Последнее слово

Юрий Плисецкий боится и одновременно желает близости с Отабеком. Моменты ужасной ночи с Леруа всё ещё всплывают в памяти юного фигуриста. И поэтому он больше не хотел никого подпускать к себе. Однако вскоре понял, что Алтын не причинит ему боли. Потому что сильно любит его. Казах аккуратно повалил тело «русской феи» на кровать, прерывая жаркий поцелуй, и начал стягивать с себя ненужную футболку. Юра поднялся и потянулся руками к ярко выраженному прессу. Словно маленький ребёнок к чему-то интересному. Алтын молча наблюдал за этим и улыбался. Ему нравилось смотреть, как юный фигурист изучает его тело, стоя на четвереньках и выгибая по-кошачьи спину. Он всегда замечал, что в нём есть что-то от столь любимых им животных. Тем временем Плисецкий начал целовать тело казаха, поднимаясь всё выше. Прикосновения горячих и мягких губ вызывали мурашки. Отабек решил не прерывать его, потому что хотел, чтобы Юра сам пришёл ко всему, чтобы претворил свои желания в жизнь. Именно так, как пожелает его душа. Чтобы почувствовал свободу, а не принуждение. Алтын лишь поможет ему в этом. А сейчас он терпеливо будет принимать ласки. — Бека. — М? — Можно я… Отабек взял его лицо в свои руки и тут же мягко поцеловал, не давая ему договорить. Потом также мягко перешёл по щеке к уху, прикусывая мочку, чем вызвал тихий стон из уст любимого человека. Обжигая горячим дыханием, казах улыбнулся и прошептал: — Делай всё, что пожелаешь. Я полностью в твоём распоряжении. Юра в ответ хищно улыбнулся, взял Алтына за плечи и толкнул вбок, намекая на то, что нужно лечь. И тот послушно устроился у изголовья кровати, продолжая наблюдать за происходящим. Плисецкий стянул с себя свою большую футболку, оставаясь в одних трусах, и сел сверху. Казаху это явно понравилось, поэтому он притянул фигуриста к себе, вовлекая его в жаркий поцелуй, а свободной рукой сжал ягодицу. Юра стонал в ему губы ёрзал задницей на уже давно возбуждённом члене Отабека, вызывая у него волну наслаждения. Но он не хотел останавливаться на этом, поэтому открыл тумбочку и достал оттуда лубрикант, протягивая его Алтыну. — Подготовишь меня? — Конечно. Только один вопрос: где ты это достал? Тебе нет восемнадцати, поэтому в магазине продать не могли. — Попросил у Виктора. — Вот же чертёнок. Отабек ухмыльнулся и решил начать. Но так медленно, чтобы слышать стоны мольбы из уст любимого человека. Чтобы он ёрзал и просил большего. Поэтому казах медленно выдавил себе на пальцы смазку, оттянув резинку трусов, поводил вокруг сжатого колечка мышц и ввёл один палец. Ощутимая для обоих дрожь пронзила тело юного фигуриста. Алтын старался не причинять ему слишком много дискомфорта, всячески отвлекая. Он целовал его шею, грудь, живот, игрался с розовыми сосками. Юре было действительно проще так расслабиться, поэтому он почти не заметил, как внутри него уже разводились на манер ножниц два пальца. Казах растягивал медленно и Юра хотел как можно быстрее ощутить член в себе, но ждал, когда будет к этому готов. Но он всегда долго терпеть не может. — Бека…давай. — Уверен? Плисецкий, ничего не ответив, стянул с казаха штаны вместе с бельём и с себя тоже, выдавил смазку и растёр по крупному члену Алтына. Тот прикрыл глаза и шумно выдохнул, но тут же набрал полные лёгкие воздуха, когда почувствовал, как Юра начал медленно насаживаться. Отабек вскинул бёдра, толкаясь навстречу и вырывая из уст юного фигуриста громкий стон. Не медля ни секунды, он начал двигаться. Алтын сильно сжал его задницу, меняя угол и ускоряя процесс. Рваные движения, громкие стоны на всю квартиру, которые, может быть, доходили и до соседней. Но обоим было откровенно плевать. Юра не сдерживал их, потому что знал, что казах хочет слышать их. Спустя время Отабек заметил, что Плисецкий начал уставать, поэтому уложил его на спину, закидывая его ноги себе на плечи, и резко вошёл. Юный фигурист забыл, как дышать. В горле пересохло, тело бросало то в жар, то в холод. Алтын вдалбливал его в кровать, заставляя хрипло стонать, почти кричать. Юра задыхался, царапал плечи казаха. Возбуждение росло, разрядка была уже близка. Вдруг его тело начало трясти и он до хруста выгнул спину. Плисецкий кончил, Отабек следом за ним, сделав пару толчков. Оба легли на кровать, переводя дыхание. Юный фигурист пристроился у Алтына на груди, выводя пальцем какие-то узоры. Казах же обнял его и накрыл их обоих одеялом. Обменявшись парой тройкой фраз и поцелуев, они быстро провалились в сон.