О ком листья шепчут

      Большую часть территории северного Энедвайта абсолютно всегда покрывали плотные туманы. Местная влажность низин подпитывалась ближайшими руслами рек Гватло и Изен, что лишь добавляло мрачности этому месту. Вся природа здешних краев пропитана издревле ненавистью к живым существам, что принесли сюда войну и страдания, здесь же располагались и древнейшие курганы минхириатрим, народности, практически полностью истреблённой и изгнанной отсюда сначала нуменорцами, а затем и правителями Арнора.       Отряд Серых Плащей сейчас насчитывал двадцать девять воинов, не считая Элладана и Элрохира, сыновей Владыки Элронда. Все они были объединены единой задачей, как и клятвой дунэдайн, а впереди их ожидал Арагорн, вождь и законный наследник престола Арнора и Гондора. Каждый из этого отряда был готов пожертвовать своей жизнью ради достижения цели, которая мифически преследовала и истязала их народ уже более чем тысячелетие.       До воссоединения с Арагорном следовало пересечь подконтрольные врагу земли Дунланда, но куда важнее была задача в этом злополучном Энедвайте. Повсеместно из тумана вырывались к небу каменные статуи, поросшие мхом и окруженные плющом, все они представляли собой воинов древнего народа, что полностью нашел свое пристанище в подземных курганах. Памятные таблички были давно разбиты, дороги заросли, плиты треснули, даже сами изваяния выглядели опороченными и ужасающими. Редкая растительность этой земли носила на себе кроваво-красные цвета, даже хвойные ели и сосны опускали к земле полные ветви сухих бордовых иголок. Среди всей этой злополучной фауны стояли фигуры в капюшонах, безмолвные и недвижимые, словно сами они созданы из гранита. Только в идеальной тишине можно было понять, что они нашли то самое место, куда не заглядывает нога доброго путешественника или же прихвостня Саурона. Здесь, в Мертвых Холмах и Долине Шепота, никогда не сможет поселиться представитель народов Средиземья, эта земля объята скверной, проклята столетиями и испускает из себя только яд. Некогда в древности, один народ из горных кланов принял власть короля, да пообещал на священном камне Эреха, что прибудет в час нужды на битву со злом. Но этого не случилось. В гневе своем Исильдур проклял тела и души на вечные скитания клятвопреступников, да лишь единственный потомок древнего рода сможет разбить оковы проклятия. Оставалось всего-навсего заставить души пройти Тропой Мертвых. — Спустимся двумя отрядами, в бой вступать только при самообороне, клятвопреступники не будут атаковать первыми, сначала поинтересуются причине такого наглого проникновения в их обитель. — Шепотом начал предлагать свой план действий Хальбарад, командир отряда и следопыт Эстельдина, хранитель врат в Ангмар. — Слишком опасно, нас мало, терять людей в катакомбах Энедвайта, когда впереди пересечение Дунланда и Изена? До Арагорна дойдут какие-то горстки счастливчиков. — Парировал Лотрандир, капитан Серых Плащей, следопыт Форохеля и хранитель заснеженных равнин Талви-Мури. — Мне не нравится эта идея вообще, это самоубийство, мы просто расшевелим смертельное воинство. — Качая головой, ворчал Саэрадан, следопыт земель Бри, хранитель Могильных холмов.       Эта дискуссия могла бы затянуться надолго, но и Кандайт не торопился со своим выводом. Он уже принял решение, только не знал верное оно или нет. Его пальцы просто поглаживали поддельное кольцо Барахена, точную копию настоящего, что хранится у Арагорна. Все следопыты имели такую подделку, ведь враг знал, что в Средиземье вновь зажглась надежда в лице наследника Исильдура, что сможет поднять его меч и объединить земли забытого королевства. Только вот противник не знал, как выглядит этот наследник, а кольцо собьет с толка любого прихвостня Саурона. — Я отправлюсь туда. — Уверенно и грозно прозвучал голос Кандайта, капитана Серых Плащей, следопыта Пустынных земель и хранителя Амон-Сул.       