Что не так с Блум?

Какую-то серьёзную домашнюю работу часто начинают задавать со второй учебной недели, когда учащиеся уже познакомились с преподавателем и узнали общие сведения о предстоящих в новом семестре дисциплинах. Так профессор Уизгис и профессор Палладиум наконец выдали первые домашние задания, связанные с освоением теоретического материала, ответами на заданные вопросы и написанием небольшого конспекта. Подготовку к грядущим зимним экзаменам можно было считать начавшейся. Теория магии давалась Блум непросто, но она надеялась, что сумеет проникнуться ею до зимы. Одноклассницы на её сложности отвечали незатейливо: просто прими это как есть. Эти девушки с рождения воспитывались в обществе магов, они понимали темы интуитивно, потому что хорошо чувствовали окружавшее их волшебство. Этот мир создан из волшебства, и его законы также работают по принципам волшебства. Какие-то моменты Блум понимала, потому что они совпадали с законами школьных и университетских физики, химии, биологии. Какие-то не очень. И это в порядке вещей. Отношения с природной магией всё ещё носили хаотичный характер. В один момент у неё получалось выполнить задание, в другой — растение сгорало в ярком пламени. — Если бы феи природы со старших курсов были здесь, они бы плакали, — веселилась Муза. — Несчастное растение… — со вздохом «оплакивала» его Флора. Блум находила это малоприятным фактом. Хорошо хотя бы что сейчас связь её цветочной подруги с миром растений не была столь сильна, а потому, чтобы услышать крики цветов, ей бы пришлось использовать заклинание. В противном случае Флора бы не смогла заниматься в обычном классе. С одной стороны с усилением способностей расширялся спектр возможностей, с другой — за эти возможности приходилось расплачиваться, испытывая сильное сострадание. Блум невесело усмехнулась: «В этой вселенной Гринпис даже яростнее чем на Земле». «Чары». Один из обязательных предметов, по программе которого феи учатся базовой магии и наложению чар на предметы. Под «базовой магией» подразумевалось многое: от телекинеза и телепортации предметов, которыми повсеместно пользовались жители города Магикс, до уже виденной Блум вчера обратной деформации неупругих объектов. И вела его… профессор Дюфор. — Добрый день, класс, — молодая женщина с серебристо-белыми волосами и в своём обычном модном красном костюме вошла в аудиторию и положила несколько учебников на учительский стол. В её руках возникла указка. — Сегодня наше первое занятие по чарам. Мы только знакомимся, хотя со многими из присутствующих мы встречаемся уже не в первый раз, ха-ха. Но сейчас речь идёт о знакомстве с предметом! Как и на большинстве занятий, которые не вёл профессор Палладиум, в аудитории наблюдались тишина и спокойствие, прерываемые голосом преподавателя и царапающим-шершавым звуком выводивших на бумаге линии шариковых, гелевых и других разновидностей ручек. Феи техномагии и просто выходцы с технологически-развитых планет использовали устройства дополненной реальности, чтобы сохранять необходимую информацию и иметь возможность проиграть вновь в любой момент времени. Блум по земной привычке писала от руки — в её мире существовало поверье, что вдумчиво законспектированный от руки материал усваивается лучше. Особенностью всех уроков Дюфор были лёгкие ненавязчивые шутки, проскальзывавшие в те моменты, когда волшебница немного уставала и решала перевести дух. Уизгис любил проводить наглядные и чудные эксперименты. Палладиум же был силён в практической части, испытывая неуверенность в роли лектора. Лишь мисс Фарагонда могла часами наслаждаться в качестве оратора своих лекций — даже если Блум и некоторая особенно скептичная часть потока считали их «немного» водянистыми, всё же, директриса умела захватить внимание слушателя. Каждый преподаватель Алфеи имел свои сильные и слабые стороны, что в очередной раз доказывало, что они тоже в первую очередь люди. — Как вы знаете, наше общество не может и единого дня провести без магии — она всегда с нами, повсюду, окружает нас и помогает нам делать то, что мы делаем, изо дня в день: