Занимался холодный рассвет. Солнечные лучи отражались от золотых куполов и серебряных вод небесного царства. Свет пробивался в узкие окна, расположенные почти под потолком, освещая доселе полутемное пространство дворца. Слуги спешили тушить ненужные теперь свечи.
Лин Вэнь нервно ходила туда-сюда по парадному залу императорского дворца, в ожидании своего господина. Ее каблуки стучали по мраморному полу; звук, издаваемый при каждом шаге, гулко отдавался от стен и отражался эхом, создавая впечатление замкнутого, но в тоже время бесконечного пространства. Она наконец смогла связаться с Цзюнь У и объяснить ему, что произошло. Сказать, что император был в бешенстве — значит ничего не сказать.
Он высказал точно такие же претензии, какие и Хуа Чен, но в более мягкой форме. Голос императора был обманчиво мягок, но опытная Богиня литературы легко уловила в его тоне нотки холодного гнева. Она нервно сглотнула. Кому-то явно прилетит по шапке (хорошо, что не ей — она охранять принцев не нанималась). Впрочем, ее дворцу также грозит проверка, дескать: «Я оставил тебя за главную, а под твоим присмотром на Небесах демоны разгуливают как у себя дома, нехорошо…» Лин Вэнь страдальчески прикрыла глаза от осознания безрадостных перспектив. Отпуска в этом году ей точно не видать.
От грустных мыслей ее отвлек грохот где-то снаружи. Опасаясь очередных проблем, она прихватила рукой свою длинную юбку и поспешила выйти на улицу. Спускаясь по ступеням, она вращала головой в поисках источника шума. И, вот знаете, совсем не удивилась, когда увидела, как из окна верхнего этажа дворца Сянь Ле, крича очень нелицеприятные слова, выпал какой-то мелкий божок.
Она обернулась к глазеющим зевакам (Боги хотят хлеба и зрелищ! тьфу) и приказала немедленно позвать Владыку Наньян и Генерала Сюаньчжэня, а также отвести раненого к лекарю. Сама Лин Вэнь пыталась найти в толпе Пэй Мина. Хотя ей, как и всем женщинам, была свойственна излишняя любознательность, в случае Лин Вэнь она обычно заканчивалась там, где начиналась опасность остаться без головы. Поэтому без свиты из Богов Войны она напрочь отказывалась и близко подойти ко дворцу, даже если это была ее прямая обязанность.
Через десять минут четверо Богов стояли у парадного входа во дворец и внимательно вслушивались в тишину, пытаясь оценить обстановку. Но после довольно продолжительного громыхания и периодически падающих из окна людей, стало тихо. Слишком тихо. Подозрительно тихо. В конце концов, у делегации сдали нервы. Пэй Мин взглянул на Лин Вэнь в ожидание молчаливого указания. Получив в ответ кивок, он кинул взгляд на двух других коллег и отворил двери.
Указав Фэн Синю и Му Цину проверить левое крыло дворца, а Пэй Мину правое, сама Богиня Литературы осматривала периметр на предмет засады. Она внимательнейшим образом осмотрела двери и окна, но ничего из этого не оказалось поврежденным. Более того, первый этаж пребывал в полном порядке, отсутствовали как следы насильственного проникновения, так и следы борьбы. Значит, основным театром сражения был второй этаж.
Лин Вэнь уже собиралась связаться с Пэй Мином, когда тишину прорезали вскрик и ругань разных голосов с верхнего этажа, заставившие Богиню сорваться с места. Она поднялась по широкой длинной лестнице, из-за скорости не успевая придерживать свою юбку и постоянно запинаясь о подол. Но она не смела остановиться: она знала эти голоса и боялась того, ЧТО может произойти, если не поторопится.
Девушка практически летела по коридорам, украшенным красными флагами, силясь отыскать, откуда звучат голоса. С каждым шагом шум усиливался, к нему прибавились звуки борьбы. Лин Вэнь спешила, надеясь успеть, предотвратить худшее. Она наконец нашла нужную комнату, и, не дав себе и секунды отдышаться, рванула ручку и дверь распахнулась.
