О ком листья шепчут

      Кандайт безмятежно сидел на берегу реки Седонна, глядя на резвящегося в волнах бобра Чипа. Это место является границей Пустынного региона и Троллистой пущи, а связаны они древним мостом, что сейчас называется Последним. Где-то там, по ту сторону реки, за лесным массивом укрылся лорд Элронд в своей долине Имладрис, но путь туда закрыт. Хранитель Пустошей должен оставаться здесь, как минимум по причине своей клятвы, но есть и еще одна немаловажная задача, которую предстоит решить, провести и подвести к окончанию, а именно свадьба Дэйзи и Лиса Фольстреда в таверне «Забытый Приют».       Несколько раз заявлялся Кандайт для уточнения всех аспектов предстоящего действия. Похвальное желание провести свадьбу по обычаям падшего Кардолана влекло за собой определенные сложности, а в дальнейшем и большую ответственность, теперь уже духи этой земли будут приглядывать за молодоженами и лучше бы им не противиться. Кстати, на сие действие были приглашены чуть ли не все мало-мальски знакомые жители Средиземья, из-за чего столы накрывались прямо в поле, напротив таверны, и было их так много, что гул праздника услышат во всех ближайших регионах.       С самого раннего утра следопыт и бобер пытались соорудить небольшое лукошко, сидя у кромки леса, да стараясь аккуратно вплетать прутики вдоль сооруженного каркаса. — Когда-то я носил ей ежевику. Она маленькая была совсем, еле справлялась с лукошком, а теперь вот замуж собралась. — Рассуждал Кандайт, глядя на Чипа. — Вот все у людей быстро, взрослеют и умирают, но отбрось эти мысли, сегодня добрый день. — С уверенностью продолжал следопыт, а бобер смотрел на него и носом водил. Будто он вообще размышляет об этих далеких жизненных философиях дунэдайн.       Сейчас же они были полностью готовы к предстоящим событиям, но старались довести до идеала каждый аспект. Чип натирал шерстку, Кандайт перечитывал древние хроники Кардолана, угрюмо утыкаясь в книгу носом. Где-то со стороны тракта далеким цоканьем раздавался скорый бег ретивого скакуна. Следопыт догадывался, что Саэрадан решит найти его заранее, но никак не ожидал, что настолько. — Чего сидим? — Раздался бодрый и веселый голос всадника, на что Кандайт лишь рукой махнул, а Чип поспешил покинуть объятия водной глади. — Там уже люди собираются, пора присоединиться, поздно настраиваться. — Продолжал Саэрадан, но на фоне его слов собрат поднимался с земли, отряхивая плащ.       На хранителе земель Бри отлично сидела зеленая длинная кота, подпоясанная черным ремнем, да подшитая серебряными нитями в узорах кардоланской провинции. На миг даже Кандайт удивился такому наряду, оценивающе кивая головой. — Специально для этого дня хранил такую красоту? Или просто ждал повода похвастаться? — Усмехнулся тот, опуская взгляд на бобра, стучащего мокрым хвостом по песчаной насыпи. — А ты по пути цветы собирай, нечего без подарка заявляться на свадьбы, друг мой. — Ободряюще кивнул головой следопыт, начиная свое движение к тракту, да тяжело вздыхая. Теперь уже час, когда кардоланские обычаи вновь посетят эту землю, был совсем близок.       Накрытые праздничные столы были заметны от самой Заверти, сегодня в этом регионе соберутся люди из Бри, следопыты дунэдайн, дальние родственники из Рованиона, да вообще все, кто пожелает присоединиться к празднеству. Какие бы войны не велись, сколько бы проблем не преследовало людей, они всегда найдут время отметить важное событие своей скоротечной жизни. И приближение следопытов было замечено бурными передвижениями, криками и приветствиями, непривычными для Кандайта. Только один человек продолжал сидеть за столом, медленно потягивая эль из огромной деревянной кружки. — Ты из доспехов вылезаешь вообще? Черепахи в панцирях меньше времени проводят, чем ты в кирасе. — Раздались ворчания Лотрандира, залпом допивающего кубок и извергающего из себя громкую отрыжку. — Такая мерзость этот эль, все жду, когда опьянею, чтобы не чувствовать. Как дела-то? — Продолжал монолог Лотрандир, покачиваясь на своем месте и стараясь сфокусировать взгляд на спешивающимся Саэрадане.       