Похищение невесты в ночь перед свадьбой или возвращение старого кошмара

Хуа Чен наконец нашел то место, о котором говорил Ци Жун. Большая каменная крепость хотя и поросла травой и мхом, была во вполне пригожем состоянии. Скрытая от посторонних глаз, она обладала хорошим стратегическим положением и находилась под естественной горной защитой. Даже странно, что такое хорошее строение взяли и просто бросили. Уж не приложил ли к этому руку Лазурный демон? Впрочем, не это сейчас важно. Важно то что его ждал очень “теплый” прием. Стоило Хуа Чену выбить ногой дверь и вступить в холодный темный каменный холл, глазам его предстала довольно… интересная картина. Сотни людей разного пола и возраста как-будто парили над землей. Они висели под потолком, и создавалось впечатление, что это очередное “произведение искусства” создано Ци Жуном. Но от леса повешенных оно отличалось несколькими важными факторами: 1) люди не висели вниз головой, а были подвешены за руки; 2) они не истекали кровью; 3) они явно были еще живы. По правде говоря, Собирателю Цветов было сейчас не до наслаждения видами экстравагантных украшений, но ему не оставили выбора. Демон хотел уже идти дальше, когда все это человеческое разнообразие довольно неуклюже спрыгнуло на пол. “Марионетки”, подумалось Хуа Чену в тот момент, когда на него накинулся первый противник. Он ухмыльнулся. Марионетки - довольно простое заклятие. Если у тебя, конечно, есть сила и специальный инструмент - невидимые нити. Они создаются из первой паутины черных вдов (обязательно самок), только-только начавших самостоятельную жизнь и, что важно, не имеющих потомства. Хотя их может сделать даже простой смертный, из рецепта следует, что времени даже на метр такой нити уйдет очень много. А длина должна быть довольно большой, чтобы доставать до рук кукловода. Проклятие это весьма красиво и коварно. В руках умелого мастера марионетка не только выполняет команды, но и обладает некоторым сознанием, что позволяет ей вести себя более естественно. К тому же, они хороши для приманки: одним из плюсов такого помощника является полный контроль над голосом: сила, громкость, тон, звучание, черт, да можно женщину заставить говорить как мужчина. Но из-за того, что создание нитей занимает огромное количество времени, эта практика не имеет особой популярности. Более того, кукла будет рабочей ровно до тех пор, пока человек жив. Соответственно, за ней надо ухаживать как за человеком. На первый взгляд казалось, что они не представляют опасности, и так, собственно говоря, и было, уничтожить их не представляло особого труда. Но было одно маааааленькое “но”: в этом случае люди погибнут тоже. Хуа Чену, по большому счету, было плевать, только вот смерть простых невиновных людей очень бы расстроила Се Ляня. А расстраивать принца такими мелочами не хотелось. Так что пришлось подходить к проблеме изобретательно. Чтобы освободить пленников, надо было просто перерезать нити. Причем резать нужно прямо у запястий, иначе нити срастутся вновь. Поэтому Хуа Чен продолжал уворачиваться от ударов, попутно приманивая все больше народу к себе. И когда его уже заключили в тесное кольцо, он, наконец, взмахнул Эмином, и лишившиеся связи магические куклы упали на пол. “Двенадцать. Мало, слишком медленно.” Видимо, его яростно хотят задержать на пороге демонического убежища. Этого Хуа Чен допустить не мог, благотворительностью он займётся, когда выручит возлюбленного. Он просто прыгнул вверх и приземлился на голову одного из противников, не до конца понимающего, что произошло. Что ж, это определенно была хорошая идея. Бегать по головам оказалось занятием веселым и приносящим плоды: Хуа Чен приближался к другому концу зала, попутно освобождая попадавшихся на пути людей. К сожалению, очень быстро ряды проклятых поредели, и демону пришлось спрыгнуть на пол. В любом случае, скоро любое веселье пришлось оставить. Демон уловил звук металла, затем стон рассеченного воздуха, и едва успел увернуться от занесенного над его головой огромного двуручного меча. Хуа Чен отступил в сторону, давая тяжелому оружию столкнутся с воздухом и увести хозяина за собой, заставляя того потерять равновесие. Демон схватил едва устоявшего на ногах врага за запястье и потянул на себя, заставляя все же упасть на пол; потом перерезал нити на его запястьях. Оказалось, что не все Марионетки одинаково бесполезны: некоторые особо сильные держали в руках оружие. Теперь на Собирателя Цветов нападали немногочисленные, но хорошо подготовленные воины. Он лишь усмехнулся, готовый показать своему врагу, на что способен. Его взяли в кольцо и атаковали сразу по пять-шесть человек. Правда, едва ли это приносило хоть какую-то пользу. Эти создания были медленными, вялыми, неуклюжими, и единственной опасностью в них были тяжелые стальные мечи. Хуа Чен свободно танцевал между ними, лениво уклоняясь от ударов и разрезая нити.

