seokjinism

— … Так что спасибо, Джин-хен, но нет. Сокджин возмущенно закусывает губу и обиженно замолкает. Что ж, раз все всё сами могут решить… Злость вновь переполняет его, поэтому молодой человек резко поворачивает голову в сторону Тэхена и пристально смотрит — через сколько у того сдадут нервы? Но Тэхену хоть бы хны, он лишь улыбается и дразнит хена. Сокджин задыхается по второму разу: он никак не может привыкнуть к штанге, украшающей длинный язык. Он не может привыкнуть к металлу, когда Тэхен его целует, не может привыкнуть к ощущению титана на своем теле, когда Тэхен ведет языком по светлой коже… Нужно было пороть его, чтобы в голову не лезли дурацкие мысли о пирсингах всяких! Странно, что у Джина появляются мысли о порке, где жертва — почему-то он сам… Сокджин, будучи самым старшим, ни слова не сказал Чонгуку о рукаве татуировок, наоборот, сидел и долго восхищался, рассматривал, трогал. Чимина хвалил за креативность, любовно гладил покрасневшую кожу и, глядя на счастливое лицо тонсена, довольно улыбался. Но когда Тэхен пришел и показал штангу на языке, чуть шепеляво радовался, Джин едва не лишился дара речи. Хотелось остудить мигом разболевшуюся голову, а затем высказать все обрушившиеся мысли. Тэхен итак похож на грех в чистом виде, а теперь, когда при любом его слове на глаза попадается металлическая сережка… Невозможно! И вот сегодня, стоило Сокджину только заикнуться о том, чтобы Тэхен на время избавился от штанги, как тот одарил его нечитаемым взглядом и добавил: «Спасибо, Джин-хен, но нет». Самое ужасное, что Джина не поддержал никто из команды, потому что остальным правда нравилось. Тэхен ведь и петь-то никак пока не приноровится… Они не разговаривают весь день, но у Джина даже намека на чувство вины нет. Нельзя сказать, что Тэхен явно обижен, однако начинать разговор тоже не собирается. Ну и ладно, думает хен, мне тоже не больше всех надо… И только вечером, когда Сокджин принимает душ, к нему сзади прижимается горячее тело. Он слышал, как Тэхен вошел, как разделся, мог бы отказать ему в удовольствии, но не в его правилах отказывать в чем-то себе. — Тебе правда настолько не нравится? — уткнувшись носом Джину в шею, спрашивает Тэхен. Его руки гладят плоский живот хена, как будто этим жестом он старается задобрить вредного упрямца. Кончики пальцев скользят по стройному телу, вызывают мурашки. Чувственные прикосновения, обожаемые обоими, заставляют блаженно расслабиться. Голова Джина ложится на крепкое смуглое плечо — у Тэхена карамельного оттенка кожа, ее хочется пробовать на вкус. Джин подмечает, что обязательно сегодня это сделает. Пару секунд оба молчат, затем Сокджин, отогнав от себя эти мысли, все же отвечает: — Это слишком. — В каком смысле? — Тэхен кусает куда-то в основание шеи и сразу же зализывает место укуса. — Что ты имеешь в виду? — Разве тебе самому не кажется, что это чересчур, Тэхен? — оборачивается в кольце рук Сокджин и оказывается лицом к лицу с этим демоном в человеческом обличии. Ладони Тэхена скользят ниже, останавливаясь на пояснице. Их тела так близко, они оба такие горячие… Джин может видеть пробивающуюся щетину на лице своего мужчины. Он поднимает руку и ведет кончиками пальцев по острой скуле. Инстинктивно Тэхен тянется за рукой и жмется к ней. Эта неприкрытая нежность заставляет что-то внутри Сокджина сжаться. — Мне кажется, что я выгляжу довольно привлекательно, — честно отвечает Тэхен, прикрыв глаза. Да, лучшего слова и не подберешь — привлекательно. — Греховно, — шепотом отвечает Сокджин и засасывает кожу под ушком партнера. Тот хватает его еще крепче. Руки ползут ниже, сжимают половинки. Джин не может видеть ничего из-за пара, потому что вода невыносимо горячая. Он захлебывается этим огненным воздухом, когда Тэхен целует его — а язык с металлической штангой нагло толкается в рот. А может, успевает подумать Сокджин, все дело в том, что это его мужчина такой невыносимо горячий? Сокджин целует так же яростно, как и Тэхен. Он вжимается не менее сильно, словно старается слиться своей кожей с кожей Тэхена. В этот момент длинные пальцы раскрывается ягодицы Джина и прикасаются к колечку мышц, и он вздрагивает всем телом. Тэхену хватит места встать на колени и отсосать Сокджину до звона в ушах. Тэхену хватит места поставить Джина в коленно-локтевую и оттрахать до потери сознания. Тэхену хватит места сесть и усадить на себя хена, мстя ему за все обиды таким приятным способом. Тэхену хватит места… Поддавшись сладким, но все-таки пошлым мыслям, Джин отвлекается. Нельзя сказать, чтобы ему позволили, однако Тэхен все же первые пару секунд не тревожит его — тем не менее, когда замечает, что ему уделяют слишком мало внимания, тонсен находит верный способ снять Сокджина с небес на землю. Он облизывает палец и вводит в податливое, горячее тело, вырывает из Джина полустон-полувздох. Они проворачивали такое уже сотню раз, однако хен, похоже, никогда не привыкнет: расслабленный, он укладывается на Тэхена всем весом, пригвождает к стене и выгибается навстречу ладони. — Ты так сильно меня хочешь? — Сокджин чувствует дурацкую штангу, когда Тэхен ведет языком по его шее. Опять. — Я чувствую, так и хочешь поскорее очутиться на моем члене. Хен. И снова дьявольски