Голоса умолкли и лишь десятки глаз обратились на фигуру дунадана. — Нет, исключено. — Сухо ответил Лотрандир, на что фыркнул Кандайт. — Это не глупый ход с моей стороны, я знаю чего ожидать. Я уже имел дело с нежитью и не будет тени сомнения в моих глазах, когда встречусь с ней вновь. — Голос следопыта говорил сам за себя, никто не мог ответить на это критикой или сомнением. — Я пойду с ним. — Еще один голос прозвучал в туманной среде, но звучание этих слов было подобно песне.       К следопытам подходил эльф, Элрохир, и туман рассеивался вокруг него, пропуская свет высшего существа, не смея даже пробовать окружить служителя Вечерней звезды.       На этом и окончились прения. Кандайт вновь поприветствовал старого знакомого и поспешил успокоить Лотрандира тем, что непременно вернется, и они еще ни раз сразятся плечом к плечу, да отметят славную победу над приспешниками зла во время коронации Арагорна. Вот только собеседник не был так же окрылен этими словами. — Я не прощаюсь, ты знаешь, что это значит. У каждого из нас своя дорога и свой долг. Возвращайся с победой. — Протянул руку Лотрандир и, после пожатия, просто отошел от зияющей пустоты прохода в сеть склепов.       Элрохир ободрил улыбкой стоящего рядом следопыта, который скрывал лицо за плотной тканевой маской. Моментально они обнажили клинки и получили подготовленные факелы, чтобы светом озарить самые дальние и темные уголки этого злополучного места.       Длинная лестница была скользкой и мокрой, сюда не ступала нога человека очень давно, но кто-то бесконечно бдит за этим проемом. Первым шел следопыт, стараясь светом факела охватить как можно больший участок каменной гробницы, но длинному спуску не было конца. Эльф шел позади, его поступь была легка и бесшумна, лишь по тени можно было определить, что тот позади. Повсеместно эхом разлетались звуки падающих капель, что напоминали барабанную дробь перед неминуемой встречей с ужасом этих глубин.       Как только ноги ступили на устойчивую поверхность, Кандайт обернулся, глядя в лицо эльфа, на котором уже не читались бодрость и уверенность. Элрохир же смотрел куда-то далеко во тьму, в пустоту. — Идти в лабиринт ходов с одним факелом бессмысленно, здесь должна быть система жаровен. — Начал рассматривать окрестности следопыт, но это все было лишним.       Эльф метнул свой факел вперед, перекидывая его через следопыта. Деревянная ручка коснулась каменного пола с глухим звуком, после чего единый и мощный порыв ветра потушил огонь светила. Последний очаг света остался в руках следопыта и тот занял оборонительную позицию с мечом и факелом наперевес. Ветер в подземном склепе казался такой же фантастикой, как и возможность договориться с армией призраков, но только вера оставалась в сердцах дунэдайн Средиземья. — Они повсюду. Они выглядывают из стен, они манят вперед и зовут тебя. Тысячи мертвых глаз, тут и воины, и простолюдины, они захоронили себя вместе с женами и детьми. Целая народность погребенная заживо, они обозленные, они не хотят, чтобы их тревожили. — Тихо и таинственно начал говорить Элрохир, усаживаясь на ступеньки лестницы, словно без сил.       Кандайт же просто смотрел на спутника, как вдруг резким хлопком зажглись жаровни этого проклятого места. Они вспыхивали поочередно, образовывая извилистый путь вперед, будто это дорога смерти. — Элрохир, дальше я пойду один. Свет твоей души отпугивает их, поднимайся и предупреди наших братьев, иначе они атакуют. — Кандайт просто скинул капюшон, открывая светлые растрепанные волосы.       Эльф же слабо покивал головой, продолжая смотреть вдаль, в открывшийся коридор света жаровен. Он же и провожал взглядом следопыта, что избавился от факела и уверенно двигался вперед, лишь крепче сжимая рукоять меча двумя руками.       