Наряд хранителя Форохеля был до боли знаком Кандайту, ведь годами ранее они вместе смеялись над этой красной жилеткой с огромным капюшоном, что был сродни палатке. Саэрадан тогда обижался на шутки собратьев, утверждая обратное, хвастаясь тем, что данный элемент его гардероба был изготовлен на далеком Востоке, но с тех пор сам ее и не носил. Кандайт не мог молчать и упустить шанс пошутить по этому поводу, выдавая: — Эль может и мерзок, но эта жилетка куда хуже. — С усмешкой, Кандайт занимал место напротив сородича, примечая его растерянный взгляд. — Эта? Ну да. Саэрадану она просто не идет, а на мне — влитая! Сейчас он напьется, и я ее заберу с собой, только ничего ему не говори. — Мысль Лотрандира перебил приступ икоты, но тот уже, по всей видимости, забыл, о чем говорил.       Рядом с Кандайтом уселся Саэрадан, наблюдая за поддатым собратом напротив, не скрывая хохота. Настроение сегодня у всех было приподнято, что радовало и настораживало одновременно. — О чем болтаете? — Задал свой вопрос Саэрадан, но сам же и продолжил. — Что это за куча шкур? — И действительно, рядом с Лотрандиром на скамье лежали три громоздких шкуры, принятые Кандайтом за обычную обивку деревянного седалища. Но это явно не понравилось их хозяину. — Это мой подарок свадебный! — Возмущенно произнес Лотрандир, хватаясь за меховое изделие и тыча им в сторону собратьев. — Знаешь чья? Это пейкко! Ты хоть встречался с таким разок? Эта тварь одним ударом тебя отправит из Форохеля в Бри, не заметив даже. Трехметровая гадина, имей уважение, я его выслеживал неделю, разделывал еще сутки. Да в этих мехах можно ночевать в снегах, потрогай! — Продолжал свои речи разгоряченный дунадан, продолжая пихать шкуру в Саэрадана. — Потрогай! Сам-то чего притащил? — Кандайт уже был готов вмешаться в этот спор, замечая, как кровью наливаются глаза Лотрандира. — Коня видишь? Самый крепкий жеребец, лучше на полях Бри не встретишь! — Преспокойно и гордо отвечал Саэрадан, ладонью отталкивая от себя мех пейкко и удачно переводя гнев собрата в иное русло. Лотрандир же растянулся в гримасе удивления, качая головой и ворча: — Коня твоего и волк загрызет, а вот мех пейкко поколениями будет греть здешних постояльцев. Кандайт, чего молчишь опять? Где твой подарок? — Перевел взгляд на собрата Лотрандир, убирая в сторону меховое изделие. — Я подарю книги. Сам переписывал рассказы о быте и хозяйстве Кардолана, думаю, пригодится. — Говорил Кандайт, положив руку на свою походную суму. — Пригодится, конечно! Очаг растопить, например. Хотя, чего от тебя ожидать, я твоими книгами забил все полки в лачуге, теперь лоссоты считают, что я тот еще мудрец. — Усмехнулся Лотрандир, ухватывая очередную кружку эля с соседнего стола. — Лоссотов легко обмануть, а на деле сам читать не умеешь. — Рассмеялся Саэрадан, привлекая к своей персоне очередной гневный взгляд Лотрандира, занятого выпиванием.       И пресечь очередную перепалку следопытов мог только показавшийся на горизонте очередной собрат, идущий по тракту с хоббитом, да мирно поддерживающий беседу. Халрос тоже облачился в повседневную одежду, щеголяя новой рубашкой, поверх которой пестрел бурый кафтан. Полурослик же был одет в темный пиджак, а за спиной тащил огромный походный рюкзак. Седина волос указывала на почтенный возраст, но все наблюдения стоило отложить, да привлечь к себе внимание взмахом руки. — Халрос! Не садись, передай вот ту чарочку, будь другом. — Сразу набросился на дунадана Лотрандир, указывая на очередную наполненную пинту эля, не обращая внимания на хоббита. — Рад вас видеть, — весело откликнулся хранитель Шира, передавая пойло собрату, — это Бильбо Бэггинс. Бильбо, это Саэрадан, Кандайт и Лотрандир, о которых я рассказывал. Мои сородичи. — Сразу же представил всех Халрос, усаживаясь левее выпивохи. — Рад