учиться, работать, жить, налаживать отношения и добиваться успехов, осуществлять наши желания. Хотя обязательной частью этого курса является освоение бытовой и повседневной магии, в следующих семестрах мы будем вплотную заниматься чарами. — А что мы будем делать, профессор? — с воодушевлённой улыбкой спросила Муза. Похоже, ей эта дисциплина была особенно интересна. — Пока ничего сложного. В первое время я буду показывать вам зачарованные предметы и обманки, тренируя ваши способности к обнаружению чар. А также задачей этого семестра является получение навыка развеивания чужих чар. Если вы будете успевать и у нас останется время, мы попробуем вместе зачаровать предмет! Аудитория воодушевилась. Бросая украдкой взгляд на Стеллу, Блум заметила, что принцесса абсолютно равнодушна. Оно и не удивительно, ведь Стелла прослушивает этот курс второй раз. Осознав это, землянка с напускным коварством подумала: «Надо будет спросить её о том, как в Алфее проводятся экзамены и зачёты. Есть ли у неё списки вопросов с прошлого года или для этих целей мне придётся найти кого-то другого?..». — Профессор, — Блум подняла руку, желая спросить, и Дюфор обратила на неё внимание. — А для чего нужны чары? Преподавательница тонко улыбнулась, отвечая: — Причины могут быть разные. Суть этой магии заключается в исполнении определённой задачи. Если целенаправленное заклинание срабатывает мгновенно, то эффект зачарованного предмета обладает продолжительностью, условием срабатывания или отложенным таймером. Опции могут быть самые причудливые, зависит от ваших целей и навыка зачарования. Блум задумалась над словами профессора. Получается то, что на прошлой неделе сделал для неё Палладиум, создав подделку кольца Солярии, это было как раз результатом наложения чар. — Но… начнём с базовой магии. В качестве первого занятия я выбрала тему творчества. Попробуйте, не прикасаясь, сделать так, чтобы ваши пишущие принадлежности поднялись в воздух. Это очень просто, смотрите… Дюфор взмахнула рукой, и лежавшая на учительском столе кисточка плавно взлетела вверх. Она послушно подчинялась каждому движению её пальцев, следуя указаниям и поворачиваясь в нужную сторону или меняя положение. Остальные феи играючи повторили за преподавательницей. В следующий момент раздался треск, когда шариковая ручка Блум врезалась в потолок. Что ж, ожидаемо. Землянка ловко поймала несчастный предмет, когда тот падал вниз, и попробовала снова. В течение следующих десяти минут по аудитории парили самые разные предметы. — Молодцы, все хорошо справились, — довольно улыбнулась мисс. Далее она выдала задание — нарисовать в тетради то, что вы видите. Использовать руки снова запрещалось — только волшебство! Блум с усердием принялась за выполнение, дрожащим пальцем повелевая карандашу подняться. Канцелярский предмет трясся как осиновый лист, словно был чем-то страшно напуган. Жалкое зрелище. Но Блум не унывала — то, что у неё что-то получилось, уже её сильно воодушевляло и наполняло решимостью! Однако линии на странице были либо слишком грубыми и сильными, либо лишь слегка царапали лист. Разочарованно оглядываясь на соседку, она видела, как Стелла справилась с этим заданием одним жестом, зачаровав ручку, чтобы она в несколько коротких заходов очертила модную шляпку мисс Дюфор. Блум вздохнула. В конце занятия Дюфор проверяла работы студенток, она покачала головой, глядя на испещрённый кривыми и жёсткими линиями белый лист. Однако, помня, откуда Блум родом, женщина мягко улыбнулась, стараясь подбирать слова осторожно, чтобы не ранить девушку ещё больше чем уже есть: — Всё в порядке, Блум. Однажды вы определённо научитесь, — нежный и снисходительный тон её голоса до удивления напоминал заботливый голос Палладиума. — Вам незачем спешить и стараться угнаться за всеми. Делайте то, что можете. И помните, что всегда можете обратиться за помощью. Когда преподавательница отошла, продолжив обход, землянка сделала очередной разочарованный вздох. Она и сама понимала, что не сможет за неделю наверстать то, чему эти девушки обучались всю жизнь. Но это чувство неполноценности… иррационально