***

Негромкий жуткий смех пронесся волной по каменному залу. - Стоять. Услышав глубокий бархатный слегка приглушенный голос, Марионетки тут же оставили все попытки ранить разъяренного Князя Демонов и встали как вкопанные. Хуа Чен немедленно повернул голову в направлении голоса, и от увиденного кровь в его неживом теле забурлила от вновь нахлынувшей ярости. Но в этот раз к неконтролируемой злобе добавились еще и противные нотки страха. Белое бедствие сидел в высоком каменном кресле, напоминающем трон, слегка склонив голову к плечу улыбающейся стороной маски, создавая на “лице” видимость неприятной ухмылки. В ногах у него сидел Се Лянь, связанный цепями по рукам и ногам, лишенный любой возможности пошевелиться. Рот принца был заткнут какой-то тряпкой. Его Высочество дрожал ни то от холода (в зале было довольно зябко), ни то от шока или страха. Одежда на нем была разорвана, обнажая белую кожу на его груди. Его большие карие глаза с волнением и испугом смотрели на своего жениха. Безликий Бай гладил распущенные черные волосы принца. Хотя маска не позволяла видеть выражение его лица, вся его поза говорила о самодовольстве и злорадном веселье, явно переполнявших демона. Его движения были выверенными, легко уловимыми и очень фальшивыми. Один его вид взбесил Собирателя Цветов еще больше. Заметив, что Хуа Чен собирается напасть на него, демон лишь вновь издал тихий смешок. Одна из его рук медленно переместилась с головы на шею Се Ляня, явно демонстрируя недобрые намерения со стороны своего хозяина. - Стоять, - еще раз снисходительно повторил он. - Ты же не хочешь, чтобы я свернул его красивую шейку, не так ли? Хуа Чен неуверенно застыл с занесенным для атаки клинком. Он знал, что Се Лянь номинально бессмертен, но он также знал, что демон такой силы, как Безликий Бай, вполне мог уничтожить даже сильное божество. А Се Лянь сейчас ограничен в своей силе проклятыми кангами. Хуа Чен злобно скрипнул зубами. Он все еще злобно смотрел на противника и явно готовился атаковать, пока что лишь размышляя, как сделать это наиболее безопасно. Он не смел рисковать благополучием своего принца. Видя колебания Хуа Чена, Безликий Бай решил помочь ему принять решение. Его рука сильнее сжала молочно-белую шею, испорченную лишь замудренным черным узором. Черные длинные ногти впились в беззащитную нежную кожу, на которой тут же выступила кровь. - Будь хорошим мальчиком. Опусти оружие. Хуа Чен медленно и с явной досадой на лице опустил руку, держащую Эмин. В его взгляде явно читалась беспомощная злость. Глаза Князя демонов вновь скользнули на фигуру связанного принца. Было не очень понятно, ранен он или нет. Но Хуа Чен искренне волновался; ему даже думать о том, что мог сделать с Его Высочеством Белое Бедствие, было больно. Измученные глаза Се Ляня также не способствовали его внутреннему спокойствию. - Умница, - интонация показывала, что демон на троне весьма доволен. Безликий Бай выпрямил голову, что вернуло ему странное двойственное выражение “лица”. - Теперь подойди ближе. На сей раз Хуа Чен не колебался. Он решительно подошел к трону. Так как Белое Бедствие сидел достаточно высоко, Се Лянь доставал ему лишь до середины живота. Это значит, если Собиратель Цветов атакует его с близкого расстояния, риск задеть принца будет минимальным: достаточно было целиться в грудь и шею врага. Эмин все еще был зажат в его руке. Если действовать быстро, демон в маске не успеет навредить Его Высочеству или воспользоваться им как