О ком листья шепчут

      Эрегион остался позади, и следопыты наконец-то очутились в привычных для себя условиях лесной чащи. Этот регион всегда обладал дурной славой, здесь поселились несколько кланов дунландцев и никто не мог сказать о стороне, за которую те решили сражаться. Утро нового дня позволяло отправить разведчиков вперед, но Хальбарад настойчиво заставлял всех вместе маршировать к тракту, и это привело к ожидаемым встречам с местными жителями. Трое охотников выскочили перед дунэдайн, грозно размахивая топорикам и издавая непонятные ухающие звуки. В ответ им половина следопытов схватились за луки и стрелы, готовые положить конец непонятным танцам дунландцев. — Кто вы такие и почему ваши сапоги топчут землю клана Совы? — Один из дикарей развел руки в стороны, являя какое-то подобие плаща из черных перьев. Его голос был столь грозным, что Кандайт удивленно изогнул бровь, чуть крепче сжимая копье. — Кого? — Раздраженно переспросил Голодир, одернув плечами, явно желая прекратить эти безумные танцы. — Мы - отряд Арнора, идем по земле своих предков и не обязаны отчитываться перед кланом Совы, Медведя, Волка, хоть Дракона, так что взлетите и пропадите с моих глаз. — Отвечал Хальбарад, но на его слова три дикаря начали взмахивать руками и громко пародировать возмущенные птичьи звуки. — Земля эта охвачена огнем и кровью! — Дикарь продолжал плясать, активно жестикулируя на каждое новое слово. — Вы не пройдете дальше, вас ждет только агония. Примите наши дары и проследуйте в стан, отведайте наших яств и мы даруем знания, обходные пути через заслоны ужаса и боли. Так гласит закон гостеприимства, закон Ух-Да-Вода. — Три дикаря резко остановились, хищно глядя прямо на Хальбарада, а тот явно был в замешательстве.       Собственно, все следопыты разделяли это чувство. Кандайту хотелось обойти этих дунландцев и продолжить движение, но предсказать дальнейшие действия дикарей никто не сможет. Серым Плащам следовало принять важное решение и постараться извлечь всю пользу из подобного неожиданного гостеприимства. — Мы охотно примем эти дары и отблагодарим клан Совы ответно. Проведите нас в свой стан. — Неожиданно Элладан вышел вперед, своей певучей эльфийской речью поражая дикарей, разом подпрыгнувших и поманивших за собой весь отряд. — Разделитесь. Нам нужно посетить это поселение и выведать всю информацию, заодно, узнаем о кланах под рукой Изенгарда. Это рискованно, но идти вслепую по Энедвайту тоже небезопасно. — Обратился Элрохир к дунаданам, когда дикари отошли на достаточное расстояние.       На том и решили остановиться. Половина отряда, во главе с Хальбарадом и эльфийскими принцами, отправились в стан дунландцев, а Каленглад решил следить за временным лагерем в лесу. Кандайт остался с Халросом, который после бойни в руинах Там-Мирдайна повредил ребра и затрудненно дышал. — Ребра. Держись центра строя и в бой не вступай, если такое вообще случится. — Констатировал свои заключения Кандайт, осматривая промятую броню и кольчужную рубашку собрата. — Какой тут бой? Он еле ходит. — Неожиданно появившийся Каленглад недовольно осмотрел походный лазарет. Будучи хранителем Аннуминаса и Палат Исцеления, он являлся и лекарем всего отряда, отточивший навыки в этом деле до предела.       Прощупав пораженный участок тела, и хмуро глядя на реакцию Халроса, Каленглад поднялся, перерывая свою походную сумку. В этот же момент оставшаяся половина отряда занималась натягиванием простых шатров и выставлением дозора на три направления. При этом мысли Кандайта были всецело направлены к следопытам, ушедшему за подозрительными дикарями. — А связь с Хальбарадом мы как держим? — Задал вопрос дунадан, вглядываясь в чащу леса, где скрылись собратья. — Это не важно. — Парировал Каленглад, отряхиваясь и задумчиво вздыхая. — Пойдем, надо найти зверобой или кипрей. Гематома у него небольшая, ушиб простой, поставим на ноги, если поспешим.       