Драко Малфой в срочном порядке приглашается на обследование в больницу Святого Мунго по причине аномальной влюблённости в заучку. Просим отнестись к этому очень серьёзно, ведь подобное поведение может грозить помешательством или того хуже — свадьбой.
— Очень смешно, Забини, — произнёс Драко, не поднимая взгляд на друга, и сразу поднял палочку, уничтожая обличающую его записку. — Там же сказано, отнестись серьёзно! Я, кстати, кроме всего прочего, переживаю за твои глаза. Мне кажется, что если так много пялиться в чей-то затылок, то со зрением могут произойти необратимые изменения. Как считаешь? — Забини явно веселило его поведение, ведь он, тихо посмеиваясь, даже перестал пересаживать какое-то очередное растение, грозившееся откусить все пальцы его руки. А Малфой был согласен. Полностью согласен со всем, что сказал и написал друг. Ему и правда пора лечь в больницу и пробыть там, желательно, весь остаток своих дней. По крайней мере, там он не будет вынужден смотреть на горделивую шатенку каждый божий день, замечая в её поведении лишь стремление к учебе и полное отсутствие переживаний насчёт их недавней ссоры. Девушка не оборачивалась на парах, не заостряла на нём взгляды в Общем зале, не вступала в споры, которые он старательно пытался завязать на трансфигурации. Гриффиндорка как будто совсем забыла о нём, хоть он и знал, что это не так. Однако, если что-то в этой упертой девушке и нельзя изменить, так это её желание делать всё по-своему. Малфой её не послушал и теперь вынужден пожинать плоды своего поведения. Невозможно сосчитать, сколько раз в его голову за последние пару дней приходила мысль бросить свои эксперименты и просто уткнуться в такие нужные кудри. И, сказать по правде, эта мысль привлекала гораздо больше, чем размышления о предстоящем испытании собственного разума. — Я считаю, что тебе лучше высунуть свой нос из моей личной жизни и засунуть его в свой горшок. Может быть, так профессор Стебль наконец обратит внимание на твои старания, — голос раздражённый, но совсем не злой из-за осознания правоты друга. — Знаешь, если выбор стоит между этой кусачей хренью и обсуждением твоего помешательства, я точно выбираю второе! Можно было бы поспорить касательно выбранного слова, но Драко прекрасно понимал, что смысла в этом ровным счётом никакого. Он и правда помешался, как ни пытается это скрывать или скорее просто не обращать внимания. Да, он как полоумный пялится на неё в любую удобную минуту. Да, слушает все разговоры вокруг, надеясь в каком-нибудь из них услышать её имя. Да, не представляет, что делать дальше и не понимает, почему же без неё стало так пусто. Но это никак не исправить, и, честное слово, лучше бы Блейз подсунул ему не новую проблему, а вариант решения предыдущей. — Тут нечего обсуждать, мы уже говорили об этом. — И ты всё ещё не сделал ничего из того, что я советовал! Вспомни, что я сказал? — Блейз, ты не всегда понимаешь, когда уже стоит заткнуться. — Не успокоюсь, пока не ответишь мне. — И почему всегда нужно начинать эти отвратительные разговоры на парах, объясни мне? — Обернись вокруг, Драко. Всем так наплевать на эти корешки, что не болтает разве что Долгопупс. Ну так, что я говорил? Друг, выслушав в Больничном крыле его слишком громкую тираду о несправедливости, моральном давлении, трусости и нежелании помогать, хотел было что-то ответить, но тут же был перебит следующим монологом, целиком состоящим из расстройств о том, что без Грейнджер ничего точно не получится, что это просто нечестно — после всего произошедшего бросать его одного, и мыслей о том, что ей следовало бы вернуться прямо сейчас и они могли бы начать все сначала. Сказать, что Блейз был удивлён внезапной совершенно не свойственной блондину откровенностью — ничего не сказать. Однако это всё довольно просто объяснялось количеством содержащегося в крови обезболивающего и других затуманивающих разум препаратов. В конце концов, Блейз не стал допрашивать Малфоя, решив, что сейчас это бесполезно, и лишь посоветовал повести себя так, как угодно большинству девушек — сделать первый шаг и извиниться. Мулат что-то говорил о том, что необходимо давить на жалость, как можно более открыто говорить о чувствах, ссылаться на то, что без неё у него никогда ничего не получится, и всё в таком духе. Но после недовольного выражения лица Драко, который прекрасно понимал, что с Гермионой такой номер не пройдет, Забини предложил ещё два варианта. Первый, и наиболее удачный, по его мнению, — перестать ставить на себе эксперименты. Второй, по мнению мулата, тоже неплохой — просто оставить всё как есть и отпустить девушку, в надежде, что она сама поймёт свою ошибку. Драко всё-таки ответил другу, кратко назвав три возможных варианта развития событий, на что получил незамедлительный ответ: — Muy bien, друг мой! Ты всё запомнил, но ничего не закрепил. Извиняться, как я понимаю, ты даже не планируешь, потому как до сих пор не спросил, где можно купить цветов или... — Забини бросил быстрый оценивающий взгляд на гриффиндорку, подпирающую стену в другом конце оранжереи, — не знаю, книжку или новое перо. Судя по твоему напряжённому выражению лица и тому, что ты за эти дни всё ещё ни разу особо мне не нахамил, ты всё же собираешься продолжить над собой издеваться, так ещё и собираешься попросить моей помощи. Ну, а исходя из твоей вчерашней «случайной» стычки с Уизли на глазах у всей аудитории, можно сделать вывод, что забивать ты тоже не хочешь. Вот и скажи мне, как скоро мне придётся навещать тебя в психушке? Драко будто бы окатили из ведра. Он даже подумать не мог, что Забини читает его как открытую книгу и придаёт значение каждому его сказанному и несказанному слову. Он так удивительно хорошо умел обманывать самого себя, но вдруг ему пришлось понять, что водить за нос друга у него не получается от слова совсем. Это известие совсем неприятно ударило по самолюбию, однако ещё и вселило уверенность в том, что когда-то давно он выбрал правильного человека. — Тебе не придётся меня навещать, ведь, если ты продолжишь об этом говорить, я убью тебя голыми руками, обещаю! — с этими словами Драко пригрозил мулату совком, которым копался в земле, но сразу же понял, как глупо это выглядит, и позволил себе расслабиться и чуть слышно рассмеяться. Он так и не надел обратно защитную перчатку после того, как использовал палочку для уничтожения творения Блейза, и, как оказалось, эта оплошность и потеря бдительности практически стоили ему пальца. Громкое шипение наполнило теплицу, и блондин, как ошпаренный, быстро замахал рукой, стараясь унять нарастающую боль в указательном пальце. Фаланга слишком быстро распухала на глазах и всё , что оставалось парню, — дуть на ужаленное место в надежде облегчить боль и еле слышно материться себе под