щитом. Учитывая удачу Хуа Чена, риск был вполне оправдан. Князь Демонов уже внутренне готовился к атаке, как неожиданно, шагах в пяти от трона, его ноги будто приросли к земле. Хуа Чен почувствовал, как его связывают невидимые черные ленты, которые он, как ни старался, не мог разорвать. Обычно никакая сила не могла обездвижить Непревзойденного хозяина Призрачного города. Насколько же могущественна эта тварь? “Черт” - мелькнуло в голове Хуа Чена. Хотя расстояние и было довольно маленьким, а сам Собиратель цветов был очень быстр, стоило учитывать, что противник тоже имел ранг Непревзойденного. Его скорость, как успел убедиться Хуа Чен, ничуть ему не уступала, а рука Белого Бедствия всё ещё находилась на шее Се Ляня. Стоит Князю Демонов сделать неверный шаг, и всё, что у него останется - это мертвое тело возлюбленного. О такой перспективе думать не хотелось. Безликий Бай отнял вторую руку от головы Се Ляня и, всё ещё сжимая тонкую шею, взял подбородок принца в свои пальцы, заставил поднять голову и посмотреть в глаза двуликой маски. - Мы как раз обсуждали с Его Высочеством Наследным Принцем мой подарок на вашу свадьбу, - все еще смотря на принца начал демон. - Начиная с первой нашей встречи я подарил принцу много важных уроков. Жаль только, что большинство из них он так и не усвоил... Хуа Чену не понравилось, в какую сторону идет разговор. Каждый раз это чудовище заставляло его возлюбленного испытывать невообразимые страдания. Каждую их встречу Се Ляню причиняли боль. Собиратель Цветов сжал левую руку в кулак: под ногтями выступила кровь. Что этот монстр успел сделать с принцем? И что он еще собирался сотворить с ним? - Впрочем, это теперь не важно, - Белое Бедствие оторвался от рассматривания красивого лица Его Высочества и вновь посмотрел на Хуа Чена. - Для такого торжественного случая я приготовил кое-что особенное. Не отрывая глаз от лица принца, Белое Бедствие спросил: - Ваше Высочество, вы же хорошо помните ту ночь? Глаза Се Ляня расширились, как и глаза Хуа Чена. Они встретились взглядами. Они оба понимали о какой ночи говорит чудовище. О ночи, которая до сих пор является им обоим во снах. О ночи, от воспоминаний о которой Хуа Чен может впасть в ступор, не в силах сбросить с себя дрожь ужаса. О ночи, которая даже спустя столько лет заставляет принца заливаться слезами. - Ублюдок, - сквозь зубы злобно процедил Собиратель Цветов под Кровавым Дождем. Раздалось приглушенное снисходительное хихиканье. - Да, вы оба помните, это очень хорошо, - от чего-то очень радостно сказал Безликий Бай. - Тогда слушай меня, Собиратель Цветов под Кровавым Дождем. Он внезапно утратил всякое веселье, перехватил покрепче горло Се Ляня и пристально посмотрел на Хуа Чена. - Ты возьмёшь свой клинок и проткнешь им тело своей "невесты" ровно 100 раз... - Ты сумасшедший, если считаешь, что я сделаю это! - Хуа Чен был в ярости от такого приказа. - Дослушай меня, Демон - спокойно и строго сказал Белое Бедствие. - Если ты исполнишь мой приказ, я отпущу вас. Вы сыграйте прекрасную свадьбу, насладитесь брачной ночью и проживете вечность вместе. Но если ты ослушаешься меня… Внезапно демон убрал руку с шеи Се Ляня, но Хуа Чен не успел среагировать. Безликий Бай сжал освободившуюся руку в кулак. В следующее мгновение Се Лянь начал задыхаться. Он схватился за горло, пытаясь нащупать сдавившие его тиски. Но пальцы нащупали лишь проклятую кангу, которая как-будто бы врезалась в кожу и продолжала давить дальше. Раньше