***
Торжество по случаю рождения наследника престола Темерии невиданных масштабов. Пир на весь мир, как говорится. Люди съезжались из соседних государств. Были даже те, кого быть не должно. Геральт из Ривии всегда был желанным гостем на таких мероприятиях, особенно, если находился поблизости, но чаще всего Белый Волк старался избегать их. Торжество в самом разгаре. Все веселятся и пьют, чего не скажешь о ведьмаке. Почти весь вечер он простоял в углу, надеясь на одиночество и зря. Каждый считал своим долгом подойти и поговорить. Разумеется, Геральт не отказывал им в грубой форме, однако ему изрядно поднадоело каждому второму объяснять, чем отличается кикимора от лешего. Как только ночь накроет землю, Луна осветит небеса, И пронесется легкий ветер, Притихнет шум и голоса. Знакомые звуки лютни разрушили гам праздника. Геральт огляделся. Люди. Бесконечная толпа мешала ему. Сердце Белого Волка трепетало. Неужели это?.. Волк одинокий выйдет в поле, Завоет гордо на луну. От ярости и дикой боли Он вызывает на войну. Нахмуренный Геральт прорывался сквозь толпу. Он извинился перед очередным незнакомцем и оперся на величественную колонну. Сладкоголосый бард очаровывал всех присутствующих своим обаянием. В его глазах от нежной ласки ветра Блестят остатки веры и любви, А под тобой немые километры, Что растворились в пламенной крови. В небесных глазах теплится свет, а пухлые губы расплывались в обворожительной улыбке. Молодой человек самодовольно поставил ногу на скамью. Тонкие бледные пальцы виртуозно наигрывали мелодичным перебором. Кружится снег, сияет точно алмаз. И губы ищут губы осторожно. И оторваться просто невозможно От янтаря твоих прекрасных глаз. Как только Лютик заметил ведьмака, на мгновение изменился в лице. Улыбка исчезла, а синие глаза поникли. Бард был растерян. Геральт виновато улыбнулся и направился к выходу. На сегодня с него хватит. Дорогой мой, меня ты ваяешь: Словом, взглядом, улыбкой и делом; Ты меня постепенно меняешь, Мертвый камень становится телом. Нагнав Геральта, бард преградил ему путь, подарив самую нежную улыбку и еле заметный кивок головы в знак приветствия. Ведьмак, опустив глаза в пол, кивнул в ответ и слегка улыбнулся. Он решил остаться***
Лютик не решался подойти к Геральту после выступления. Он боялся слишком неловкого для них обоих разговора. Поэтому бард разговаривал с кем угодно, но только не с ним. Рикардо как раз пришелся кстати. — Юлиан, вы безупречны, — с акцентом произнес мужчина. — Благодарю, Рикардо, — отрешённо говорит бард, искоса смотря на Геральта. — Вы помните Нильфгаард? Вы тогда ещё… — Да-да, помню. Конечно, помню, Рикардо! — театрально засмеялся Лютик, стараясь привлечь внимание ведьмака, надо сказать, у него получалось довольно неплохо. — Знаете, мы с Вами, Юлиан, отлично провели время, — медленно, шаг за шагом надвигался мужчина, заставляя Лютика упереться бедрами в стол. Рикардо подошёл почти в плотную. — Да, но думаю, одного раза достаточно, — нервно засмеялся бард, чувствуя чужое прикосновение. Полная рука новоиспеченного друга потянулась за «закуской». Ладонь упрямо легла на задницу барда и сжала ее. Лютик попытался снять её с себя, но сделал только хуже. Рикардо уже прижимался к нему своим телом, буквально касаясь полувставшим членом. Он был пьян. От него разило за километр алкоголем и приправами. Любитель поесть сейчас дышал прямо на барда, и Лютик краем глаза заметил, что у того на зубах был укроп. Хотелось поскорее избавиться от него. Тяжёлая бледная рука падает на плечо пухлого мужчины. Тот чуть присел от неожиданного груза, свалившегося на его плечи. — Аа…эм… Геральт! — радостно