нос. Естественно, на звук обернулись все. — Мистер Малфой, почему вы работаете без перчаток? О чём вы думали? — профессор Стебль поспешила к нерадивому студенту на помощь, продолжая говорить о его безответственности и неаккуратности. — Простите, профессор. Он просто так глубоко ушёл в изучение этой колючей прелести, что решил проверить всё на себе, как настоящий ученый! — А на вашем месте, Теодор, я бы следила за своими руками, а то обидно будет последовать примеру этого юноши! Пока все вокруг оживлённо переговаривались и старались разглядеть, что же случилось с пальцем слизеринца, сердце Малфоя пропускало удар за ударом, ровно так же, как и лёгкие избегали лишних вздохов. Она повернулась. Обернулась чисто инстинктивно, на громкий звук, но вот отвернуться так же резко уже не смогла. И теперь была вынуждена смотреть ему прямо в глаза, не желая проигрывать и первой разрывать их тайный контакт. В глазах — всё такие же глубокие мысли, как и всегда, желание достучаться до закромов его души переполняет взгляд, ресницы опускаются редко и медленно. Через всю теплицу он мог бы спокойно поймать ритм её дыхания, ведь уже выучил девушку наизусть. Сейчас она быстро опустит взгляд, надеясь, что Малфой его отведёт, потом поднимет снова с ещё большим вызовом, чем раньше, чуть прикусит щеку со внутренней стороны, сожмёт пальцы в кулаках. </b>Ты очень красивая. </b> Какого хера ты творишь?! Парень буквально чувствует, как мысли ускользают из его головы и плывут по воздуху к кудрявой голове напротив него. Девушка слышит эту фразу в своём сознании, меняется в лице и замирает. Совершенно замирает. Посмотреть на неё сейчас — статуя, а не живой человек. Ни одна ресничка не содрогается, вздох застрял где-то в горле, пальцы перестали стучать по горшку. Лишь безмолвный шок, отражающийся лишь ярко розовым румянцем на щеках и незаданным вопросом во взгляде. Ты псих, просто чёртов псих! И Малфой отворачивается первый. Как только к нему приходит осознание сказанной фразы, голова тут же устремляется вниз, на стол, к раненому пальцу. Сердце отбивает такой бешеный ритм, что он всерьёз боится, что мышца просто не справится с такой нагрузкой. Разгорячённая кровь циркулирует по всему организму, не давая успокоиться ни одной его клеточке. — Мистер Малфой, вы вообще слышали, что я сейчас говорила? И что ты теперь будешь делать, а? Вечно пялиться на стол? — Драко Малфой! — А? Что? Да, я слышал, слышал. Мне нужно пойти в больничное крыло и попросить мадам Помфри вытащить шип, а в пятницу прийти на отработку по причине моей безответственности, — Драко сам невероятно удивился тому, что вообще слушал что-то, так ещё и запоминал. — Возьмите Блейза с собой, я начинаю переживать, что вы уснёте по пути, —профессор мотнула головой в сторону мулата и послала ему строгий взгляд. — Продолжаем работу, у вас нет времени на разговоры, на кону ваши баллы! Друзья быстро собрали вещи и вышли из теплицы. Блондин так и не осмелился поднять взгляд и посмотреть на эмоции Гермионы, а Блейз, слава Мерлину, был слишком весел и не заметил этого. — Первая отработка в этом году — твоя! Ты должен мне желание, помнишь? — мулат легко ткнул Драко в плечо, весело вышагивая рядом. — Надеюсь, ты загадаешь изоляцию на всю оставшуюся жизнь. — Хах, это было бы слишком просто, Драко! Она, кстати, обернулась. Заметил? Заметил, чёрт возьми. Ещё как заметил.***
— Передавай быстрее, Флинт! — Эй, Дерек, смотри, куда целишься! — Что ты плетешься, догоняй! Выкрики слышались со всех сторон, и Драко полностью растворился в игре. Хоть этот матч и всего лишь тренировочный, свои против своих, но блондин планировал выложиться на все сто процентов и доказать, что действительно достоин быть частью команды. Совсем недавно Монтегю сообщил ему о том, что с радостью заменит того четверокурсника на Малфоя, стоит ему лишь согласиться. Естественно, сначала блондин отказался и сослался на то, что всё должно быть честно, и на якобы очень сильную занятость, но Грехем так долго убеждал его в том, что они выиграют у Гриффиндора только с ним, что пришлось согласиться. Конечно, слово «пришлось» здесь совсем неуместно, ведь в глубине души Малфой радовался гораздо больше Грэхема, но совершенно не показывал этого. Наконец-то он может делать то, что у него получается. Он быстро устремляется выше всех остальных игроков, ловит взгляд Нотта, который согласился сегодня играть за второго ловца, ухмыляется и поднимается ещё выше. Парни и девушки быстро летают по полю, крепко сжимая мётлы и высматривая мячи. Загонщики сегодня играют особенно агрессивно, ведь первый матч уже на носу и нужно быть готовыми ко всему. Бладжер летает от одного игрока к другому, Эдриан еле успевает увернуться, а вот Маркусу везёт не так сильно. Парень получает увесистым мячом по ноге, и первая команда остаётся без своего самого сильного загонщика. Драко громко выругивается, хочет что-то крикнуть насчёт его тупоголовости, но вовремя вспоминает о тактике и стратегии. Самое важное не поддаваться всеобщему настроению, сохранять спокойствие и не отводить глаз от поля. Прямо мимо него проносится Люциан Боул, сильно ударяя битой и отправляя мяч куда-то в сторону Нотта младшего. Из-за сильных потоков воздуха, ударивших слишком внезапно, Малфой чуть было не теряет координацию, громко выругивается, но тут же вновь опускает взгляд на поле. Всё происходит слишком быстро, мётлы летают из стороны в сторону, крики сливаются в один общий гул, удары по мячам слышатся буквально не переставая, напряжение и волнение окутывают всё вокруг. Грэхем выкрикивает указания абсолютно всем, поучая и наставляя, кроме Малфоя. Будто знает, что у него всё под контролем и он всё сделает правильно. Это придаёт уверенности, она буквально разливается по жилам, даря такое нужное спокойствие и уверенность. Пока вокруг творится хаос и воздух окутан чужими переживаниями, Драко остаётся таким спокойным, как только может. — Счёт 90/40 в пользу первой команды! — слышится откуда-то снизу и гулко разносится магией по всему полю. Пора действовать. Разрыв уже достаточно большой, нужно успеть не дать второй команде заработать очки до того, как он поймает снитч. Драко пригнулся пониже к метле, крепко ухватил деревко и направил её ниже, ближе к трибунам, надеясь отыскать там заветный мячик. Погода холодная и пасмурная — определённо не лучший день для игры, но времени на недовольства нет. Он устремляется вперёд, медленно набирая скорость, ища глазами прыткий золотой мяч. Взгляд скользит по трибунам, форме игроков, только-только выпавшему снегу, снежинкам, медленно падающим с неба, но так и не находит то, что ищет. Мимо пролетают однокурсники, ссорятся с друг другом прямо в воздухе, перекидывая мяч из одного конца поля в другое, спеша ближе к воротам. Вдруг, в