Через тернии к звёздам

— Том, ты просто обязан приехать, слышишь? Невзирая на все ваши глупые ссоры, он всё же твой лучший друг, и у него день рождения! — Эльза, милая, дело даже не в ссоре. У меня запланировано несколько интервью, которые я попросту не могу отменить. — И все эти интервью именно одиннадцатого числа? Боже, Хиддлстон, вы ведёте себя, как дети! Если ты, чёртов эгоист, не прилетишь в Австралию завтра же, клянусь богом, я соберу детей и всю семью Хемсвортов, прилечу в Лондон, и мы отпразднуем день рождения Криса прямо в твоей маленькой квартире! Эльза оборвала звонок, и я откинул телефон на кровать. Я действительно искал любые отговорки, лишь бы не лететь в Австралию. Лишь бы больше не видеть его. Наши отношения с Крисом длились долгих десять лет, и, разумеется, держались в тайне. Хотя я даже не знаю, считается ли секс во время съёмок, фан туров и прочих совместных вылазках отношениями. Могу сказать одно — страсть между нами была абсолютно всепоглощающая. Даже в самый короткий перерыв между сценами или во время подготовки к очередному интервью, мы находили время, чтобы хоть на немного уединиться, пока не хватились на наши поиски. Поначалу всё было хорошо, и мы буквально были ослеплены этими чувствами. Впервые я задумался о расставании, когда Эльза забеременела близнецами. Крис стал проводить свободное время с семьей, а наши «отношения» отошли на задний план. Но против я, конечно же, не был и быть не мог. Я прекрасно понимал, что беременная жена и маленькая дочь непременно окажутся у Хемсворта на первом месте. Но каждый раз, когда Крис возвращался на съёмки, и я пытался поговорить с ним, всё кончалось одним тем же. Он ни в какую не хотел меня слушать. Затыкал мой рот горячими и жадными поцелуями, умоляя даже не начинать этот разговор. Но я отчетливо знал, что он думает об этом, не меньше моего. Мне приходилось идти на крайние меры — заводить липовые отношения, о которых трубила пресса, но даже это оказалось тщетным. Мы встречались вновь, и снова не могли оторваться друг от друга. Последней каплей стало то, что ко мне вдруг очень привязалась Эльза. Они тогда здорово поссорились, и дошло бы вплоть до развода, если бы я вовремя не спас ситуацию. Эдакий семейный психолог, который при всём при этом трахается с отцом семейства. Эльза была мне безмерно благодарна, и тогда-то мы стали хорошими друзьями. Она могла мне звонить каждый вечер и рассказывать, как развиваются и улучшаются их отношения, а я слушал, изредка выдавливая из себя дельные советы. Ну, а когда дело дошло до того, что без меня не приходил ни один семейный праздник, я однозначно решил, что пора заканчивать этот каламбур. Мне было безумно стыдно смотреть в глаза Эльзе, когда во время того, как она накрывала на стол, мы с Крисом трахались в гостевом душе их дома. Мне было противно от самого себя. И, когда я вернулся домой после очередного такого празднества, наконец, решил высказать Хемсворту всё. Открыть, что таилось в голове и душе долгие годы. Он принял и понял абсолютно каждое моё слово, невзирая на то, что я разбивал этим разговором наши сердца. Не стал останавливать и просить замолчать, как это бывало раньше. Просто отпустил. И сейчас, сидя в самолете, который выполняет рейс Хитроу — Сидней, я всё же не уверен, что поступаю правильно. Зачем по своей же прихоти опять наступаю на одни и те же грабли. Мы не виделись с Крисом больше года, из которых столько же не общались. Забавно будет посмотреть на нашу встречу. В доме Хемсвортов я был рано утром во вторник. Эльза встретила меня с распростёртыми объятиями, а Крис как раз возвращался с детьми с океана. Он так и застыл на пороге, когда увидел меня, сидящего на диване в его гостиной. За год он почти не изменился. Тот же светловатый ёжик на голове, небрежная щетина, которую я всегда находил невероятно сексуальной, и великолепное, кажется, более подсушенное тело. Я решил сделать вид, будто ничего не было и, нацепив на лицо довольную улыбку, встал и ринулся в медвежьи объятия. — Здравствуй, — тихо шепнул я ему в ухо, когда обнимал, — С Днём рождения, чувак! Как только его руки сжались на моей спине, я перестал дышать то ли от нахлынувших чувств, то ли от его крепкой