My Beast

      В темноте нельзя было различить никаких очертаний. Блестевшие, как горящие угли, глаза внимательно наблюдали за ними, притаившись во мраке. Временами какие-нибудь из них исчезали, перемещаясь, а после появлялись вновь. Горящие огоньки замыкали круг, не давая шанса к отступлению.       Беспокойство нарастало. Лютик и Геральт скучились, прижимаясь все ближе друг к другу. Среди густой зелени послышался треск сухих веток, появилась голова и туловище зверя. Один из волков, гневно рыча, стал медленно приближаться.       Геральт поймал взгляд Лютика, и на его всегда жизнерадостном лице промелькнуло огорчение. Но под огорчением таилось что-то еще. Что-то скалящее зубы. Это что-то наслаждалось бы, если стало бы разрывать жертву, молящую о пощаде.       — Прости… — лишь губами произнес Лютик, ступая шаг за шагом от ведьмака.       Геральт не мог отвести от него глаз. Что он, черт побери, делает?! Однако враг не дремлет. Через долю секунды ведьмак уже оказался на земле, придавленный двухсоткилограммовой тушей со смердящем запахом изо рта.       Вязкие слюни стекали из гниющего рта. От шкуры пахло трясиной и хотелось блевать. Грузные лапы не давали пошевелиться. Когти впивались в мускулы, разрывая одежду и царапая кожу.       Запах. Привкус металла. Кровь! Его кровь. Она возбуждала, заставляя сходить с ума. Бард чувствовал ее и силу, которая, накатывая волной, все сильнее и сильнее ощущалась в его теле.       Лютик вновь и вновь повторял себе, что не причинит вреда Геральту, что скорее убьет себя, чем его. Но рассудок стремительно покидал мужчину, уступая место ярости, жестокости и зверю. Лицо в сумерках вдруг стало мордой рычащего волка, склонившего голову набок перед тем, как броситься на противника, разинув полную пасть острых, как бритва, зубов.       С рычанием и ревом белый волк прыгнул на альфу, сбивая с ног. Лютик поднялся на дыбы, и, напряженно вытянув передние лапы, скалил клыки и ерошил шерсть, демонстрируя свое могущество. Но тут наперерез ему мчалось пять оборотней, тощих и безумно голодных. Они атаковали, кусая задние лапы.       Поднявшись на ноги, ведьмак резко схватил серебряную цепь и яростно хлестнул по земле, лукаво улыбаясь. Перекинув ее через бурую морду, он дернул резко на себя, оставляя тело без головы. Лес огласил протяжный вой. Теперь-то они были начеку, они понимали, кто их настоящий враг.       Лютик же взял на себя противника похуже, даже чем целая стая волков. Альфа. В редких случаях обычному оборотню удавалось победить главаря, но поздно об этом думать.       Сизо-черный волк напал на снежного, перевернув его на спину. Неистово рыча, он вгрызся в глотку соперника. До слуха Геральта донеслись громкий крик и рев. Жалобный и испуганный визг. Это был Лютик.       — Черт! — выругался ведьмак. Он не мог ему помочь.       Раскручивая цепь с бешенной скоростью, Геральт неистово бил оборотней, отчаянно пытавшихся сомкнуть круг. Их жгло. Один из волков упал и жалобно завыл от страха; в воздухе стоял запах опаленной шерсти. Ужас и смятение заставили кольцо сверкающих глаз беспокойно задвигаться и даже отступить, но ведьмак не позволил этого ни одному из них.       Тем временем, прежде, чем Геральт успел заметить что-либо, Лютик наконец тяжело поднялся. Оскалившись, альфа вновь накинулся на белого волка. Они сцепились, как Инь-Ян, и никто не хотел уступать. Звери вонзали друг в друга острые когти и клыки. С каждым ударом битва только разгоралась.       Они повизгивали и злобно рычали, когда кто-нибудь из них подходил слишком близко. Из последних сил оборотни боролись друг с другом, что даже гулкий рев прерывался на тихое жалобное скуление.       Но тут снежный волк бросается на альфу без рычания и без предупреждения. Сильным прыжком он вскочил на сизо-черную спину. Упираясь передними ногами в его плечи, Лютик вцепился клыками в его затылок. Он висел на нем, пока противник не упал. Белый волк отскочил, но, когда альфа попытался встать, он опять набросился на него. Жалобное скуление. Грузное падение. Тишина.       Никакого шума не доходило больше из темноты, за исключением тяжелого дыхания какого-то существа, жадно ловившего воздух.       — Лютик! — Геральт бросился к зверю.       Тот лежал на боку. Глаза его были закрыты, но он чуть-чуть приподнял веки, чтобы взглянуть на живого Геральта.       — Не отключайся! — взволнованно говорил ведьмак. Когда тот наклонился к нему, волк слегка пошевелил белоснежным хвостом, тщетно стараясь помахать им. Геральт погладил его, и из горла зверя вырвалось ласковое ворчание, которое скоро смолкло.       Веки Лютика закрылись, и тело вытянулось на земле.       Ведьмак бережно приподнял волка, придерживая окровавленную морду. Обессиленное животное едва дышало. Геральт должен спасти его. Обязан.

***

      Плотва неслась, обгоняя ветер. Безупречная грива развивалась, стук копыт раздавался на всю округу. Лютик постепенно принимал человеческий облик. Он был бледен, как взошедшая луна.       — Лютик! — звал Геральт, то и дело оборачиваясь на друга, таявшего на глазах. Он беспокойно трепал остатки шерсти, проверяя, дышит ли он. — Не умирай, слышишь?! — ведьмак закричал от тоски, которую пытался скрыть. Она разрывала изнутри, слезы душили.       Лес становился все реже, а в воздухе витал едва заметный запах еды. Наконец они добрались до Вызимы. Местные жители, услышав громкий стук, тут же подсказали, где искать здешнего лекаря.       Около небольшого озера Геральт заметил старую рубленную хижину. Она вся поросла мхом, однако в ней горел свет. Услышав странный шум незваных гостей, хозяин выбежал наружу.       — Помоги ему! Я заплачу. Я отдам все, что угодно, лишь бы он выжил, — твердо заявил ведьмак хриплым голосом, на что мужчина кивнул.       Привязав лошадь, ведьмак заботливо взял Лютика на руки и понес в дом.       — Потерпи, малыш… еще чуть-чуть.