Выбора не предоставляли, да и Кандайту была только в радость подобная задача. Он сбросил лишние подсумки, оставляя их рядом со шлемом и копьем, накрыл схрон щитом и поспешил за Каленгладом. Лесная чаща выглядела весьма угрожающе, многие деревья тут остались со времен нуменорской экспансии и помнили окружающий мир в первозданном величии. Удивляло и то, как гармонировали опушки на фоне беспорядочной плотности растительных насаждений - в таком лесу запросто потеряться и ориентиров не сыщешь. Каленглад выглядел совершенно спокойным, учитывая пребывание в незнакомой местности на территории кишащей врагами, но едва ли это были настоящие эмоции кардоланца. И Кандайт, будучи в постоянном обдумывании происходящих вокруг него вещей, заподозрил неладное. — Мы ищем зверобой в лесу, но это луговое растение. Или я ошибаюсь? — Решил-таки задать вопрос следопыт, поравнявшись с собратом. — Естественно. У меня всё необходимое есть с собой, да и ушиб у Халроса мелочный, он просто драматизирует. Орехов ему соберем, и не заметишь, как боль куда-то денется. — Каленглад отвечал прямо, и это хороший знак, но всей ситуации не раскрывал.       Аннуминас, былая столица Арнора, располагался в Эвендиме у озера Ненуиал, священного места и почитаемого в роду дунэдайн. Когда-то было запрещено обнажать там оружие, затевать драки и даже сквернословить, под угрозой смертной казни или изгнания. Летописные хроники говорили о некой владычице этого озера, с которой и заключил союз Элендиль Высокий, прародитель рода дунэдайн севера. Некий летописец Арнора указывал прямо на то, что после увядания рода Верных Нуменорцев Аннуминас будет затоплен, и только достойнейший из потомков королевской династии сможет призвать силы природы к отступлению. Эта история поросла мифами и легендами, но Кандайт убедился лично в подозрительном разливе озера, поглотившего часть первого яруса, крепостную стену и главный порт. Каленглад же был старейшим хранителем Эвендима и ходили слухи, будто тот лично встречался с владычицей, которая многим помогала следопытам из его отряда и не раз спасала полуразрушенный город от атак ангмарских орд. — Больно уверенно двигаешься, даже по сторонам не озираешься, будто кто-то тебя ведет. — Издалека решил начать наступление Кандайт, совершенно отрешенно разглядывая окрестности, но зная, что его слова попали в цель. — Знаешь, почему я тебя взял с собой? — Резко остановился Каленглад, строго глядя на собрата. — Потому что ты обычно не задаешь вопросы, да и разговариваешь неохотно. Вот сейчас тот самый момент, когда тебе лучше быть собой. — Хранитель Эвендима ткнул пальцем в серебряную застежку на плече Кандайта, продолжая свое движение вперед. — Может быть, я хочу знать, зачем мы уходим в незнакомую чащу, еще и так уверенно. Что искать, кому противостоять? — Голос дунадана был спокоен, но собрат мог уловить нотки раздражения в этой фразе.       Ответа не последовало. Каленглад был таким же кардоланцем, как Кандайт, быть может, только менее радикальным. Если они не хотели что-то говорить, то никто не сможет выбить ответы из упрямых и молчаливых следопытов Павшего королевства. Кандайт сам не знал, зачем ему ответы на эти вопросы. Его совсем не интересовала эта чаща, да и ориентироваться тут оказалось куда проще, наверное, слухи об озерной владычице заставили разгореться живому интересу, но и тот быстро потух, стоило маске натянуться до глаз. Лес становился всё менее проходимым, это гнилое место явно обходили стороной охотники дикарей, да и следов живности Кандайт не примечал. Под ногами жадно чавкало болото, кроны деревьев обессилено тянулись вниз, скрывая под собой уродливо скрюченные серые стволы, но именно здесь Каленглад остановился, задумчиво озираясь по сторонам. — Мне было даровано видение. Я видел это место, нам было суждено пройти именно этой тропой, но в чаще скрывалось зло. Красные глаза жгли меня, куда бы я ни повернулся, а затем сожгли всех остальных. Именно в этом месте стоит начать поиски. — Каленглад не скрывал эмоций, он был обеспокоен и напряжен, в отличие от Кандайта. — Значит, будем искать глаза, покуда не сгорели. — Прошептал следопыт ответно, перехватывая лук и проверяя натяжение тетивы. — Мертвецы. Клятвопреступники. Что тебе известно о них? — Каленглад одним вопросом сбил с толку Кандайта, удивленно вытаращившего взгляд на собрата. Лицо хранителя Эвендима выражало высшую степень обеспокоенности. — Всё в порядке? — Задал ответный вопрос Кандайт, но был разом перебит. — Ответь на вопрос. — Почти прорычал Каленглад, не отводя взгляда от дунадана. — Не так уж и много. Они старше любых умертвий, с которыми мне приходилось сталкиваться. Перед битвой Последнего Союза это племя обитало в Белых горах, в предместьях Эреха, где черный камень являлся их реликвией и будущей тюрьмой душ. Двиморберг