seokjinism

Стоя на пороге комнаты и вспоминая, все ли необходимое он с собой взял, Юнги кидает взгляд на часы. Времени еще достаточно, он щупает карманы своих черных скинни в поисках телефона, когда экран загорается где-то в районе тумбочки, включается музыка из будильника, сразу же голосом Сокджина звучит Seesaw, и Мин бросается к постели, где незамедлительно начинает ворочаться другой мужчина. Проклиная свою привычку ставить будильник, напоминающий о том, что пора покидать квартиру, Юнги едва удерживается от того, чтобы не разбить телефон об стену. — Ты как всегда, Юнги-чи, — хрипло смеется Сокджин, кутаясь в одеяло, и Мин прилагает все усилия, чтобы не нырнуть туда же, зная, что Ким полностью обнаженный. — Почему ты не разбудил меня сразу? — Отдыхай, ладно? — как можно тише бормочет он, все-таки не выдерживая и обходя кровать. Присаживается на корточки так, чтобы лицо старшего было примерно на его уровне и рассматривает идеальные черты в свете уличного фонаря. Ничего не укрывается от проницательного взгляда лисьих глаз Мин Юнги. Уставшие глаза напротив, обрамленные длинными ресницами, глубокие тени под ними, на несколько тонов темнее, чем вся остальная кожа Сокджина, чуть опухшее лицо. На нем сказывается все: бесконечные перелеты, джетлаг, тренировки, занятия, – но ничего не может испортить его прелести. Юнги вздыхает совсем как влюбленный школьник, аккуратно зачесывает темные волосы назад, оставляя невесомый поцелуй на теплой коже. — Я бы хотел пойти с тобой, помнишь? — на секунду Сокджин прикрывает глаза, но тут же распахивает их, бодрясь. — Все в порядке, я отдохнул. — Мы с тобой знаем, что три часа сна не являются отдыхом, Сокджин-а, — мягко шепчет расслабленный Юнги, все-таки запуская ладонь под одеяло и проходясь по теплой коже на талии, чуть сжимая. Он спускается ладонью на бедро, за которое цеплялся совсем недавно, нежно гладит и ложится лбом куда-то в ключицу старшего. — Юнги-чи, — растягивает слова Джин, слегка отстраняя его от себя. — Ты опоздаешь на свои съемки. Мин незамедлительно кивает, оставляя теплый поцелуй на губах, поднимается и быстро выходит из комнаты. Из головы не выходят нежности, что любит говорить Сокджин, пока лежит рядом или держит его руку. Из головы вообще не выходит Сокджин. У него, если можно так выразиться, Сокджин головного мозга. Его единственный хен сочетает в себе две противоположных личности: милый, любит показывать свои слабости, обниматься, обожает находиться под защитой Юнги, отдаваться ему. В то же самое время Сокджин решительный, властный. Настоящий мужчина, язык не повернется феминизировать. Они договорились пойти на съемки интерлюдии вместе, потому что старший всегда ходит с Юнги на съемки, но увидев вчера усталые глаза, Мин решил не будить и позволить поспать дольше. Он сам дал Чимину задание любыми способами заставить хена остаться дома и отдыхать, но в глубине души ждал, что тот придет. Сокджин ведь всегда приходит. Каким бы измотанным он ни был, какие бы дела его ни ждали, Ким Сокджин в первых рядах бросается на помощь каждому мемберу в группе. В его характере заложена эта черта, ныне привычка, – помогать им всем. Съемки, любые, всегда утомляют Юнги. С той высокой планкой, что они себе поставили, необходимо отдаваться, выкладываться на все сто процентов. Если бы у него не было Сокджина, Мин бы всякий раз думал, где получить нужное количество сил перед этим и как восстановиться после. Сегодня он в перерывах пьет американо со льдом, болтает с актерами из клипа, режиссёром, слушает советы операторов, несколько раз даже проверяет оба своих телефона на предмет наличия сообщений от Джина. Тот не объявлялся, даже в сеть не заходил, хотя прошло около шести часов с тех пор, как Юнги приехал на площадку. Не сказать, что это расстраивает, просто он уже соскучился. Додумать Мин не успевает, потому что