О ком листья шепчут

      Лагерный костер приятно потрескивал, пуская языки пламени в пляс под завывания ветра. Эта картина была притягательна для глаз следопыта, поэтому Кандайт заворожено сидел на одном месте, лишь изредка вздыхая и моргая. Огонь пожирал древесину все дальше и дальше, его голод неутолим, как и захватнические действия сил Тьмы. Мысли следопыта постепенно уходили все глубже в философию, унося разум Кандайта через пласты исторических эпох, за мили от Пустошей, да так, что он не сразу заметил, как на костер опустился котелок, а за ним уже и сковорода готовилась. — Костер маленький, принеси хвороста. — Твердил Лотрандир, но Кандайт лишь вздохнул и уткнулся затылком в желтый камень древних руин.       Они находились в самом сердце Минас-Эриола, древнего селения, где располагалась резиденция королей Кардолана. Сюда еще никто не добирался из прихвостней врага, и само расположение этого места делало его не привлекательным. Сначала горный массив, открытая площадка, еще и тропа исчезает в самом неудобном месте, и лишь изучая древние карты можно найти заброшенный мост, в тени которого нашли свое убежище два следопыта на вечернем патруле.       С самого утра Кандайт отправился к таверне «Забытый Приют», где на заднем дворе обучал юную Дэйзи стрельбе из лука. За этим пристально следила ее мать — Хейли Мидоусвит, что уже несколько лет ходила в траурных нарядах. Смерть мужа оставила сильный след на судьбе этих людей, и Кандайт старался всеми силами помогать им.       Закончив с тренировками, следопыт выслушал постояльцев таверны, уяснив сегодняшний путь патруля и нарисовав карту у себя в голове, чтобы максимально быстро и просто добраться до нужных ему мест. Как раз там же он взял свежего хлеба и кувшин молока, возвращаясь в лагерь и будя Лотрандира. Потом он еще выслушивал критику в свой адрес и долгие рассказы о том, как на дальнем севере сурово, а тут, видишь ли, тихо-мирно-комфортно. И сейчас он еще просит принести хвороста. — Сам принеси. — В итоге ответил Кандайт, откусывая ломоть хлеба и медленно пережевывая его.       Лотрандир же проворчал что-то невнятное, но так и не поднялся за хворостом. Зато он подозрительно аккуратно и трепетно хранил что-то в своей поясной сумке, держал подальше от огня, дыма и Кандайта. Это очень интриговало, хоть особой заинтересованности от подуставшего следопыта и не выказывалось. Видимо, все усилия его соратника, разбивающиеся о стену безразличия, довели Лотрандира до необходимости действовать, и тот просто поднялся, забирая весь хлеб себе. Это уже сопровождалось пристальным взглядом Кандайта, наблюдающим за нарезкой ломтиков пшеничного под нескончаемые ворчания. — Вот скажи мне, только честно, кто ест хлеб всухомятку? Кто тебя этому научил? — Начал какие-то странные нравоучения Лотрандир, в которые Кандайт был готов влететь ураганным ветром истории. — В древних фолиантах говорится о том, что во время войны дунаданы питались тем, что имелось под рукой. Стоит воздать хвалу предкам за то, что у нас вообще есть хлеб. — Парировал речь Лотрандира Кандайт, не сводя с него глаз. — Предки, предки. Вечно у тебя предки. Это не предки тебе хлеб подали, зато у меня есть кое-что от предков. На вот, держи ровно, не урони. — Он передал нарезанный хлеб, хватаясь за сумку и выуживая оттуда очень странную головку сыра.       На вид он был обычный, но что-то внутри Кандайта твердило, что не стоит даже пробовать это яство на вкус. Самой странной его особенностью был цвет, какой-то зеленоватый, с белым налетом, просто отторгающий от себя одним лишь видом. — И о какой войне ты все твердишь? Сегодня войны нет, давай отметим это в мирной обстановке. — Продолжал Лотрандир, раскладывая сыр по ломтям хлеба, а Кандайт старался принюхаться. От сыра не пахло вообще. — Чего опять? Не отравлю, я уже пробовал. — Следопыт раскрыл свой бурдюк с элем, забирая у осторожного компаньона свой бутерброд и жадно впиваясь в него зубами. Пока что он еще жив.       Следопыт так рьяно набросился на еду, что и у Кандайта появилось желание испробовать это блюдо. Здравый смысл просил потерпеть, но нечто авантюрное просило утолить голод. Он поддался второму чувству. На удивление, этот зеленый сыр был прекрасен, в нем чувствовались нотки орехов, какая-то благовонная трава, отдаленно напоминающая тмин, плюс ко всему, он был из твердых сортов, и это пришлось по вкусу следопыту.       