"Сердце красавицы", или Ошибка резидента

Алиби Блейза подтвердилось. Несмотря на то, что прошло уже довольно много времени, портье с полной уверенностью заявил, что Драко и Блейз провели в гостинице именно ту ночь — в книге учета было записано, что они заказывали в номер шампанское, фрукты и разные деликатесы. По словам портье, платил за все белокурый молодой человек (своего имени Драко Малфой, разумеется, не называл, но эту парочку в гостинице, как и в баре, знали давно и хорошо) — как делал это каждый раз, когда они с Блейзом снимали номер. Выяснив все эти подробности, Гарри облегченно вздохнул и поторопился покинуть гостиницу, где ему было неприятно находиться. Отчитался перед Грюмом и, поскольку никаких новых поручений шеф ему не дал, отправился к Дафне. — Это ты попросила Малфоя засвидетельствовать алиби Блейза? — спросил Гарри, едва увидев ее. — Я, — без тени смущения кивнула она. — Позвонила Драко и попросила о встрече. Ну и рассказала все: что Блейза подозревают в убийстве maman, что знаю, что они в ту ночь были вместе… — Долго его уламывать пришлось? — насмешливо осведомился Гарри. — Не очень, — покачала головой Дафна. — Но ты же понимаешь, Драко рисковал многим. Что, если бы инспектор счел нужным завести дело? — она болезненно поморщилась. — И сэр Люциус — неизвестно, что бы он сделал. Уж наверное, лишил бы Драко наследства, может, даже из дома выгнал бы. У них как-то уже был скандал из-за этого, еще когда Драко в школе учился, в старших классах. К тому же их партия против всяких таких вещей (1). А тут собственный сын… Гарри задумался — Дафна была права, Малфой действительно шел на риск. — Так у них с Блейзом что — любовь? — криво усмехнувшись, спросил он. — Да, — спокойно ответила Дафна. — Любовь разная бывает. Она поднялась с кресла и подошла к Гарри. — А ты любишь меня? — и прильнула к нему, чуть запрокинув голову, глядя на него снизу вверх. Гарри вместо ответа сжал ее в объятиях и поцеловал. — Пойдем… — она еле слышно вздохнула, кивком головы указав в сторону спальни. И опять для него весь остальной мир за пределами этой комнаты будто перестал существовать. Словно Дафна была волшебницей из сказки, а он подпал под ее чары, заставлявшие его забывать обо всем, когда он видел, как она развязывает ленты пеньюара — было в этом жесте, одновременно стыдливом и смелом, что-то невыразимо пленительное… — А давно ты знаешь… про Блейза? — спросил Гарри, когда наваждение схлынуло, понемногу уступая место реальности. — Давно… — она потянулась за портсигаром, лежащим на тумбочке возле кровати, вынула сигарету и закурила. — Будешь? — спросила она, но Гарри отрицательно покачал головой, и тогда она продолжала: — Нас познакомили наши родители. Миссис Забини с самого начала дала понять, что желает этого брака, а мои папа с мамой были просто счастливы… Мы ведь жили очень бедно — конечно, мы старались одеваться по моде, и вообще делали вид, что у нас все в порядке, но многое мы с мамой и сестрой шили сами. Набор косметики у нас с Асторией был один на двоих. И мы не ужинали, если не было гостей… А эти рваные чулки, когда каждый день исхитряешься надевать их так, чтобы не видно было дырок. Да что чулки! Еще немного — и наше поместье пошло бы с молотка, несмотря на всю экономию. На уплату процентов по закладной еле-еле хватало. А тут и страховка, и налоги, которые все время растут. Да еще постоянно что-то приходилось ремонтировать. В наше время вообще большой дом содержать невыгодно — для этого надо быть очень богатым человеком. Так что моим родителям это знакомство казалось счастливым случаем, который упускать нельзя. Нет, они меня не принуждали, — поспешила добавить Дафна, видя, что Гарри поморщился, — но намекали. К тому же Блейз мне и самой понравился — он ведь красивый… — И что было дальше? — осторожно спросил Гарри. — Дальше… — Дафна закусила губу. — Понимаешь, меня воспитывали в строгости, нам с Асторией даже романы не разрешали читать, да у нас в доме их и не водилось. Нет, не то чтобы я совсем ничего не знала о супружеской жизни, но мне казалось, что это просто такая неприятная обязанность, с которой следует смириться… Мне ведь едва исполнилось восемнадцать, когда я вышла