этой полнейшей суете из лиц и мётел, он слышит тихое знакомое жужжание прямо над ухом. Только не двигайся! Звук становится всё отчётливее, ясно оповещая о том, что мяч уже совсем близко к правому уху. Можно было бы просто поднять руку и схватить заветный трофей, но слишком велик шанс промазать и снова потерять его из виду. Медленно, почти незаметно, Малфой начинает поворачивать голову по направлению к победе, изо всех сил старается не дышать или случайно не дернуться. Воздух вокруг замирает, звуки на поле становятся тише, гул ветра уже не пробирает до мурашек и даже практически не замечается. Сейчас важно только одно —успеть схватить золотой мячик так быстро, как это только возможно. Наконец Драко замечает его боковым зрением, снитч парит так близко к его лицу, что вполне может оставить порез своими маленькими тонкими крылышками. Движение руки — отточенное и натренированное. Быстрый взмах, сильный захват — и мяч уже крепко зажат в перчатке. На лице сама собой образуется широкая улыбка, по организму разносится тепло и радость, сердце бешено бьётся в груди, а колени чуть трясуться от волнения и эйфории. Звуки вновь становятся громкими, со всех сторон слышатся выкрики, радость Грехема невозможно описать словами, он кричит что-то о том, что скоро увезёт домой тяжеленный кубок, и выписывает в воздухе страшную мёртвую петлю. — Драко Малфой ловит снитч! Первая команда одерживает победу со счётом 240/50! А он всё смотрит на мяч в своих руках, иногда переводит взгляд на поле и не может поверить своим глазам и ушам. Не может быть. Его первая победа. Первое, чем он действительно может гордиться. Он добился этого сам, без чьей-либо помощи, тренировался на износ и вот наконец-то смог. Мысли носятся по голове одна за другой, на автомате он спускается на поле, подбегает ко всем, радуется и прыгает от счастья вместе со всеми, принимает поздравления, жмёт руки, толкает локтём Тео, говоря что-то не очень утешительное. Но в голове всего одна мысль, которую практически невозможно выкинуть и позабыть. Нужно рассказать Грейнджер! Нужно, чтобы она знала. Нужно, чтобы порадовалась за него, чтобы обняла, сказала, что всегда верила в него и очень гордится. Пусть поругает за то, что одет слишком легко для полетов в такую погоду, пусть прочитает лекцию о том, что он ещё не поправился до конца и ему просто необходимо соблюдать постельный режим и не перенапрягаться. Пусть делает всё, что захочет. Только пусть будет рядом! — Эй, Драко, ты ведь идешь с нами? — голос Эдриана грубо вырвал его из приятных размышлений и опустил обратно на землю. — Это, кстати, не вопрос! Мне нужно хоть где-то надрать тебе зад, и уж поверь, сегодня в баре тебе не поздоровится! — Будешь оттачивать на мне своё мастерство пьяного флирта? Если да, то я пас. Лучше уж развлекаться с Филчем, чем смотреть на это. — Вопрос о твоих сексуальных пристрастиях можем обсудить и позже, — Блейз появился из ниоткуда и, заливаясь смехом, обратился к другу. — Сегодня в восемь в «Трёх Мётлах»? Драко оставил вопрос без ответа, лишь чуть заметно ухмыльнулся, призвал к себе метлу и отправился в сторону раздевалок. У него всё равно нет варианта отказаться. Да и, по правде сказать, пропускать сегодняшний вечер совсем не хочется. Он так устал от всего, что происходит, что один пьяный вечер в компании друзей точно пойдет на пользу. Главное не напиться до такой степени, что в голову полезут ненужные мысли. Продолжая размышлять о возможности похвастаться победой Гермионе, Драко залез под горячие струи душа и наконец почувствовал тепло, после двух часов на пробирающем морозе.***
Огромной толпой они вышли из замка, когда солнце уже полностью спряталось за горизонтом и темнота окутала небо. Луны сегодня видно не было из-за сгущающихся облаков, и потому дорогу им освещали лишь волшебные палочки. Хотя это особо было не нужно, ведь путь до Хогсмида за эти годы был уже изучен ими вдоль и поперёк. Всеми, кроме Драко. Однако даже он за эти месяцы успел выучить все повороты и теперь шёл вперёд абсолютно уверенно. На них была обычная одежда: джинсы, свитера, толстовки, длинные мантии и самые стандартные куртки — форму и знаки отличия было решено оставить в спальнях. Сегодня они были просто компанией подростков, спешивших в местный бар повеселиться. Никаких проблем, никаких лишних мыслей, никаких сложных вопросов. Единственное, что напоминало о школе сегодня, — волшебная палочка в руках, оставить которую в комнате было бы просто преступлением. Громкие голоса и звонкий смех разносились далеко вперёд, Драко уверен, что мадам Розмерта услышала их, как только они вышли из замка. Все наперебой рассказывали какие-то глупые истории, Грэхем смеялся больше и громче всех, видимо, по причине фляжки, которую уже перестал прятать во внутреннем кармане мантии, Нотт шёл рядом с Паркинсон, иногда подпирая её плечом, та в ответ лишь вежливо улыбалась и, видимо, думала как бы отвязаться от друга и не обидеть. Сегодня в их компании не только парни, как это было обычно, Милисента, сёстры Гринграсс, Панси и несколько её подруг с младших курсов, как ни странно, были только рады составить им компанию и наряжались весь вечер напролёт. Видимо, огромное количество домашних заданий и всё усложняющиеся пары слишком всех доконали. Дорога до бара заняла гораздо меньше времени, чем обычно. Все спешили уже наконец согреться, выпить любимой медовухи, поиграть в дурацкие пьяные игры и просто почувствовать себя свободными и молодыми. В «Трёх Мётлах» было не протолкнуться. Ожидаемо. Слава Мерлину, Мадам Розмерта обожала Грэхема и всегда занимала их компании лучший большой стол у окна. — Рози, ты просто волшебница! — сказал капитан, приобнимая хозяйку за плечи и пропуская друзей к столу. — Ой, только не надо устраивать вот этих сцен! Чаевые — десять процентов от счёта и не заставляйте меня бегать туда-сюда! — Не переживайте, всё будет в лучшем виде! — Блейз решил подключить и своё обаяние и пустил в ход свою фирменную улыбку. — Начнём, я думаю, с двух литров вашей прекрасной медовухи! — Девочки, а вы что будете? — Тео обращался ко всем, однако смотрел только на Панси и явно ожидал лишь её ответа. Девушка не заставила себя долго ждать: — Начнем с трёх литров медовухи, да, Блейз? — ответила девушка весёлым тоном, который можно было так редко от неё услышать, и подмигнула мулату. — Perfecto! Три литра медовухи, двенадцать стаканов и что-нибудь на закуску! — быстро повторил брюнет и плюхнулся на диван рядом с Драко, задевая его локтём и широко улыбаясь. Вокруг царила атмосфера, которую Драко ни на что бы не променял. Весь бар был забит волшебниками, они толпились во всех углах заведения. Те, что помоложе, громко смеялись, запускали в воздух какие-то блестящие бомбочки, которые Дафна назвала «великолепной