давило на неё. Пускай она старалась игнорировать чужие насмешливые взгляды, они неприятно покалывали кожу, словно всякий раз напоминая, что она здесь чужая. Последний на сегодня предмет, который также продолжила вести Дюфор, — культура — прошёл по большей части мимо Блум. Фея хотела поскорее вернуться в общежитие и сделать это проклятое домашнее задание. Ах да, следующий урок по чарам стоял в расписании уже завтра, а Дюфор велела закончить картину. В случае Блум ей предстояло её начать. Вернувшись в комнату и бросив рюкзак на кровать, она достала альбом из своего стола. За медитацией над альбомом и карандашом её застала вскоре вернувшаяся Флора. Шатенка сочувствующе улыбнулась. Ей импонировало упрямство Блум. Решив составить компанию, цветочная фея установила постамент в центре комнаты и поставила на него голубой горшок с единственным розовым цветком, напоминавшем лилию с четырьмя лепестками. — К слову… ты же помнишь, что домашнее задание — просто нарисовать цветок, необязательно используя для этого волшебство? Блум подняла взгляд, столкнувшись с весёлой улыбкой Флоры. А затем снова опустила голову, вернувшись к своему занятию. Её соседке оставалось только вздохнуть и покачать головой. В таком духе прошло несколько часов… однако лист Блум всё ещё оставался чист, а карандаш так и не шевельнулся. Флора уже закончила свой рисунок, раскрасив его красками и нанеся последние штрихи, но, стоило ей обратить внимание на ситуацию рыжеволосой феи, удовлетворение проделанной работой быстро сменилось тревожным выражением лица. — Блум, ты уже закончила?.. — в её голосе звучало сомнение. Кто знает, может, Блум использовала невидимые чернила и уже закончила задание?.. Но Блум покачала головой: — Всё ещё нет. Как раз в этот момент вернулись остальные три соседки, и в комнате стало шумно, когда они беспардонно вошли в их комнату. Стелла спешила похвастаться приобретённым ожерельем с огромным драгоценным камнем жёлтого цвета. На её хрупкой шее такой большой камень вызывал чувство опасения, что под такой тяжестью она сломается. — Привет! Что это у тебя, Стелла? — из вежливости поинтересовалась Флора. Вряд ли её на самом деле интересовали подобного рода украшения. — Это бренд драгоценностей «Новая мечта», — принцесса радостно показывала соседкам своё ожерелье. — Все девушки Магикса будут мне завидовать! Блум мысленно фыркнула, но не обратила особого внимания на их разговор, так и оставшись сидеть на стуле перед столом, на котором лежали альбом и карандаш: «Стелла такой ребёнок». Муза подыграла ей, включив плеер: — С моим музыкальным сопровождением эффект будет лучше! — Ну? Звезда или не звезда… я? — Стелла, игриво наклонив голову, ожидающе взглянула на Флору и Блум. Похоже, Флора страдала той же дилеммой что и Блум: ей, в общем-то, было всё равно, что там за новую побрякушку приобрела принцесса Солярии. Эта девушка способна скупить полгорода, что такого в том, что она теперь обладает какой-то лимитированной модной штучкой? Но вежливость — наше всё. Каким бы ни был характер звёздной феи, с ним приходилось мириться и идти на компромиссы. Блум оставила альбом на письменном столе и подошла к остальным, чтобы оценить драгоценное ожерелье. Всё равно с выполнением задания она зашла в тупик. У неё не было настроения. Даже более того, её настроение было скверным, если не паршивым. — Поразительно! Ты прямо настоящая дива… — с наигранным восхищением отреагировала Флора. Когда Стелла перевела взгляд на Блум, ожидая чего-то схожего, кислое выражение лица рыжей не предвещало ничего хорошего. — Блум, что-то случилось? — взволнованно спросила Стелла, решив забыть о безделушке. — Он выглядит… вычурно, — проигнорировав вопрос, ответила Блум, глядя на жёлтый драгоценный камень, который был размером с её ладонь. Он действительно был слишком огромным и броским. Она не могла представить наряд или человека, которому это ожерелье было бы в пору. И это мода Магикса?.. Феи удивлённо округлили глаза, испытывая неловкость. Разве это не слишком уж прямолинейно и… грубо? Однако Стелла, услышав слова Блум, лишь беззлобно хохотнула. Её