Я за тобой

В корчме было не так много народу, а тот угол, который заняли Ламберт и Ляська, все вообще обходили стороной. И Ляська знала точно — это всё благодаря харизме ведьмака. Он умудрялся одним взглядом уничтожать любой интерес в свою сторону. Но жители Собачьей петрушки были так благодарны им, что помимо денег решили ещё и накормить. Ламберт, конечно же, сторговался ещё и на местную наливку. Вообще, с алкоголем у него были довольно серьёзные проблемы, насколько могла судить Ляська. Мало того, что ему приходилось вечно глотать свои эликсиры, так он ещё и пил, словно вместо желудка у него была бездонная бочка. — Чего ковыряешься, как будто перед тобой дерьмо черта? — Ламберт резко приземлился напротив, толкнув стол и чуть не опрокинув с него свечу, которую сам же лихо подхватил и поставил на место. — Нужник, конечно, ещё бы дальше поставили. Пока дойдёшь, ссать перехочешь. — Не люблю куриные потроха, — буркнула в ответ Ляська, пропустив мимо ушей вторую фразу ведьмака. Труда для неё этого никакого не составляло, она уже привыкла не слышать того, чего не хотела слышать. — Эка барышня, — хмыкнул Ламберт, подставляя свою тарелку, на которой остался только салат. — Скидывай, а то смотреть на тебя тошно, весь аппетит отбиваешь. Ляська удивлённо вскинула брови, но потроха всё-таки переложила. Матушка всегда заставляла всех доедать то, что у них в тарелках, к такому Ляську не приучали. Ламберт же продолжил есть как ни в чём не бывало, периодически поглядывая на местную красавицу — дочь корчмаря. Ляська же раздражалась каждый раз, когда видела их похотливые взгляды. Чёрт знает, что эта деревенская дура нашла в противном Ламберте! — Чего теперь дуешься? — вдруг спросил Ламберт, откинувшись на стуле. Он размял шею, повертев головой в разные стороны, и уставился на Ляську немигающим взглядом. — Больно весёлой была днём, а теперь вся скуксилась. Что не так? — Я не была весёлой днём, не придумывай… — Ага, а кто радовался, когда я показал пару приёмов? Ведьмачка, не знаю, кто тебя сделал, но если ты как-то с ним пересекаешься, то воспользуйся моими приёмчиками. — Ты не понимаешь, о чём говоришь, — Ляська стиснула зубы, пытаясь удержать рвущиеся наружу нелицеприятные выражения в сторону вездесущего ведьмака. — Может быть, ты и относишься к своему учителю как к куску говна, но я вот нет. — Это ты не понимаешь, о чём говоришь, — Ламберт вдруг резко наклонился вперёд, хлопнув по столу. Люди вокруг испуганно замолчали. — Тебя должны были нормально обучить, ясно?! Должны были рассказать про знаки, эликсиры и фехтование… — Я знаю про эликсиры, просто мне некогда было их готовить! — Ляська повысила голос. — А насчёт фехтования… Мои приёмы из книжек тоже вполне себе хороши! — О да, несомненно. Ведь именно эти потрясающие приёмы позволили тебе почти сдохнуть в той пещере с фледером, да? — саркастично протянул Ламберт, выгнув левую бровь. — Откуда ты родом? — Чего? — Ляська нахмурилась, не понимая, с чего это противный ведьмак решил сменить тему. — Где родилась, спрашиваю? Ты говорила, что умирала от голода… Где это было? — Я из маленькой деревни под Хенгфорсом, — Ляська и сама не знала, почему вдруг решила ответить на этот вопрос. Может быть, потому, что кто-то посторонний впервые влезал в её жизнь, беспокоясь за сохранность головы ведьмачки? А может быть она просто хотела попробовать объяснить, почему же не может ни в чём винить матушку. — Не думал, что там настолько всё печально, что люди от голода умирают, — протянул Ламберт, прищурив глаза. По этому его взгляду было сложно определить, верит он Ляське или нет. — Везде есть люди, которые умирают от голода. Мои родители бросили меня. Сначала соседи подкармливали, а потом перестали. А когда в деревню пришли бандиты… Мне пришлось бежать, я жила в лесу и почти ничего не ела. Думала, что там и подохну. — Прямо так и бросили? Родители? — Так я помню, — Ляська пожала плечами. Она действительно не могла говорить с полной уверенностью, но это то, что запомнилось из слов односельчан. Никто там не любил её родителей, да и её, собственно. — Иногда время подправляет наши воспоминания, — пространно проговорил Ламберт, не отводя взгляда от Ляськи. — Не погуляешь пару часов? Ляське даже спрашивать, зачем, не пришлось. Она прекрасно всё понимала. В этот раз они снова сняли одну комнату на двоих, больше здесь и не было. И раз уж Ламберт вознамерился оседлать дочь корчмаря, то Ляське придётся где-то передохнуть. Но отдыхать было некогда, да и незачем. Можно было выдвигаться домой. Но об этом говорить ведьмаку, конечно же, не стоило. — Хорошо. Найду, где провести время, — Ляська поднялась на ноги, захватила свою сумку и неспешно направилась к выходу. — Сумку-то оставь, чего таскаешься с ней? — кинул ей уже в спину Ламберт. — Там дорогие для меня вещи, — через плечо отозвалась Ляська и, прошмыгнув мимо заинтересованных деревенских жителей, хлопнула входной дверью. Прохладный вечерний ветер усиливался, и это означало только одно — ночь будет холодной. Но что ещё делать? Оставаться здесь в ожидании Збыши и Рики? Чтобы они обязательно увиделись с ведьмаком? Ляська оставила девочкам записку ещё в Вороньем глазу, и если всё было верно рассчитано, то они встретятся уже дома. В конце концов, найдутся добрые люди, которые её подвезут. «Прощай, ведьмак. Надеюсь, что мы больше никогда не увидимся», — Ляська бросила последний взгляд на корчму, почему-то внутренне надеясь увидеть кошачьи глаза ещё один раз. Но Ламберт не появился.