зовется сейчас это место, высокий горный пик, под которым длинная каменная тропа соединяет Гондор и Рохан. Исильдур явился туда и призвал дикарей под свои знамена, но те нарушили данную клятву. Ярость короля Гондора была столь велика, что он наслал проклятие на весь их род одной только фразой. — Кандайт перевел пустой взгляд на Каленглада, цитируя старшего сына Элендиля. — Не знать вам покоя и мира, нарекаю вас клятвопреступниками до скончания времен. Эти слова кричал Исильдур, нанося удар копьем по камню Эреха, и сочилась из него бурая кровь, как гласит предание. Такова история, но дальнейшей информации не так уж и много. Дикари бежали на север, прячась в горах Рудаура и смешиваясь с дунландцами. Кардоланские хроники молчат о последнем пристанище душ, рудаурские хроники давным-давно бесследно утеряны и нам предстоит самим разгадать эту тайну. Клятвопреступники те из одного древнейшего племени, в свое время пришедшего к нуменорцам с добрыми намерениями и почти полностью уничтоженные нашими предками без каких-либо причин. И я сомневаюсь, что они будут рады, когда потомки нуменорцев придут поднимать их на последний бой. — Кандайт нахмурился, от чего его взгляд стал проницательно хищным.       Все, что касалось истории, было интересно дунадану, а уж мистическая связь загробного и реального миров манила кардоланца особенно страстно. Он старался не думать о предстоящих поисках клятвопреступников, потому что следопыты даже не нашли пресловутую гномью библиотеку, но Каленглад явно беспокоился и рассказ Кандайта ему не понравился. — Минхириатрим? — Хранитель Эвендима задал свой последний вопрос, на который не требовался ответ, все уже знали его заранее. — Задача усложняется. Мне суждено погибнуть на этой войне, не хотелось бы сгинуть в болотах Энедвайта. Разделимся, ты на восток, я на север. — Каленглад хлопнул по наплечному щитку Кандайта, разворачиваясь и уходя прочь в лесную чащу.       Некоторое время кардоланец провожал взглядом собрата, обдумывая каждое услышанное слово. Какие-то пророчества, видения, тайные переживания, Каленглад был закрытой книгой полной тайн, которые никто не сможет разгадать, если тот сам не захочет. И думать об этом можно было долго, стоя в грязном прогнившем болоте. Причин разделения Кандайт тоже не смог уловить, но оставил все вопросы на будущее, продолжая медленно передвигаться между уродливыми деревьями в указанную сторону.       И болото отступало столь же стремительно, как и появилось. Можно было разглядеть поросшую растительностью насыпь, образующую ровный полукруг, где несколько деревьев заманчиво образовывали подобие врат, склонившись друг к другу. Пусть и казалось это подозрительным, но Кандайт продвинулся дальше, крадучись забираясь к кольцу деревьев, убирая лук через плечо и осматривая голую низину удивленным взглядом.       Сложно описать эмоции дунадана, увидевшего нечто совершенно незнакомое и чуждое. Воздух здесь был наполнен первородным ужасом, какой не подвластен даже кольценосцам Саурона. Сердце билось беспорядочным ритмом, и унять его казалось невозможно, хоть Кандайт и встречался с ужасными созданиями, населяющими мир северного Средиземья.       Насыпь скрывала за собой луг, в центре которого стояла каменная чаша, а постамент её тускло подсвечивался рунами. Густые кроны деревьев не пропускали достаточное количество света, от чего казалось, будто сумерки пали на Энедвайт. Но всё это меркло, когда глаза начинали вырывать силуэты стоящих на лугу существ. В разной степени удаленности от чаши стояли черные фигуры, обращенные исключительно мордами в сторону постамента, они не двигались и живого в этом было мало. Кандайт не мог определить природу этих существ, но приметил завитые рога и бараньи головы. Учитывая то, что все эти фигуры стояли на задних копытах, подобно людям, следопыту совсем не хотелось нарушать покой данного места, и он рефлекторно попятился назад, не оборачиваясь и совершая глупейшую ошибку.       