взрывчаткой» из «Всевозможных волшебных вредилок» Фреда и Джорджа, звонко чокались стаканами и громко подпевали глупым песням. Те, кто постарше, тихо сидели за баром или за отдалёнными столиками обособленными компаниями, играли в волшебные карты, заказывали одно пиво за другим и иногда ворчали на слишком громкую молодёжь. По воздуху летали запахи сливочного пива, корицы, мяты, мёда и опилок. Тихо поскрипывала деревянная мебель, приглушённый свет нежно окутывал пространство, и всё вокруг говорило лишь об отдыхе, веселье и спокойствии. Первые стаканы уже были налиты до краев, с конца стола от девочек, сбившихся вместе на одном диване, прозвучал тост: — За то, чтобы каждый день заканчивался так! Медовуха приятно обжигала горло, довольно быстро ударяя в голову. Драко выпил стакан залпом, откинулся на спинку стула и просто позволил себе расслабиться. Сидевший рядом друг о чём-то громко спорил с Тео, но суть их перепалки была так далека от мыслей блондина, что он даже не пытался слушать. Алкоголь действовал расслабляюще, даря ощущение тепла и спокойствия. Хотелось сидеть здесь постоянно, слушать треск камина, есть какую-то приторную гадость, зарываться носом в объёмные кудри... Так, стоп! Заканчивай с этим! Нужно срочно себя отвлечь. Ещё немного таких мыслей — и он побежит обратно в замок признаваться в любви. — Ты так и не сказал, за что мне такой подарок? — Драко обратился к Блейзу с первым же вопросом, пришедшим в голову. — Это ты о чём? — судя по голосу мулата, медовуха оказала приятное влияние и на него, поэтому приятный бас сменил обычный спокойный тон. — Ну как это, такой вечер, и с нами нет твоей змеи. Где она, кстати? Шкуру сбрасывает? — Драко, ну я же уже миллион раз просил! — брюнет пытался злиться, но выходило плохо, и смех выдавал его с потрохами. — Не знаю, где она, я не спрашивал. — Только не говори, что вы расстались! За эту новость придётся выпить слишком много, боюсь, не потяну! — Нет, вроде не расстались. Да не знаю я, она ведёт себя странно, вечно где-то пропадает, куда-то уходит. Да и чёрт бы с ней, не хочу про неё думать. Как тебе та блондиночка за соседним столом? Драко от души рассмеялся, потому что представил, что сейчас начнётся, и разлил остаток медовухи по бокалам. Поднял стакан и уже хотел было поднести его к губам, как вдруг услышал громкий голос Нотта: — Мы пьём как старики какие-то, честное слово! Играем в правду или действие! — О нет, Тео! Я боюсь с тобой играть! Уйду отсюда без гроша и самоуважения! — - Грэхем отреагировал слишком быстро и громко, что наводило на мысли о том, что слухи про его проигрыши — чистая правда. — Да ладно тебе, никаких денег, чисто спортивный интерес. — Забини даже принял более ровное положение на стуле и придвинулся ближе к столу. — Я в деле! Драко, Эдриан, девочки? — Мы тоже за, но только чур без непристойностей! — Астория удивительно красиво засмеялась, от чего у половины парней за столом явно закрутились в голове только непристойные мысли. — Нашла, кого просить! Я пас, посижу посмотрю на вас, — Драко не очень хотел отвечать на каверзные вопросы и уж тем более выполнять неизвестно какие действия. Блейз наклонился чуть ближе к Драко, однако голоса не понизил, легко коснулся своим стаканом его и произнёс громко, чтобы слышали все: — Ты должен мне желание, так что ты играешь! — И ты называешь себя моим другом? — Ничего себе, вот это денёк! — Дафна явно было очень удивлена происходящим. — Драко Малфой первый раз играет с нами, просто удивительно! — Но вы все кое-что упускаете, я ведь ничерта не помню. Так что спрашивать вам у меня практически нечего. — Ох, поверь, Драко, мы найдём, чем поинтересоваться, — Паркинсон обратилась к нему напрямую чуть ли не первый раз с момента их расставания, да ещё и таким приятным бархатным голосом. Да, алкоголь творит с людьми удивительные вещи. Игра проходила на удивление спокойно, скорее всего, из-за того, что все были ещё более-менее трезвые и стеснительные. За первые пять конов Драко узнал, что Блейз никогда не был на свидании с девушкой старше него, Нотт был по уши влюблён в свою двоюродную сестру, пока не узнал, что это вообще-то ненормально, а Дафна во время полового созревания поверила в рассказ старших девочек о том, что сексом можно заниматься только с согласия мамы, и пошла спрашивать у неё, можно ли ей уже это сделать. Ничего особенно обличающего или непристойного, и это расслабило блондина, как и пятый, вроде бы, стакан медовухи. — Ну что, Драко, правда или действие? Или всё-таки струсил? — Не дождёшься, Астория! Правда, — слизеринец был настроен решительно, но всё-таки не упустил возможности осушить бокал до конца перед тем, как отвечать. — Хм... Что бы такого мне хотелось узнать..., — девушка прервала размышления вслух из-за тихого шёпота Дафны на ухо, рассмеялась и уверенно задала вопрос. — В кого же влюблён наш аристократ? — Эй, не надо нарушать правила, нельзя спрашивать конкретных имён! Мерлин! Спасибо, Блейз! — Хорошо, хорошо, задам вопрос по-другому. Какого цвета глаза у девушки, в которую ты влюблён? — Или у парня! У нас свободная страна! — Заткнись, Монтегю! — в голове у Драко мысли путались из-за градусов в крови, а потому чётко для себя решить, стоит отвечать или нет, он решить не мог. Всё казалось весёлой и невероятно интересной игрой, плюс он так сильно ощущал отсутствие Гермионы, что хотелось уже просто признаться об этом во всеуслышание. — Тёмно-карие, но иногда на солнце переливаются рыжим. Он заметил, как чуть глубже вздохнула сидящая справа Панси, опустив свои тёмные, почти чёрные глаза вниз, и услышал, как громко присвистнул Нотт, понимая, что блондин говорит не о девушке, которую он так отчаянно хотел заполучить обратно. Странно, но на душе как будто бы стало чуть легче от того, что он признался в этом хотя бы сам себе и перестал прятаться за мыслями о том, что ему «просто очень нужна её помощь». Все за столом как-то слишком сильно воодушевились и удивились его ответу, начали улюлюкать, а Эдриан даже крикнул мадам Розмерте, что им понадобится ещё одна бутылка и, скорее всего, побольше. — Я так понимаю, теперь моя очередь, — голос Драко стал заметно пьянее и веселее. — Только если Паркинсон тебя не испепелит, — сказал Грехем и громко рассмеялся, за что тут же получил ложкой по голове от пытающейся скрывать обиду девушки. — Знаешь, что, Грэхем, правда или действие? — Хах, действие! — Мне кажется, что правая бровь тебе больше не нужна, — произнёс Драко, и за их столом воцарился небывалый гул из выкриков, свиста и громких хлопков. Под общее громкое улюлюканье парень потянулся за волшебной палочкой, даже не пораскинув перед этим мозгами. Оно и понятно: в его организме было уже столько алкоголя, что капитан был согласен уже на любое действие. Надо признать, что