Что не так с Блум?

Глядя на своё расписание, Блум вздохнула — первым уроком была теория магии у профессора Уизгиса. Сразу после него следовала история волшебного измерения, которую вела сама директриса Алфеи, а после обеда — сдвоенные пары по травологии. Шесть часов занятий с перерывом в час между ними на то, чтобы поесть и восполнить силы. Давно же у неё не было полноценного учебного дня… на прошлой неделе все ещё были довольно расслаблены, особенно из-за бала первокурсников. Сегодня же учёба вступала в полную свою силу. Сделаем это! — Что с тобой? Ты словно готовишься к битве, — усмехнулась Флора, заметив боевой настрой Блум. — А разве учение — это не извечное сражение? Учёба напоминала поле битвы, где ученик или студент вынужден извечно сражаться с собственным незнанием и ленью, постигая свет науки. Но это тяжело, это сложно и иной раз невыносимо. Главное не доводить ситуацию до истощения ресурсов, вовремя делать перерывы на отдых, и всё должно быть в порядке, верно? Реальность показывает, что мало кто способен грамотно распределять свои силы и внимание. Иной раз ты просто устаёшь и хочешь всё бросить, когда эта рутина разочаровывает. После утреннего завтрака вместе с соседками Блум отправилась на занятия, закинув рюкзак на плечо. Когда она научится уменьшать предметы, ей не придётся носить тяжести — достаточно будет положить всё в карман, как это делают остальные феи. Но… это впереди. Профессор Уизгис решил рассказать о свойствах магии и влиянии сторонних веществ и внешнего вмешательства на трансформацию. Например, если вас кто-то толкнёт во время сотворения заклинания или же в этот день плотность атмосферы будет отличаться от нормы, эффект чар может стать неожиданным — от успеха с высоким КПД, превышающим сто процентов, до абсолютного провала и рекомендации попробовать в следующий раз. Когда он хотел продемонстрировать один из типов этой зависимости, используя заготовленные колбы с разными жидкостями и веществами, в дверь постучали, оборвав его на середине монолога: — А теперь давайте посмотрим, как присутствие в воздухе различных веществ влияет на трансформацию. Все вещества можно условно разделить на три категории: сладкие, горькие и… — Простите, что прерываю, профессор Уизгис. В дверном проёме протиснулась голова знакомого ассистента, Авалона. Его лицо казалось немного более бледным, чем обычно. Блум недовольно подпёрла рукой голову и отложила ручку. Она не очень любила, когда кто-то вмешивался в середине занятия, и профессор Уизгис, судя по его хмурому выражению лица, тоже. — Директриса просила передать вам эти документы, а… а... а-апчхи! Неожиданно посреди своих слов ассистент громко и звонко чихнул, не успев закрыть лицо платком, и возникший волшебный ветер снёс лепрекона со стола вместе с ампулами и колбами с реактивами. Очнувшись, профессор в ужасе уставился на пролитые вещества. — О, не-ет! Яблочно-кабачковая инфекция... Только не, — он не успел договорить, поскольку превратился в крупную зелёную жабу. Феи шокировано глядели вниз из-за своих письменных столов. — Только не это! Эта инфекция превращает меня в лягушку... уф-ф-ф!.. Авалон, заметив плод своих случайных трудов, в замешательстве неловко глядел на Уизгиса. Некрасивая вышла ситуация… Блум, откинувшись на спинку стула, наслаждалась зрелищем вместе с остальными. — Надеюсь, вы любите животных, мистер Авалон! — раздражённо произнёс профессор. — Имейте в виду: вам придётся меня целовать! Поскольку заклинание было наложено косвенными действиями Авалона, то и ему придётся его снимать. Девушки, сидевшие за партами, захихикали. Блум вздохнула, не найдя в этом ничего забавного. Хотя отчасти она злорадствовала, что Авалон влип в такую неудобную ситуацию. — Это обязательно?.. — А как же? Иначе я так и останусь лягушкой до конца дней своих! И всё по вашей вине! — возмущался профессор жаба. — Какой ужас, — насмешливо фыркнул мужчина и, присев, склонился, чтобы