В светлых покоях стоял густой металлический запах. Даже на губах оставался медный привкус. Вся комната была буквально залита кровью. На белых полу и стенах отчетливо было видно свежие бордовые и запекшиеся почти черные пятна. Картина была явно не для слабонервных. Богиню чуть не вывернуло наизнанку от этого вида. Девушка не привыкла к такому окружению. Чего не скажешь о сражающихся в этот момент мужчинах.
Генерал Мингуан небольшим канделябром сдерживал обезумевшего Собирателя Цветов. Лин Вэнь вдруг подумалось, что Хуа Чен со своей бледной кожей и красными одеждами идеально вписывается в интерьер. Пэй Мин был хорош, он очень талантливый и опытный фехтовальщик, но что он мог сейчас? У него не было меча, один дурацкий подсвечник, против Непревзойденного демона с проклятым клинком в руках. Хотя, она признавала, что даже с таким ничтожным оружием ее друг оставался Богом Войны.
Он изящно танцевал вокруг Хуа Чена, стараясь измотать его, тщательно избегал атак и играл на том, что противника сейчас обуревала ярость, и он не мыслит здраво. Когда же очередного нападения избежать не получалось, он работал канделябром как щитом: вливал в него достаточное количество силы, выставляя его перед Эмин и принимая всю силу удара на свою руку, не давая «щиту» расколоться, а клинку оставить на нем рану. От этого рука болела, трещали кости, но Пэй Мин сжимал зубы и терпел, пока сила удара не иссекала. И все начиналось по новой.
Но так не могло длится вечно. После каждой провальной атаки Хуа Чен распалялся все сильнее, вкладывая в клинок все больше энергии. В конце концов, демон с высоким прыжком кинулся на Бога: подсвечник принял на себя удар и раскололся. Необыкновенно острая сталь прошла сквозь кожу и кости как по маслу. Пэй Мин остался без руки. Лин Вэнь вскрикнула от ужаса. Бог Войны взвыл от боли и упал на колени.
Хуа Чен стоял, занеся свой меч для решающего удара. Пэй Мин мало что мог сейчас сделать. Он сжал зубы от боли. Его левая рука, закрывающая рану на правой, уже практически утонула в крови. Он попытался отползти, чтобы увеличить расстояние и получить возможность вновь встать на ноги. Но у него просто не было на это времени.
Лин Вэнь не знала, о чем она думала в этот момент, но она определенно понимала, что не может просто наблюдать. Не может просто стоять и смотреть, как ее друга режут на части. Девушка заставила своё окоченевшее от ужаса тело двигаться, взяла со столика рядом с дверью тяжелую большую вазу, подбежала к Хуа Чену и разбила ее ему об спину, изрезав нежные ладони осколками.
План отвлечь демона от Пэй Мина сработал. Собиратель Цветов медленно обернулся. Глаза его налились красным в тон его одеждам. Он выглядел обезумевшим хищником. И отчего-то только Лин Вэнь только сейчас пришла мысль, что она не сможет ему противостоять. Черт, да она теперь убежать даже не сможет! Потому что Хуа Чен закрыл и запечатал дверь!
— ФЭН СИНЬ! МУ ЦИН! НАВЕРХУ! ПОМОГИТЕ! — кричала она срывающимся голосом, медленно пятясь задом подальше от демона.
Хуа Чен вряд-ли осознавал сейчас хоть что-нибудь. И ее удар, хотя наверняка был для него не больнее пчелиного укуса, явно разозлил его. Богине оставалось только звать на помощь и стараться не попасть под удар. То есть, ее шансы уйти из дворца живой и невредимой равны примерно 0,01%. И это в том случае, если другие два ее охранника соизволят услышать ее крики и прибегут вовремя. А это «вовремя» очень и очень сильно ограничено. Даже глубоко почитаемый Бог Войны, один из сильнейших во всем пантеоне, Генерал Пэй Мин в итоге потерпел поражение в отважной битве. Ну вот сколько она продержится с канделябром в руке против проклятого клинка? Секунд 20?
С такими неутешительными мыслями в голове она уперлась спиной в стену. Хуа Чен угрожающе возвышался на ее худенькой хрупкой фигурой. Богиня чувствовала себя как никогда слабой и беспомощной по взглядом этих налитых кровью глаз. «Ладно, может моя смерть поможет Пэй Мину выжить. Может я умру не напрасно» — пыталась утешить себя Лин Вэнь. Получалось слабо — умирать за этого бабника не особо хотелось. То есть, в принципе умирать не хотелось. Совсем. Ни капельки.