парень и до этого не был красавцем, а его вид с лишь одной бровью вызвал дикие приступы смеха у всех сидящих. Даже Драко, обычно ведущий себя спокойнее и адекватнее всех, сейчас не мог произнести ни слова из-за приливов хохота, громко хлопая ладонью по столу. Всё было весело, беззаботно и невероятно смешно ровно до одного момента. Дверь бара быстро распахнулась, сильно ударившись о стену из-за сильных порывов ветра за окном, и воздух наполнил громкий раскатистый смех и чей-то еле слышный бубнеж. Неизвестно, почему, может, из-за алкоголя или обилия разносящихся ароматов, но Малфой не почувствовал до боли знакомый запах, и спокойно повернул голову по направлению к новым звукам. Одному Мерлину известно, как сильно был удивлён блондин, когда хмельной взгляд наконец зацепился за фигуры, вошедшие в бар. Поттер, держащий под руку Уизли, который, судя по выражению лица, был очень зол, общался с мадам Розмертой, пребывая в слишком приподнятом настроении. Видимо, узнавал, есть ли ещё свободные столики. Рыжий был весь с ног до головы в снегу, волосы полностью вымокли, а руки явно подрагивали от холода. Позади него он заметил Долгопупса в дурацкой разноцветной шапке, заливающегося смехом и еле как держащегося на ногах из-за этого. На его плечо облокачивалась Гермиона, прикрывая рот рукой, чтобы не выдавать душащего и её веселья. Его Гермиона! Стоит, облокотившись на какого-то парня, веселится и вообще радуется жизни. Я убью сначала всех твоих дружков, а потом запру тебя в своей спальне навсегда! Веселье как рукой сняло, и теперь слизеринец лишь со злостью и ревностью, в которой не считал нужным себе признаваться, наблюдал за друзьями, для которых уже нашли столик. Естественно, гораздо ближе к слизеринской компании, чем то мог вытерпеть Драко! Теперь он мог видеть её слева боковым зрением, если облокачивался на стол и чуть выглядывал из-за Блейза. — Ты бы пялился не так очевидно, а то я уже предчувствую, какой будет их следующий вопрос, — Забини тихо прошептал это Драко прямо на ухо, используя то, что все слишком пьяны, чтобы замечать такие мелкие вещи. — Я бы не пялился, если бы она не вела себя так! — Как «так», Драко? Она просто пришла посидеть с друзьями в баре, как и ты, кстати! — Она пришла с этим рыжим оленем, так ещё и вся повисла на этом чёртовом ботанике! Надо отметить, что девушка уже давно ни на ком не висела, а спокойно сняла пальто и хотела было сесть обратно за свой столик, как вдруг обернулась на громкий смех Грэхема и наконец заметила, рядом с кем ей придётся провести вечер. Слава Мерлину, Драко успел среагировать и отвернулся раньше, чем женский взгляд заскользил по нему, рассматривая и оценивая. Он чувствовал это физически, кожу под кофтой как будто начинало покалывать, волосы на голове встали дыбом, внутренности начали медленно собираться к центру. Блейз довольно громко рассмеялся, заметив такие изменения в друге, и потянулся за графином, намереваясь разлить по стаканам немного успокоения. Гермиона повела себя гораздо взрослее и сдержаннее, чем её несостоявшийся молодой человек, и лишь тихо опустилась рядом с друзьями, заказывая у мадам Розмерты сливочное пиво. Игра за их столом продолжалась, но теперь Драко принимал в ней настолько пассивное участие, насколько это вообще было возможно. Он не задавал вопросов, передавая свой ход Блейзу, на коленях которого, выполняя своё задание, теперь недвусмысленно сидела Дафна. Один раз ответил на вопрос о том, чем же пахнет его амортенция, соврав что-то идиотское про запах после дождя и свежепостиранное бельё. Всё время он проводил, косясь в бок, следя за тем, как Гермиона допивает уже второй бокал, а Уизли очень неуверенно кладёт руку на спинку стула позади неё. Не дай бог ты к ней прикоснёшься, Уизел. Алкоголь брал своё, делая его поведение и мысли всё более развязными, правдивыми и честными перед самим собой. Становилось жарко, мысли убегали от него, в глазах всё немного плыло, а конечности слушались довольно плохо. Как и у всех, в этом состоянии его чувства слишком оголялись, и он испытывал такую бешеную потребность в любви и нежности сейчас, что готов был подсесть прямо за стол к её друзьям и рассказать уже всем, наконец, что её трогать нельзя, а потом увести за собой и никогда не отпускать. — Хей, Драко, не спи! Правда или действие? — снова Астория. Это явно не предвещает ничего хорошего, однако хмельному мозгу уже совершенно всё равно. — Действие! Ох, это очень зря. Драко громко рассмеялся вместе с остальными, которые резко оживились, явно поддерживая его выбор. Взгляд снова скользнул за соседний столик и... Какого хера, Грейнджер?! Рука этого рыжего придурка всё-таки легла на её плечи, а девушка даже бровью не повела, продолжая смеяться над шутками Поттера как ни в чём не бывало. Злость и ревность тут же расплылись по организму, и тут он заметил то, чего так долго ждал. Она посмотрела. Еле заметно бросила косой взгляд, заметила его выражение лица и... Ухмыльнулась? Серьёзно? Проверяешь меня? — Пора переходить к нормальным действиям! Крути бутылочку, Малфой! — голос Гринграсс выбил его из раздумий и вернул обратно в реальность, заставляя вспомнить, на что он только что подписался. В нормальном, спокойном, а главное трезвом состоянии он никогда бы на такое не согласился, но сейчас всё изнутри кричало о том, что надо отомстить за это представление за соседним столом. Встав и аккуратно поправив чуть задравшуюся кофту, он протянул руку к стоящей на столе полупустой бутылке, положил ее на стол и крутанул, возможно, слишком резко. Сердце бешено стучало в груди в ожидании остановки бутылочки, отбивая такой же ритм, какой отстукивали ладонями по столу Нотт и Монтегю. Прошло несколько долгих секунд, и горлышко наконец остановилось, указывая точно на Паркинсон. Вот же чёрт! — Уууу, дружище! — Забини сильно похлопал его рукой по спине, всё ещё удерживая на коленях блондинку. — Официально заявляю: это лучшее действие из всех, что я когда-либо загадывала! Драко посмотрел на девушку, которую ему нужно было поцеловать, и, к большому сожалению, не увидел на её лице отвращения или несогласия. Лишь очень пьяные и грустные глаза смотрели прямо на него, ожидая решения. Он отвёл взгляд в сторону, сделал вид, что смотрит на Забини, а сам аккуратно покосился на соседний стол. Не смотрит. Неправильно. Притворяется, что не смотрит. Он ведь её выучил и прекрасно понимает. Спина слишком ровная, движения слишком резкие, улыбка натянутая. Она всё слышит и за всем следит, но так и не убрала руку этого недоумка со своего плеча. Это ты начала, а не я! Он точно не помнит, кто это начал, но вскоре весь стол начал скандировать одну фразу. — Целуй, целуй, целуй, цел... Слишком пьяный, слишком злой, слишком обиженный, чтобы принимать адекватные