой адрес — такая уж большая тайна, но какое-то время мы сможем выиграть. — Время на что? — Ибо прищурился. — Придумать внятную историю, чем мы занимались дома у Чжаня? Почему я перебрался к нему, а не снял номер в отеле? Или объяснение для руководства, чтобы меня простили и оставили в команде? — С чего ты вообще взял, что кто-то собирается убирать тебя из команды? — Хайкуань даже обернулся к ним, посмотрел с удивлением сначала на Ибо, а потом и на Чжаня. — Что вы вообще себе успели надумать? — Ничего, — Ибо нахмурился, а Чжань на ощупь нашёл его руку и сжал, словно таким образом попытался уговорить успокоиться и не бросаться хотя бы на тех, кто желал им добра. Чжань лучше всех, острее всех ощущал и понимал, как нервирует Ибо собственное бессилие и невозможность повлиять на ситуацию. От этого он только сильнее распалялся и готов был даже уйти в никуда, лишь бы только последнее слово осталось за ним. — А ты был у нас дома? — Чжань решил, что выжидать более удобный момент для этого вопроса у него не было времени. — Был, — Чжочэн кивнул. Получив хоть какой-то внятный ответ по поводу направления, он сбросил скорость до допустимой и перестроился в средний ряд. – Пришлось, правда, замок вскрывать и ставить новый. Ты же только поручения давать горазд, нет бы ключи запасные оставить. Напомни мне только потом тебе новые отдать... — Да плевать мне на замок и ключи, — признался Чжань. — Было там что-нибудь? Нашёл? — Сразу говорю, ничего такого жуткого я там не увидел. — А не жуткого? — Чжань сейчас был готов услышать что угодно, но слова Чжочэна всё равно оглушили: — У тебя в кабинете под столом был микрофон. Это то, что я сразу же нашёл. Может, было что-то ещё, но я не стал искать дальше. Мне показалось, тебе важен сам факт. — Микрофон? — переспросил Ибо. — Что ж... — Хайкуань подумал и кивнул сам себе: — Это всё объясняет. — Что «всё»? — голосом Ибо можно было резать металл или замораживать океаны, но Чжань всё равно ощущал за этим холодом тревогу. Он чувствовал, что сам Ибо не боится никакой прослушки, но явно винит себя в том, что втянул Чжаня в эти шпионские игры, поставив тем самым под удар. — Это объясняет, почему в опубликованной статье столько подробностей, а снимков новых нет. По-прежнему всё, что есть, — это фотографии с бала в мэрии, несколько кривых и размытых кадров с улиц и из аэропорта да ещё скриншоты из группового чата. Никаких материалов для взрослых. — Какие скриншоты? — Чжань даже растерялся. — Я в этом чате состоял, наверное, дня три, если не меньше… — Этого хватило, — Хайкуань невесело усмехнулся. — Вспомни, ты сам написал, что тебе Ибо нравится. Шухао просто сделал скриншот, закрасил все остальные имена… И всё, компромат готов. Контекст никому не интересен, а чат, как ни крути, самый настоящий, всем плевать, что ты там написал три фразы… — Ясно, — Чжань кивнул. — Может, мне стоит сразу же написать заявление по собственному желанию? Я не Ибо, я гонок не выигрываю, трофеев не приношу… — Перестань, — Хайкуань нахмурился. — Я же говорю, пока что никто не собирается увольнять вас. В конце концов, пункта про запрет на отношения в контракте нет. Да, наверное, кое-кто из рекламодателей откажется, но это не самое страшное. Всё ещё есть команда, есть основная работа… — Я не останусь, — тихо, но твёрдо заметил Чжань. — Даже если мне это разрешат, я всё равно не останусь. — Но почему? — даже Чжочэн дёрнулся и едва не повернулся к ним, кипя от праведного гнева, но Хайкуань успел раньше, за затылок удержал его голову и хмыкнул: — На