— Пожалуйста, не надо… — хриплым голосом просила Богиня.
Но демон не слушал или даже не слышал ее. Он все также смертоносно смотрел на нее сверху вниз, ничего не предпринимая, лишь внимательно наблюдая. «Сволочь, думает как покрасивее нарезать. А может ждет, пока я со страха сгину?». Девушка с трудом сглотнула, думая, как воспользоваться заминкой, как вдруг почувствовала бесшумный порыв ветра, всколыхнувший ее волосы и платье.
Хуа Чен тоже ощутил это и повернулся как раз вовремя, чтобы отразить атаку летящего на него лезвия меча. Металлический звон двух мощных скрестившихся клинков на мгновение оглушил, а сноп искр, вырвавшихся при ударе слепил глаза. Демон попытался отстраниться, но ему не позволили, заставляя продолжать удерживать оборону. Два длинных пальца сложились в печать и коснулись лба озверевшего Собирателя Цветов.
— Усни! — и глаза Хуа Чена сначала приняли нормальный цвет, потом закатились, и он упал на пол.
Лин Вэнь медленно сползла по стене, наконец облегченно выдохнув. Она посмотрела на фигуру спасителя, облаченную в бело-золотые одежды, и попыталась улыбнуться.
— Ваше Величество, Император, вы не представляете, как я рада вас видеть.
Цзюнь У убрал меч в ножны и протянул руку Богине, помогая ей подняться на дрожащие от стресса ноги. Он хмуро осматривал комнату. Сначала его взгляд упал на Пэй Мина, слишком бледного из-за кровопотери. Император оторвал от своего рукава длинный белый лоскут ткани и перевязал культю, оставшуюся на месте отрубленной руки. Генерал едва сдерживался, чтобы не застонать от боли, потому не мог предложить ему в ответ свою благодарность.
Лин Вэнь в этот момент осматривала бессознательное тело Хуа Чена. Что ж, его состояние было удовлетворительным — он просто спал. Девушка еле сдержалась, чтобы не отбить ему какие-нибудь жизненно важные места. Она ограничилась лишь хмурым взглядом на бесчувственную тушку.
Примерно в этот момент в комнату ворвались Фэн Синь и Му Цин. Судя по фингалу под глазом у Му Цина, они успели подраться. Они, блин, устроили спарринг, в то время как Лин Вэнь была на волосок от смерти! Вот фиг им теперь будет дополнительная помощь и «устрой это дело как-нибудь побыстрее»! Все теперь в порядке очереди, тьфу.
Она уже собиралась высказать все это двум кретинам вслух, но ее опередил Цзюнь У, предвидя новую ссору:
— Надо срочно отвести Генерала в лазарет! Быстро!
Заклятые друзья не стали спорить: просто подхватили Пэй Мина под плечи, стараясь не тревожить раненую руку, и вывели за дверь. Лин Вэнь раздраженно вздохнула. Она уже смогла успокоить расшатанные нервы. Девушка заправила выбившийся локон за ухо; это не особо спасло прическу, но дало ей долгожданное ощущение хоть какой-то собранности. Богиня обратилась к Цзюнь У вежливым уверенным тоном, свойственным ей, как правой руке императора:
— Что вы прикажете делать с демоном, Ваше Величество?
Он не ответил. Его взор был прикован к большой (почти гигантской) кровати с балдахином. она по своему состоянию не выделялась из общего окружения: утопала в белом и красном. Но отчего-то Цзюнь У нахмурился, его кулаки сжались. Он встал на ноги и уверенным шагом подошел к постели и откинул закрывающую ее полупрозрачную штору.
От увиденного глаза императора широко раскрылись, а сам он чертыхнулся и, не оборачиваясь, крикнул:
— Тащи сюда Фа Жу, живо!
Лин Вэнь, немного в шоке от такой спешки, быстро передала сообщения во дворец Бога-травника. Затем сделала пару шагов к императору, дабы увидеть степень срочности дела, но стоило ее взгляду зацепится за знакомую фигуру, она не сдержала громкого выдоха.
На кровати, почти сливаясь с белыми простынями, лежал бледный как смерть Се Лянь. Его состояние было ужасным: вся грудь была практически перемолота в кашу, сквозь остатки мяса и кожи отчетливо виднелись кости; явно были повреждены легкие, так как принц хрипло дышал, борясь за каждый шанс вдохнуть; периодически с его губ стекала кровавая слюна.