вскрикивает Лютик и улыбается. — Прошу прощения, — пробасил ведьмак, — я украду Вашего друга совсем ненадолго. — Ты ещё кто такой?! — возмутился Рикардо, стеклянными глазами смотря ему в переносицу. — Оу… Нет, нет, нет, — затараторил Лютик. — С ним нельзя разговаривать в таком тоне, — слегка вытянув губы, бард продолжал улыбаться. Эта ситуация тешила его самолюбие. — Иди ко мне, — полушепотом произнес Геральт, чуть склонив голову. Брезгливо оторвав чужие руки от себя и подняв свои ладонями вверх, он аккуратно выбрался из лап мужчины и протиснулся между ним и столом, чуть ли не снося все на своем пути. Они отошли подальше от всей суеты праздника. — Ты в порядке. — Конечно, ведьмак, — сухо ответил Лютик. Совсем недавнее игривое настроение улетучилось. — Черт тебя дери, Лютик! — не сдержался ведьмак. Некоторые гости были слегка ошарашены его поведением. — Где тебя носило?! — срывается Геральт, впечатывая барда в ближайшую стену, подальше от любопытных глаз. — Это не имеет значения, — не смотря в глаза, отвечает парень. — Не имеет? — в бешенстве шипит ведьмак. — Ты сам меня прогнал, Геральт! — переходит на грубость бард. — Я не прогонял, — чуть успокаивается ведьмак, смотря по сторонам. Их никто не должен слышать. — Ты даже не дослушал. — Да что там было слушать?! Я не дурак, ведьмак, и все прекрасно понимаю! — саркастично высказывается Лютик. — Мне не нравится это. — Что «это»? — заводился Лютик. — Мне не нравится, когда ты называешь меня ведьмаком. — А ты хоть раз задумывался, что нравится мне? — синие от обиды и злости глаза искали пристанище не лице Геральта, исследуя каждую его клеточку. — Задумывался?! — Лютик. Хватит! — не мог сдержаться Геральт. — Нет, не хватит, Геральт! — Лютик переходил на крик. — Ты знаешь, что ради тебя мне пришлось пережить? Ты знаешь, каково это, когда ты не ешь целыми сутками? Да ради тебя я убил альфу собственной стаи и чуть не погиб сам, ты это понимаешь?! — от волнения Лютик дрожал. Голос предательски подводил. — Лютик, блять! — кричит Геральт. Его тяжёлый кулак впечатывается в стену в миллиметрах от лица барда. — Почему ты раньше не сказал? Тишина. Лютик краем глаза видит, как по пальцам течет капля крови. Звериное нутро сжимается, но мужчина переводит взгляд на ведьмака. Он терпит. — Лютик! — трясет его Геральт. — Почему?! — Да я люблю тебя, Геральт!!! — на эмоциях парень разбил бокал о мраморный пол. Осколки разлетелись на несколько метров. — Я — оборотень! Ты убил бы меня, не спас бы я тебе жизнь. — Твоя баллада обо мне? — требовательным шепотом произносит Геральт. — На меня смотри! Твоя баллада обо мне? — Знаешь что, Геральт! Ты, ты… — возмущению Лютика не было границ. Неважно, что разум требовал остановиться, безрассудная сторона желала барда. Ведьмак прижался к его губам со страстью, кипевшей в его крови. Вцепившись в ворот рубашки, Лютик приоткрыл губы. Язык Геральта скользнул во влажную глубину его рта, играя и дразня. Дурманящий прилив желания захлестнул Лютика, наполняя тело тяжестью, ослабевшие колени подогнулись. Когда Геральт остановился, Лютика это не удовлетворило. Он поднялся на цыпочки и коснулся языком его нижней губы, легко и нежно. Парень обвил его шею руками, приник всем телом и целовал его. Мужчина сжал лицо барда ладонями и впился в него губами со всей силой, на какую был способен. — Вот так, значит, да? Ты целуешь меня, хочешь меня, но не можешь до конца признаться в этом, — вновь затараторил бард. — Хотя бы сейчас ты можешь помолчать? — нежно глядя в небесные глаза, Геральт вновь целует Лютика, но уже более легко, наслаждаясь вкусом мягких пухлых губ.