канга совсем не приносила дискомфорта, лишь запечатывала его силы. Но теперь она буквально резала шею: его пальцы ощутили кровь. Ситуацию усугублял и он сам, пытаясь безрезультатно сорвать с себя кангу ногтями, лишь увеча нежную кожу. Наблюдавшего эту чудовищную картину Хуа Чена прошибла дрожь. Он был в ужасе. Он вернулся к попыткам вырваться из сетей, когда принц вдруг совсем потерял возможность вдохнуть, а с шеи уже вовсю лились кровавые ручейки. Хуа Чен перевёл полный ненависти взгляд на мучителя, и тот, встретившись с ним глазами, лишь молча покачал указательным пальцем, как если бы Собиратель Цветов был задумавшим пакость ребенком, вовремя попавшим в руки учителя. - Хватит, - голос Хуа Чена дрожал, как бы тот не пытался сделать его более твердым. Он не мог на это больше смотреть. Его всего трясло от осознания своей беспомощности. Он мог лишь смотреть, как его любимый бог, тот, кого он поклялся защищать от любой боли, сейчас страдает. Сам он ничего не мог сделать. Он как будто вернулся во время, когда был размером с яблоко. Точно так же как и тогда он лишь зритель, который не может ничего, только умолять, в надежде быть услышанным. - Прошу, хватит! - Хуа Чен сорвался на беспомощный крик. Его яростная маска треснула под гнетом боли и страха. Его высочество уже лежал на полу не в силах пошевелиться. Из его глаз катились слезы. - Умоляю, прекрати! Лишь после этого молящего крика, когда Се Лянь, казалось, вот вот потеряет сознание, Безликий Бай разжал кулак, и принц снова смог дышать. Вся его шея была залита кровью, в крови же были испачканы и его руки. Он лежал на полу, в глазах его стояли слезы, он мог лишь жалобно смотреть на жениха. Хуа Чен, то ли от нахлынувшего облегчения, то ли от разрывающей на части душевной боли, упал на колени. Его взгляд также не отрывался от лица любимого. Безликий Бай медленно поднял голову Се Ляня и заботливо вытащил кляп из его рта, чтобы принцу было легче дышать. Принц закашлялся, из его рта потекла струйка крови: возможно горло было ранено изнутри. - Я повторю, - обратился Безликий Бай к Хуа Чен. - Чтобы уйти отсюда живыми, тебе придётся ранить его мечом ровно сто раз. Если ты этого не сделаешь, я заставлю кангу сжаться так, что его шея сломается от давления. А может ему просто оторвет голову. В любом случае ты заберешь с собой лишь обезображенный труп. Хуа Чен не отрывал взгляд от любимого лица. Его разум был в смятении. Даже сама мысль своими руками причинить вред единственному дорогому существу в этом мире болезненно сдавливала грудь. - Сань Лан, - хриплым болезненным голосом начал Се Лянь. - Все хорошо, я обещаю… Он был прерван Безликим Баем, схватившим его подбородок. Его голова была насильно поднята, и Белое Бедствие заставил его посмотреть на себя. - Ай-яй-яй, Ваше Высочество. Выбор не за вами. Хуа Чен прекрасно расслышал Се Ляня. “Все хорошо….Все хорошо….В КАКОМ МЕСТЕ ВСЁ ХОРОШО.” Его заставляли….заставляли…. “Нет. Нет, нет, нет, нет, нет. Я не могу. Я не сделаю.” Как?! Как он мог совершить нечто столь ужасное? Ему даже смотреть на страдания принца было невыносимо больно, так как он мог САМ причинять эти страдания? От его внутренних переживаний его пустая глазница закровила, из-под повязки потекла кровавая слеза. - Сань Лан….