Последний романтик

И что оставалось делать Асоке? Не устраивать же сцену на глазах у всех, обвиняя Баррис в предательстве. Тем более, это всё равно должно было случиться. Сколько можно избегать друг друга? Асока взглянула на Энакина и сердце её замедлило скорость. Это раньше оно колотилось, как ненормальное, при виде него, а сейчас ему будто бы стало лень гонять кровь по сосудам. — Асока, давай поговорим, — спросил он нерешительно. — Давай, — отдавалась она безразлично, тыкая ложкой в мороженное, превращая его в кашу — Ты ведь для этого и пришёл сюда. — Асока, перестань стучать — сказал он слегка раздраженно. — Хорошо! — сказала Асока, отодвигая вазочку от себя — Я слушаю. Энакин некоторое время молчал, собираясь с мыслями, а потом сказал такое, чего Асока никак не ожидала услышать: — Знаешь, я многое понял за эти дни, в общем, если ты не против, то давай попробуем снова, начать всё ещё раз, будто бы ничего и не было. Тано растерянно посмотрела на Энакина: — Но ведь я же неисправимая мечтательница. — Это лучшее, что есть в тебе — сказал Энакин совершенно искренне. — Странно, две недели назад ты считал иначе — произнесла она удивлённо. — Асока, тогда я совершил ошибку, — заговорил он торопливо — Мне не нужно было так говорить в тот день. Я, наверное, растерялся. Мне было нелегко и я просто не знал, что делать... — А теперь знаешь? — скептически бросила Тано. — Да, теперь я знаю. Я понял одну вещь — без таких, как ты, мир станет скучным и пресным. Я всё это время пытался выдать твои достоинства за недостатки, но теперь этого больше не будет. Обещаю. Ты сможешь простить меня? — произнёс Энакин на одном дыхании. Тано на миг задумалась, прислушиваясь к своим чувствам, потом ответила, серьёзно и взвешенно: — Да, могу. Лицо Скайуокера осветилось широкой улыбкой. — Значит, мы всё решили? — начал он и вдруг осекся, увидев, что тогрута качает головой — Что-то ещё? — Как быть с Падме? — спросила она через секунду. — Да при чем тут она! Я говорю о нас с тобой! — почти выкликнул Скайуокер. — А думаешь о ней! — ответила Тано хмурясь — Неужели ты не думаешь о ней? Не сравниваешь нас? Вот даже сейчас ты молчишь — сказала она с укором, хотя и не собиралась этого делать. — Не по той причине, по которой ты думаешь, и я уже просто не знаю, как убедить тебя в том, что всё ушло и больше не вернётся? — горячо заявил Энакин. — Но мне-то от этого не легче! — с неменьшей горячностью ответила Тано — Ты понимаешь, я теперь всё время буду думать о том, что она между нами, что нас трое! — Ладно, предположим, — согласился с ней юноша — Но ты скажи, что я должен сделать, чтобы ты перестала так думать? Асока задумалась и вдруг поняла, что с этим ничего не сделаешь, это как паранойя. И она никуда не уйдёт до тех пор, пока ты не излечишься полностью, при помощи стресса или какого-то лекарства. И поэтому Тано ответила с предельной честностью: — Ничего. Наверное, должно пройти время, чтобы это всё успокоилось. Она попыталась подняться, но Энакин удержал её за руку: — Так у меня есть шанс? — Я не знаю! Я ничего уже не знаю! Ты меня совсем запутал! То я нужна тебе, то нет! А завтра? Завтра ты, что мне скажешь? Имей ввиду, я тебе не зверушка, чтобы брать меня и бросать, когда тебе вздумается! — Асока резко выдернула руку и бросилась к дверям. Перед глазами всё плыло, однако, на то, чтобы не расплакаться, сил у неё хватило. Баррис догнала её уже у гардероба, когда Асока надевала плащ и никак не могла попасть в рукава. — Ну вот, вечно вы всё усложняете! Но можете нормально поговорить! — сказала она возмущённо. — Спасибо тебе, подружка, устроила! — гневно отозвалась Тано. — Асока, у меня есть оправдание — вяло защищалась Оффи — Мы с Лаксом хотели, как лучше. — А вышло, как всегда! — продолжала возмущаться тогрута. — А хочешь я с тобой пойду? — сказала Баррис — Вот только Лаксу скажу. — Нет, не надо, мне нужно побыть одной, иди к нему, — Асока мягко коснулась руки подруги, чувствуя, что гнев её постепенно проходит, они же с Лаксом и правда не виноваты — Я не сержусь на вас, честно, это просто нервы! И Асока направилась к выходу, Баррис крикнула ей вслед: — Асока, я тебе вечером позвоню! — Хорошо! — ответила Тано, погружаясь в свои мысли. Её мучали противоречивые чувства. Она очень хотела бы поверить Энакину, но разве могла, после того, что ей пришлось выдержать? Тогрута раз за разом вспоминала тот