решения. Он тянется, подходит ближе к столу, кладёт одну руку на скатерть, наклоняется всем телом и тянется к девушке, которая также начинает двигаться к нему навстречу. И как мне её поцеловать? В нос ударяет приторный запах её дорогих духов, их губы почти соприкасаются друг с другом, но его глаза всё ещё открыты, и сердце совершенно не согласно с происходящим. Ещё пара сантиметров остаётся до поцелуя, нос уже щекотит чужое дыхание, как вдруг где-то за спиной что-то очень громко разбивается, и в этот момент в мозг приходит осознание происходящего. Чья-то рука тянет его за ремень обратно, он встречается глазами с ничего не понимающей девушкой и через секунду через силу оказывается на своём месте. Рядом сидит недовольный друг, около которого тихо устроилась Дафна. — Эй, ты что творишь? Задания надо выполнять! — слышится голос Эдриана, на что он быстро получает ответ от Забини. — Считай, что он отказался и выбрал деньги. Просто скинет больше в счёт. — А ты что, его мамочкой заделался? — недовольный голос Паркинсон буквально резал слух, неприятно отдаваясь в голове. — Можешь считать, что так, — Забини перевёл взгляд с однокурсницы на Драко. — Поговорим? Друг вывел его за дверь на мороз и, закурив сигарету, обратил на него тот же недовольный взгляд, который он увидел ещё в баре. Морозный воздух быстро отрезвлял, и Драко понимал, почему они здесь, но не хотел об этом думать. — Ты что, мать твою, творишь? — Да ты же сам похлопал меня по спине! Это разве не жест одобрения? — Это был жест, означающий, что ты влип! Я до последнего был уверен, что ты выберешь деньги! — С чего ты так взбесился? Сам зажимаешься с Дафной уже час подряд, — в голосе звучала обида, но Драко прекрасно понимал, что она обращена к самому себе, а не к другу. — Скажи мне, что тебе больше не интересна эта заучка, и я оставлю тебя в покое, обещаю! Ну, скажи! — мулат повысил тон настолько, что Драко боялся, что его сейчас услышат все посетители бара. — Молчишь! Ты ведёшь себя, как кретин, и вместо того, чтобы всё наладить, только портишь всё и делаешь хуже! — Она зажимается там со своим патлатым дружком, а ты выговариваешь мне? — Драко разозлился не на шутку и резким движением руки указал на столик, который прекрасно было видно через большие окна заведения. Поттер допивает своё пиво, Долгопупс что-то записывает на каком-то клочке бумаги, рыжий... — А где Грейнджер?! — Очнулся, не прошло и года! Я что, правда один слышал, как разбился бокал и хлопнула дверь, или ты прикидываешься ещё большим имбецилом? Сознание начинает проясняться, возвращая в его памяти недавний момент за столом. Да, он точно помнит, как что-то с грохотом разбилось и вернуло его в чувство. Она что, выбежала из-за стола? Из-за него? Мерлин, как можно быть таким тупицей! — Куда она убежала? — Понятия не имею, Драко. Но я не пущу тебя обратно, пока ты её не найдешь и не извинишься! Или, хочешь сказать мне, что тебе на неё плевать, и идём внутрь? На ответ не потребовалось даже секунды, он слетел с губ сам собой, как единственно верный и правильный. — Нет. — Тогда вперёд, амиго! Драко резко развернулся и быстрым шагом пошёл вперёд, даже не подозревая, где можно найти девушку. Он никогда с ней не гулял, не знал её любимых мест, а потому даже предположить не мог, где она может прятаться ото всех. Ветер больно обжигал лицо и руки, снежинки таяли на волосах, но холод волновал блондина в последнюю очередь. Какой же ты тупой! Просто невероятно! Не понимая, как можно было напиться настолько, чтобы забыть о вообще всех существующих нормах, он бездумно шёл вперёд, заглядывая в каждый переулок и освещая себе путь волшебной палочкой. Одному Мерлину известно, сколько он брёл так, в морозной темноте, пока наконец не услышал доносящиеся слева резкие выкрики. — Диффиндо! Редукто! Голос он узнал в ту же секунду, и в голове тут же появились страшные мысли о том, зачем же девушка может использовать разрушающие заклинания. Попала в ловушку? На неё напали? Не может выбраться? Он побежал по направлению выкриков так быстро, как только могли позволить подкашивающиеся от выпивки ноги, и нашел её буквально через минуту. Девушка стояла напротив какой-то полуразваленной кирпичной постройки и палила в неё заклинаниями с такой яростью, какой Малфою ещё никогда не доводилось видеть. Волосы растрёпаны, рукава свитера закатаны, спина — горделиво прямая, и ни одного намёка на слабость. Сказать честно, окликивать её было довольно страшно, ведь Драко не был до конца уверен, что девушка не выпустит пару заклинаний и в него. — Хей, Грейнджер, что тебе сделала эта бедная стена? Какой же ты придурок! Лучше просто молчи! Гермиона застыла на месте всего на несколько секунд, но затем резко обернулась, бросила на него полный ненависти и раздражения взгляд и за несколько секунд оказалась рядом с ним. Злость буквально не помещалась в ней, она ей дышала, отпускала в воздух, распространяла вокруг себя. В глазах огонь, рука крепко сжимает палочку, девушка не обращает никакого внимания на выбивающуюся прядь. Волшебная. Просто великолепная. — Ты! — быстро переводит дыхание и продолжает вновь. — Ты просто ужасный, бесчестный, бессовестный... — Подожди! Прекрати на секунду, я со всем согласен, дай мне объяснить! — Силенцио! — громко произносит гриффиндорка, выписывая пальцем в воздухе несложный узор, и Драко больше не способен произнести ни слова — лишь бессмысленно открывать рот, не произнося ни звука. — Ты просто предатель, ясно тебе? Говоришь что-то о Роне, вечно срываешься на него по поводу и без, а сам? Чем ты лучше? Побежал за первой же юбкой, даже упрашивать не пришлось! Ты специально это сделал, да? Хотел меня задеть? Так вот у тебя ничего не вышло, Малфой! Мне плевать, абсолютно плевать на тебя и на твою подружку, ясно тебе?! Тирада заняла у девушки буквально несколько секунд, она высказала всё на одном дыхании, даже ни разу не прервавшись. Драко не мог точно сказать, слышал ли он все её слова, потому что девушка была слишком близко, окутывала своим запахом и настроением так сильно, что он просто растворился в ней и какое-то время просто любовался глазами, искусанными губами и прекрасными волосами. Но суть он прекрасно уловил, и совесть уже начала очень быстро сжирать его изнутри, заставляя сердце болезненно сжиматься. И о чём он только думал? Лёгкое невербальное заклятие сняло с него ужасные чары немоты, чему он был очень удивлён, но и несказанно рад, ведь теперь хотя бы можно объяснить и рассказать правду. — Гермиона послушай меня! — быстро выпалил Драко, кладя руку ей на плечо и разворачивая обратно к себе, ловя её полный отчаяния и злости взгляд. — Ничего не было, слышишь меня? Я её не поцеловал и ни за что бы не поцеловал! Я придурок, урод и имбецил, я знаю и полностью согласен! Но ничего