дорогу смотри! Будет глупо сейчас разбиться. — Зато сразу же очистимся от всех грехов, — кисло улыбнулся Ибо. — Смерть всегда превращает знаменитость в героя. И многое сразу прощается. — Знаешь, я не знаменитость и пока никому не задолжал, — Хайкуань покачал головой. — Уверен, что и Чжочэн тоже… — И я… — попытался было пошутить Чжань, но под взглядом Ибо осёкся и исправился: — Я никак не привыкну, что теперь тоже практически звезда. Правда, определённого жанра. — Перестань, — Хайкуань поморщился. — Таких, как ты говоришь, «звёзд» очень быстро забывают, если масла в огонь не подливать… — Вот я и собираюсь больше не подливать, — перебил его Чжань. — Правда, я хорошо подумал. И мне кажется, это единственное правильное решение. — Не думаю, — тут же попытался возразить Чжочэн, но Хайкуань снова положил руку ему на голову, мол, выскажешься потом, когда остановимся. — Но это же несправедливо! Ибо на этой фразе перекосило, как от сильной зубной боли, и Чжань только сильнее сжал его руку, придвинулся ближе: — Ибо… — Я то же самое говорю, — процедил тот. — Значит, плохо говоришь, — подначил Чжочэн, и теперь поморщиться захотелось Чжаню. Эта ситуация уже вытянула все его внутренние ресурсы, опустошила, и больше всего Чжаню хотелось забиться в тёмный угол и несколько дней просто сидеть там, с перерывами на туалет и душ. — Скажи лучше! — мгновенно огрызнулся Ибо, подаваясь вперёд. — Давай! Уговори его, объясни, что это несправедливо, что мне эта жертва на хрен не сдалась! Я тоже уйду… — Хватит! — резко оборвал зарождающийся скандал Чжань. — Просто прекратите уже, — он вздохнул, отпустил руку Ибо и отодвинулся от него, насколько позволило сидение. — И мне тоже на хрен не сдались бессмысленные жертвы. — Чжань, — Ибо дёрнулся за ним, но под насмешливым взглядом Чжочэна через зеркало заднего вида замер, уткнулся невидящим взглядом в спинку переднего сидения. — Я вас всех умоляю, потерпите несколько минут, мы можем всё обсудить дома, — попытался воззвать к разуму Хайкуань, но его не услышали. Вернее, услышать-то, конечно, услышали, просто не приняли к сведению. — Мы уже всё обсудили тысячу раз, — Чжань прищурился. — И все аргументы перебрали, и все варианты рассмотрели. И лучше мы ничего не придумали… Поэтому больше мы ничего обсуждать не будем. — Чжань, — Ибо всё-таки не выдержал, придвинулся к нему и сам нашёл его руку. – Может, мы что-то не учли… — Я всё сказал. Чжань держался из последних сил, которых едва хватило на то, чтобы своими ногами дойти от машины до лифта, а от лифта — до дверей квартиры Хайкуаня. Он молчал, потому что понимал: скажи он ещё что-нибудь столь же резкое, как в машине, — и хрупкое равновесие их с Ибо отношений будет разрушено безвозвратно. Ибо тоже чувствовал это, потому что сдерживался, даже на Чжочэна больше не смотрел, чтобы не давать ему поводов провоцировать и подначивать себя. Он только аккуратно придерживал Чжаня за плечи, а потом помог раздеться. — Налево по коридору комната для гостей, — Хайкуань с Чжочэном затащили в квартиру чемоданы, после чего дверь хлопнула, отрезав их от всего остального мира. — Я в порядке, — Чжань вывернулся из рук Ибо. В конце концов, он не дева в беде, не ребёнок и не инвалид, может и сам дойти. А у Ибо такое выражение лица, словно он его на руках нести собирался, как невесту из церкви. Добравшись до комнаты, Чжань рухнул на кровать и закрыл глаза, позволяя себе несколько секунд передышки. — Я с тобой посижу, — Ибо пристроился рядом и принялся гладить Чжаня по голове, словно хотел усыпить. — Я