Молчание "Карпатии"

- Я спрячусь от них в тумане, а потом пройду через шторм на полном ходу. Очень сомневаюсь, чтобы они осмелились полезть за мной в одиннадцатибалльный шторм! – и капитан Рострон нежно погладил стенку рубки. - Мы еще зададим всем жару, почтенная леди! Настроение капитана тут же передалось присутствующим. Стало легко, и даже как-то весело, уныния как не бывало, вместо него появились уверенность и азарт. Усталость как рукой сняло. - Айэ-айэ, сэр! – Дин принялся набрасывать маршрут, а Джеймс Биссет подумал: «Электрическая искра» в действии! Научусь ли я когда-нибудь вот так заряжать своим энтузиазмом окружающих?». - Мистер Биссет, вызовите рулевого Фицпатрика, если он уже отдохнул после ночной смены. Прекрасный рулевой, я ему доверяю. - Айэ-айэ, сэр! В рубку постучали. Это был старший стюард Хьюз. Офицеры, кроме Дина, склонившегося над маршрутом, вышли на мостик. - Сэр, служба заканчивается, пассажиры «Титаника» будут на палубе через четверть часа. Вот примерный список спасенных, пока что уточняем, но, похоже, мы подобрали от 705 до 712 человек. – и Хьюз вручил капитану толстую подшивку бумаги. - Спасибо! Заберите у Коттэма несколько сотен бланков для маркониграмм, чтобы раздать потерпевшим с «Титаника». - Слушаюсь, сэр! Капитан Рострон провел рукой по подбородку. - На кого я похож! Небритый, китель помятый. Мне надо привести себя в порядок. Четверти часа достаточно. Мистер Хьюз, куда перенесли мои вещи? Я ведь распорядился отдать мою каюту леди Астор, миссис Тэйэр и миссис Уайденер. - Вы не дали определенных распоряжений, сэр, поэтому я перенес все к себе. - Отлично! – и капитан Рострон умчался вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Ровно через четверть часа гладко выбритый, в отутюженном кителе, капитан Артур Генри Рострон обратился с мостика к спасенным пассажирам и членам команды «Титаника». Пассажиры «Карпатии» тоже потянулись на палубу. - Леди и джентльмены, Провидению угодно было распорядиться, чтобы нас объединили горе и печаль. Поверьте, что сердце «Карпатии» и ее офицеров, всех членов команды, бьется в унисон с вашими сердцами, и мы глубоко переживаем ваши трагические утраты. Флаг на «Карпатии» приспущен, корабль в трауре. На палубе послышались всхлипывания. - Но жизнь продолжается – в вас самих, в ваших детях, и мы с вами должны сделать все возможное, чтобы эту жизнь защитить, чтобы жертвы тех, для кого не осталось места в спасательных шлюпках, не были напрасными. Несколько сотен глаз смотрели на капитана – кто с надеждой, кто со слезами, кто-то отрешенно. - Мы направляемся в Халифакс, там вас подберет поезд и доставит в Нью-Йорк. Сейчас вам раздадут бланки для маркониграмм. Напишите несколько строчек для ваших близких, что вы живы и находитесь на борту «Карпатии», и наш оператор Маркони мистер Коттэм постарается их передать на берег. И тут в толпе присутствующих зоркие глаза моряка разглядели ту самую молодую женщину, к которой он недавно приводил ее малыша. Артур не знал ее имени, мысленно окрестив ее «вторая Минни», и ему вдруг стало очень приятно ее видеть. Она стояла одна, без детей, видимо, оставив их в каюте. Глаза капитана задержались на ее красивом бледном лице, и она улыбнулась и кивнула ему. Артур ответил такой-же мимолетной улыбкой и быстрым кивком. - Слово капитана и морехода, который провел в море двадцать семь лет, «Карпатия» доставит вас домой живыми и невредимыми. Какие бы испытания нам не встретились на пути – шторм, гроза или туман, ни минуты не сомневайтесь во мне и в моей команде! И капитан Рострон, склонив голову, дал понять, что речь окончена. «Калифорниец» просигналил, что возвращается к прерванному маршруту на Бостон. Наступило время действовать. Капитан Рострон, по обыкновению, так стремительно вошел в комнату связи, что Коттэм подпрыгнул. Под глазами у него были темные круги. «Мальчишка совершенно вымотался», - подумал Рострон, - «а заменить некому. Нам по штату полагается только один оператор Маркони, и маломощный прибор. Прошлой ночью Коттэм задержался на аппарате дольше положенного, хотел послушать переговоры других кораблей и поймал SOS «Титаника». А если бы он лег спать во-время?» «Ты бы был уже около Гибралтара, и никаких проблем!», - промелькнула предательская мысль. Рострон разозлился сам на себя. - Мистер Коттэм, сейчас очень многое зависит от вас. Свяжитесь