поцеловать в щёку жабу. Раздался новый волшебный взрыв, и перед Авалоном и наблюдавшими студентками возник высокий улыбчивый эльф с длинными серебристыми волосами и в специфических широких светлых одеяниях. Блум сравнила этот образ, как если бы эльф из книг Толкина надел типично-восточный наряд, ханьфу. Это какая-то смесь образа Палладиума с образами храмовников? — Ого, из лягушки в бессмертного эльфийского принца! Неплохо, мистер Авалон! Лицо Авалона при этом образе позеленело. Блум стало всерьёз любопытно — есть же какая-то закономерность, в кого преображается оборотень после волшебного поцелуя, не так ли? Почему Авалон представил образ эльфа? Потому что он слишком много времени проводит с профессором Палладиумом и в момент поцелуя думал о том, как бы поскорее вернуться к нему и избежать нравоучений Уизгиса? Наверное, это так. — Профессор, вас нужно ещё раз поцеловать? Можно я попробую? — скрестив пальцы и приложив их к щеке, вздохнула одна из фей. — О, нет, благодарю, — не поведя и бровью, отказался эльф Уизгис. — Из принца я и сам стану самим собой, не надо меня целовать... — через несколько секунд он в самом деле вернулся в свою изначальную форму. — Вот видели? Здорово, правда? Фея, которая была восхищена образом прекрасного эльфийского принца, подрастеряла прежний пыл, разочарованно вздохнув, впрочем, как и остальные. Уизгис повернулся к Авалону, забрав у него бумаги, он сделал громкий выговор: — В следующий раз будьте внимательнее к своему здоровью! Инфекции опасны не только в магической жизни, но и в обычной! — нахмурившись, он прогнал ассистента: — Сходите уже к мисс Офелии в больничный блок! Авалон ещё раз извинился и кивнул, согласившись с тем, что ему нужно провериться в больнице. Похоже, его аллергия оказалась сильнее, чем он предполагал. Когда дверь кабинета закрылась за ушедшим мужчиной, феи вновь вернули всё внимание своему профессору. Тот, ещё немного поворчав и поругавшись, пока собирал разбросанные ампулы и магией приводил всё в порядок, вскоре продолжил рассказывать сегодняшнюю тему. К счастью, произошедшее тоже оказалось неплохим примером для иллюстрации, как стороннее вмешательство в формулу и зелье способно привести к непредсказуемым последствиям. Лучше контролировать свою среду и не допускать ничего подобного! На занятии по истории мисс Фарагонда рассказывала легенду сотворения волшебной вселенной, по сути, повторив то, что уже проговаривала пятёрке фей ранее. — Волшебная вселенная образовалась много сотен тысяч лет назад. Однажды в глубокой тьме засиял яркий свет — это был Великий Дракон, — используя волшебство, преподавательница показывала на доске движущиеся меловые рисунки, иллюстрировавшие её слова. В воздухе также нередко появлялись проекции изображений прямиком из книг и летописей, на которых древние художники и писари запечатлели те события. — Своим огненным дыханием и потоком сияющего света он создал миры, распространил свет и тепло по всей галактике. Блум слушала рассказ очень скептично, постоянно задавая по очереди цепочку вопросов, штурмовавших её голову: во-первых, каким образом люди, которые ещё не были созданы и не развились достаточно, чтобы стать цивилизацией, узнали, что вселенная создана Драконом? Это сродни тому, что в земной религии многие слепо утверждают и верят — на всё воля Создателя, это замысел Бога! Во-вторых, откуда такая непробиваемая уверенность, что это был именно Великий Дракон, а не кто-то ещё или что у него не было помощников? В-третьих, как всего одно существо, даже владея космической силой и невероятно огромным запасом энергии, способно создать столько сложно устроенных планет, созвездий и измерений? Это звучало как нечто чисто физически неисполнимое. И последнее: если допустить, что Великий Дракон на всё это способен… то куда он делся? Столь могущественное существо, способное создать и уничтожить вселенную, просто испарилось? Что-то