в порядке, — с нажимом повторил Чжань, хотя оба прекрасно понимали, насколько далеки они сейчас от порядка. — И мы же договорились… — Я всё равно так не могу, — Ибо вздохнул, отвёл глаза и даже руку убрал, видимо, всерьёз опасаясь, что может сделать больно. — Я понимаю головой, что ты всё правильно говоришь, но я так не могу… Получается, что я-то и не теряю ничего, мне остаётся моя карьера, мои гонки, мои трофеи… И ты в придачу. А что тебе? — Мне — ты, — напомнил Чжань, который уже перебрал все слова, использовал все аргументы и даже откровенно запрещённые приёмы. — И если ради этого мне придётся отказаться от работы в команде, я откажусь. Я отпускал тебя на месяцы, чтобы потом быть рядом неделю… Сейчас всё будет наоборот. Я буду тебя ждать… — Где? — Ибо вздохнул. — Дома взаперти? Кстати, у кого дома? Раз уж ты твёрдо решился продать свою квартиру… В фирму свою ты тоже идти не хочешь… Куда ты пойдёшь? — В жопу носом! — донеслось от порога, и Чжань, чуть приоткрыв глаза, увидел откровенно разъярённого Чжочэна. — С чего это ты в фирму не хочешь? Уже не нравится? Попробовал другой жизни и теперь нос воротишь? Ну да, с мадам Юй общаться — это не на приёме у мэра в тряпках от Армани позировать… — Чжочэн, прекрати. Я вовсе не поэтому… — А почему же ещё? — Чжочэна понесло, и от того, чтобы быть размазанным по постели тонким слоем, Чжаня спасло только присутствие Ибо, который не побоялся вклиниться и оттолкнуть Чжочэна подальше. — Свали, мелкий, а то я не посмотрю, что ты мордой торгуешь, начищу до блеска, — рыкнул Чжочэн, снова пытаясь приблизиться, но Ибо таким было не напугать: — Не подходи, дедуля! — Что тут происходит? — Хайкуань пришёл на шум и нахмурился. — Только не говорите, что вы решаете проблемы силой. — Да что мы решаем? — мгновенно взвился Чжочэн. — Некоторые уже всё решили! Из команды уйти, из фирмы уйти, квартиру продать… А дальше что? Может, на панель сразу? Ты же не такой, ты содержанкой не будешь! — Чжочэн… — Хайкуань крепко стиснул его плечо, подтолкнул к креслу и заставил сесть. — Давайте по порядку. Чжань, ты серьёзно? — Я серьёзно, — Чжань уже даже не открывал глаз. Сию минуту ему было глубоко наплевать, что происходило вокруг. По крайней мере, пока Ибо никого не бил и никто в ответ не пытался ударить Ибо. — Я не могу оставаться в команде, и мы все прекрасно понимаем почему. Даже если руководство решит, что всё нормально. — Допустим, — немного подумав, согласился Хайкуань. — Пока ты в штате, достать твою личную информацию проще простого. Телефон, домашний адрес… И сколько бы ты квартир ни сменил, итог будет один и тот же. — Бинго! — вяло изобразил радость Чжань, хотя порадоваться было чему. Хотя бы один человек в этой комнате кроме него понимал реальное положение вещей, не размениваясь на сантименты. — Почему мне не стоит работать вместе с Чжочэном, по-моему, тоже очевидно. — Мне не очевидно, — Чжочэн тут же попытался вскочить, но Хайкуань снова удержал его. Он задумался, а потом спросил уже у Чжаня: — Ты опасаешься, что твоя репутация скажется на работе вашей фирмы? — Я не опасаюсь, я точно это знаю, — Чжань нашёл в себе силы повернуться лицом к стене. Ибо тут же принялся гладить его по спине, и от этой незатейливой ласки Чжаню делалось чуть легче дышать и говорить. — Мы не крутая фирма, мы маленькая конторка, главные клиенты которой — пожилые леди вроде мадам Юй. Она нас на обеды таскала, чтобы своих племянниц замуж выдать. Когда она узнает, что я гей… Она не переступит порог нашей фирмы. И не она одна. И что