с «Олимпиком» и передайте ему список спасенных с «Титаника», начиная с пассажиров первого класса, и заканчивая членами команды. Уточните, что списки неполные и предварительные, что возможны ошибки. Объясните, что до земли, в том числе до мыса Рэйс, нашему аппарату не дотянуться, поэтому передавать сможем только через «Олимпик». Рострон остановился, чтобы подчеркнуть важность последующих слов. - Теперь самое главное. Передавайте список с паузами, пожалуйтесь, что устали, засыпаете на ходу. Нам важно, чтобы «Олимпик» шел по нашему следу хотя бы еще один час. Растяните пересылку списка, насколько это будет возможно. - Всем другим кораблям, кто сможет с нами связаться, отвечайте, что идем в Халифакс, и больше ни одного слова. Игнорируйте! - Вам будут приносить тексты маркониграмм от пассажиров их семьям. Постарайтесь отправить через «Олимпик», сколько сможете. Представьте, сколько радости доставят эти послания семьям спасенных. Однако, если текст покажется вам странным или подозрительным, не посылайте, предварительно не показав его мне. - Эту маркониграмму отправьте от имени мистера Брюса Исмея в штаб-квартиру «Белой звезды». Запишите: «С глубокой скорбью сообщаю, что «Титаник» затонул этой ночью. Есть большие человеческие жертвы. Подробности позже». Коттэм внимательно слушал капитана, делая пометки в блокноте. - И, наконец, мой официальный отчет для пересылки в штаб-квартиру «Кьюнарда». Рострон протянул Коттэму листок бумаги с аккуратно и четко написанным текстом: «15 апреля, 1912 года, понедельник, 11 часов утра. «Титаник» затонул в 2 часа 20 минут. Направляюсь в Нью-Йорк со спасенными пассажирами и членами команды, если не будет иных распоряжений. Рострон». - А теперь положите мой отчет в ящик и не отправляйте до вторника. О последствиях не беспокойтесь. Коттэм кивнул. - Я распоряжусь прислать вам хороший завтрак и кофе. Коттэм обернулся, и его губы растянулись в мальчишеской улыбке. - Сэр, а можно шоколаду? - Конечно можно! Рострон улыбнулся в ответ и, выходя, еле удержался, чтобы не взъерошить ему волосы, как своим мальчишкам. - Капитан на мостике! У руля стоял Джеймс Фицпатрик. Хоррэс Дин передал капитану рассчитанный маршрут. Быстро просмотрев его и добавив несколько пометок, Рострон одобрительно кивнул. - Мистер Дин, максимальная скорость. Полный вперед. - Айэ-айэ, сэр! Направление запад-северо-запад, 45 градусов, полный вперед! «Карпатия», набирая обороты, неслась на запад, уводя сломленных, подавленных людей от места трагедии. На палубах снова послышались плач и стоны. Надежды на спасение любимых больше не осталось. Капитан Рострон стоял на мостике, вцепившись в поручни. Губы его беззвучно двигались. Офицеры знали, что это означает. Несколько минут молитвы, и посыпались распоряжения. - Мистер Риис, распорядитесь, чтобы из «вороньего гнезда» сообщали о маневрах неизвестного корабля каждые десять минут. Установите дежурство по одному часу. Мне не нужны там уставшие люди. - Айэ-айэ, сэр! Обернувшись к четвертому помощнику Джеральду Барнишу. - Мистер Барниш, расставьте впередсмотрящих по всему периметру корабля: по три человека по каждому борту, двое на корме, четверо на носу. Поручите старшине рапортовать каждые четверть часа. Пусть сообщают о любом, даже самом незначительном событии в море. Сменять каждый час. - Айэ-айэ, сэр! - Лейтенант Лайтоллер, желательно, чтобы впередсмотрящие были офицерами, попросите офицеров с «Титаника» нам помочь. - Слушаюсь, коммандер, сэр! Боксэл болен. Я поставлю Лоу и Питмана на корме, скорее всего, именно там понадобятся зоркие глаза. - Согласен! - Мистер Биссет, поручите мистеру Хьюзу деликатно, но настоятельно, попросить пассажиров освободить открытые палубы. Сошлитесь на штормовое предупреждение. - Айэ-айэ, сэр! – Джеймс Биссет стал было спускаться с мостика, но тут же вернулся. - Сэр, мистер Огден стоит внизу и просит вас спуститься на минуту по исключительно важному делу. Луи Огден и его жена Огаста, богатая Нью-Йоркская светская пара, занимавшая на «Карпатии» апартаменты первого класса, были хорошими знакомыми капитана. Сейчас они приютили у себя несколько потерпевших кораблекрушение дам, и помогали разносить по кают-компаниям чай и кофе, пытались утешить и подбодрить несчастных. - Мистер Хэнкинсон, мостик ваш! - Айэ-айэ, сэр! Рострон быстро спустился по лестнице. Луи Огден, в