не было, клянусь тебе! — Драко старался придерживаться совета друга и говорил всё настолько честно, насколько мог себе позволить, обнажая перед ней все возможные чувства. — А я тебе не верю! — девушка быстро вырвала руку из хватки слизеринца и поспешила отойти от него на другую сторону слишком узкого поворота. — Я врал тебе хоть раз, скажи мне? Я говорю правду, можешь спросить своих же дружков! — Не смей их так называть! — А как ещё мне их называть, скажи мне? И, между прочим, если бы не твоё представление, я бы даже не потянулся к Паркинсон! — Какое ещё моё представление? Ты напридумывал что-то, лишь бы оправдать своё хамское поведение, и это явно не мои проблемы! — последние слова сопровождались шагами к нему навстречу, и вот девушка уже снова практически упирается в него носом, передавая ему своё настроение и несдержанность. — Скажи мне ещё, что тебе не нравилось сидеть в обнимочку с этим недоумком! — Рон мой друг! И не позволяет себе ничего лишнего в отличие от тебя! Нет, это просто издевательство. Это невыносимо, невероятно и безумно сложно. Алкоголь в его крови лишь ухудшает ситуацию, не давая расслабиться и перевести мысли в другое русло. Она прямо напротив него, чуть ли не касается губами, когда выкрикивает очередную претензию, вся разгорячённая и настолько желанная, что он готов порвать на ней одежду прямо на этом морозе. Он чувствует кожей эту злость и страсть, которая буквально струится из неё и собирается между ними. В порыве он хватает её за руку, притягивает к себе так близко, как только может, сильно удерживает, не давая вырваться и произносит прямо ей в губы: — А я, значит, слишком много себе позволяю, да? Скажи мне, что ты против, и я сейчас же отпущу тебя! — Ты поцеловал ее! — произносит девушка, выждав секундную паузу. Тот факт, что она не сказала «да», уже ответил за неё, но она продолжает усердно вырываться и не поддаваться желанию, которое явно бурлит в венах. — Не целовал! — Я. Тебе. Не. Верю. — Придётся, — последнее, что он произнес перед тем, как эмоции полностью взяли контроль над мозгом и он уже больше не контролировал свои действия. Его губы быстро накрыли её, бесцеремонно всасывая в себя нежную израненную кожу. Пальцы отпустили запястья и, скользя ногтями вверх по ткани, наконец запутались в локонах, оттягивая и причиняя совсем лёгкую приятную боль. Он целовал её жарко, требовательно, не спрашивая разрешения, но все равно получая его. Зубами прикусывал алые губы, за что получал ответные укусы ничуть не слабее своих. Язык быстро проник в рот, сплетаясь с её, исследуя и поглаживая. Девушка отвечала ему со всей страстью, на которую была способна, повинуясь порывам разгорячённой крови. Её ногти впивались в его кожу сквозь толстую ткань свитера, точно оставляя маленькие царапины. Драко продолжал сминать её губы своими, втягивать и посасывать нижнюю губу, прикусывать язык. Руки совершенно бесцеремонно опустились сначала на шею, легонько сжимая, а затем заползли под свитер, заставляя девушку вздрогнуть от холодных пальцев. Её кожа горела под его руками, отзывалась на каждое прикосновение, девушка прогибалась к нему навстречу, разрешая ему, казалось, всё. Неизвестно, сколько минут, часов, а может, лет прошло вот так. Губы горели, языки сплетались вместе, зубы прикусывали всё сильнее, а пальцы оставляли красные отметины на нежной коже. Сознание первым вернулось к Гермионе, заставляя вспомнить о температуре на улице. На девушке был только тонкий свитер, а погода была совсем не подходящей для такого наряда. Она не остановила поцелуй, не смогла бы ни за что, лишь начала тихо подрагивать, зябко сжимаясь в его крепких объятиях. Ему хватило пары секунд, чтобы понять, в чём причина, и Драко с сожалением понял, что нужно её отпустить. Он утащит её к себе, запрёт в спальне, зацелует каждый сантиметр её тела. Но сейчас девушку сначала нужно согреть. Последний раз обхватив её нижнюю губу, он совсем нежно и легко провёл по ней языком, а затем тут же прихватил губами, оттягивая и чуть рыча. Лёгкий поцелуй в полузакрытые губы завершил это безумие, и, на удивление самому себе, Драко нашёл силы заглянуть ей в глаза. Незабываемо. Пьяная пелена от недавней страсти затмевала взгляд, зрачки неприлично расширились, ресницы хлопают гораздо сильнее, чем оно требуется. Взгляд скользит ниже, к искусанным и зацелованным губам, которые чуть подрагивают от недавних ласк. Дыхание совсем сбилось, как ни старается она сейчас его наладить. — Ты такая красивая, Гермиона. Улыбка преображает её лицо в ту же секунду, как появляется. Невозможно представить, но девушка стала ещё прекраснее, чем была до этого. Вдруг засветилась от счастья и не смогла сдержать это чувство внутри. И всё было правильно. Именно так, как и должно быть. Он наконец сказал правильные слова, слава Мерлину. — Ты не целовал её. — Как я и говорил. Здесь уже Драко не смог сдержать эмоций, смотря на, кажется, любовь всей его жизни и накручивая на палец непослушный локон у лица. — Я... Я немного... — Ты замёрзла, и нам пора возвращаться, знаю, — Малфой улыбнулся девушке самой доброй на свете улыбкой, чуть отошёл и быстро снял с себя свитер, оставшись в тонкой кофте, что его, по большому счёту, совершенно не волновало. — Надевай. — Ты что делаешь? Надень обратно, ты замёрзнешь! — Я сказал, надевай сейчас же, Гермиона. И это вовсе не вопрос! — голос был настолько властным и твёрдым, насколько это возможно после произошедшего пару минут назад. Слизеринец обожал наблюдать за тем, как под подобным напором храбрая и упрямая девушка превращается в мягкую и податливую. Стеснительно опускает взгляд, тихо вздыхает. Видно, что хочет поспорить, но в конце просто соглашается и делает то, что он говорит. Гриффиндорка буквально утопает в его большом свитере, ладони прячутся в рукавах, а сама ткань достаёт до середины бедра. — Ну что, мы пойдём? — У меня есть одно совсем короткое предложение. — Что? О чём ты говоришь? — девушка заметно напряглась и хотела было отойти, но сильная рука слизеринца легла ей на талию, не позволяя сдвинуться с места. — Хочу проверить твою смелость. Я расскажу тебе кое-что, а взамен ты ответишь на один мой вопрос. Считай, что это вариация «Правды или Действия». — Ты пьян, Драко, а нам пора возвращаться обратно, пока твои и мои друзья не поняли, в чём дело. — Мне плевать, что они поймут. Хочешь — верь, хочешь — нет, — произнося эти слова, блондин картинно ухмыльнулся и притянул Гермиону к себе для короткого, но горячего поцелуя. — Ну так что, ты согласна? — Кажется, у меня нет выбора, но ты первый! — в глазах тут же зажёгся знакомый огонёк азарта, который парень так любил. Какая-то его часть до последнего надеялась, что она откажется и его пьяный мозг не будет иметь возможности рассказать то, что собирается прямо