знакомству, дунаданы! — Столь же весело подхватил Бильбо, аккуратно занимая свое место подле Халроса. Можно было удивиться, сколь же быстро хранитель Шира стал похож на хоббитов, но все привыкли к улыбке и шуткам собрата. — Мое почтение, мастер Бэггинс. — Ответил Кандайт, следом за которым и остальные поздоровались с известнейшим из ныне живущих хоббитов. — О походе к Одинокой горе слухи не утихают до сих пор. — Заключил-таки знакомство Кандайт, не обращая внимания на перешептывания Лотрандира с кружкой эля. — Ох, путешествия приходят незваными гостями, да откладываются в наших сердцах. И манят дальше! — Отвечал добродушный хоббит, улыбкой одаривая суровых дунаданов. — Когда прогремела Битва Пяти Воинств, мы зачищали пещеры Мглистых гор, но удачным этот поход назову я едва ли. — Вздохнул Кандайт, хмуро глядя куда-то в горизонт за спинами сидящих напротив. — Походы пестрят удачами и неудачами, но это ничего не отменяет. Нас испытывает судьба каждый день, просто мы многое не замечаем, после перенесенных невзгод и лишений. Но это мне так кажется! — Поднял руки вверх Бильбо, переглядываясь с Халросом, который уверенным кивком головы поддержал хоббита. — Мы не так давно были на границах Шира и слышали, что полным ходом шли приготовления ко дню рождения. Как прошло празднество? — Включился в разговор Саэрадан, а Кандайт преспокойно поднимал себе на колени бобра, внимательно следя за диалогом. — Да ничего, — глядя исключительно на Чипа, отвечал Бильбо, — весело погуляли, интересно закончили. Решил я отправиться в последний поход, хотел пересечь Мглистые горы, увидеть Одинокую гору. Но годы берут свое, посмотрим, как тропа ляжет, в Ривенделле тоже прекрасное место, чтобы завершить свою книгу. — Продолжал разговор хоббит, принимая совершенно разную реакцию от сидящих рядом дунэдайн.       Кандайт заинтересовался книгой, Лотрандир проворчал, увлеченно наблюдая за опустевшим сосудом, Саэрадан кивал головой, но все это действие оборвал восторженный Лис Фольстред, весело приземляющийся на скамью. — Как я рад вас всех видеть! — Воскликнул мужчина, задорно заливаясь смехом. — Прекрасно выглядишь, муженек. — Ответил ему Лотрандир, салютуя пустой чаркой. — Да, день ответственный, все готовы и всё на своих местах. Кандайт, тебя ждут в таверне! — Положив руку на плечо следопыта, говорил Фольстред, радуясь таким мелочам, которые были недосягаемы сознанию дунадана. Или же просто незнакомы. — Давай, Кандайт! Все замерли в ожидании. — Подбодрил собрата Халрос, совместно с Бильбо.       И на том посиделки следопыта закончились. Чип спокойно занял его место, провожая взглядом хозяина, спешащего в помещение таверны. Людей становилось все больше, слышались приветственные выкрики и разнообразные житейские расспросы. Кто-то приветствовал и самого Кандайта, ведь за столами восседали воинственные эгланы, которым дунадан долгие годы помогал всеми возможными способами. Рядом с ними гоготали люди из Бри, Арчета, Пригорья и Примостья, одной единой семьей дожидаясь официального начала празднества. И Кандайт готов был посодействовать в этом, унимая нарастающее волнение перед самым входом в таверну «Забытый Приют».       Сюда был закрыт вход даже Фольстреду. Невесту могли видеть только ее выбранные помощницы и члены семьи, к которым был заочно приписан Кандайт. Сразу же в глаза бросались пустующие полки и столешницы, в этот день все поменялось местами, и привычная тишина Пустошей заменилась гвалтом гостей, но обителью спокойствия стала таверна. — Кандайт. — Тихий голос прозвучал по правую руку, где за столом одиноко сидела Хейли Мидоусвит.       