Таким образом, вечерний привал затянулся. Бурдюк эля оказался не единственным в запасах Лотрандира, а под истории Кандайта прекрасно заходил зеленый сыр. К столу еще добавилась вяленая говядина, горстки сухофруктов, кисет табака, в общем, довольно приятный вечер для служителей Звезды дунэдайн. — Говоришь, тут короли жили? — Кивнул головой в сторону руин Лотрандир. — Да не жили, а останавливались, когда в поход шли. Еще здесь проводились судебные разбирательства, собрания палат и гильдий. Важный пост Кардолана. — Отметил Кандайт, довольно и блаженно вздыхая. — А пойдем туда, посмотрим камни. Заночуем тоже тут, мне надоела твоя палатка, посмотрим на королевские хоромы теперь. — Уверенно сказал Лотрандир, резко поднимаясь и направляясь к дворцу, что виднелся в горе.       Кандайт хотел было возразить, двигаться туда опасно, а ночевать тем более. Все-таки, хищные звери обитали и тут, но как-то не получилось у него сказать ничего толкового, вырывались только разрозненные и хаотичные слова. Лотрандир быстро сориентировался в полутьме, резко оборачиваясь и бегом возвращаясь к костру, хватаясь за две головешки. Одну он отдал совершенно безэмоциональному Кандайту, другую оставил себе.       Все слишком быстро завертелось, следопыты уже стояли в просторном зале Минас-Эриола, что был озарен десятками факелов. Древние колонны подпирали потолок, местами обрушившийся, но до сих пор кое-как справляющийся со своей функцией. Лотрандир медленно ходил вокруг громадной медной жаровни, на которой еще можно было распознать гравировку головы барана. — Кардоланская. — Заключил следопыт, хватаясь одной рукой за свою щеку.       Кандайт же опустил взгляд к своим рукам, в которых покоился небольшой кусок сыра. Он не смог устоять и откусил половину, задавая свой вопрос куда-то в пустоту. — А как называется этот сыр? Что за сорт? — Его голос отдавался таким эхом, будто следопыты стояли в великих чертогах Аннуминаса, и это смущало. — Что-то мне не очень хорошо. — Послышался ответ от Лотрандира.       И Кандайт поспешил ему на помощь, наблюдая за тем, как его друг ходит вокруг жаровни, а другой сидит на полу, схватившись за голову. Самое главное, что дунадана вообще не смущало раздвоение Лотрандиров, как и то, что весь чертог украсился резными барельефами, зелеными стягами Кардолана, дубовыми скамьями, а дыры в полу и потолке сами по себе заделались. — Ты как? — Задался вопросом Кандайт, но его друг уже стоял в прекрасном здравии и даже улыбался. — Ты спросил про сыр? — Как-то совершенно безучастно переспросил Лотрандир, а к нему уже подошел другой Лотрандир, помогая увереннее стоять на ногах.       Кандайт же благодарно кивнул подоспевшему собрату, оглядевшись и отметив для себя, что в зале находилось уже пятеро Лотрандиров, занимающихся своими делами. Его глаза остановились на троне, который находился на небольшом пьедестале. Его украшали два скрещенных меча, а изголовье копировало герб Кардолана, баранью голову. — Могильный бри. — Ответил Лотрандир, подошедший сзади.       Он был чрезмерно доволен, улыбался, хоть и удерживал руку на эфесе меча. Облачен он был в какой-то парадный доспех с зеленым меховым плащом, а в руках держал золотую корону, скромную и аккуратную, корону Кардолана. Зал уже заполнился дунаданами всех званий и сословий, служанки накрывали пиршественные столы, почетная гвардия выстраивалась в один ряд, окружая Кандайта, что смотрел за всем действием совсем опустошенным взглядом. — У Кардолана всегда должен быть король. Мы долго ждали этого момента. Восславим же Кандайта Первого! Хранителя печати Тирн Гортада, владыки южного Арнора, достойнейшего из людей курганов! — Воскликнул Лотрандир, облаченный в наряд первого советника.       Только сейчас Кандайт понял, что стоит в тяжелых парадных доспехах, железных наручах и поножах, под которыми виднелась зеленая холщовая рубашка. Одеяния короля Кардолана. Он еще не успел осознать все в своей голове, как на нее поместили корону, а в зале начались бурные ликования. Дунаданы скандировали его имя, обнимались, смеялись, салютировали и пили из рогов эль. Даже придворные служащие, в лице горничных и лакеев, облаченные в кафтаны и платья, с нескрываемыми эмоциями поддерживали своего новоиспеченного короля. И у всех было одно лицо.       