замуж. В детстве заставляли есть шпинат, а в замужестве — это… Хоть я и мало что понимала, но видела, что и Блейзу это тоже не очень нравится… Правда, он мне не слишком докучал, так что я чувствовала себя счастливой. Знаешь, он очень мил и приятен в общении, мы быстро стали друзьями. Но однажды утром, когда Блейз ушел на службу, приехала его матушка. Она прямо спросила, часто ли Блейз проводит ночи со мной, и что именно мы делаем… — Дафна покраснела. — Maman вообще не любила церемоний, предпочитала говорить начистоту и называть вещи своими именами. Гарри почувствовал, что у него запылали уши, и, чтобы как-то справиться со смущением, он тоже взял сигарету из портсигара Дафны и прикурил. Она же продолжала: — А потом maman сказала: «Мой сын питает нездоровую страсть к своему полу. Когда я выбрала тебя ему в невесты, то надеялась, что брак его вылечит… Ты красивая девочка, к тому же блондинка — Блейз неравнодушен к светлым волосам. Думала, когда у него будет жена, все изменится. Но, похоже, я ошибалась. Жаль. Возможно, ты слишком невинна и неопытна, потому тебе и невдомек, как увлечь его настолько, чтобы он забыл свои прежние… дурные привычки. Однако, как бы то ни было, я хочу, чтобы у меня были внуки. Хотя бы один. Поэтому надеюсь, что ты приложишь все усилия и не станешь пренебрегать своим супружеским долгом. Постарайся меня не разочаровать». — Но ведь это же… это же обидно для тебя, просто унизительно! Она тебя использовала… — Да, наверное, — Дафна прикрыла глаза. — Но, знаешь, я ее могу понять. Она очень любила Блейза. А ребенка иметь я и сама хотела. Вообще, я немного боялась maman — и в то же время восхищалась ею. Конечно, она была не леди. Совсем не леди, — Дафна покачала головой. — Но иногда она напоминала настоящую королеву — сильная, умная, властная… И она меня по-своему любила. Когда я через год после свадьбы забеременела, она осыпала меня подарками, все время называла своей дорогой девочкой, доченькой… — Ты была беременна? — удивился Гарри. — Но… что же произошло? — Я где-то подхватила краснуху, и maman сказала, что это опасно для ребенка и нужно сделать аборт, — горько вздохнула Дафна. — Она как-то это все устроила, будто бы у меня случился выкидыш (2). Гарри слышал от Грюма, который допрашивал доктора Слагхорна, личного врача миссис Забини, что тот когда-то подозревался в незаконных операциях, однако сумел выйти сухим из воды. Впрочем, к убийству это вряд ли имело отношение. — Правда, — продолжала Дафна, — maman не слишком огорчилась — потому что уже год после свадьбы прошел, и она боялась, что-либо я бесплодна, либо Блейз. А если мы в принципе можем иметь детей, то не стоит переживать. «У вас еще будут дети, милочка, и все будет хорошо», — так она говорила, когда навещала меня в клинике. А я тогда месяц не могла прийти в себя, сидела дома, никуда не выходила, и целыми днями плакала. Доктор Слагхорн выписал мне капли, от которых все время хотелось спать — но потом я постепенно успокоилась. — А что же Блейз? — Блейз был очень добр и внимателен ко мне все это время. Я же говорю, мы с ним хорошие друзья. Вот и все, — она улыбнулась. — Но, знаешь, когда я увидела тебя… Ты так на меня смотрел… И тогда я поняла, чего мне на самом деле хочется. Дафна затушила сигарету в пепельнице — Гарри свою уже докурил — потом поставила ее на тумбочку и склонилась к нему, целуя и прижимаясь обнаженной грудью к его груди. * * * Между тем расследование убийства миссис Забини, казалось, застыло на мертвой точке. Были тщательно изучены все возможные направления — члены семьи, светские и деловые знакомые, любовники — однако, как говорил инспектор Грюм, ни у кого не наблюдалось совпадения мотива и возможности. Единственной более или менее перспективной фигурой оставался таинственный человек, о котором предупреждал миссис Забини Каркаров. Хотя Энтони Доу тоже мало подходил на эту роль — но, за неимением других кандидатур, решено было остановиться на нем. Грюм не сидел сложа руки — но он в последнее время был занят делом Каркарова: проверял его знакомых, однако выделить из множества недоброжелательно относившихся к покойному людей человека, у которого был и серьезный мотив, и возможность, пока