Хочу влюбиться

— Так ты у нас бледно-синий, получается? — в перерыве между вспышками фотокамер. Мин Юнги сама тактичность и пофиг, что в десятке метров весь менеджерский состав во главе с директором. Кого он тут стеснялся, правда? — Типа того, а есть проблемы? — Чонгуку тоже, как-бы срать, но голос всё же тише на тон делает, нервно оттягивая ворот тонкой водолазки. — У меня? — Шуга наигранно-мило улыбается, перебирая перья на искусственных крыльях за спиной JK, — да нет, в отличае от тебя. Я же предупреждал, какого хера ты такой упёртый? Совсем решил себе жизнь изгадить? — дергает за ремешок крепежа сильнее дозволенного, привлекая внимание младшего, заодно и стаффа. Тот шикает на них, меняя положение и продолжает свою работу с невозмутимо-профессиональным покер-фейсом. — Осуждаешь? — макнэ глаз не сводит со стоящей где-то в далеке, затянутой во всё чёрное, фигуры. Всем видом показывая, куда идти ЮнгИ со своими разговорами. Тот игнорит, смахивая невидимые пылинки с чоновского плеча так усердно, что кожа под тканью начинает нещадно гореть. — Так сказать, сомневаюсь в выборе партнёра, — хмыкает старший, насильно разворачивая Гука лицом к себе, для завершающего ковайного (уже для фотобука ARMY) кадра. — Тебе какая разница? — огрызается макнэ, — или свою кандидатуру хотел предложить? Так смелее. — Следующие! — орёт не терпящим пререканий тоном, стафф, не давая завершить мысль JK, тем самым спасая ему жизнь. Следующие Чимин и Тэхён. Проходят мимо, щебеча что-то только им понятное, юнит 95 всегда на своей волне. Чонгук реально без сил, но плечом нарочно задевает, нарушая их идиллию. Подпитываясь реакцией. Тэ нервно дергается, поправляя ткань костюма, шлёт привычным маршрутом в задницу, и тут же осекается, прикусывая острый язычок, завидев довольную морду макне. Чон ликует. Пакость удалась. Падает со спокой душой, прямо в метре от площадки, прямо на пол - отстрелялся. Рядом бесшумно располагается в виде выброшенной после шторма медузы Шуга, но дистанцию в тридцать сантиметров всё же держит. После стольких лет дружбы (окей, не дружбы, а совместного сосуществования и обоюдных подъёбов) и вот подобное? Обидно. — Брезгуешь или опасаешься? — Боюсь заразиться долбоебизмом. На хуй иди, — парирует старший, прикрывая лицо бумажным полотенцем, давая понять, что разговор окончен и сегодня жизни JK ничего не угрожает. — Не, Юнги-хён, — толкая макнэ желеобразную субстанцию неподалёку, — ты не в моём вкусе, не люблю каменные изваяния в постели. — И слава всем богам, Говнюк, — зевает Юнги, — я тоже зоофилией не страдаю и кроликов трахать не собираюсь. Гук ещё хотел бы добавить, — например о том, что он всегда сверху или что хуй Шуги не столь хорош для него… Много чего хотел бы сказать, но слова в горле застревают и волосы по телу встают дыбом, потому что… Да потому что у Тэхёна блядские розовые тени на всё веко и стрелки жирно подведены. Губы влажные и волосы завиты упругими локонами, а под ними два пёрышка в серёжке. А у Тэхёна убийственный наряд из тёмной кожи на голое тело и такой же убийственный взгляд элитной шлюхи, от которого хочется скулить запечатлевая каждый вздох, каждый взмах накрашенных ресниц. Одним словом - Черный ЛеблЯдь, чтоб его… У Чонгука от этого всего в штанах дымится вулкан, грозя взорваться в любую минуту и тахикардия такая, что ещё немного и несчастное сердце ошметками окропит всё вокруг. Полный пиздец, как сказал бы ЮнгИ. — Эй, это слишком, — дергает за рукав, подошедший Намджун, заметив бешеный взгляд младшего, — здесь директор. — Мм, — еле выдавливает из себя Чон, в попытке не сдохнуть от спермотоксикоза, прямо