Блум подсказывало, что тут вмешались квантовые законы физики. Только они способны просто взять и по щелчку пальцев отменить фундаментальные законы мироздания, намекнув слушателю, что вселенная куда сложнее, чем представлял ранее этот конкретный примат. Но хорошо! Блум не была основательно знакома с физикой, зная лишь базовые школьные концепции. Даже если бы кто-то из Магикса всерьёз захотел бы с научной стороны расписать ей устройство этого мира, она бы вряд ли разобралась в головокружительных вычислениях и доказательствах. Но ответить-то на базовые вопросы гуманитария этот мир способен? Где Дракон? Кто его скомпрометировал на заре образования мира? Или он что вам сам рассказал, как всё было? Мисс Фарагонда замечала этот критичный и серьёзный взгляд горящих глаз, который словно желал сжечь её на костре за то, какую ересь извергает её рот. Но они, казалось бы, обе понимали, что даже если Блум озвучит вопросы, не дававшие ей усидеть на одном месте, директриса вряд ли сможет ответить. Её предмет — история волшебного измерения. Она не физик, не химик и вовсе не учёный. Скорее, Фарагонда в данный момент напоминала Блум теолога. У Блум не было с этим проблем — свыше половины жителей её родной страны являются католиками, и это не удивительно, ведь на территории Италии располагается сам Ватикан — резиденция высшего духовного руководства Римско-католической церкви. Она относилась к религии очень толерантно — её родители умеренно-верующие, — но всё же её юный ум терзался любопытством и жаждой знаний: почему это работает так, а не иначе? Блум не могла поверить в то, что какое-то мифическое существо создало всё, что есть в этой вселенной. Если придраться к изначальной формулировке, Дракон появился из темноты — что если планеты и звёзды существовали ещё до его «пробуждения», а проснувшись, он просто зажёг их своей внутренней энергией? И, израсходовав всю энергию, он исчез, обратившись в ничто. — Затем, Дракон устал и решил отдохнуть на планете, известной как Домино, — тем временем продолжила и, по сути, закончила мисс Фарагонда. Снова Домино. Впрочем, уже не удивительно. Это «обновление» ничуть не помешало уже сложившейся гипотезе Блум — Дракон, израсходовав свои огромные запасы энергии, успел оставить себе немного, чтобы добраться до планеты, где сможет перейти в режим гибернации — своего рода зимней спячки — и восстановить силы. Никто не знает, сколько времени Дракон спал до того, как «появиться» и начать шуметь на всю галактику, оживляя планеты и наполняя их своими жизненными силами. Но возможно, проспит в коме он условно столько же. Это была лишь одна из возможных гипотез, которая удобно объясняла кое-какие вещи. Но вопрос, откуда известно о Драконе, оставался открытым. И чем, спрашивается, жителям Магикса не угодила теория большого взрыва или модель горячей вселенной?.. Эх. Ну, зато выучить эту сказочку для сдачи экзамена проще простого. Блум пролистала начало учебника, где были написаны практически те же слова, что озвучила директриса:

«Заколдованная вселенная в волшебном измерении, какой она является сейчас, была создана много веков назад из искорки Священного Огня — магического выражения энергии мифического существа, Великого Дракона. Сначала не было ничего. Потом из темноты появился яркий свет — это был Великий Дракон. При помощи своего огненного дыхания он создал множество разных миров и распространил жизнь, свет и тепло по всей вселенной, даже в самые отдалённые её уголки. Последующая за этим эра была счастливой и созидательной. В какой-то момент дракон устал и решил отдохнуть и лечь в месте под названием Домино».

Следующие строки вызвали у Блум тревожное чувство, стоило ей их осмыслить:

«В один прекрасный день тёмные силы рассеяли Огонь дракона, иссушили несколько планет и этим сделали Магическую вселенную менее идеальной. С тех пор борьба между светом и тьмой продолжается в постоянном сражении за власть».