Цзюнь У разорвал на нем остатки одежды, стремясь оценить степень повреждений более детально. Император прикусил губу от волнения, иногда чертыхаясь, когда находил что-то особенно неприятное.
—
Мастер Фа Жу, поторопитесь! Боюсь, дело требует вашего личного присутствия! — Лин Вэнь отвернулась от этой чудовищной сцены, не в силах смотреть на результаты такого дикого зверства, и вновь приложила два пальца к виску.
—
Достопочтенная Госпожа, боюсь, я не могу примчаться сию же минуту; я занят ранами Генерала. Но я уже выслал к вам подчиненных, дабы они перенесли пострадавшего в мой дворец. — голос врачевателя был спокойный, слегка жеманный и покровительственный, но такой тон был свойственен многим старикам, особенно тем, кто успел состариться дважды: один раз будучи смертным, один раз уже на Небесах.
—
Мастер, принца нельзя переносить! Раны слишком тяжелы, мы можем только навредить! — понимая, что уговоры на такого упрямца подействуют едва ли, она решила надавить авторитетом: —
Приказ Цзюнь У велит вам явиться во дворец Сянь Ле немедленно!
—
Кхм… Ладно, ладно, я сейчас буду.
И не обманул. Буквально через две минуты врач стоял в комнате, склонившись над изуродованным телом Се Ляня, осматривая его раны. Что ж, здесь Лин Вэнь больше не нужна. Да и, по правде говоря, ей не особо хотелось наблюдать дальше. Поэтому она решила заняться насущными делами: например, решить, куда заныкать тушку Хуа Чена, да так, чтобы всякие обиженные злопыхатели не удумали мстить, пока демон в отключке. В конце концов, тело оставили в том же дворце, только через несколько комнат — не хватало еще, чтобы Собиратель Цветов опять взбесился, если не обнаружит неподалеку своего возлюбленного.
Закончив с этим, она решила проведать Пэй Мина. И поспать. Да, ей срочно нужен хороший сон.
***
Два дня спустя.
Лин Вэнь бодро шагала по коридорам дворца Сянь Ле. Стук ее каблуков о мраморный пол гулко отдавался от стен. Она была как всегда ухоженная, с прямой спиной, с идеальной прической. Так Богиня чувствовала себя увереннее, как будто она имела контроль не только над собой, но и над всем остальным.
Сначала девушка проведала Хуа Чена. Убедившись, что он все еще спит и что за ночь не произошло никаких неприятных событий, она приказала служанкам убрать комнату и пошла дальше.
Заглянув на кухню Лин Вэнь забрала поднос с завтраком и отправилась в покои, где выздоравливал принц. Она постучала, скорее просто сообщая о своем прибытии, и, не дожидаясь разрешения войти, открыла дверь и вошла.
Создавалось такое впечатление, что в этом месте просто замерло время: все осталось точно также с тех пор, как Богиня была здесь в последний раз. Цзюнь У сидел в кресле за столиком рядом с кроватью и разбирал бумаги, периодически поглядывая на принца. Се Лянь так и не пришел в себя. Раны срастались крайне медленно: Фа Жу сказал, что это из-за силы и странной формы клинка. Такие увечья не заживают быстро, да и шрамы останутся на несколько сотен лет. Но жизнь и здоровье принца (в долгосрочной перспективе) более не находились под угрозой, что радовало.
Лин Вэнь поставила поднос рядом с императором:
— Ваше Величество, завтрак.
Цзюнь У поднял на нее уставшие измученные глаза. Он тихо вздохнул и указал взглядом на кучу бумаг, оставшихся неразобранными. Богиня поняла без слов: она подвинула второй стул, села, изящным движением рук поменяла местами документы и поднос и приступила к работе, позволяя своему Господину нормально поесть.
Император благодарно посмотрел на нее и взял ложку. Некоторое время они сидели в уютной привычной тишине (они и раньше часто вместе перебирали бумаги), нарушаемой лишь скрипом пера и редким позвякиванием посуды. Лин Вэнь иногда украдкой поднимала глаза на Цзюнь У. Ей не нравился его вид: слишком изможденный, утомленный, как будто он не спал несколько недель. Это заставляло Богиню хмуриться все больше. Наконец она не выдержала, отложила очередной документ в сторону и сказала:
— Мой Господин, вам надо отдохнуть. Я присмотрю за делами и за принцем.
