My Beast

      Ночь выдалась тяжелой. Лютик спал. Беспокойный сон приносил ему страдание. Ведьмак взволнованно наблюдал, как на его лице несколько раз появлялось выражение внутренней боли, переживаемой им. Он очень хотел помочь ему, возложить все страдания на себя, но не мог.       У барда началась лихорадка. Она охватила грудь и голову. Тело Лютика сгорало. Лекарь дважды открывал окно и пускал кровь. Это приносило облегчение, но вместе с этим доводило больного до крайней слабости.       — Геральт… — хнычет Лютик и дрожит всем телом, как туго натянутая струна под внезапным ударом.       — Тише, тише. Тш-ш-ш… — ведьмак садится на край кровати и берет его за руку, нежно гладя большим пальцем тыльную сторону ладони.       — Мне так больно, — мычит Лютик и в бреду беспокойно вертит головой.       — Я рядом. Все будет хорошо. На рассвете будет готов отвар, он быстро поставит тебя на ноги.       Геральт тянет слегка подрагивающую руку и мягко убирает мокрые волосы со лба барда. Тот жмется к нему, к спасительной прохладе его кожи. Белый Волк заводит пальцы в его волосы и накрывает ладонью горячую щеку, Лютик расслабленно выдыхает.       — Потерпи, Лютик. Потерпи, — умолял Геральт. — Я знаю, ты справишься. Только не бросай меня, слышишь? Только не бросай…

***

      На утро Лютик медленно пришел в себя. Прошедшие события никак не хотели всплывать в памяти, однако мужчина чувствовал, как тело изнывало от побоев и усталости. Любое движение причиняло жгучую, тупую, ноющую боль. Только он попытался приподнять голову над подушкой, перетруженные мускулы подвели его, и эта попытка принесла лишь страдание и дикую боль. Голова тут же упала обратно.       Комната была погружена в приятный полумрак. Геральт отдыхал, сидя в кресле у столика, откуда светила лампа. Мужчина спал. Лютик осторожно коснулся стакана на тумбочке. Он попытался его взять, но лишь сдвинул, роняя рядом стоящие бутылочки. Геральт глубоко вздохнул, открывая глаза.       — Как ты? — полумрак в комнате вынуждал говорить тихо, да и не было надобности повышать голос.       — Хорошо, — легкая наивная улыбка озарила бледное лицо мужчины. — Очень хочется пить.       Ведьмак подошел ближе и помог встать. Геральт усадил Лютика и, придерживая спину, поднес стакан отвара к его губам. Сам не замечая, ведьмак поглаживал его. Утреннее солнце прорывалось сквозь шторы, лучами касаясь бледного лица барда. Их взгляды на мгновение пересеклись, но обоим этот миг казался долгим. Геральт приоткрыл губы и чуть приблизился, но что-то остановило его.       — Тебе нужна кровь.       — Что? — как в тумане, недоумевает Лютик. — Что ты задумал, Геральт? — сиплым голосом спрашивает Лютик, хотя уже догадывался, к чему ведет ведьмак.       Поставив стакан обратно на тумбочку, мужчина достал нож.       — Не надо, Геральт.       Но ведьмак его не слушал. Он провел острым лезвием по своей ладони. Три капли теплой и липкой крови упали на штаны. Рука стала влажной и холодной, как лед. Лютик нервно сглотнул, отворачиваясь. Он не хотел этого.       — Давай же! — произнес Геральт, не в силах выносить, как мучается Лютик.       Звериная сила поглощала его. Тело трансформировалось, наступала свобода. Ведьмак доверил ему жизнь. Он не должен причинить ему вред. Лютик что-то держал в руке, что-то висящее на шее, что-то маленькое и серебристое.       Геральт не мог шевельнуться, словно парализованный. Мужчина наблюдал, как трансформировался оборотень, его оборотень. Пылающие щеки худели. С них сходила краснота. Волосы отрастали, удлиняясь по всему телу. Теперь при свете утра Геральт мог рассмотреть зверя.       По сложению это был лесной волк, но гораздо большего размера. Но его окрас… Ни у одного оборотня ведьмак не видел такой расцветки. Лютик был чертовски красив. Белый с ног до головы — жемчужный, алебастровый, белый всех оттенков. Дымчатая шерсть на спине и шее, постепенно светлея, становилась почти снежной на брюхе. Сизые «носочки» природа надела на каждую лапу. А глаза горели, словно два сапфира небесного цвета.       Дикий зверь медленно делал шаги. И когда он подошел совсем близко, его острые клыки блеснули в солнечном свете. Геральт непроизвольно положил руку на нож.       Кровь и пот. Пахло настоящим мужиком, терпеть это становилось невыносимо. Хотелось наброситься и разорвать его на куски или…подчиниться.       Геральт протянул ладонь. Белый волк стал жадно вылизывать шершавым языком кровь, стекающую по руке. Это длилось вечность. Касания горячего языка микрозарядами отзывались в теле ведьмака. Морда зверя была в крови. Его крови. Животное отстранилось, смотря на человека умными и благодарными глазами.       Дикий зверь уткнулся головой в сильную грудь ведьмака. Геральт коснулся дымчатого уха рукой, когда волк, сделав шаг, стал ласкаться, утыкаясь носом в рукава рубашки и тихо посапывать. Счастье накрыло Лютика с головой, этот момент не должен заканчиваться никогда.       Зарываясь грубой рукой в мягкую шерсть, ведьмак трепал его, гладил, ласкал. Затем он взял зверя за шею, нежно поднимая морду. Лютик открыл небесные глаза и уткнулся в янтарный взгляд человека. Белый Волк коснулся его лба своим, закрывая глаза.       Черный нос был в миллиметрах от щеки Геральта. Мужчине казалось, что волк буквально втягивает его запах. Он стал обнюхивать его, спускаясь от щеки к горлу, и остановился на вырезе рубашки. Зацепив кончиками клыков ткань, он чуть порвал ее. От ощущения холодного мокрого носа, касающегося его тела, Геральт стал томно дышать.       — Лютик…