гамашах и спортивном костюме, стоял внизу. Он быстро и горячо заговорил. - Простите, капитан, что отрываю от работы, но я посчитал, что должен поставить вас в известность. Ростон вопросительно посмотрел на Огдена. - Знаете ли вы, что среди пассажиров «Карпатии» знаменитый Нью-Йоркский газетчик Карлос Херд и его жена? - Кажется, припоминаю. - Так вот, мистер Херд и его жена начали интервьюировать потерпевших крушение, расспрашивать о том, что случилось, и записывать их показания. Я покрутился рядом. Несчастные люди, в состоянии шока, наговорили бог весть что: как капитан Смит пытался влезть на шлюпку, и его отогнали веслами, как офицеры расстреливали пассажиров на «Титанике», как по-звериному вели себя люди. Я уверен, что все было не так, и несчастные потом пожалеют, что доверились этому типу. К тому же он, и особенно его супруга, настырно и навязчиво вызывают людей на откровение, а может даже и предлагают деньги. Несколько дам впали в истерику, а одна молодая женщина с двумя маленькими детьми потеряла сознание. Послали за доктором. Рострон почувствовал, как наливается гневом. - Мистер Биссет, - окликнул он офицера, отдающего распоряжение главному стюарду Хьюзу. – Мистер Биссет, препроводите мистера Херда и его супругу в каюту. Все бумаги в его апартаментах, исписанные или чистые – конфисковать! - Айэ-айэ, сэр! - Благодарю вас, мистер Огден! А теперь, хорошо бы вам и миссис Огден немного отдохнуть. Мне бы хотелось, чтобы пассажиры, как можно скорее, покинули открытые палубы. - Айэ-айэ, сэр! – улыбнулся Огден. Биссет вернулся бегом. - Сэр, мистер Херд отказывается подчиняться, кричит, что он представитель свободной прессы Соединенных Штатов. Голубые глаза капитана Рострона превратились в две холодные и острые льдинки. - А это Британский корабль, и я на нем хозяин! Старшина! Старшина отдал под козырек. - Берите двух матросов. Мистера Херда арестовать за неподчинение законной власти, запереть в каюте вместе с женой. Поставить стражу. Все бумаги отобрать силой. Выполняйте! - Айэ-айэ, сэр! Старшина и два матроса помчались выполнять распоряжение. - Мистер Биссет, возьмите ключ от моего сейфа, - капитан снял с шеи цепочку с ключом. – Придется побеспокоить дам в моей каюте. Достаньте и принесите четыре револьвера: мне, вам, мистеру Дину и Мистеру Лайтоллеру. Биссет смотрел на него с изумлением. - Выполняйте! - Айэ-айэ, сэр! - Капитан на мостике! К Росторну подбежал третий помощник Эрик Риис. - Сэр, из «вороньего гнезда» сообщают, что на расстоянии в десять миль к юго-юго-западу, параллельно нашему курсу, следуют два корабля – «Олимпик» и неопознанный корабль, Несколько стюардов под началом Харри Хьюза, стали уводить с открытых палуб пассажиров. Те неохотно, но подчинялись уговорам и увещеваниям. Офицеры заняли свои посты на мостике и по периметру «Карпатии». «Почтенная леди» неслась на предельной скорости, мощно разрезая волны темно-серой кормой, обходя все еще попадавшиеся на пути обманчивые льдины. Наступили напряженные минуты ожидания. Все молчали. Посвященные в утреннюю драму в возбуждении ожидали дальнейшего развития событий. Те, кто не знал о происходящем, интуитивно чувствовали, что наступившее затишье предвещало грозу. Джеймс Биссет раздал личное оружие, как и было приказано, и на непосвященных это произвело гнетущее впечатление. Но никто не посмел обратиться к капитану за разъяснениями: у Рострона на корабле была жесткая дисциплина, его приказы не обсуждались. Капитан Артур Рострон занял свое обычное место в самом центре мостика. Мысленно он проверял, все ли сделано для успешного претворения в жизнь плана бегства «Карпатии», все ли детали учтены. Хотя, собственно, как можно учесть и предугадать все возможные ходы противника? Все равно придется импровизировать, действовать по обстоятельствам. Непременно придется! Его самая главная забота – это спасение пассажиров - и своих, и тех несчастных, с «Титаника». Самая главная забота... Он дал им слово капитана и морехода, что доставит их живыми и невредимыми домой. Он дал им слово... как всегда давал его Минни перед каждым рейсом – обо мне не беспокойся, со мной ничего не случится, я непременно вернусь к тебе. А если не вернется? Что будет с Минни и с мальчиками? Его пенсии с зарплаты капитана небольшого пассажирского корабля им никак не хватит на достойное проживание. Зарплата Артура, твердо