его снова просят встать перед камерой. Еще через час Юнги чувствует себя примерно выжатым лимоном, поэтому просит ненадолго прерваться и валится на стул. Ему вновь суют прохладный напиток, но он не обращает внимания, хватает свой телефон, чуть нахмурившись, снимает блокировку и закусывает губу от досады: все еще ни одного сообщения. Наконец, Мин не выдерживает. Успокаивает себя тем, что отправил коротенькую смсочку в какао, это у Джина не займет много времени. Внезапно где-то справа от него на чей-то телефон приходит уведомление. Не обращая внимания на такую случайность, он ждет ответа, однако через пару минут сдается и пишет еще слово вдогонку с полным намерением выбить из любимого человека хоть слово, хоть буковку. Снова звук справа отвлекает. Повернув голову, Юнги неожиданно натыкается взглядом на Сокджина, который сидит в самом дальнем углу, скрыв лицо черной маской самого Юнги, уставившись в телефон, стараясь не потревожить уснувшего у него на плече Чимина. Не желая признавать, что у него просияло лицо при виде старшего, Мин направляется в их сторону. Когда Ким поднимает на него взгляд, Юнги упирает руки в бока и спрашивает: — Давно тут сидите? От его громкого голоса Чимин вздрагивает и просыпается, пока с трудом анализируя ситуацию, а сам Мин получает самый осуждающий взгляд любви всей его жизни. — Часа четыре, — спросонья хриплым голосом бормочет Пак. — Ну-ка иди сюда, — Юнги перехватывает ладонь Джина, знаком просит у режиссёра еще лишних пять минут и тащит старшего в тихое укромное место. Сокджин не сопротивляется, даже в ответ поглаживает его ладонь большим пальцем. — Ты снова сделал по-своему, — шепчет Юнги, резко останавливаясь, укладывая крупные ладони на тонкую талию и прижимая Кима ближе к себе. Тот утвердительно хмыкает и обнимает за шею. — Мне так хотелось, чтобы ты не чувствовал себя усталым. — Тебе неплохо было бы начать думать и о себе тоже. — Послушай, мой главный страх – это потерять тебя, окей, Сокджин? Так было, есть и будет всегда. Так что нет, я не могу думать ни о чем другом в принципе. От фразы, брошенной Юнги, Сокджин смущается, краснеет, но смеется, слегка ударяя его по плечу. — Как долго ты собирался сидеть здесь, не предупредив меня? — Мин переводит тему, рассматривая их переплетенные пальцы. — Ты сам знаешь, что я бы появился сразу, как только понадобился тебе. Это случилось бы рано или поздно. — Лучше бы отвечал на мои сообщения, — не отрицая свою полную зависимость от Кима, недовольно бубнит он. — Так значит, Юнги-чи мне не рад? — Джин удивленно приподнимает брови. — Х-е-е-е-н, — обиженно нахмурившись, громко произносит Мин. Сокджин целует его, чуть наклоняясь, сразу прижимается всем телом, делает непозволительно хорошо одним только своим дыханием рядом с чутким слухом Мин Юнги. Бесполезно сопротивляться ему, поэтому младший только бережно сжимает в объятиях крепче, запоминает все до мельчайших деталей, чтобы отложить в памяти и перебирать позже. — Пойдем, твои минуты отдыха прошли, — отрываясь, неожиданно обрывает идиллию Ким, одергивая одежду и улыбаясь, возвращается быстрым шагом к Чимину, что радуется его приходу, словно ребенок. Мин идет на площадку, дает понять, что готов продолжать, однако его взгляд возвращается туда, где, теперь он знает, сидит он. Как же Юнги Сокджина любит. Капризное ‘Юнги-чи’, самовольство, забота, любовь, выражаемая не словами, а поступками. Все, все в этом мужчине до единой детали идеально, до странного подходит Юнги. Мин ловит себя на мысли, что теперь у него хватит энергии и сил, чтобы без перерыва доработать до конца. Потому что потом у него будет возможность держать Джина за руку до самой ночи, не отпуская, уткнуться головой в живот, сетуя на то, что не может провести так всю жизнь. У него появилась возможность поскорее осуществить желаемое, поэтому он не медлит ни секунды.