А ведь когда-то Кандайт лицезрел ее свадьбу лично, недовольно проходя мимо процессии из Бри. Теперь же его встречала теплыми объятиями женщина в возрасте, облаченная в привычные темные одеяния, как знак вечного траура по погибшему возлюбленному. Даже в этот радостный день она отдавала скромные почести своему единственному мужу. Кандайт заключил ее в объятиях, глядя на отражение в зеркале на стене. Красота и молодость Хейли Мидоусвит остались в прошлом, но на лице дунадана прибавилось лишь несколько шрамов, морщин, да седых прядей в светлых волосах. — Жаль, Грэг не рядом. Он был бы счастлив… — Тихо молвила женщина, тяжело вздыхая, но улыбаясь Кандайту. — А почему ты думаешь, что он не рядом? — Вполне серьезно отвечал Кандайт, потирая большим пальцем кольцо из кардоланского склепа. И эти слова вновь побудили Хейли к объятиям. — Я рада, что ты здесь. — Вновь прошептала она, вздыхая и оборачиваясь на звуки девичьего смеха из пространства гостевых комнат.       Мимо них пробежали четыре девушки, одетые в праздничные богатые платья и выстраивающиеся в импровизированную свиту для невесты. Хейли же кивнула головой в сторону комнаты Дэйзи, чтобы Кандайт принимал пост отца и начинал свадебную церемонию. И все было почти готово, дунадан смело прошел по темному коридору, приоткрывая массивную дубовую дверь, за которой стояла девушка в роскошном и пышном платье светло-зеленого оттенка. — Последние моменты перед выходом. Я волнуюсь. — Говорила девушка, глядя в небольшое окошко, за которым расстилались поля Пустошей. — Не слышу радости. — Скептически ответил дунадан, останавливаясь на пороге комнаты. — Радости? Кандайт, я счастлива! — Воскликнула Дэйзи, оборачиваясь и подбегая к следопыту, чтобы расцеловать того в щеки, покрытые колючей трехнедельной бородой. — Тогда не вижу смысла медлить, твое счастье прямо сейчас сидит напротив Лотрандира, а ты сама знаешь, что это может закончиться плохо. — С довольной улыбкой отвечал Кандайт, выставляя вперед локоть, да дожидаясь, когда за него ухватится Дэйзи. — Ты проследи, чтобы мой муж не ел этот ваш сыр. Да и вообще, чтобы никто его не ел! — Смеялась девушка, хватаясь за руку следопыта обеими своими. Ее улыбка вызывала ответную реакцию на лице Кандайта, и тот не мог противиться, не смотря на всю свою безэмоциональность.       Они прошли по коридору и вышли в главный зал таверны. На глазах Хейли сверкали слезы счастья, когда она занимала свое место позади Кандайта и Дэйзи, перед которыми распахнули дверь «Последнего Приюта». И разом все гости стали приветствовать невесту, поднимаясь со своих мест и выкрикивая различные комплименты в адрес девушки. Тут как тут и Фольстред появился на крыльце строения, дожидаясь начала основной части церемонии венчания по кардоланским обычаям.       И Кандайт не стал медлить. Дэйзи заняла свое место напротив жениха, глядя тому в глаза беспристрастно и гордо, как подобает воительнице. Чуть позади дунадана встала Хейли и четыре девушки из свиты невесты, которые передали Кандайту два кинжала. Только сейчас следопыт обратил внимание на то, что за столом его собратьев сидел Радагаст, нянчась с бобром на коленях. — Приветствую всех собравшихся гостей! — Начал Кандайт, заключая внимание присутствующих на своей персоне. — В этот день мы все становимся свидетелями нового союза. Под взглядами предков, под светом наших звезд и для будущих поколений — два человека стоят перед вами, готовые принять священные обеты земли Кардолана. И покуда обряд не начался, я должен задать вам вопрос, готовы ли вы связать себя узами брака? — Говорил Кандайт, но молодожены его словно не слышали, продолжали смотреть друг другу в глаза, до тех пор, пока следопыт не нарушил молчание тяжелым вздохом. — Да, конечно! — Сразу встрепенулся Фольстред, но это все меньше нравилось Кандайту. Казалось, будто для Лиса весь этот обряд был не более чем маской для красивой свадьбы. На деле же все куда серьезнее. — Возьмите клинки. — Скомандовал Кандайт, наблюдая за тем, как молодожены берут кинжалы в левые руки. — Под взглядами предков, примите эти клинки и заточите в них свои клятвы. Обязуйтесь быть друг другу опорой и крепостью, оберегайте друг друга и смело двигайтесь по дороге жизни и найдите покой в Чертогах Предков после смерти. — Зачитал первую часть таинства