не получалось. Наверное, потому, что, в отличие от убийства миссис Забини, здесь мотив имелся у многих — даже у слишком многих. Продолжались поиски Полякова, исчезнувшего секретаря Каркарова — но до сих пор ни в моргах, ни в больницах, ни среди неопознанных трупов его не обнаружили, и это вселяло определенную надежду, что он еще жив. — Сэр, а вы не считаете, что этот Поляков и есть убийца? — спросил Гарри у шефа. — Разве его исчезновение не подозрительно? — Подозрительно, Поттер, еще как подозрительно, — отозвался Грюм. — Но почему я считаю, что он скорее жертва, чем убийца… Видишь ли, в доме Каркарова явно что-то искали. А Поляков пользовался его доверием, несколько лет жил в доме — знакомые Каркарова говорят, что тот никому не доверял, даже не держал ни привратника, ни кухарки, ни горничных. А вот Полякову доверял! Любопытная деталь: время от времени ему все же приходилось нанимать пару служанок, чтобы они сделали в доме генеральную уборку… Так вот, именно Поляков надзирал за их работой — чтобы они ничего не взяли и не совали нос куда не следует. Вообще, он явно был в курсе как минимум большей части дел хозяина — так что ему не понадобилось бы устраивать такой погром. — А если он этот погром инсценировал? — не унимался Гарри. — Разве не мог? — Мог, — кивнул Грюм. — Но тогда он вряд ли сбежал бы, скорее наоборот, чтобы отвести подозрения, нанес бы и себе какое-нибудь повреждение, может быть, даже тяжелое, но не смертельное. Такие случаи бывали. К тому же, — добавил инспектор, — хотя мы до сих пор не можем точно сказать, пропало ли что-нибудь из дома после убийства, и если пропало, то что именно… однако же многие ценные вещи остались на своих местах. В том числе и те, которые легко унести. Нет, если это Поляков, то все выглядит очень странно, чтобы не сказать — глупо. А он, по отзывам тех же русских эмигрантов, дураком не был. Хитрая сволочь, как и его хозяин — так они о нем говорят. Нет, убийца что-то искал — но нашел или нет, мы не знаем. — Сэр, вы ведь помните, — сказал Гарри, — что Каркаров передал миссис Забини какой-то конверт? Может быть, убийца искал именно это? Но тогда получается, он не знал, что конверт у миссис Забини? — И какой отсюда вывод следует, Поттер? Что убийца Каркарова и убийца миссис Забини… —…это два разных человека, — с убитым видом договорил Гарри. — Вот и не надо этот конверт за уши притягивать. Тебе он покоя не дает, знаю. Мне, по правде говоря, тоже, — признался Грюм. — Но, может быть, он имеет отношение к убийству, а может, и нет. Вообще, Поттер, учти на будущее: нельзя зацикливаться на какой-то одной версии. К тому же почерк у двух убийств разный. В первом случае все выглядит так, как будто убийство совершено в пылу ссоры, когда человек схватился за первый попавшийся тяжелый предмет и нанес удар. А потом неумело инсценировал ограбление. Или же, если целью преступления было завладеть бриллиантом… но зачем тогда он забрал еще и часики, и кольцо? Или он не знал истинной цены бриллианта? Однако мы пришли к выводу, что убийца был миссис Забини знаком, и она сама впустила его… Подозрительного конверта при обыске не нашли, в письмах и фотографиях, найденных в доме, никаких зацепок. Что бы там ни было — документ, фотография или письмо — подробностей мы не знаем. — А может быть и так, что этот документ компрометировал саму миссис Забини! Тогда вполне логично, что мы ничего не нашли — она просто его сожгла. — Тоже верно, — кивнул инспектор. — А насчет Каркарова… я думаю, у него мог быть компромат на самых разных людей. Возможно, он промышлял и шантажом. * * * Энтони Доу был высоким и худощавым темноволосым мужчиной лет сорока — впрочем, выглядел он моложе, возраст угадывался только по выражению светло-голубых глаз. Он встретил Гарри невозмутимо и даже улыбнулся — правда, улыбка у него была кривая и оттого не слишком приятная, — лишь позволил себе выразить легкое удивление тем, что его снова допрашивают. — Со мной уже беседовал инспектор… э-э-э… Грюм, кажется. Но я вас слушаю, сержант. Что вас интересует? — При каких обстоятельствах вы познакомились с Шарлоттой Забини и когда это произошло? — Я уже говорил об этом. Точно не вспомню. Несколько лет