Цзюнь У ничего не ответил. Сначала он немного потупил взор, потом посмотрел на тело Се Ляня и, тяжело вздохнув, сказал, будто не услышал ее:
— О чем тебе говорит тот факт, что в случае угрозы одна единственная поэтесса оказывается полезнее армии из Богов Войны?
Лин Вэнь поджала губы и сделала очень серьезное выражение лица, чтобы не показать, насколько сейчас польщена. Ей редко делают комплименты. Обычно все говорят лишь о том, что ее дворец медленный и она ничего не умеет. Но не более чем два дня назад она впервые за долгие годы почувствовала себя по настоящему бесполезной. Поэтому девушка сочла справедливым опровергнуть слова императора:
— Я считаю, что вы недооцениваете Ваших подданных, Ваше Величество. Пэй Мин храбро сражался, даже не имея при себе никакого оружия, он…
Цзюнь У закатил глаза и перебил Богиню:
— Ты ведь знаешь, что я не от том.
Лин Вэнь опустила глаза и сказала:
— Простите…
Спустя непродолжительного молчания, она осмелилась задать вопрос:
— Ваше Величество, как вы думаете… Почему Хуа Чен так озверел?
Император усмехнулся:
— Думаю, кто-то из стражников не слишком вежливо пытался убедить его передать Сянь Ле им… И демон повел себя как зверь, охраняющий свои владения. Все вокруг виделись ему угрозой.
— Вы оправдываете его? — Лин Вэнь сжала руки, слегка сминая бумагу.
Ее недовольство вполне можно понять. Перед ее глазами все еще стояла залитая кровью комната. Она в кошмарах видела, как Хуа Чен сначала отрубает руку Пэй Мину, а потом убивает их обоих. Даже от воспоминаний об этом ее всю трясет.
Цзюнь У нахмурился и углубился в свои мысли:
— Нет, не оправдываю. Просто понимаю.
— И что? Вы оставите это безнаказанным?
— Нет. Как император, я не вправе позволять вредить моим подданным. — он внимательно посмотрел на Богиню. — Я… что-нибудь придумаю. Но не сейчас.
Лин Вэнь шумно выдохнула, показывая свое недовольство, но промолчала. Лишь чуть позже спросила:
— Как долго он еще проспит?
— Я разбужу его сегодня на закате. Нам о многом нужно поговорить, — Цзюнь У сложил руки в замόк и положил на них подбородок.
Лин Вэнь кивнула, вполне довольная этим ответом. Ей не терпелось, чтобы демона наконец выгнали с Небес. Раньше ей было все равно на Хуа Чена, но теперь… Она думала, что больше никогда не сможет смотреть на него без открытой ненависти.
Последовала еще одна молчаливая пауза, прежде чем Цзюнь У вновь заговорил:
— Лин Вэнь…. Во всем мире нет никого, кому я бы доверял больше чем тебе…
Богиня наклонила голову, готовая выслушать проблему государя. Он же неотрывно смотрел в окно, размышляя над правильными словами.
— Я не могу найти выход. Мы стоим на краю пропасти. Ты не чувствуешь этого, но я знаю: скоро разразится война, — император страдальчески прикрыл глаза. — И мы к ней совершенно не готовы.
— Это как-то связано с возвращением Белого Бедствия? — уточнила свою догадку девушка.
— Да. Это был не первый сигнал, но явно самый громкий… Для моих ушей.
— Боюсь, я не военный стратег. Вам лучше поговорить об этом с кем-то еще, — в почтение потупив глаза, сказала Лин Вэнь.
Цзюнь У презрительно хмыкнул:
— Они сочтут меня сумасшедшим, — минута напряженного молчания. — Они не могут видеть угрозу даже на собственном пороге… Хорошо, я не буду грузить тебя этим, — он внимательно посмотрел на Богиню. — Лин Вэнь, я выполню твою просьбу насчет наказания Хуа Чена… Но позже. Сейчас он нужен мне.
Лин Вэнь не желала этого слушать. Она встала из-за стола и громко сказала:
— Мы и не можем быть готовы ни к какой войне, потому что Вы позволяете всем и каждому сидеть на своей шее. Вы размякли.