Теперь он отчетливо слышал шепот, но не мог понять, откуда тот идет, он чувствовал на себе взгляды со стороны, но не мог их заметить. Напряжение витало в воздухе, вместе с запахом гнили, плесени и сырости. Шаги становились вся тяжелее и тяжелее, спертый воздух медленно лишал сил следопыта, но тот не показывал своих слабостей. Едва заметные тени разбегались от него во тьме, преследовали его позади, но не торопились форсировать события. Тропа из жаровен обрывалась тупиком у некой каменной двери, но знатоки истории древности могли бы сразу же узнать в ней заваленный проход в склеп высокопоставленного, некогда, вождя. Кандайт попытался понять, что хотят от него далее, но все его мысли оборвал прозрачный зеленоватый силуэт, появившийся перед ним. — Напрасно ты явился сюда, смертный. Здесь правят лишенные покоя, и забвение – удел тех, кто осмелится их потревожить. — Слова клятвопреступника были глухие и неестественные, будто доносились откуда-то из глубин этого склепа, а-то и из другого мира.       Призрак был изуродован временем. Его челюсть неестественно болталась в воздухе, мертвые глазницы черепа светились загробным огнем, а одежды представляли собой лишь изорванные лохмотья. Единственное, что можно было отметить, это обруч на черепе, который подтверждал высокий чин этого призрака. — Каждый, кто окажется здесь, принадлежит мертвым. — Продолжал тихий монолог призрак, но Кандайт не намеревался молча выслушивать мертвые возгласы. — Тебе хотелось спастись от проклятия, Бриту, и ты привел сюда этих людей. Но спасение не пришло, и тебе не познать покоя, пока клятва не будет исполнена. — Следопыт чувствовал прилив сил с каждым словом. Голос Кандайта звучал звонко, отражаясь от стен и пролетая в закрома этих пещер. На слова о проклятье замолкали сторонние шепоты, а предводитель клятвопреступников наклонил мерзкую голову, словно пытаясь прочесть мысли человека. — Я обдумаю твои слова, человек, да, обдумаю. Но сначала ты покажешь мертвым свою силу. — Силуэт Бриту медленно таял в воздухе, а его черепушка словно оскалилась, да залилась мерзким смехом, оставляя следопыта наедине с собой.       Но и это одиночество продлилось не долго. Прямиком из стены на него выходил призрачный копейщик, намеревающийся длинным орудием проткнуть дунадана насквозь. Будь здесь обычный человек со стальным оружием, то один удар такого копья стоил бы жизни, но у дунэдайн оружие арнорской ковки, способное сразить нежить, созданное для борьбы с Ангмарским Королем-Чародеем и его армиями в незапамятные времена. Одним движением Кандайт увел древко копья с линии поражения, намереваясь нанести свой заключительный удар, но призрак исчез. — Узри силу дунадана! — Воскликнул следопыт, занимая оборонительную стойку и ожидая атаки с любой из сторон. — О да, меня ты пугаешь. А как насчет них? — Бриту показался лишь на один миг, переплывая по воздуху из одного края помещения в другой, вновь заливаясь смехом.       А ему на смену вышли сразу два призрака, облаченных лишь в лохмотья и сжимающих кривые клинки в своих призрачных руках. Кандайт же выставил ногу вперед, воображая перед собой начерченный полукруг, к которому не должен подойти никакой враг. Первый призрак помчался на человека с высоко закинутым ятаганом, за что получил бы один точный колющий выпад, но преждевременно растворился в воздухе. Другой же обходил дунадана со стороны, но исчез одновременно с тем, как лезвия двух клинков соприкоснулись друг с другом. — Довольно, Бриту! Мне нечего тебе доказывать. — Обратился Кандайт к вновь появившемуся предводителю клятвопреступников, но тот не намеревался слушать. — Ошибаешься. — Промолвил он, словно прорычав это слово, после чего исчез.       