- голос Се Ляня был наполнен искренним сожалением. Он был мягкий, нежный, пытающийся утешить. Похититель поставил локоть на ручку кресла и положил голову на ладонь. - Ну как? Готов? - снисходительная интонация его голоса взбесила Хуа Чена вновь. “Да чтоб тебя. Думаешь, я буду следовать твоим приказам?” План оставался тот же: подойти поближе и напасть. Но тут взгляд Хуа Чена метнулся на шею принца. Внезапно ему пришла в голову мысль. Он должен был спросить. - Как ты это сделал? Безликий Бай недоуменно посмотрел на Хуа Чена, но, проследив за его взглядом, быстро понял смысл вопроса. - О. Ты о канге? В этом нет ничего сложного… Если знаешь как она устроена. - Ты можешь ее снять? - твердо спросил Хуа Чен, поднимаясь на ноги. Его глаз внимательно смотрел на противника. Белое Бедствие издал легкий смешок: - Конечно. Я сниму ее, - он медленно провел пальцами по шее Се Ляня. - Печально видеть эту красивую кожу изуродованной этой гадостью. Но ты сделаешь то что я приказал. - Хорошо… Я… повинуюсь. - Эти слова дались ему нелегко. Таких ненавистных слов он еще не говорил никому. Но так было надо. Как бы не старался Его Высочество придать своему лицу обнадеживающие выражение, на нотки предательства в его глазах выдавали его настоящие эмоции. Хуа Чен прекрасно видел этот взгляд. Его мертвое сердце сжала невидимая рука. Он надеялся никогда больше не увидеть этот взгляд в любимых глазах, особенно обращенный к себе. “Все хорошо, доверься мне” - он хотел это сказать, он должен был сказать это, но провоцировать его мучителя сейчас было крайне опасно. Спешка могла сейчас сгубить принца, не оставив ему и шанса на спасение. Услышав утвердительный ответ, Безликий Бай довольно наклонил голову. Он все тем же театральным жестом начертил в воздухе символ, и невидимые оковы спали с ног Хуа Чена. Последний, не теряя драгоценного времени, уверенным быстрым шагом направился к возлюбленному. Белое Бедствие не успел ничего предпринять. Разъяренный Собиратель Цветов под Кровавым Дождем уверенным движением опрокинул каменное кресло, запрыгнул на тело противника, занес Эмин над собой и ударил первый раз… Второй… Третий… Четвертый…. На лицо Хуа Чена брызнула кровь. “Ты хотел, чтобы я ранил его сотню раз? Что ж, тебя я буду кромсать тысячу раз, мразь!!!”. Слабое приглушенное маской поскуливание постепенно стихло. Собиратель Цветов крепко удерживал врага, не давая ему выбраться. Тот, к удивлению, не предпринимал никаких попыток освободиться от захвата, но обезумевшему от ярости любовнику до этого факта не было абсолютно никакого дела. Накопившиеся за ночь эмоции требовали выхода, и Хуа Чен с радостью выплескивал их на своего врага. Это была не единственная странность. Эмин, обычно послушный, не переставал дрожать и вырываться с начала экзекуции. Собиратель Цветов не обращал на это внимания, слишком поглощенный расправой. Но вдруг, когда демон нацелил очередной удар на шею, клинок выскочил из рук. Только тогда демон немного пришел в себя. Он посмотрел на тонкую (???) фигуру с разорванными одеждами, практически залитую кровью, на которой практически сидел. Его взгляд упал на слегка оголенную теперь шею, в которую чуть не нанес сокрушающий удар, и на которой было повязано что-то черное. “Что за?...” Хуа Чен сглотнул подступивший к горлу ком и слегка отодвинул ворот одежд. От увиденного он почувствовал, как кровь стынет в жилах, а волосы встают дыбом. В глаза очень отчетливо бросался черный обод проклятой канги на фоне молочно белой шее бесчувственного теперь существа. Он сидел, широко раскрыв глаза, не в силах воспринять увиденное. В голове была пугающая пустота, и единственная мысль “Неправильно” била по натянутым струной нервам отбойным