Кандайт, хмуро наблюдая за взглядами влюбленных. — Обменяйтесь клинками и примите обещания. Храните эти кинжалы и используйте их лишь в миг особой нужды, когда вашей жизни и жизням членов вашей семьи грозит опасность. — Кандайт наблюдал за тем, как молодожены меняются клинками, прислоняя те к своим сердцам, продолжая сверлить взглядами друг друга. — Будучи хранителем этого таинства, я призываю вас чтить память о предках, воздавать должное почившим и павшим. Уважать землю, край и родной дом, что приютили вас и дали жизнь союзу. — Кандайт взялся за эфесы кинжалов в руках молодоженов, продолжая. — Я принимаю ваши клятвы, данные при живых и мертвых. Да хранит Звезда этот союз и да благословят его предки. — Закончил обряд дунадан, отпуская руки молодоженов и отходя на шаг назад.       Кинжал Фольстреда сразу оказался где-то сбоку. Своим отходом, Кандайт словно спустил с цепи жениха, набросившегося на Дэйзи с поцелуем, под общий гром оваций и аплодисментов. Возможно, улыбка появилась бы и на лице хранителя Пустошей, да только все эти игры с обрядами Кардолана могли обернуться плачевно. И уж кому, как ни ему это знать.       Загремела музыка, зазвенели бокалы, стучали деревянные пинты о столы, и целая поляна Пустынного региона погрузилась в атмосферу праздника. Кандайт некоторое время стоял рядом с Хейли Мидоусвит, поздравляя ту со свадьбой дочери, но она парировала всё тем, что праздник этот является и его личным. Когда-то давно угрюмый и одинокий следопыт спас маленькую девочку, обзаведясь местом, где его ждут, и семьей, которая принимала его всегда. Да только внутренне Кандайт не сильно поменялся с тех самых лет.       За столом дунэдайн вовсю смеялся Лотрандир, заражая этим всех остальных. Только Радагаст был погружен в свои думы, осматривая лапы Чипа и постоянно мотая седой головой. — Кандайт! Вечно подкрадывается. Хорошая речь, кстати, молодец. — Похвала от Радагаста могла расцениваться как великий комплимент, но Лотрандир в этот же момент расталкивал сидящего рядом Халроса, удерживая в руках поднос с вяленой рыбой. — Держи осетрину! — Повысил голос дунадан, но Кандайт поспешно отмахнулся, занимая место рядом с Саэраданом и принимая в руки пинту медовухи. — Я скажу тост! — Сразу запел Лотрандир, опустошивший, наверное, бочку эля. — Я хочу, чтобы все мы выпили за наших отцов и матерей. Пусть они уже покоятся в могилах, склепах, кто-то пропал, за Кандайтом они, возможно, бегают в Могильниках, не важно. Они в наших сердцах, мы их будем помнить и любить. Пьем! — Поднял чарку дунадан, принимая ответные салюты. Пусть тост мог показаться оскорбительным, сегодня Кандайт опустит это. Но не опустит Лотрандир, заметивший, что Радагаст не поднимает кубок. — Радагаст, ты чего это? Маму забыл свою? — Задавал вопросы дунадан, но быстро остановился, поймав на себе серьезный взгляд хмурого мага. — Лучше тебе и не знать ничего. И так бестолковый. — Проворчал Радагаст, но кубок поднял.       И с этого началось настоящее празднество. Кандайт беседовал с Бильбо о путешествиях и его книге, показывал свой дневник и даже давал некоторые разъяснение под запись. Иногда к разговору подключался Халрос, а иногда и Радагаст. Как оказалось, хоббит и маг были давними друзьями, которым было что вспомнить и обсудить. В этот же момент и Кандайт переключился на Саэрадана, обсуждая с ним засев грядок и прочую ежедневную рутину следопыта-фермера. Лотрандир окончательно сдался, поднимаясь с места и бросаясь в пляс. В конечном итоге, все следопыты наблюдали за танцем молодоженов, блаженно вздыхая и улыбаясь. — Трудно поверить, что та малютка Дэйзи стала вот этой Дэйзи. А мы все бродим и бродим, тратим жизнь, возможно, не познаем даже этого чувства женитьбы. — Вдруг подался в рассуждения Саэрадан, удивляя этим Кандайта. — Успеешь, брат. Война идет. — Сухо ответил дунадан, примечая, что Радагаст отходит в сторону от шумной толпы, забивая свою трубку табаком. И это был идеальный момент для жизненно важных расспросов.       