здесь и сейчас. Ким, твою задницу, Тэхён, это вообще законно быть таким? Таким… Нереальным… — Здесь директор, Чонгук, — повторяет лидер, подхватывая младшего под локоток, уводя от греха подальше, в сторону, — вы решили меня совсем под монастырь подвести? — Мм? — а у Чона аварийная сирена мигает красным, сбой всех систем и нужна перезагрузка. Срочно! *** У Техёна лишь одна мысль в голове — «почему он такой дебил, не мог потерпеть и сходить в толчок уже дома?». Пока его силком вытаскивают из кабинки служебного туалета, водружают на плечо и уволакивают в опустевшую гримёрку, лапая почём зря за задницу, как последнюю блядь. Да так умело, что хочется выть от несправедливости. Чонгук, наглый малолетний засранец, не даёт вздохнуть, блокируя любые попытки сопротивления на корню. Целует куда попадёт, жадно слизывая остатки макияжа, шарит языком по коже, как библейский змей, искушая на смертный грех. И старший уже почти согласен… Почти уже не ломается, строя из себя целку… Почти… Но только упирается, мотая кудрявой башкой из стороны в сторону, губы сжимает в тонкую линию, не разрешая поцеловать нормально. Потому что, — иди ты Чон Чонгук куда подальше. Потому что, — я не пидорас, Чон Чонгук. Потому что , — нет и всё, Чон Пиздюк! Да и плевать. Чону и так есть где разгуляться. Под сценическим костюмом ничего кроме вспотевшего смуглого тела и от этого во рту пересыхает в миг. Несколько ловких движений и оголенный торс сводит с ума, снося все «тэхёновы нельзя» к чертовой матери. Перед ним весь Ким Тэхён в естественном великолепии и это невъебенно. Статный, смуглый, с плавными линиями чуть накаченных мышц и настолько желанный… — Не смей, — загнанным в угол котом, шипит Ви, пытаясь призвать к рассудку младшего, — Чонгука, если тебе и правда дорога наша дружба, не смей. — Дружба? — младший даже не в силах улыбнуться. Да какие они после всего этого друзья. На друга не дрочат до рассвета каждую ночь. Друга не хочется поставить раком и отодрать без смазки и гандона. Друга просто не хочется ещё хоть раз в жизни ТАК поцеловать. Чон и рад бы остановиться, но уже не может. Слишком сладко пахнет его воплотившаяся мечта, слишком близко и немыслимо томно горят в полумраке глаза хёна. Он присасывается к шее пиявкой, вспотевшими от напряжения ладонями удерживая за плечи лихорадящего Тэ-хёна. Ведёт плавно по дрожащему кадыку к ключицам, оставляя влажную дорожку после своих губ. Такого податливого старшего, хочется сожрать. Всего. Целиком и без остатка… Чем он и начинает заниматься. Шальные грязные мысли разгоняют и так вскипевшую кровь словно закись азота. А что если? Чонгук звереет от внезапно притихшего в его объятиях Ви-хёна, спускаясь поцелуями-укусами ниже. Цепляет зубами темную ореолу соска, сам не ожидая от себя подобных банальных пошлостей, но с НИМ можно. С ним он готов на всё. Падает на колени, тычась своим кроличьим носом в темные короткие волосы на мягком животе, втягивая терпкий мужской запах. И даже если бы сейчас в комнату ворвался директор и все остальные мемберы… Даже если… Он бы не смог остановиться. Столько лет он грезил и вот сейчас возьмет своё по праву. — JK? — зовёт сверху Тэ хрипло, — Гук, ты на всю голову отбитый? Ты что удумал, а? — и лучше бы он молчал и дальше. Его слова лишь придают уверенности. Чон знает что хочет. И как хочет. Дёргает смело за шлейки брюк, так что те остаются в его чоновских пальцах. Не останавливается пока не стаскивает до щиколоток, обдирая ногтями нежную кожу под бельём, окончательно обнажая старшего, жадно устремляя взгляд на святая святых. Предвкушая. И… — У тебя не стоит… — констатирует