молотком. Хуа Чен наконец смог воспринимать реальность без застилающей глаза ярости. Он только сейчас услышал смех справа от себя, который, казалось, звучит уже бесконечно долго. Собиратель Цветов медленно повернул голову в сторону. Се Лянь слегка согнулся от безудержного смеха. Он твердо стоял на ногах, его больше не окутывали тяжелые железные цепи. Его шея и одежда не были залиты кровью. Принц поднял голову, и взгляд на его лицо заставил Хуа Чена отшатнуться. Это было все тоже невыразимо прекрасное лицо с мягкими чертами. Но сейчас эти черты были искажены в выражении безумного злобного веселья. И глаза. Хуа Чен никогда не видел эти яркие добрые глаза исполненными таким холодом и презрением. “Неправильно”. - Браво, браво, - начал… принц… периодически переходя на смех. - Ты оправдал мои ожидания, Собиратель Цветов под Кровавым Дождем. Это было, ха-ха, это было шикарно. Ха-ха-ха-ха. Ты такой яростный, аж мурашки по спине бегут. Признаю, если бы на его месте сейчас действительно был я, я бы, ну, испугался бы. Ах-ха-ха-ха-ха. Хуа Чен посмотрел на бессознательное существо под собой широко распахнутым глазом и, наконец, откатился в сторону. “Неправильно”. Он занес руку над лицом истекающей кровью фигуры, желая сорвать маску. Рука дрожала. Он не решался. “Не так”. - Ты знаешь, я в какой-то момент подумал, что ты меня раскусил. Знаешь. когда оттолкнул меня. Но, хах, все получилось даже лучше, чем я хотел. Он не дал Хуа Чену времени на раздумье. Стоило ему взмахнуть рукой, и маска слезла с лица и вернулась в руки своему законному владельцу. Демон в красном опустил взгляд и закрыл глаз. Собиратель Цветов боялся смотреть. Не хотелось верить в… это. “Неправильно. Неправильно. Не так. Нет. Нет, прошу. Это неправильно. ” Ему потребовалось время, чтобы собраться с духом. Он открыл глаз. Медленно поднял голову и посмотрел на лицо. - Нет, - Хуа Чен задохнулся от ненужного вздоха. Он разглядывал такое знакомое лицо. Лицо своего любимого. Которое теперь было бледным и искаженным от боли. Глаза были плотно зажмурены. Лоб был покрыт испариной. Губы слегка приоткрыты, выпуская тяжелые болезненные вздохи. Он явно был в сознание, но до сих пор не сделал ни единого движения. Хуа Чен был в подобие некоего транса. Он не до конца осознавал происходящее. Он робко протянул руку и коснулся щеки Се Ляня. “Какой холодный…. Почему?..” Демон внимательно посмотрел на хрупкую фигуру. “Кровь… Боги, сколько крови… Чья она?..”. До Собирателя цветов медленно начало доходить, что случилось. Безликий Бай, эта гадкая мразь, посмел обратиться в Се Ляня. Он изобразил из себя пленника, в то время как под маской врага скрывался принца. Хуа Чен нежно взял одно из запястий любимого. Так он и думал, невидимые нити - Се Лянь тоже был марионеткой. Этим объясняются и те фальшивые движения, и странный голос, странное поведение Эмин. Все было на поверхности. “Боже… Как я мог не понять.” Хуа Чена трясло. Осознание того, что он сам своими руками так жестоко изувечил того, кого поклялся защищать, накрыло его всепоглощающей волной печали. Хотелось выть от сильной боли в сердце. Хотелось плакать. Хотелось убить виновного (хотелось убить себя). Хотелось (было жизненно необходимо) обнять принца. Хотелось (должен был) никогда больше не прикасаться к нему своими грязными руками. - Гэгэ, - Хуа Чен сглотнул. - Гэгэ, прости меня. Я не хотел, - на последнем слове голос сорвался; здоровый глаз пустил непрошеную хрустальную слезу, в то время как рана