Кандайт никогда прежде не ощущал всего этого, на него свалилось нечто неизвестное, и он сломался, поддался. Рука поднялась в воздух, в приветственном жесте, а трон стал его пристанищем. Ему поднесли небольшой стол, на котором стоял штоф эля и три бутерброда с зеленым сыром, которые были умяты за считанные секунды, под аккомпанемент дворцового оркестра. Празднество шло своим ходом, но каким-то удивительным образом его посмели прервать единственным донесением. К Кандайту подошел советник. — Милорд, на Амон Сул было совершено нападение войск Короля-Чародея Ангмара. Что прикажете с этим делать? Отправить гвардию? — Лицо Лотрандира было действительно обеспокоенным, хотя Кандайт сам и не помнил уже, как на самом деле выглядит его собрат.       Он стукнул кулаками по резным подлокотникам, чувствуя, как подступает негодование и злость. Он не переживет второго падения башни Амон Сул и сложит свою голову у ее подножия, если того требует ситуация. — Созвать войска! Атакуем немедленно! — Рявкнул Кандайт, поправляя корону на своей голове. — Я возглавлю атаку лично. — Добавил он, выхватывая из ножен свой меч. Точнее, это был не его меч, это был древний меч королевского рода.       Теперь уже он стоял на вершине холма, где тлел походный лагерь двух дунаданов. С моста было отлично видно, как бесчисленное воинство Кардолана двигается к горе Заверть, чтобы отбить ее от войск Ангмара. — Вам подать коня, мой король? — Задал вопрос советник и Кандайт кивнул головой. — Пошлите воронов в земли Бри и Ривенделл. Пусть мои соплеменники знают, что я объявил войну Ангмару, мне нужны проверенные люди в войске, такие, как вы. — Кандайт обернулся и благодарственно посмотрел в лица капитана дворцовой гвардии, капитана лучников, пехоты и кавалерии. Как и у его личного советника, у всех было одно лицо.       ***       Голова гудела так, словно выдержала удар молота. Кандайт даже не мог открыть глаза, зарываясь во что-то мягкое, чтобы избавиться от противного света. И это что-то отвечало ему прикосновениями, а затем и вовсе прижало к себе, вздохнув.       Вот этого Кандайт никак понять не мог. Он открыл глаза и увидел перед собой рубашку, прикрывающую тело. Уже со страхом и опасением он поднимал свой взгляд вверх, улавливая длинные темные волосы брюнетки, спящей в его объятиях. — Раданир! — Рявкнул Кандайт, стараясь найти силы на подъем, но их не было.       Он просто перевернулся в объятиях девушки, хмуро осматривая вершину Амон Сул. Они лежали прямо в былом зале палантира, где в самом центре находился разведеный костер и что-то жарил Лотрандир. Чуть левее его валялся в неестественной позе Саэрадан, почему-то, под его спиной торчал огромный камень, а сам следопыт раскинул ноги и руки в разные стороны. Рядом с ним на спине лежал бобер Чип, подающий хилые признаки жизни. — Мой король! Нормально прибило, да? — С усмешкой сказал Лотрандир, подходя к Кандайту и присаживаясь перед его лицом на корточки. — Что здесь происходит? — Тихо спросил дунадан, глядя на собрата совершенно пустым взглядом. — Победу празднуем. — Отвечал тот, довольно улыбаясь. — Какую победу? — Ничего не понимал Кандайт. — Как какую? Безоговорочную, мой король. Амон Сул осадили силы врага, а мы их выбили. Четыре вороны поспешили скрыться бегством, как только завидели рьяного предводителя Кардолана! — Усмехнулся Лотрандир, осматривая окружающий беспорядок. — А что тут делают они? — Кандайт попытался взглядом указать на Саэрадана и Раданир. — Ты не помнишь? К Саэрадану мы пошли, чтобы взять почтовых голубей и отправить в Ангмар послание, а вот ей меньше повезло, посреди ночи ты орал в Троллистой пуще, чтобы эльфийское воинство выходило на тропу войны. Не знаю, каким образом тебя удержали, но ты собирался осаждать Карн Дум и свергнуть Чародея. Король. — Добавил Лотрандир, поднимаясь и направляясь к шипящей яичнице. — Какой король? Какой Карн Дум? Не называй меня королем. — Тихо твердил Кандайт, но ему сразу же поспешил ответить дунадан. — Король Кардолана! — Гордо воскликнул Лотрандир, усмехнувшись. — Ты корону-то стяни.       И впрямь, на лбу Кандайта что-то находилось. Это была часть резного факела из руин Минас-Эриола, от которой он поспешил избавиться, метнув железку в сторону. — Хочу видеть лицо Короля-Чародея, когда он возьмет это твое письмо. Ты представляешь, он развалил Арнор тысячелетия назад, за мертвыми тут заезжал, некромантил, а в ответ получил сообщение о том, что Кардолан ему войну объявляет. — Рассмеялся следопыт, качая головой. — Но одно точно знаю, кто-то лишился одной зверушки в эту ночь. Голубь будет сожран с потрохами. — Вы идиоты. — Послышался голос Саэрадана, скатывающегося с камня и продолжающего лежать на каменном настиле дальше, изредка постанывая от боли в пояснице.