***

То, что эта маленькая засранка собирается свалить от него, было бы ясно ещё вчера. Но вчера Ламберт слишком активно наблюдал за прелестями той девки, имя которой он уже забыл. Перед глазами всё немного плыло, как бывало после смешивания алкоголя и эликсиров, но к этому он уже привык. Да и жизнь в общем-то была не так мразотна, учитывая тот факт, что последние две ночи он проспал, как барон, на кровати. В ближайшие дни ему это уже не грозит. Ламберт передёрнул плечами, едва оказавшись на улице. Сука, как же холодно. Запрыгнув в седло обещанного Ляськой коня, Ламберт ещё раз огляделся. Это было бесполезно. Ночью прошёл дождь, и все следы давно смыло. А сколько планов-то было! Он хотел выследить место зимовки ведьмачки. Хотел, но не смог. Что ж, остаётся надеяться на то, что Весемир об этом явлении слышал. Откуда-то же ведьмачки взялись. Не из воздуха же, в самом деле. Конь Ляськи был довольно резвым, это радовало. Может быть, Ламберт и успеет до начала совсем уж суровых холодов. Ведьмачка сказала, что родилась под Хенгфорсом, а значит, Ковир для неё — соседнее государство. Вполне вероятно, что и лес, по которому она блуждала, мог плавно перейти в это королевство. И уже здесь Ляську нашёл тот маньяк, который решил, что может распоряжаться чужими судьбами. А может быть, место их зимовки до сих пор находится где-то под Хенгфорсом? Всё-таки как так вышло, что Ламберт ни разу за свою жизнь не слышал о ведьмачках? И откуда у этого урода знания о том, как делать ведьмаков? Это не то, что можно запросто прочитать в книжках. Наверняка он сам ведьмак. Но из какой школы? И как он может превращать детей в ведьмачек без помощи чародея? Холера, слишком много вопросов, ответы на которые Ламберт пока не мог найти. Вдали показались два всадника. Ламберт внутренне напрягся, не зная, чего ждать. Местные жители не были настолько богатыми, чтобы разъезжать на конях, значит это кто-то из приезжих. Может быть, торговцы? Или какие-нибудь искатели приключений? В любом случае опыт подсказывал Ламберту, что всегда нужно быть готовым к бою. Они сближались, но Ламберт даже и не думал перейти с галопа на рысь. Если это кто-то враждебный, то ускакать — лучшее решение. Ввязываться в драку здесь совсем не хотелось. Когда они поравнялись, у Ламберта была всего пара секунд, чтобы разглядеть лица всадников, но те отвернулись. С чего бы вдруг? Они как будто и не хотели, чтобы кто-то их увидел. Ламберта внутри что-то кольнуло, но он не стал падать в это чувство. Не хотят показывать своих лиц — их дело. А его дело — доехать до Каэр Морхена и наконец отдохнуть. Эта вылазка далась ему сложнее. Каждая новая вылазка давалась всё труднее, и стоило признать — он не молодел.