назад… Кажется, на каком-то приеме у лорда Малфоя или у графа Нотта… Более определенно сказать не могу. — А с Игорем Каркаровым? — задал следующий вопрос Гарри, не сводя глаз с журналиста. — А с ним меня познакомила миссис Забини. — Вот как? Можете подробнее рассказать о вашем знакомстве? — Послушайте, — Доу начал проявлять нетерпение, — об этом я тоже рассказывал инспектору. Требовался подарок на юбилей нашего редактора — я тогда работал в «Лондон Кроникл». Сотрудники газеты собрали деньги по подписке. И Шарлотта посоветовала мне заглянуть к Каркарову — у него всегда можно было найти что-нибудь необычное… — И что вы купили? — Настенные часы, — пожал плечами Доу. — Старинные, с боем. Но скажите, какой смысл снова спрашивать меня об одном и том же? Гарри перевел дыхание. Пока все сходилось — все эти сведения уже были известны, но он надеялся, что Доу где-нибудь собьется и начнет врать и путаться в показаниях. Не сбился и не запутался. — Сына миссис Забини вы знаете? — Разумеется, знаю. — А знаете, что он был должен Каркарову две тысячи фунтов? — Нет! — лицо Доу выразило неподдельное изумление. — Но для чего ему понадобилось занимать у Каркарова? Его мать очень богатая женщина… была. — Блейз играет, а мать не слишком потакала прихотям сына. — Вот как? — Доу снова принял скучающий вид. — Ну, теперь-то он в деньгах нуждаться не будет. Да и Каркарову долг отдавать не надо — очень удачно для него все сложилось, вы не находите, сержант? — Возможно, — сухо ответил Гарри. — А дома у Каркарова вы бывали? — Нет, только в лавке. — А вот Иван Волков, бывший штабс-капитан русской армии, а ныне шофер такси, утверждает, что видел вас у Каркарова дома. — Волков? — Доу непонимающе поднял брови. — Ах да! Тот русский эмигрант, который был Каркарову должен крупную сумму и никак не мог расплатиться? Что ж… припоминаю, однажды я действительно заходил к Каркарову домой — он все никак не мог пристроить Библию пятнадцатого века, букинистам же продавать ее не хотел, потому что они всегда сбивают цену… Вот он и спросил у меня, не купит ли ее кто-нибудь из моих светских знакомых. — И что? Вы нашли покупателя? — Да, нашел. Это лорд Малфой, можете у него спросить. — А откуда вас знает мистер Волков? — Мне приходилось писать о различных мероприятиях, которые устраивают эмигранты в своем кругу: банкеты, благотворительные балы, свадьбы, похороны и все такое… — А раньше вы с мистером Волковым не встречались? — Когда раньше? — Когда вы воевали в России? — Нет, — Доу покачал головой. — Не встречался. — Вы точно помните? Ведь много лет прошло. — Некоторые события и люди не забываются, молодой человек. — А в Стамбуле вы не бывали? — Никогда. — Ну что же… благодарю вас, мистер Доу. Возможно, вы нам еще понадобитесь. — Рад помочь, — журналист поднялся со стула и слегка поклонился. Гарри вышел на улицу и отправился в Скотланд-Ярд, думая о том, что, похоже, с Энтони Доу он теряет время зря. * * * — Поттер! — Грюм был непривычно взволнован. — Блейз Забини пытался покончить с собой! — Что?! Как?.. — Разорвал рубашку и свил что-то вроде веревки. Естественно, она оборвалась, Блейз ударился головой и потерял сознание. — Господи… Но почему? — После ареста он впал в прострацию, молчал как рыба — и на допросе, и в камере. А сегодняшней ночью вон что устроил… Черт бы побрал этих неврастеников! — Он в сознании? — Да, пришел в себя, но у него сотрясение мозга, ему нужен полный покой. — Слава Богу, обошлось… — Да уж, умри он в тюрьме — мы неприятностей не оберемся… — мрачно кивнул Грюм. — А жене сообщили? — Нет пока. Вот ты и сообщи, только поаккуратнее… Гарри помрачнел — ему совсем не хотелось приносить Дафне новость, которая ее огорчит. Однако делать было нечего, и он направился к двери, но на полпути обернулся. — Сэр, — спросил он, — а Блейз знает, что Драко Малфой подтвердил его алиби? — Нет, не знает, — покачал головой Грюм. — Я его после первого допроса и не вызывал, да и необходимости пока не было. В то же время я счел целесообразным подержать его в тюрьме — помнишь, мы с тобой говорили, что, возможно, с запонкой его кто-то подставил? И лучше, чтобы этот кто-то думал, что ему удалось… Но кто же знал, что так получится?..