разговор, интонации, песню, что услышала в парке... Ночь тянулась мучительно долго, за окнами выл ветер, нагоняя тяжёлые тучи. Осень скоро перейдёт в зиму и станет совсем холодно. Душа тоже как будто покрылась льдом, однако, она бессмертна и всегда восстанавливается. Асока немного поворочалась и уснула. Во сне её преследовали тяжёлые и чёрные видения, но подсознание продолжало работать, предупреждая о том, что простых кошмаров у джедаев быть не может. Поэтому и утром Тано проснулась со смутным ощущением близкой беды. «Глупости! Это тебе только кажется! Это всё из-за вчерашней встречи!» — пыталась она убедить себя, готовы завтрак, но тревога не утихала. А уж когда раздался звонок коммуникатора, она едва не подпрыгнула. Вот он, вестник несчастья. Дрожащим пальцем она нажала на приём, молясь о том, чтобы все были живы: — Слушаю! — Асока, это Баррис, — начала подруга нерешительно — В общем, тут такое дело, к нам в медкорпус сейчас Энакина привезли... Асока сжала коммуникатор побелевшими пальцами. — Энакина? А что с ним? — спросила она, севшим голосом. — Подробностей не знаю, но он в сознании, это точно — успокоила её Оффи, всегда дежурившая там, желая стать целителем. — Спасибо, Баррис! — вежливо ответила Тано и отключив связь, начала одеваться, действуя на одном только инстинкте. Она словно бы запретила себе думать о чувстве, на первом плане было лишь то, что Ему нужна помощь. Первой, кого она увидела в приёмном отделении мелкорпуса, был Оби-Ван, одетый в белую медицинскую робу. Его лицо было бледным и напряжённым, однако, безнадёжности в его взгляде не было и Асока смогла спокойно вздохнуть. Однако, приказала себе не расслабляться. — Асока! — Кеноби взял прохладные ладони девушки — Как ты здесь оказалась? — Мне Баррис позвонила, — торопливо пояснила она — Как Энакин? Что с ним? — Он задержал и самостоятельно доставил к месту суда самого владыку ситхов, — ответил ей Оби-Ван — Но сам при этом существенно пострадал. Он был на Мустафаре и несколько раз, во время боя, едва не сорвался в лавовую реку. У него серьёзные ожоги, перелом левого предплечья и сотрясение мозга, но жизни уже ничто не угрожает. Асока почувствовала сильное головокружение и опустилась на стул. А в это время рядом с другом стоял Лакс. — Ну ты даёшь, брат! — удивлённо сказал Бонтери — Самого ситха поймал! Это же надо было умудриться, герой! Энакин лежал на узкой кровати, его левая рука скрывалась под гипсовой повязкой, а на лице и других открытых участках кожи виднелись тёмные пятна смазанных ожогов, но кроме этого и небольшой бледности Скайуокер выглядел совсем даже неплохо. — Да ладно тебе, герой, — невесело усмехнулся Энакин — Герои невредимыми выходят, а я, вот, проштрафился! — Ты мне подробности расскажи — загорался, как спичка, Лакс — Пошёл ты, значит, к Асоке... — Слушай, дай передышку, а? — нерешительно попросил Энакин — Сперва меня Оби-Ван пытал, расскажи, да расскажи, как было... теперь ты, вот. В дверь робко постучали: — Можно? Энакин приподнял голову и губы его растянулись в улыбке: — Ты? — Я! — послышалось в ответ. Энакин попробовал встать, но тут же со стоном откинулся обратно на подушку, болевшая голова продолжала напоминать о себе. Асока бросилась к нему. Её сердце сжалось от боли, при виде этого гипса. Это решило всё. Пускай Энакин ещё её не любит, но она нужна ему. Пройдёт время и она добьётся того, что в его глазах вспыхнет любовь. Правильно сказал Лакс, им надо обо всем серьёзно поговорить, чтобы прошлое окончательно отпустило. Но этот разговор будет потом. Не сейчас. Любовь нельзя торопить. Лакс незаметно вышел, но этого никто не заметил, Асока и Энакин видели только друг друга. — Говорят, ты герой? — спросила его Асока. — Хм, — всерьёз задумался Энакин — А ведь и правда герой, а герою полагается награда! — Какая? — невинно улыбнулась тогрута. — Поцелуй — ответили ей тут же. Что ж, это классика. Поцелуем часто благодарят и поощряют. Асока наклонилась к нему, намереваясь поцеловать в щеку, но Энакин вовремя повернул голову и поймал её губы. — Оказывается, так бывает, — голос Скайуокера звучал хрипло, но очень довольно — Когда дыхание сбивается с ритма, а сердце в разы ускоряет свой бег... — Ты прочитал тот роман? — изумилась Асока, вскидывая брови. — Закончил сегодня утром — ответил Энакин, улыбаясь. Так закончилась эта история, но никто не знал, какое продолжение готовит им сама судьба.