сейчас. Но пути назад уже не было, потому он откашлялся и произнёс: — Сегодня был тренировочный матч, перед началом соревнований. Не знаю, в курсе ты или нет, но меня взяли в команду. Ну и, в общем, мы победили. Я... Я поймал снитч, и счёт был 240/50... Мерлин, великолепная речь! Просто десять из десяти! Ты мог ещё сильнее волноваться и запинаться? — Драко, это же замечательно! Я очень рада, правда! Ты молодец! Это надо отметить и вообще ... — девушка засветилась такой искренней радостью, что сердце Малфоя чуть было не остановилось от прилива счастья. — Подожди, это не всё, — небольшая пауза, чтобы собраться с мыслями, чуть не сбила его с мысли. — Это моя первая победа, ведь других я совершенно не помню. Знаешь, как только я понял, что наконец сделала что-то стоящее, моей первой мыслью было... Я сразу подумал, что хочу рассказать об этом тебе. Вот. — Ты... Ты серьёзно? Ты правда подумал обо мне? — глаза девушки выражали, кажется, все эмоции сразу, и разобрать, о чём именно она думает, было практически невозможно. — Получается, что так. Ответа не последовало. Вместо него девушка притянула его к себе и поцеловала так нежно, что он сразу почувствовал всё то, что гриффиндорка не смогла выразить словами. Поцелуй был не такой, как предыдущие, не разгоряченный и жаркий, а чувственный и нежный, отдающийся где-то глубоко в сердце. Девушка отстранилась так же внезапно, как и начала поцелуй, и, вся покраснев, опустила взгляд вниз. — Я отвечу на твой вопрос, только если мы сейчас же пойдём в сторону бара! — Совершенно не согласен, но если ты настаиваешь, — Драко с улыбкой развернулся и протянул девушке руку, увидев которую, она застыла на месте и пару секунд явно размышляла о том, что всё это значит. Но, всё-таки набравшись смелости, протянула ему свою, и Драко сплёл их пальцы вместе, утаскивая её за собой к выходу на главную дорогу. Они шли вместе по довольно узкой улочке, сверху падали лёгкие снежинки и красиво ложились на её волосы и ресницы. Ветер больше не задувал так сильно, фонари светили мягким жёлтым светом, заставляя дома отбрасывать причудливые тени. С ней всё становилось в несколько раз приятнее и красивее. Это замечалось во всём. — Ну так что, Грейнджер, расскажешь мне правду? — Во-первых, не зови меня так, иначе я начну звать тебя Малфоем постоянно! — судя по её выражению лица, это была не пустая угроза. — А во-вторых, спрашивай уже, а то я начинаю подозревать, что ты боишься. — Хах, откуда сколько смелости, а? — блондин чуть прогнулся и потянулся к её губам, но был остановлен тонкими пальчиками на своих губах. — Хорошо, хорошо, понял. Что у тебя с этим рыжим придурком? Только честно! — О Мерлин, помоги! Ты перепил, Драко, — девушка произнесла это сквозь нежный смех, заставив Малфоя чуть покраснеть. — Это вполне нормальный вопрос, учитывая, что он вечно распускает свои руки! — У меня с Роном только дружба, так было и будет всегда. Драко шёл вперед, совершенно не смотря под ноги, а лишь вглядываясь в её лицо и стараясь разглядеть подвох в глазах. Но, естественно, ничего не увидел. И почему он вообще так завёлся? — Тогда скажи ему, чтобы держал свои конечности при себе, иначе я вырву ему их по одной! — С удовольствием, как только ты скажешь мне, что больше не будешь экспериментировать. Моё условие всё ещё в силе, Драко. — О нет, не начинай сейчас этот разговор, прошу! Мы всё обсудим, я всё помню, — слизеринец потянулся к ней губами, и на этот раз девушка не стала его останавливать, а ответила на короткий поцелуй, аккуратно облизывая горячим языком его нижнюю губу. За всем этим разговором и непрекращающейся нежностью они и не заметили, как дошли до самого бара, где музыка играла уже на полную катушку. Непонятно, каким чудом им так повезло, что на выходе они встретили только Блейза и Дафну. Однако девушка тоже была не в счёт, потому как могла держаться на ногах только благодаря мулату и явно не интересовалась подошедшей парочкой. — Эй, Драко, ничего не смущает? — голос Блейза доносился как будто издалека, но Драко всё же услышал друга. Быстро отведя глаза от гриффиндорки, он наконец увидел, на каком опасном расстоянии находится от окон бара, и тут же отпустил её руку, которую девушка сразу же спрятала в карман своих джинс. Не хватало ему только разговоров и потасовок с рыжим. Спасибо, не сегодня. — Чёрт! — Гермиона довольно громко выругалась, заметив Забини возле двери. — Всё нормально, он в курсе, — ответил ей Драко и тут же наткнулся на осуждающий взгляд. — Что? Ты бросила меня одного, мне нужна была поддержка! — Разберётесь в своих чувствах потом! Я, конечно, безмерно рад, что вы помирились, но, Гермиона, твои друзья совсем не понимают, что иногда людей не надо беспокоить, и уже пятнадцать минут грозятся рассказать Макгонагалл о твоей пропаже. — Это всё из-за твоей дурацкой игры, я говорила, что надо идти! — Если бы ты не убежала, всего этого бы вообще не было, — Драко был поражён, что виноватым в итоге оказался один только он. — Если бы ты не вёл себя, как придурок, то... — Да помолчите вы хоть секунду! И вообще, почему ты без свитера? — Потому что кое-кто решил убежать из бара, не прихватив с собой пальто! — А, ну да, простите. Я совсем забыл, что мы магглы и о заклинании «Фоверус» вы ни сном, ни духом! Драко обернулся на Гермиону, но тут же встретил такой же осуждающий взгляд. Их хватило буквально на несколько секунд, а потом они оба залились звонким смехом, понимая абсурдность ситуации. Гермиона начала было стягивать с себя его свитер, чтобы не появляться в таком виде перед друзьями, но Драко её остановил. Показав Блейзу жестом, что надо подождать, он развернулся к девушке и тихо прошептал: — Нам нужно поговорить, Гермиона. — И что? Поговорим завтра, можно после второго урока, у меня окно и... — Нет, ты не понимаешь. Завтра мы опять будем тупо стоять на своём и всё закончится как и всегда. Ты от меня сбежишь, а я сорвусь на кого-нибудь, если не на тебя. — И что ты предлагаешь? Пойти попросить у мадам Розмерты отдельный столик? — девушка улыбалась так же широко, как раньше, просто смотря ему в глаза. — Я живу только с Блейзом и Тео. Забини явно сегодня проведёт ночь не в комнате, — произнёс Драко, кивая головой на еле живую Дафну — спящую, облокотившись на плечо друга. — Ну, а с Тео у нас давний уговор, так что он тоже сегодня поспит где-нибудь в другом месте. — Ну уж нет, Драко! Я не буду спать в вашей спальне, по соседству с... — Перестань, пожалуйста! Тебе не обязательно там спать, просто поговорим и всё. Пожалуйста, Гермиона. Я не хочу отпускать тебя сегодня и вряд ли смогу, — Малфой нежно провёл подушечкой большого пальца по скуле девушки, вызывая нежную улыбку и снисходительный взгляд. — У тебя будет один час! Вместо ответа её ждал ещё один короткий поцелуй.