Любовь на три персоны.

      Через неделю приехала Лера и сообщила, что Матвей уехал, как и обещал. Передал для нас кое-какие бумаги. Ими оказались документы на дом. Матвей оставил нам всё: свой дом, свою долю производства и часть самого себя. Правда, мы с Димой узнали об этом несколько позже. Попросил передать нам, что мы навсегда останемся для него самыми любимыми людьми и что его сердце осталось тут в «Эдеме» вместе с нами.       «Эдемом» этот дом назвала я, когда первый раз увидела его. Мне сразу понравился особняк, с первого взгляда. Огромный, в три этажа, с белоснежными резными балкончиками, с большой каменной лестницей и широкой террасой, обнесённой орнаментальным парапетом, красивым резным бассейном, невероятно прекрасным садом, а рядом чистейшей воды озеро. Это действительно был рай, красивая сказка. Матвей хотел, чтобы я осталась в этой сказке и была тут счастлива. Он вложил столько своей души в этот дом и я полюбила его, как когда-то полюбила его первого владельца. Теперь он наш с Димой. И когда на третью годовщину нашей свадьбы нам подарили щенка шотландской овчарки, именно я захотела назвать её Тара. Так звали хозяйку «Эдема» из моей любимой книги.       Единственное, что меня смущало это числа на документах. Судя по ним выходит, что Матвей их отписал за полгода до всего этого. — Как такое может быть? Но тут мне пришёл на помощь Дима, повертев документы в руках он шумно выдохнул и покачав головой сказал: — Вот ведь Мэт — пройдоха, он всё давно знал и столько времени меня… нас «мариновал». Я непонимающе уставилась на него: — Но как он мог знать, разве такое можно предугадать? А ещё этот странный чек на очень большую сумму для Кати с пометкой «За мой ночной обман». Что это вообще такое? Дима пожал плечами: — Я не знаю, но как видишь сама, очень даже можно. Анализировать ситуации и просчитывать все возможные варианты — это его дар. Я всегда завидовал ему. Думал, какое счастье иметь такой талант. А сейчас смотрю на эти бумаги и, боюсь, нифига это не дар — это, мать его, проклятие!