под повязкой открылась, пачкая щеку демона липкой красной кровью. Хуа Чен с бесконечной нежностью, очень бережно приподнял безвольное тело и прижал к груди. Он положил подбородок ему на голову и прижал к своей шее: чувствительная кожа улавливала слабое хриплое дыхание принца. Это единственное, что мешало демону окончательно потерять контроль. - Ваше высочество, очнитесь, - Хуа Чен заглянул в лицо Се Ляня. - Прошу, посмотри на меня. - Он не может, - Безликий Бай уже принял свой истинный облик, и теперь стоял у окна, наблюдаю эту трогательную сцену. - Ваше Высочество, ну как вам? Вы все еще любите это отродье? Хах, он даже не смог разгадать такую простую уловку. Ответы были перед его глазами, но он предпочел злость здравому рассудку. - Заткнись, - сквозь зубы рыкнул на него Хуа Чен. Он бы сейчас с удовольствием выпотрошил эту сволочь, но он держал в своих руках великое сокровище и не смел его оставить. На это Белое бедствие лишь рассмеялся. - Все, что нужно было, это состроить испуганное личико и пару раз жалобно позвать: “Сань Лан”, и этот демон уже готов кинуться на любого. Какое ничтожество, - он помолчал, щелкнул пальцами, потом серьезно добавил. - Ваше Высочество, он не узнал тебя. Он клялся защищать и навредил. Он абсолютно такой же, как все они: люди, демоны, небожители. Только я могу помочь. Только Я узнаю тебя под любой маской. Когда-нибудь ты это поймешь. От осознания своих действий кружилась голова. Он действительно был теперь недостоин даже смотреть на Се Ляня. Он обманул доверие принца, обещал защитить от всякого зла, но сам же и повторил их общий худший кошмар. Собиратель Цветов не знал, что делать дальше, но он никогда не отдаст любимого в руки этому чудовищу (каким бы монстром не был он сам). Хуа Чен хотел было ответить, но почувствовал шевеление в своих руках. Он взглянул в открывшиеся красивые глаза, неотрывно смотрящие прямо на него. Глаза, в которых теперь помимо удушающей нежности плескалась боль. Только Бог знает, как Собиратель Цветов ненавидел себя за это. И бог действительно знал. Се Лянь знал, что Хуа Чен испытывает сейчас… очень нехорошее чувство, мягко скажем. Принц не хотел, чтобы ему было плохо. Он все понимал, он был в сознание, когда... это происходило. Он собрал последние силы и коснулся окровавленной ладонью щеки демона. - Все будет хорошо, - голос его был тихим и слабым, но он ничего не мог с этим поделать. - Я обещаю тебе, Сань Лан. Говорить Се Ляню было больно. Грудь адски болела от каждого вздоха. Кажется, задето легкое. Раны, нанесенные Эмин, действительно были очень глубоки. Но принц боялся, что без этих слов Хуа Чен вновь впадет в безумие. - Тсс, молчи, - Собиратель цветов и принц соприкоснулись лбами. - Сань Лан, прошу, давай уйдем, - Се Лянь старался не обращать внимания на Белое Бедствие - боялся, что если взглянет на него, их уже не отпустят так просто. - Прошу, забери меня отсюда. - Да. Да, сейчас, - Хуа Чен потянулся за костями. Все нутро демона разрывалось от желания покрошить Бая в суп и желания быть сейчас рядом с любимым. Потому, когда он услышал слабую просьбу Его Высочества, он решил не отказывать ему. Собиратель Цветов кинул кости, думая о Небесах. В миг перемещения Се Лянь все же кинул мимолетный взгляд на фигуру в траурных одеждах. В этот момент он услышал, как будто в своей голове томный вкрадчивый: “До скорой встречи, Ваше Высочество. ” После этого он наконец потерял сознание и обрел долгожданное освобождение от всей этой боли.