И снова на дунадана обрушились призраки, теперь их уже было трое, но каждый из них исчезал, как только появлялась возможность арнорскому мечу поразить тень. Пусть и казалось, что Кандайту сопутствует удача, но он начинал уставать. Спертый воздух сильно сбивал дыхание, а выступивший пот быстро замерзал от одного дуновения призрачных ветров. — Я пришел сюда не для того, чтобы развлекать тебя, клятвопреступник! —Воскликнул дунадан, вновь принимая оборонительную позицию, наклоняя острие клинка по диагонали к земле, но теперь уже не в силах скрывать одышку. — Но у тебя это так прекрасно получается! Придите, братья, убейте его! — Наигранно удивленным звучал голос Бриту, а сам он парил в воздухе, аплодируя неизвестно кому.       И вновь призрачные воины начали появляться на свет, проскальзывая из стен и занимая свое место в строю проклятых и лишенных покоя. Им не было числа, это было воистину суровое воинство, готовое показать все свою могущество перед тем, как пополнить новыми костями эту забытую всеми гробницу. Кандайт продолжал сохранять спокойствие, хоть и давалось это с большим трудом. Воздух становился все тяжелее и тяжелее, словно ядовитые испарения поднимались из самых недр это земли. — Стой! Я приказываю тебе прекратить! — Яростно воскликнул следопыт, озираясь по сторонам и наблюдая за передвижениями воинства клятвопреступников. — Твои приказы для меня пустой звук. — Парировал призрак, резко появляясь перед следопытом с коротким клинком в одной руке.       Его лицо, пусть и больше походящее на единый череп, все же выражало удовлетворение. Клятвопреступник наигрался со своей жертвой, показал мощь, силу, ведь не так часто сюда приходят живые люди, с которыми можно просто поговорить, прежде чем вспороть брюхо. Но тут, в один момент, на лице Кандайта появилась улыбка, сродни ухмылке. Он повернулся всем телом к призрачном полководцу, опуская меч к земле, а всем видом показывая нежелание продолжать бессмысленную битву. — У меня есть право приказывать тебе и твоему народу, Бриту. Я – наследник Исильдура. — Спокойно молвил следопыт, пытаясь разглядеть эмоции клятвопреступника под призрачной маской, но тот лишь вплотную приближался к человеку. — Чем ты можешь это доказать? — Совсем иной интонацией отвечал призрак, а его войско зашептало, зароптало от услышанной вести. — Лишь одним. Кольцо Барахира, знак рода Исильдура! — Кандайт скинул перчатку, показывая призраку серебристое кольцо с большим зеленым камнем, что удерживались двумя змеями под короной из золотых цветов. — Вот как, — не отрывая взгляда мертвых глаз от Кандайта, молвил призрак, — значит, мы пройдем Тропой Мертвых и выполним клятву, а наследник снимет проклятье. Мы долго этого ждали. — Призрак продолжал стоять на месте, сверля взглядом следопыта. — Вот только это не кольцо Барахира, а в тебе нет ни капли крови Исильдура. — Едва уловимым движением призрачный меч прошел через кожаные доспехи и кольчугу, без каких-либо проблем протыкая следопыта насквозь. — Встречай свою смерть.       И все померкло перед глазами. Призрачное воинство растворилось в воздухе, оставляя одного дунадана лежать на хладном каменном полу, да загибаться от боли и невозможности вздохнуть. К небольшим лужицам стоячей дождевой воды стали прибавляться капли алой крови, но Кандайт уже ничего не чувствовал. Он остался лежать в гробнице со стеклянным взглядом из-под маски. Чуть позже, когда туман Энедвайта начнет рассеиваться и весь отряд Серых Плащей увидит воочию, как бесшумное воинство мертвецов марширует в сторону Врат Рохана, следопыты поймут, что Кандайт не поднимется за ними. Спустившись во мрак курганов, они найдут убитого собрата и обнаружат на его лице улыбку, ведь он выполнил свой долг. Теперь о нем будет напоминать безымянная могила в Энедвайте, среди корней серых и алых деревьев, да опустевший лагерь у подножия холма Амон Сул, что в далеких Пустынных землях Эриадора.