На следующей странице уже начинался раздел о священном пламени и его дарах — атрибутах власти. Блум моргнула, нахмурившись: «Что это за странная формулировка? В один «прекрасный» день произошла ужасная трагедия, но она подана так, словно нечто само собой разумеющееся». — Блум, если вы хотите что-то узнать, вы можете просто спросить, — с доброй, но насмешливой улыбкой неожиданно произнесла Фарагонда, из-за чего другие ученицы обратили на землянку пристальное внимание. — Должно быть как жителя другого, не магического измерения вас волнует, насколько достоверны озвученные сведения. Так вот... всё сказанное можно увидеть собственными глазами с помощью хрономагии. Хрономагия? А, это, кажется, магия времени, которую использовали Палладиум и Авалон, чтобы узнать, что случилось пятнадцать лет назад в Гардении при нахождении Блум Майком. А ведь точно!.. — Вы же и сами недавно с ней сталкивались и наверняка уловили суть, — загадочно улыбнулась женщина. Что ж, в этот раз Блум мысленно сказала спасибо всевидящему директорскому оку — оно оказалось полезным. Похоже, директриса уже знала о её вчерашнем путешествии. — Многие волшебники практически каждого поколения совершали хотя бы раз путешествие во времени. Однако проблема таких путешествий в том, что они сильно изматывают. Чем больше интервал скачка, тем меньше вероятность успеха. Сегодня уже никто не имеет достаточно сил, чтобы в одиночку отправиться в прошлое даже на сотню лет назад, что говорить о веках и тысячелетиях. Мы знаем о сотворении мира, потому что хрономагия является одним из древнейших видов магии. Большинство летописей начала времён одинаково трактуют эту историю независимо друг от друга. Это то, что земляне бы назвали множество раз перепроверенным научным исследованием, верно, Блум? Блум была поражена. Действительно, она же и сама вчера совершила невозможное, оказавшись в пятнадцатилетнем прошлом! Кто сказал, что нельзя повторить то же, оказавшись в начале времён и увидев зарождение вселенной? Она недооценила жителей этого чудаковатого мира. Они не просто так верят в этот концепт образования мира — их предки видели его собственными глазами! Так значит, Дракон правда существовал и возник из темноты, осветив своим светом и дыханием жизни всю вселенную. Это константа. Но все же... Блум хотела бы сама просмотреть эти независимые отчёты о временных путешествиях. Может, мисс Барбатея ей в этом поможет. В дальнейшем она слушала лекцию Фарагонды, уже не испытывая прежнего скептицизма и недоверия, напротив, стараясь запомнить и понять устройство этого загадочного измерения. Далее преподавательница рассказывала о дарах священного огня и, собственно, о самом священном огне Дракона. — Пламя Дракона — созидательная сила магического измерения. Это сила, из которой было создано все Магическое Измерение и вся магия, и считается, что она безгранична. Так, значит, любая магия — будь то вода, природа, огонь, свет, техномагия или звук — имеют основу в виде пламени дракона — это первородная магия, материал, из которого состоит всё. Получается, Трикс желают получить силу, имевшую отношение к созданию самой вселенной? Масштаб проблемы возрос геометрически. Одно дело если эти психопатки просто жаждут усилить свои способности и навязывать другим свою волю, и совершенно другое, когда они посягают на силу, способную как создать, так и уничтожить измерение… неужели они считают себя богинями? Блум хотелось бы узнать об этом поподробнее, для чего трём ведьмам понадобилась такая ужасающая сила. Нечто подобное просто не нужно обычному человеку. Для желания её обрести должен быть весомый мотив, разве нет? — Одним из даров священного огня является кольцо Солярии, — рассказывала директриса, показывая следующую проекцию с трёхмерным изображением кольца. Блум и её соседки легко признали в нём украшение, прямо сейчас надетое на пальце Стеллы. Впрочем, как и остальные ученицы Алфеи, обращавшие внимание на принцессу Солярии. Пересказ легенды сотворения этого кольца показался Блум скучным, ведь она уже подробнее слышала это из уст Палладиума. Бесконечный поток света, который светит и по сей день, осветил камень, из которого выковали меч-копьё, ставшее символом власти королевской семьи Солярии. Для лёгкости транспортировки меч преображался в кольцо, а для безопасности неумелого владельца, чтобы тот не порезался, — в