шокировано факт. Чон даже голову наклоняет, проверяя под другим углом. Ну вдруг у хена такой маленький и может просто ракурс нужно выбрать. Тычет пальцев в мягкий, едва эрегированный член, как в диковинный экспонат, нервно сглатывая, — почему у тебя не стоит?! Ведь… — А должен? — резко прерывает старший, и невинно хлопая ресницами добивает, — я вроде уже говорил тебе JK, я по девочкам, — Ким шустро натягивает испорченную одежду , пользуясь заминкой воздыхателя, — тело не обманешь. Ну не возбуждаешь ты меня-смирись и забудь. Но ты молодец, мне даже было временами приятно, — и по плечу так хлопает, мол спасибо бро, так держать. Дверь с той стороны тихо прикрывает, оставляя младшего за ней совершенно растерянного. И только когда уже промчавшись километры по тёмным коридорам студии. Когда запрыгивает на заднее сидение внедорожника, под тёплый бок Чимина, позволяет себе наконец выдохнуть, — Фак! Фак, фак, фак! — А? — сонно трет глаза тот, подгребая дрожащего всем телом друга ближе, — что-то случилось? Почему ты так долго? И где JK? Все уже давно разъехались, а я вас решил подождать. Тэхён молчит, зубы стискивая сильнее, зарываясь в складки объемного чиминова худи, прячась от собственных паскудных мыслей. Губы закусывает до крови, успокаивая нахлынувшие эмоции, — спасибо! Спасибо тебе Чимини! — А? — переспрашивает Пак, укутывая сверху плачущего навзрыд друга, курткой, — за что спасибо? Что подождал? Так не ехать же вам на такси. А я хоть немного поспал, пока… — За ту порнушку, спасибо, — всхлипывает вокалист, не давая договорить, — ты просто фея крестная, Чимини. — Да пожалуйста, мне её Хосок ещё утром кинул, а я тебе потом переслал. Неужели так понравилось? — хихикает, краснея Пак, — снято конечно не ахти, но состав звёздный. Не думал, что тебя прямо так проймёт. Если хочешь, я у Хорса ещё попрошу. — Да ты мне жизнь спас, — шепотом на ушко, — если бы не ты, то… Договорить не успевает, дверца автомобиля бухает, запуская вместе с ночной прохладой, тень Чон Чонгука. У того капюшон на пол лица надвинут, а под ним отпечатан глубокий мыслительный процесс. И бегущей красной строкой — почему я такой лох и где я так проебался по жизни? Даже моргать забывает, так и сидит всю дорогу с отупевшим выражением, чем изрядно веселит уже немного пришедшего в себя Ким Тэхёна. Так тебе и надо, падла самоуверенная. А то возомнил из себя мачо. — Что с ним? — осторожно интересуется Пак, — Ви ты что, и ему то видео показал? Зачем портишь мелкого? — Какое видео? — отмирает Гук, видимо только сейчас понявший, что кроме него ещё в машине кто-то есть, — вы о чём? — О порнушке, — абсолютно без задней, хотя скорее всего и без передней мысли. (Годы общения с Тэ не прошли даром, и его инопланетная простота оказалась заразной), — подождите, — хмурится обиженно Чими, — значит я вас целый час ждал, а вы порнушку смотрели. И без меня?! Друзья называется. В следующий раз пешком до общаги попрётесь. «Заткнись, заткнись, заткнись!!!» — орёт про себя Тэхён, проклиная род Пак Чимина на десять поколений вперёд, заведомо начиная составлять завещания. Ибо под капюшоном Чонгука щёлкает, складываясь последним кусочком, головоломка: толчок-порнуха-дрочилоСукаКим. Он руки на груди победно складывает, расплываясь в ядовитой ухмылке, — ага, смотрели, и даже немного поучаствовали. Да Тэ-хён? — Это как? — тупит Чимин, обрабатывая информацию уставшими извилинами, — как это поучаствовали? — Да так, — мямлит Ким Тэхён, обреченно отмахиваясь. Прикидывая, что жить ему осталось от силы минут двадцать и то, если макнэ решит перед ужином руки помыть, — не вникай Чимин-ши.