За его спиной стояла черная фигура барана, ростом превышающая Кандайта. Это существо не проявляло агрессии, но горящие алые глаза прожигали дунадана до самых глубин души. В считанные секунды клинок вылетел из ножен, обрушиваясь на массивную шею возможного противника и лишая его головы. Кандайт прерывисто дышал, наблюдая за тем, как из открывшейся смертельной раны медленно источается черная кровь, но нарушая все законы природы, та поднималась ввысь. Крепкие путы ужаса сковывали дунадана, который даже не понимал, как реагировать на то, что обезглавленная туша стоит себе на месте, а баранья голова продолжает сверлить его алыми зрачками. И вновь он попятился назад, выпуская из руки клинок, не способный совладать с собой и своими эмоциями. Кандайт чувствовал, как теряет опору, заваливаясь назад и скатываясь кубарем с насыпи на поляну, но перед его глазами мелькали лишь два красных огонька. Он безвольно наблюдал за тем, как все существа мгновенно оборачиваются и неподвижно наблюдают за потугами следопыта найти хоть какой-то предмет самообороны.       Давящая тишина этого места отлично разносила громкий утробный визг, раздавшийся откуда-то со стороны обрядной чаши, и Кандайт бросил свой безнадежный взгляд на поднимающуюся в воздух скрюченную старуху, сжимающую в руках два крестьянских серпа из черного металла. Эта ведьма говорила на древнем диалекте местных жителей, который был неизвестен дунадану, да и не хотел он ничего понимать. Кандайт просто нервно прокручивал пальцем древнее кардоланское кольцо, подготавливаясь к встрече с предками.       Эта ведьма стремительно приближалась к следопыту, раздвинув руки с серпами в стороны для последнего удара, но ее планы нарушила одна единственная стрела, попавшая прямиком в открытый бок женщины. От этого удара полет прервался, опуская старуху на землю, гневно рычащую и оглядывающуюся, но получающую вторую стрелу в грудь, после чего бездыханное тело осталось на земле. И вмиг исчезли черные существа, обратившиеся туманом, и сумерки отступили, вместе с ужасом Кандайта. Следопыт сжимал в руке какую-то ветку, ошарашено глядя на приближающегося Каленглада. — Мат буурз шаркуу. — Ненавистно слетели с уст дунадана слова на черном наречии Мордора, заставляющие тело ведьмы скрючиться. Хруст костей зловеще ознаменовал победу, а следом и грязное полотно с белой дланью Изенгарда полетело в изувеченный труп.       Кандайт все еще сжимал ветку, когда напротив него сел Каленглад, достающий бурдюк с какой-то сладкой жидкостью, которую безвольно выпил пораженный следопыт. Он не задавал вопросы, но одного только взгляда было достаточно, чтобы понять их несметное количество. — Саурон желает поработить Средиземье, но он забывает, что есть силы способные противостоять его воле. Природа сама по себе защищается, выпуская подобных тварей, а ведьмы являются лишь проводниками. Брось ты уже эту палку. — Каленглад выглядел совершенно спокойным, в отличие от Кандайта. — Не знаю, что там Хальбарад выясняет, но дунландцы нам не друзья. Надо возвращаться в лагерь и выдвигаться из этого леса, тыл зачищен и нам не грозит смерть. Пока что. — И с этими словами он потянул на себя Кандайта, подхватывая того и удерживая от стремительного падения обратно на землю.       Обратная дорога была подобна сну. Каленглад поднял оброненный меч собрата, недовольно глядя на Кандайта, скрывающего свое бледное лицо за маской. И только перед лагерем дунадан смог самостоятельно передвигаться, вернув себе привычную физическую кондицию. — Держи, отдашь страдальцу, я пойду за Хальбарадом. Пора продолжать путь. — Хлопок по наплечнику чуть не обрушил Кандайта обратно на землю.       Он пошатываясь приближался к лежащему Халросу, сжимая в руках мешочек орехов. — Ну что, нашли? — Раздался голос следопыта, поднимающегося на локтях и получающего лесное угощение из рук молчащего собрата.       Халрос что-то говорил, но Кандайт его не слушал. Слишком много вопросов оставалось. Следопыты продвинулись по карте Средиземья, выдвинулись навстречу вождю и великой войне, но Кандайт мысленно сидел на вершине Амон Сул, стараясь хоть как-то разложить полученную информацию, дать объяснение действиям Каленглада, его видениям, знанию черного наречия и пророчествам. Даже если слухи о его связи с озерной владычицей верны, то это не отменяет загадочности хранителя Эвендима. Раньше Кандайт думал, что Хальбарад командует действиями следопытов только из-за того, что лучше любого из них познал искусство тактики и стратегии. Теперь же новые сомнения закрались глубоко в разум кардоланца. — Ты меня вообще слушаешь? — Недовольный вопрос слетел с уст Халроса, пытающегося расколоть скорлупу ореха. — Поднимайся, скоро выдвигаемся. — Ответил ему Кандайт, даже не глядя в сторону собрата.