скипетр. Это особенности магии света, имеющие отношение к обману зрения и иллюзиям, поэтому скипетр может изменять природу света, телепортировать, наносить горячие атаки звёздной энергией и даже делать владельца невидимым. Как-то даже жаль, что её подруга Стелла пока что не способна на все эти «крутые штуки». Далее, Фарагонда прошлась по остальным известным дарам — к сожалению, информация о большинстве из них была засекречена планетами, которым они принадлежали, по политическим и военным соображениям, но о некоторых всё же сведения были. Маска Домино, которая в последний раз принадлежала легендарной нимфе и кронпринцессе Домино, Дафне. Внешне она похожа на пару крыльев с вырезом для глаз и различными завитушками. Эту маску может получить только существо с чистой душой и сердцем. С помощью неё можно увидеть истинную сущность кого-либо или чего-либо. На Мелодии королевской семье из поколения в поколение принадлежит волшебная лира, сила которой заключается в возможности контролировать сердце и разум существ. Ходят ложные слухи, что когда-то лиру создал некий тёмный маг, однако это всего лишь домыслы людей, которым сложно поверить, что артефакт с такой зловещей способностью может быть даром священного пламени. В перечень способностей лиры входит блокирование магии того, на кого она направлена, создание неуязвимых магических проекций и гипноз, воздействующий на других с помощью нежной и красивой мелодии, подчиняя волю слушателя. Глаз Прародительницы. Согласно летописи, он был использован древним магом, чтобы удалить опасные Водные Звёзды из волшебного измерения в другое, где они бы не создавали хаоса, смешиваясь с пламенем Дракона. Его возможности не разглашаются, однако маги-философы выдвинули гипотезу, что этот артефакт, способный унять силу самих Водных звёзд, должно быть влияет на саму клеточную структуру материи и, возможно, останавливает время. Но это лишь гипотеза. Выглядит Глаз Прародительницы как небольшой красный драгоценный камень в форме воздушного змея, заключенный в серебряную оправу с четырьмя обручами. В данный момент он принадлежит музею волшебства Магикса. Слушая то, другое и это, у Блум волосы на голове вставали дыбом. Эти артефакты в руках преступника способны сравнять мир с землёй. И их создали люди, используя первородную силу пламени Дракона… какая жуть. — А что такое Водные звёзды? — спросила одна из студенток. — Это необычная и огромная сила, противоположная и равная силе Дракона. На самом деле это два первоэлемента, сотворивших Магию. — Но вы только недавно сказали, что в создании вселенной принимал участие только Дракон, — возразила Блум, подняв руку. Стелла закатила глаза — кому вообще какая разница, как создавалось это измерение? Это произошло сотни тысяч лет назад и это знание никак не повлияет на жизнь, происходящую здесь и сейчас. Эти философствования и поиск сакрального знания просто бессмысленны. — Да, — беззастенчиво кивнула Фарагонда. — Дракон сыграл основополагающую роль в формировании волшебного измерения. Однако вторым элементом также выступила энергия Водных звёзд. Но из-за того, что, сосуществуя в одном измерении, эти две силы вызывали хаос и сотрясали галактику, волшебниками было принято решение избавиться от Звёзд, отправив их в другое измерение, где они не смогли бы доставить проблемы. С тех пор и по сей день они находятся в Золотом Королевстве. Блум нахмурилась, уверившись в своём желании изучить архивы самостоятельно. Фарагонда слишком уж избирательно относится к информации, сообщая студенткам только то, что сама захочет. Позже она узнает, что не только Водные Звёзды и Великий Дракон сыграли большую роль в устройстве этого мира, но и Тёмный Феникс — загадочное мифическое создание, являющееся гармоничной противоположностью Дракона в значении инь и янь. Феникс представлял собой воплощение энергии инь — мрачной, пассивной, отрицательной и мягкой силы, обволакивающей измерение. Тёмным его назвали, потому что ему подвластны тьма и тени, Измерение Тьмы — царство Тёмного Феникса. Дракон символизировал и являлся светом, активной положительной тёплой и твёрдой силой, выковавшей всё живое и сущее. Похоже, изначально его пристанищем была тьма, но осветив вселенную, он нечаянно решил отдохнуть на Домино, ставшей его усыпальницей. Блум также наткнулась на странные записи, в которых очень коротко и расплывчато