улыбается. Джин не может позволить ему переиграть. Он напрягает все мышцы, однако все-таки находит силы отстраниться от умелых рук, и падает на колени. Не совсем то, что было его в мечтах, но… Глядя на крупный член перед лицом, Джин облизывается. То, что нужно. А растерянность и вожделение на лице Тэхена только убеждают его в этом. Все-таки, они оба ужасно жадные до ласковых прикосновений. Сокджин кладет ладони на тэхеновы бедра, слегка сжимает пальцами. Издевательски улыбаясь, покрывает поцелуями низ живота, одну тазовую косточку, потом и вторую. Он ждет, когда у Тэхена кончится терпение, и тот буквально насадит его ртом на пульсирующий член. Надо отдать ему должное, потому что Тэхен поступает именно так. Его мало заботят сейчас внешние факторы или желания Сокджина — и ничего, что они совпадают. Откинув непослушные смоляные кудряшки со лба, он вплетает длинные пальцы в волосы Джина и прижимает носом прямо к горячему и чувствительному… Тэхен едва не теряет сознание, когда горячие губы плотно смыкаются на головке его члена. Сокджин не медлит, он сразу скользит ниже, расслабляет горло, опускается и опускается. Тэхену так жарко, хорошо… Он закидывает голову назад и бьется затылком о стену. Боли нет, ведь все внимание сконцентрировано там, где пухлые губы посасывают головку. И Сокджин входит во вкус очень быстро, потому что по-настоящему любит это делать… Тэхен останавливает его спустя пару минут, хоть это стоит ему нереальных усилий: — Тебе нельзя повредить горло, хен, — шумно дышит он. — Будь благоразумен. Какое благоразумие может быть? Тэхен гладит Джина по лицу, шепчет слова благодарности и любви. Много хвалит. Этот тайный путь к сердцу хена нашелся случайно, но Тэхен не дурак, он сразу понял, насколько Сокджин падкий на похвалу. — Самый лучший хен на свете, — низкий голос Тэхена похож на патоку — он тянется, заполняет все пространство комнаты. Завораживает, влечет, манит. — Такой послушный, такой внимательный. Невозможно понять, кто сходит с ума больше. Когда сил на выдержку не остается, он отстраняет Сокджина от себя. Тот выпрямляется, встает в полный рост, двигается ближе к уху и шепчет: — Ну и как же ты хочешь меня взять? — Если бы на этот вопрос был однозначный ответ, — Тэхен аж слюнями захлебывается, когда представляет. Столько разных вариантов, он хочет Джина всегда и по всякому. — Как можно выбрать, хен? Несколько раз ему даже приходится умыть лицо, перед этим понизив градус воды, чтобы потом спросить: — Я возьму тебя так, как этого хочешь ты. Все, что захочешь, мой сладкий, любимый хен. — Что ж, тогда… — несколько секунд требуется Сокджину, чтобы решить: он вспоминает свои фантазии, хочет, чтоб глубоко и чувственно. У него много вариантов для выбора, но он знает, что любит Тэхен: Джин поворачивается лицом к стене, выгибается, раскрывает себя руками. Оглядываясь через плечо, задает пожирающему его нетерпеливым взглядом Тэхену один-единственный вопрос: — Ну, долго мне тебя ждать? В сочетании с его ангельской внешностью эта фраза — верх пошлости. Но Тэхена не нужно просить дважды — ему вообще самому вечно не хватает терпения. Он заполняет хена одним слитным движением, пусть и медленным. Сокджин-хен любит так, когда удовольствие граничит с болью. Жарко, пошло, страстно. Тэхен мог бы подобрать много-много синонимов и описать их близость более красочно, но… Он не может ни о чем думать — его руки раздвигают ягодицы Джина, Тэхену нравится наблюдать за тем, как его член до конца входит в любимого хена. А все из-за того, что Сокджину не понравился пирсинг. Мда уж, почаще бы себе что-то прокалывать! Пусть капризная детка обижается и злится, а потом мирится с ним вот так. Тэхен не выдерживает — упирается мокрым лбом в спину Джина, пока тот сдерживает стоны, распластанный по стене. Хватка пальцев на узкой талии становится только сильнее, возможно, Сокджину больно. Однако тот только откидывается спиной на грудь Тэхена и громко стонет, за что получает укус в шею. Несильный, едва ощутимый, такая боль — приятная. Такие отношения — прекрасные. Когда вокруг мир взрывается фейерверками, Джин измученно выдыхает и цепляется за руки Тэхена. Сил нет, желания шевелиться — тоже, и вообще, можно остаться навсегда с этим членом? Наедине, чтобы его брали всегда, когда он этого захочет. Или когда захочет его партнер. Острая нежность от того, как медленно и аккуратно Тэхен с ним обращается, вновь переполняет Сокджина. Он снова хватает молодого человека за руку и смущенно говорит: — Твой пирсинг не так уж плох… Просто ты выглядишь особенно с ним. — Разве же это плохо? — изумленно спрашивает Тэхен. — Я итак постоянно теряю голову, — неожиданно агрессивно выдает Джин и отворачивается. Он не может объяснить то, что чувствует, а уступать не собирается. Это не принятие. Это не одобрение. Джин просто в любой ситуации постарается Тэхена поддержать. И если тому важно знать, что есть человек, который будет любить его любым… Что ж. Тэхен крепко обнимает хена и смеется. Низкий смех снова заставляет Джина покрыться мурашками. Вот провокатор! — Этого я и хочу, Сокджин-хен, этого я и хочу… И в следующую секунду Джин едва не подпрыгивает, потому что Тэхен кусает его за мочку и скользит проколотым языком прямо в ушко…