продвигавшегося по карьерной лестнице, все же не поспевала за растущим кланом маленьких Ростронов. Лишь недавно им удалось переехать в более просторный дом на окраине Ливерпуля. Его тесть, Ричард Стоттерт, несколько месяцев назад забрал девятилетнего Роберта Джеймса к себе. Якобы, после смерти жены, матери Минни, ему, Ричарду, тоскливо жить одному. Как же одному, когда с ним живет овдовевшая дочь, старшая сестра Минни, и внучка-подросток? Понятно, что старый Ричард пытается помочь своей младшей любимой дочери красавице Минни, которой прочили прекрасное будущее и которую окружали богатые и именитые поклонники. А она почему-то вышла замуж за второго помощника капитана сухогруза Артура Рострона. Ради Минни Артуру пришлось наступить на собственную гордость и разрешить Ричарду забрать внука на несколько месяцев к себе. Ведь это Минни, а не ему, Артуру, приходится распределять семейный бюджет, заниматься мальчиками, их воспитанием, образованием. Артур Рострон прожил жизнь в полном неведении о привлекательности и харизматичности своей собственной персоны, черты, которые отмечали почти все знавшие его люди. То, что ему удалось завоевать сердце Этель Минни Стоттерт, казалось ему чудом, очередным подарком Провидения. Минни... всегда веселая и радостная. Ни одного упрека, ни одной жалобы за все двенадцать лет, что они женаты. Минни... такая любимая и желанная. Каждое его возвращение домой, каждый отпуск – как медовый месяц. Будто и не было этих двенадцати лет. Пальцы Артура в кожаных перчатках непроизвольно потянулись к поручням, еле заметно поглаживая железные перила. Обнять ее, утонуть в медовых глазах, почувствовать ее запах, нежную кожу, вкус ее губ, услышать напряженное дыхание, прижать к себе ее податливое, трепещущее от желания горячее тело... Артур вцепился в перила, едва успев подавить готовившийся вырваться стон. «Я вернусь, Минни. Я не оставлю тебя и мальчишек. Я обязан выиграть в этой неравной схватке не только ради тех, кто доверил мне свои жизни на этом корабле, но и ради тебя, моя любимая!» На мостике появился Коттэм. С трудом отряхнув наваждение, капитан обернулся к нему. - Сэр, маркониграмма от «Олимпика»: они возвращаются к прерванному маршруту в Европу. - Вы передали им списки спасенных? - Ды, сэр, как вы и велели, - добавил Коттэм, - растягивал как мог, но они не стали ждать списка имен пассажиров третьего класса и команды. Интересовались исключительно пассажирами первого и второго класса и спасенными офицерами. Рострон усмехнулся: еще бы «Олимпику» интересоваться такой мелочью, как матросы, стюарды или бедняки из третьего класса. - Чуть не забыл самое главное, сэр! «Олимпик» ожидает ответа на вопрос президента США Тефта, находится ли на борту «Карпатии» майор Арчибальд Батт, друг президента. И тут у Рострона мелькнула мысль. - Мистер Коттэм, вы уже передали на «Олимпик» полный список спасенных пассажиров первого и второго класса. Сильно сомневаюсь, чтобы майор Батт путешествовал третьим. Игнорируйте вопрос, но попросите капитана «Олимпика» Хэддока от моего имени, чтобы связался с Кьюнардской «Франконией», это пассажирское судно, которое направляется в Европу. Скажите, что я им назначаю рандеву вот по этим координатам, - и он протянул Коттэму листок из своего блокнота, - чтобы передать оставшийся список спасенных пассажиров и команды, а также, и это самое важное, Коттэм, - уточненный список пассажиров первого класса. - Будет сделано, сэр! Координаты, переданные Ростроном «Франконии» через «Олимпик», были на равном расстоянии между Халифаксом и Нью-Йорком. Неизвестное судно, конечно же, прослушивает переговоры «Карпатии» с «Олимпиком». По переданным координатам для рандеву невозможно решить, куда же направляется «Карпатия», а вот неудовлетворенный интерес президента США в судьбе друга может им сослужить хорошую службу. - Сэр! – подбежал третий помощник Риис, - из «вороньего гнезда» сообщили: «Олимпик» разворачивается, неопознанное судно прибавляет скорость. - Мистер Риис, распорядитесь чтобы все члены команды на открытых палубах и в «вороньем гнезде», находились в полной готовности. - Айэ-айэ, сэр! - Мистер Дин, 15 градусов лево руля, держать полный ход! - Есть 15 градусов лево руля, держать полный ход! На полном ходу, повернув на запад/юго-запад, «Карпатия», ровно через двадцать две минуты, исчезла в густом тумане.