было сказано, что Дракон всё ещё спит на Домино, и никто не знает, когда он проснётся и проснётся ли вообще… кажется, словно жители Домино боятся его пробуждения. Когда занятие подошло к концу и феи начали расходиться, чтобы отправиться на обед или по другим делам, Блум подошла к Фарагонде, чтобы спросить о возможности поменять своё расписание, а конкретно — заменить уроки этикета у Дюфор по пятницам на зельелогию Палладиума, которую посещают Флора и Муза. Хотя директриса очень хотела отказать в удовлетворении её просьбы, она не нашла для этого разумных причин, поэтому запрос землянки был удовлетворен. Не могла же она сказать, что как потерянной принцессе Домино Блум не повредят базовые знания дворцового этикета, которые преподаёт Дюфор — увы, это бы только испугало и ошарашило девушку, нет, она должна прийти к этому ответу своим путём. Блум всё ещё неопытна и может не суметь воспринять правду… Во время обеда Блум сидела за столом, пережёвывая простой сэндвич и салат, пока взглядом не отрывалась от содержимого книги. Поскольку её руки были заняты, она и сама не заметила, как научилась небрежным коротким движением пальцев переворачивать страницы, а сама книга летала над столом на уровне её глаз. Учебник по истории волшебного измерения оказался довольно занимательным, но слишком уж простым чтивом, явно рассчитанным на нетребовательного читателя вроде принцессы Стеллы, но в качестве ознакомительной литературы вполне подходил. Девчонки решили подшутить над подругой, положив ей в рот печенье, однако Блум не обратила на это ни малейшего внимания. Или, вернее, сделала вид, что её это не заботит. Такие глупые шутки, эх. — Бу-у, она совсем оботанилась, — Стелла состроила разочарованное выражение лица, поедая овсяное печенье. Флора безмятежно улыбнулась. Такое состояние Блум было всяко лучше, чем плохое настроение, тоска по дому или сопровождающие это приступы истерики. — После обеда нас ждёт совместный урок травологии, — задумчиво произнесла Муза и, подперев голову рукой, спросила девчонок: — Как думаете, это будет обычное занятие или Палладиум поведёт нас в лес? — Лес? — отвлеклась от книги Блум. — С добрым утром, Блум, — едко улыбнулась Муза, а затем ответила: — Верно. Травология не всегда проводится в аудитории. Чтобы набраться опыта, мы должны сами учиться собирать ингредиенты в Сумрачном лесу и на болотах. Сумрачный лес и Чёрное грязевое болото… мысль об этом будоражила, вызывая ощущение таинственности и потенциальной опасности. Впрочем, чего фее, владеющей магией, бояться в лесу? Ведьмы по нему свободно гуляют — и ничего. Разве что это лесу нужно опасаться, если огненные силы Блум выйдут из-под контроля… — На болото нас вряд ли пустят, — отпив кофе, резко выдала Текна. — Мы ещё даже не начали этот раздел. — Да, наверное, мы сегодня пойдём в Сумрачный лес собирать всякие цветочки, сорняки и коренья, — скучающе произнесла Стелла, припоминая школьную программу прошлого года. — Измажемся все по уши в грязи… ха-а, какое счастье, что школа выделяет на такие случаи защитную форму. Я бы не пережила, если бы пришлось задействовать свой гардероб. — Очень сомневаюсь, что в твоём гардеробе найдётся походный костюм, — ответила на это Муза. — Ты недооцениваешь меня, — дерзко улыбнулась блондинка. — Если объединить одежду для конной езды с лабораторным халатом, разницы никакой. — Зачем тебе лабораторный халат?.. Стелла не ответила, продолжив увлечённо жевать булочку с карамелью. По сути, секрета в этом не было — она всего лишь проводила невинные лабораторные опыты, пытаясь получить особенный радужный цвет краски. Но ей не нравилось, когда окружающие знали о ней слишком много и спрашивали соответственно. Ей хватило этого от родителей в детстве. Поскольку травология была сдвоенной, Палладиум на первом занятии рассказал вводный материал и передал студенткам методички по флоре Магикса, объяснив, что на второй паре они отправятся на природу и будут применять полученные сегодня знания в полевых условиях. Феи чувствовали любопытство и томительное ожидание, ведь впервые войдут в Сумрачный лес под присмотром преподавателя. Ранее даже если кто-то туда ходил, то не забредал слишком глубоко, боясь потеряться. Они не могли не смотреть с завистью на ведьм Облачной Башни, чья учёба началась неделей ранее, оттого они уже свободно гуляли по лесу. Наконец-то настал их