хватки. Слишком приятно и слишком необходимо. — Спасибо, — он ответил также шёпотом, обжигая горячим дыханием мою шею, — Рад, что ты здесь. Праздник выдавался, как нельзя хорошо. С Крисом мы общались легко и непринуждённо, болтали на отвлечённые темы, изо всех сил стараясь не показывать, что некая недосказанность между нами всё же присутствует. Уже ближе к вечеру, когда братья Хемсворты изрядно напились, я стал ловить на себе взгляды Криса. И этот взгляд определённо был мне знаком. Помутневшими глазами он блуждал по моему телу, останавливаясь на ключицах и губах. А я в свою очередь, чтобы не доводить до греха, быстро встал и поспешил удалиться оттуда. На втором этаже дома Хемсвортов имелся дивный балкон, и именно туда я стремглав полетел, пытаясь скрыться от вожделенного взгляда Криса. С него открывался потрясающий вид на звёздное небо и необъятный океан. Я уселся на кресло, прикрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь выровнять дыхание. Но не прошло и трёх минут, как я был обнаружен. Тяжелые и быстрые шаги послышались со стороны лестницы, открылась дверь, и я увидел Криса. — Я уже не уверен, что рад из-за того, что ты здесь, — проговорил он, подходя ближе ко мне, — С каждой минутой сложнее подавить в себе это… Я поёжился под гнётом его взгляда. Крис наступал, а я уже почти что вжался в чертово кресло. — Подавить что? — прошептал я, когда он оказался совсем близко. — Желание, — прошипел он и вторгнулся своим коленом меж моих ног. Я вскочил с места, намереваясь уйти, но Крис крепко сжал мои запястья. — Крис, нет, — отрезал я, — Только не здесь. — Так ты и не против вовсе? — играючи промурлыкал Хемсворт и переместил свою ладонь на мою шею. — В тебе нет ни капли стыда, Хемсворт! — я повысил голос, — И я не собираюсь… Он не дал мне договорить. Впился губами в мои и крепче сжал затылок рукой. Я крепко сомкнул губы, но его горячий язык быстро справился с этим препятствием. И вот уже вовсю целует меня, жадно и яро, а я. А что я? Я действительно не против. Такой вот слабак. Вновь не смог ему противостоять. Кроме шикарного вида, этот балкон имел ещё один плюс. С него можно было быстро попасть в комнату, которая служила моей спальней на время моего приезда. Собственно говоря, именно туда спустя несколько минут я был грубо затолкан Крисом. Его прикосновения зарождали какой-то адский огонь внизу живота и разносили по телу волны мурашек. Мгновенно, как и всегда. Признаться, я правда очень скучал по Крису и его умелым рукам. Он, как никто другой, знал, как заставить меня трепетать и млеть. Почти забытые ощущения его близости напрочь снесли крышу, и я забыл о том, что внизу гостиная все ещё переполнена семьей Хемсвортов. Крис продолжил целовать меня, настырно и пошло, вторгался языком в мой рот, выкручивая там неведомые виражи. Громкий стон сорвался с моих губ, когда он одним резким движением повалил меня на кровать. — Тише, ты же не хочешь, чтобы нас услышали, — прошептал Крис мне на ухо. — Ты ужасен, Хемсворт! — ответил я, пытаясь отстраниться. — Не ужаснее тебя, малыш, — пропел он, вновь затыкая меня поцелуем. Когда терпеть уже казалось невозможным, он быстро стянул с меня футболку и шорты, а после избавился и от своих. Теперь я наконец смог почувствовать жар его тела, такой родной и сводящий с ума. Крис аккуратно закинул мои ноги на свои плечи, и я прикрыл глаза. Через несколько мгновений он медленно вошёл внутрь, разнося волну боли по всему моему телу. Год воздержания дал о себе знать, но благо не надолго. Австралиец нежно провёл ладонями по моему животу, успокаивая, и начал двигаться. Я толком и понять не успел, как неприятные ощущения сменились дикой волной наслаждения. — Ты просто сводишь меня с ума, — проговорил Крис, хрипло выдохнув, чтобы не застонать. Я не смог выдавить из себя ни слова в ответ, лишь крепко сжал его запястье в знак взаимности. Крис продолжил двигаться, уже быстрее и глубже, доводя меня этим до исступления. Крис закусил губу и крепче вонзился руками в мои бёдра. Ему хватило ещё пары движений, чтобы с громким стоном финишировать первым, а после помочь и мне. — Боже, Том, — произнёс Крис и опустился на кровать, — Разрази меня гром, если я ещё хоть раз отпущу тебя.