тогда? Не только я буду без работы, но и мой лучший друг тоже. И это я ещё не рассматривал ситуацию, в которой фирму атакуют оголтелые поклонники… — То есть ты решил, что ты меня защищать будешь, — коротко резюмировал Чжочэн. — Типа я такой дурачок, клиентов мы новых не найдём, а экзальтированные девицы, которые выкручивают трусики при виде твоего любовника, порвут нас обоих на сувениры просто потому что. Так? — Типа того, — согласился Чжань и добавил: — Я рад, что ты наконец видишь ситуацию целиком. Про квартиру, надеюсь, пояснять не нужно? — Не нужно, — Чжочэн явно собирался что-то ещё сказать, но Хайкуань и здесь вмешался неожиданно вовремя: — Мне кажется, насчёт вашей фирмы надо ещё подумать. Потому что во многом Чжань прав, но это не огромная команда, где бешеные деньги крутятся. Так что я думаю, здесь можно будет как-нибудь разрулить… Нужно только придумать, как именно… — А вы не против подумать в другом месте? — Ибо, конечно, помнил, что они в гостях, но когда дело касалось Чжаня, он легко забывал тонкости этикета. — Дайте ему отдохнуть… — Слушай-ка! — Чжочэн всё-таки взвился из кресла, но Хайкуань перехватил его и потянул за собой: — Пойдём. Пусть отдыхают, позже поговорим. Дверь за ними закрылась с тихим щелчком. — Хочешь, я выйду тоже? — негромко спросил Ибо, наклонившись к уху Чжаня, но услышал тихое «не надо». — Извини… Я просто… — Всё нормально, — Чжань повернулся к нему лицом, а потом чуть подвинулся. — Давай ты тоже ляжешь. Мне почему-то кажется, что я не смогу заснуть… — И как ты будешь без меня, если я начну уезжать на гонки один? — криво усмехнулся Ибо, тут же ложась рядом, обнимая и крепко прижимая к себе. — И я там тоже с ума сойду, думая, как ты здесь один маешься. Ты же наверняка придумаешь тысячу и одну причину, чтобы не ехать со мной. — Что их придумывать? Ты сам их знаешь, просто признавать не хочешь. Твои поклонники будут недовольны, твои спонсоры будут недовольны... Каждое моё появление рядом с тобой будет только подбрасывать на вентилятор новые порции... — Допустим, — нехотя согласился Ибо. — Во-о-от, — протянул Чжань. — Я же говорил, что ты сам всё понимаешь. Значит, и о том, что у меня выбора нет, кроме как самому заявление на стол положить, догадываешься. Потому что если его не положу я, то его положат передо мной. И не исключено, что перед всеми остальными тоже... — Да пусть! — Ибо отмахнулся. — Мне всё равно. — Тебе не всё равно. Это сейчас ты такой храбрый и гордый. А когда останешься один на один с неустойкой, без работы, без предложений, без репутации, ты по-другому заговоришь. И мастерская тебе нужна будет, чтобы на еду хватало, а не чтобы к «Дакару» готовиться. — Да хрен с ним, с «Дакаром»! — Ой, вот не надо этого! — Чжань раздраженно вздохнул. — На словах мы все герои. А теперь представь, что из-за нас с тобой уволят ещё кого-нибудь. Кто знал, но не доложил. Почему нет? Компания потеряла доверие к сотрудникам. Господин Хван, Хайкуань, Цзыи, Лу, Ченг, Чан... И этот список можно ещё продолжить. — Ладно, — Ибо отступил. — Что «ладно»? — Я подумаю над этим. Я всё ещё не согласен, но я тебе обещаю, что подумаю. Ты только прямо сейчас ничего не решай, — попросил Ибо. — Прямо сейчас не буду, — Чжань кивнул, а потом уткнулся носом Ибо в грудь и рвано выдохнул. — Мне тоже надо подумать о многом. Как я здесь буду, пока ты круги наматываешь в Сингапуре каком или на Филиппинах... Потому что пока я не представляю... Но всё равно я думаю, что пусть это лучше будет одна неделя в полтора месяца, чем вся моя жизнь.