Подняв на руки Чипа, Кандайт медленно подходил к магу, но тот опередил любое действие следопыта, непривычным спокойным тоном начиная монолог: — Интересно наблюдать за этими праздниками. Война без устали шагает по провинциям северного Средиземья, урожай скудный, торговля хромает, но люди всегда находят способ накрыть массивные столы и беззаботно отдохнуть. И ведь все подарки не перекроют затраченной провизии, им придется работать усердно и долго, но они решат, что так надо, смиренно принимая лишения. Всегда так было и будет. — Рассуждал бурый маг, выпуская в воздух клубы сизого дыма. — Надежда в людских сердцах не угасает, да и дух этот не сломить. — Отвечал следопыт, глядя в сторону земель Бри, да подмечая смену направления ветра. Теперь он дул прямо в лицо дунадана. — Ошибаешься, Кандайт. Я наблюдал за развращенными поколениями, за настоящим падением духа. Нынешние люди лишь бледные призраки предков. — Продолжал свои рассуждения Радагаст, беспристрастно глядя в горизонт. — Былое не вернуть, но сражаться никто не перестает. Ты и сам с эгланами дружбу водишь, а они эталон воинственности этой земли. — Парировал Кандайт, защищая людские ценности, но Радагаст лишь улыбнулся, переведя взгляд на дунадана. — Дружбу вожу, потому и знаю, что говорю. — Тихий смешок сорвался с уст старца, но тот сразу же нахмурился, возвращаясь взглядом к горизонту. — Я чувствую твой вопрос, задавай. — Холодной сталью отдавали эти слова, но Кандайт не боялся. — Как давно ты был в Лихолесье? — Дунадан старался говорить беспристрастно, но стоящий рядом маг все прекрасно чувствовал. — Я прибыл сюда прямиком от чертогов Фелегота. — Лаконично отвечал Радагаст, но он прекрасно знал, что это не тот вопрос, терзающий душу следопыта. — Ты видел Нелливрен? Как она себя чувствует? — От волнения Кандайт запускал пальцы в грубую шерсть бобра, перебирая ее и раздражая этим животное. — Плохо. Она не оправилась от удара Амартиэли. Ее дни в Средиземье окончены. — Привычным тоном ответил Радагаст, продолжая выпускать табачный дым и смотреть на север.       Но внутри Кандайта все перевернулось и рухнуло. Чип спрыгнул с рук на песчаную дорогу, недовольно возвращаясь к пиршественным столам, но следопыт этого даже не заметил. Его мысли смешались в огромный запутанный клубок, где разглядеть какую-то истину было невозможно. Шутить маги не умеют и делают это жутко неестественно, но Кандайт старался найти именно шутку в словах Радагаста. Хотя, он еще ничего не осознал. — Я не понимаю. — Выдавил из себя слова дунадан, растеряно глядя на невозмутимого волшебника. — Ты все правильно понял. Она долго страдала, спорила даже с владыкой Трандуилом, но удар тьмы взял свое. Эльфийские воители искусны в своем ремесле, они бесстрашны и упрямы, но их души куда ранимее людских. На проклятой земле Средиземья ей не найти исцеления. — Радагаст продолжал говорить спокойным тоном, но в его глазах читалось сожаление. Дунадан же просто разрывался от налетевших эмоций и мыслей, мотая головой и продолжая искать оправдания в недоверии магу. Только вот недоверия не было. — Я должен ее видеть. — Резко и строго выпалил Кандайт, намереваясь развернуться, но его остановила крепкая рука Радагаста, впившаяся в плечо. — Эти же слова я слышал от нее. И такой же взгляд она бросала на меня. Но пойми, никому легче не станет, ее выбор предрешен, но если она останется здесь, то умрет медленной и мучительной смертью, даже не дождавшись твоей пресловутой победы над Врагом. Встретившись с ней, ты потеряешь часть своей души и отправишь ее в благословенный край с большей болью, чем она терпит сейчас. Оставь эти мысли, она уже наверняка пересекла Башенные холмы, оставь свою любовь, а она унесет свои чувства в Бессмертные земли. — Внушал верное решение Радагаст, стараясь использовать все свои знания и чары против дунадана, который не спешил вырываться из крепкой хватки мага. — Какой смысл продолжать бороться? — Нахлынувшие эмоции разом выбили все кардоланские заветы из головы Кандайта. Следопыт был готов просто рухнуть на этом же месте, сраженный насмерть ментальным ударом. — Отбрось эмоции, дунадан. Открой свои глаза, твоя война не закончена. — Слова Радагаста неожиданной песней вливались в уши Кандайта.       