Не дожидаясь, когда Цзюнь У ответит ей, Лин Вэнь вышла из комнаты, оставив его раздумывать над ее словами. Она аккуратно закрыла дверь, не позволяя себе хлопнуть ей. Потом прижалась спиной к стене. Устало прикрыла лицо руками. Она впервые так грубо разговаривала с императором. И чувство полного освобождения от своих тайных мыслей не принесло ей облегчения: она слишком много вещей хранила внутри, не позволяя посторонним видеть ее слабые места. «Пэй Мин, сволочь, это все из-за тебя. Вот придешь в себя, я тебе такое устрою… ”
Богиня услышала звук приближающихся шагов. Открыла глаза и посмотрела на подошедшую служанку, слегка кивнув ей, позволяя говорить. Служанка поклонилась и передала:
— Госпожа, Генерал Мингуан очнулся.
— Лин Вэнь выпрямилась и отпустила служанку со словами:
— Я скоро навещу его. Ступай.
Богиня оправила юбку и степенным шагом поспешила покинуть дворец.
***
Часом позже.
Пэй Мин стоял на балконе лечебного дворца, любуясь закатным видом Небесной столицы. Неудачно дернув пострадавшей рукой, он поморщился, почувствовав болезненную пульсацию. Плохая рана. Он надолго выбыл из строя. Хорошо что врач заверил его, что в конце концов рука срастется.
Острый слух уловил едва различимый скрип входной двери, затем легкую женскую походку. Он, даже не оборачиваясь, знал, кто пришел. Лин Вэнь. Бог Войны скрипнул зубами от негодования.
Девушка приблизилась к нему, налила себе вино, которое стояло недалеко на маленьком столике, и сделала глоток, едва поморщившись от неприятного вкуса. «Что за дешевка», — подумала она о напитке и отставила кубок в сторону.
— Как ты себя чувствуешь? — сухим вежливым тоном спросила Лин Вэнь.
Пэй Мин усмехнулся:
— Божественно, знаешь.
— Ши Уду уже заходил к тебе?
— Ха, я проснулся, он на меня таращился. Весь бледный, осунувшийся. Он, видно, из этого дворца вообще не вылезал, сидел рядом с братцем. А тут еще я со своей рукой.
— Да, он волновался, — сказала Лин Вэнь и после паузы добавила: — И я тоже.
Пэй Мин повернулся и внимательно посмотрел ей в глаза. Странно, но в них теперь не было обычного льстивого надменного взгляда. Нет, ее серые омуты были полны холодной уверенностью и внимательностью. Она изучала его, наблюдала за поведением, за повадками. Выясняла, какие действия причиняют ему боль, как облегчить его состояния. Этот взгляд откровенно бесил.
— На кой-черт ты полезла?! Я смог бы отбиться!
Лин Вэнь дернулась, как от пощечины, и отвела взгляд. Она посмотрела на далекую линию горизонта и сказала, холодно, равнодушно, немного уставше:
— Я знаю.
Пэй Мин на это лишь вновь издал короткий смешок, более грустный и обреченный, чем раньше и сказал, смягчившись:
— Да, знаешь. Знаешь, что если бы не ты, этот псих меня бы так раскрошил, что даже хоронить было бы нечего.
— Я знаю, — повторила Лин Вэнь, слегка улыбнувшись.
Уголки губ Пэй Мина сами собой поползли вверх:
— Спасибо.
Девушка привычно не удостоила его похвалу ответом. Бог Войны прокашлялся и слегка неуверенно предложил:
— Не хочешь поужинать вместе?
— Да, конечно, умираю с голоду.
Пэй Мин немного растерялся. Он был уверен в ее отказе.
— О… да, кхм… тогда?..
— Я распоряжусь принести еду.
— Да, на двоих, точно…
Богиня театрально подняла бровь, крича всем своим видом, как она удивлена его глупости:
— На троих. Я приглашу Шу Уду.
— А… Да, да… конечно, почему нет?..
Пэй Мин даже не совсем понимал, он рад или огорчен тем фактом, что будет ужинать с шисюном. Лин Вэнь не дала ему обдумать это, бесшумно выскользнув за дверь.
«Пффф… И на что он рассчитывал?»