черёд! Палладиум их энтузиазм разделить не смог бы при всём желании, ведь устраивал экскурсии по многу раз каждый год, постоянно встречая в начале семестра восторг и страх на лицах фей. Для него это был обычный рутинный день, когда ему предстоит говорить чуть больше, чем в следующие занятия, ведь необходимо объяснить правила поведения в лесу и что делать в чрезвычайной ситуации. А также напомнить феям не ввязываться в конфликты с ведьмами, которые также используют Сумрачный лес и болота для сбора ингредиентов для своих зелий ровно, как и они сегодня — травы, которые соберут феи, они же и будут использовать на уроках зельелогии в следующем месяце, когда листья высушатся. Также он напомнил, что, если девушки встретят в лесу опасность, а рядом окажутся специалисты, они могут обратиться к ним за помощью — и те обязательно им помогут. При упоминании парней из соседнего колледжа некоторые девушки зарделись, один Дракон знает, о чём подумав. Феи переоделись в раздевалке в выданные комплекты униформы, состоявшие из светлого комбинезона, такого же оттенка гольфов и коричневых высоких ботинков с зубчатой нескользящей подошвой. Некоторые ещё надели шляпки, например, Стелла, Франсин и Олеана. Блум изначально не планировала надевать головной убор, но Дресси приняла образ шляпы, желая последовать за ними в Сумрачный лес. Способность этого волшебного платья мимикрировать в очередной раз впечатлила Блум, похоже, чтобы привыкнуть к этому явлению, ей потребуются недели. Девушки вышли во внутренний двор и направились через небольшой парк вокруг Алфеи к месту, где их ожидал преподаватель. Землянка удивилась тому, что сегодня профессор проводил занятия в одиночку — Авалон не явился даже на вторую пару. — Профессор, а почему Авалон сегодня отсутствует? — прямо спросила она его об этом. Эльф нахмурился, выглядя немного обеспокоенным и встревоженным, а затем неохотно признался: — Авалон слёг с симптомами сильной аллергии… Мисс Офелия сказала, что скорее всего дело в земных цветах. У него температура и насморк, он сегодня весь день на больничном. Блум удивилась, но понимающе кивнула. Так значит, у мистера ассистента есть аллергия на земные растения? Блестяще, теперь она нашла, чем можно запугивать этого человека, чтобы он прекратил действовать ей на нервы. Всего-то один земной цветок способен отправить ассистента на больничный… эта информация может оказаться полезной! Палладиум, заметив преступное выражение на лице землянки, мысленно извинился перед Авалоном. Но… он был уверен, что не так просто застать врасплох специалиста по целенаправленным заклинаниям. Возможно, шутка Блум — если она всё же решится это провернуть — выйдет ей боком. Профессор объяснил девушкам задание, разбив их на несколько групп: первые две занимались сбором трав, ориентируясь по методичке и слушая более опытную фею природы в качестве наставника; третья — состоявшая из тех, кто блестяще справился с дополнительным заданием по природной магии в прошлую пятницу — сажают семена по инструкции эльфа, чтобы в Сумрачном лесу в скором будущем выросло ещё больше полезных трав. Так, поручив каждому свою работу, он не забыл упомянуть лично Блум, что ей предстоит собрать в два раза больше растений, чем есть в её списке. На вопрос — почему — ответ был закономерен — чтобы девушке было что использовать во время лабораторной, ведь первую порцию растений она вероятно испортит. Блум недовольно и обиженно нахмурилась, но согласилась. Поскольку Флора хорошо разбиралась в растениях, ей было поручено курировать две группы фей, и она с радостью вызвалась помочь Блум со сборами. — Ах, спасибо, Флора! — обняв цветочную фею, вздохнула Блум. — Что бы я без тебя делала? — Ну, например, провозилась здесь до самого заката? Феи захихикали. Стоило им закончить подшучивать друг над другом, как закипела работа. Они не отходили от Алфеи слишком далеко, но всё же забрели глубоко в лес. Проходя меж деревьев и кустарников, им тут и там встречались непривычные и диковинные существа, которых Блум на Земле никогда не видела. В основном они были либо безобидными и не обращали внимания на чужаков, либо пугливыми — убегали и прятались от них. Как заверил их учитель, в этой части леса нет никаких опасностей, поэтому они могут свободно бродить, а если заблудятся — достаточно идти, желая вернуться в Алфею, и дорога сама приведёт их.