Обе руки старца разом оказались на висках следопыта, затуманивая его разум и вырывая того из реальности в мир каких-то грез. Дунадан уже не стоял на пыльной дороге и не слышал звуков праздника, но рядом с ним находился маг, опирающийся на свой посох и кивающий головой в сторону барной стойки таверны. Это был «Забытый Приют», но похорошевший, еще не такой помятый временем и погодой. Почивший старина Гаретт натирал до блеска излюбленные железные сосуды, наблюдая за громким спором подвыпивших людей. Хейли Мидоусвит выбежала откуда-то с тремя подносами, складывая их на пустующий столик. Ее прекрасное лицо украшала широкая улыбка, а белоснежные волосы ниспадали до лопаток. Она подозвала к себе девчушку, тянувшую за собой потертого и кривоватого медвежонка без глаза. — Дэйзи. — Шепот слетел с губ Кандайта, наблюдающего за тем, как еще живой Грег помогает подняться из-за стола старцу.       Одет тот был в лохмотья, капюшон скрывал большую часть лица, и лишь лохматая седая борода торчала оттуда. Опирался старец на резной посох, а в руках удерживал небольшую книжку со странными надписями и пометками на обложке. Шел он к малютке Дэйзи, которая беспечно пыталась усадить свою игрушку на стул. Ее не смущали постояльцы, не смущали и гости одного дня, ребенок родился и рос в этой таверне, не страшась бродячего люда. Зато Кандайт потянулся к своему клинку и лишь Радагаст остановил его. — Спасибо за теплый завтрак, хозяюшка. Прими мой подарок. — Речь старика была сладка и спокойна, он наклонился вперед, передавая книжку девочке.       И в этот миг свет очага озарил лицо под капюшоном. Крючковатый нос, жадные глаза, морщинистый лоб и острые скулы. — Саруман. — Выдохнул ошеломленный дунадан, неспособный остановить Дэйзи от принятия подарка. Она взяла в руки книжку, и видение расплылось, возвращая Кандайта обратно в реальность.       Видимо, этот день следопыту не забыть никогда. Потрясения рухнули на него таким скопом, что мыслей и эмоций просто не осталось, все внутри выгорело. Он просто непонимающим взглядом сверлил Радагаста, который не очень-то и торопился с объяснениями. — Когда-то Элендиль поклялся остаться в Средиземье, и клятва эта распространилась на весь род дунэдайн. Тебе не за что бороться? Но это твой дом и твои люди. Я не могу сказать тебе, почему Саруман Белый передал книгу сказок Дэйзи, заставляя ту отправиться в Могильные курганы. Но могу с точностью утверждать, что девочка не должна была выжить. В эту историю вошел ты и спас ее из лап Короля-Чародея, но она по-прежнему принадлежит ему. Ангмарец хитер, он не оставит Дэйзи, но вернется за ней. Теперь уже у девчушки появилась семья, она выросла, а Чародей любит лишать своих жертв всего того, что им любо. Дни Нелливрен в Средиземье закончились, но история Дэйзи только началась, ты ее спас, сделай так, чтобы все эти старания не были напрасны. — Радагаст говорил и говорил, а Кандайт молча слушал, стараясь разложить полученную информацию по своим внутренним полочкам. — И пообещай мне, что ты не отправишься на поиски Нелливрен. — Куда более холодно и грубо сказал маг, вытряхивая тлеющие угли из своей трубки. — Обещаю. — Слабо ответил Кандайт, пересекаясь взглядом с Лотрандиром, сидящим на скамье спиной к столу, но лицом к собрату.       Мимо прошел Радагаст, он услышал то, что ему было нужно. Глаза же хранителя Форохеля вперились в Кандайта. Лотрандир уже понимал, что случилось нечто поворотное, судьбоносное и непоправимое, способное сломать жизнь близкого человека. Он просто качнул головой в сторону собрата, а Кандайт уже ответил уверенным кивком головы, призывая того подниматься и готовиться.