правда повеселили эти слова. — В мире высокой моды объёмные украшения встречаются нередко, это отдельное течение. Я понимаю, что ты хочешь этим сказать, но всё в порядке. — Главное, чтобы оно нравилось тебе, — кивнула Блум и запоздало извинилась: — Прости. Я сейчас не в духе. Стелла понимающе кивнула, краем глаза обратив внимание на то, чем эти двое занимались до того, как феи вернулись. Она видела ранее, что у Блум базовая магия вызвала трудности и, похоже, её это сильно задело. Когда вопрос касался магии, Блум всегда была такой. Взрывоопасной. Чувствуя необходимость, Стелла приблизилась и обняла её, желая хоть немного утешить. Блум была благодарна, но этот жест только омрачил её настроение: «Вечно я вынуждаю всех волноваться о себе». — Так чем вы двое тут занимались всё это время? — уперев руки в бока, любопытничала Стелла. — Мы практиковались в цветочной живописи, но Блум... — Флора с неловким выражением лица взглянула на пустой альбом Блум, красноречиво лежавший на письменном столе, — ...не очень довольна своими результатами. «Поправочка: отсутствием каких-либо результатов», — вновь мрачно вздохнула Блум. Текна подошла и беззастенчиво взяла альбом, чтобы разглядеть получше. Но как бы они ни искала, невозможно увидеть рисунок, которого нет. — Эй, но здесь ничего нет... — она сконфузилась. — Быть может, ты рисовала невидимыми чернилами? — с насмешливой улыбкой предположила Муза. — Если бы тут были невидимые чернила, я бы их распознала, — тонко улыбнулась Текна в ответ. — Быть может, этот цветок... ещё не расцвёл? Имя Блум означало «расцветать», поэтому такой естественный каламбур вызвал у девушек лёгкий смех, напоминавший птичий щебет. Однако ни Флора, накрывшая своё лицо рукой от испанского стыда, ни Блум, пребывавшая в мрачном расположении духа, юмора не оценили. — Или она не может нарисовать, потому что не знает, как рисовать! Блум молча и с удивительным по мнению Флоры спокойствием отобрала у Текны альбом, а затем призналась: — К вашему сведению. Я очень хорошо рисую. Просто сегодня не мой день. — Я знаю, что ты очень хороша в этом... — кивнув, отметила Стелла, пытаясь поддержать подругу в этом споре, но не зная как. Она хотела остановить этих двоих, которые начали заходить слишком далеко, но не была достаточно хороша в дипломатии. Напротив, то, что она умела очень хорошо, это разворачивать конфликт. Стелла действительно видела кое-какие вещи, когда один день провела в комнате Блум в Гардении. У Блум был талант в черчении архитектуры, и она придумывала любопытные образы, хорошо рисуя людей. Принцесса Солярии была восхищена тем, как землянка нарисовала свой город. — Когда я училась в Гардении, мой профессор был без ума от моих работ. Это были спокойные и понятные времена, когда рыжеволосая девушка училась со своими обычными одноклассниками. У неё был талант в архитектуре, живописи, и она хорошо рисовала эскизы одежды. Её профессор сильно желал, чтобы эта ученица продолжила обучение и поступила в соответствующий лицей искусств. Однако… Блум была упрямой в вопросе того, чтобы найти своих биологических родителей. Она отказалась от предложения профессора помочь ей с поступлением и продвижением по карьерной лестнице человека искусства. Что-то вечно тянуло её, шептало ей о том, что необходимо продолжать поиски. Странное чувство, звавшее её в этот мир… Блум нахмурилась и мотнула головой, прогоняя это чувство. Думать о таких вещах сейчас бесполезно. Ей необходимо учиться, но учёба давалась тяжко и непонятно. — Ох, бедняжка, — тем временем Текна ухмыльнулась, поддерживаемая усиленно сдерживающей смех ладонью Музой. — Надеюсь, он вылечился? В тот же миг лицо Блум помрачнело: «Это моя идея о том, что Текна — адекватная, была ошибочным суждением или же дело… во влиянии Музы?». Нет. Муза, конечно, подначивала фею техномагии, однако Текна сама сказала некоторые вещи, которые ей не следовало бы произносить. Эти бестактность и абсолютное неумение читать атмосферу… Блум сделала смелую догадку, что причина может скрываться в культурных различиях. Она невольно вспомнила то, что сама сказала Флоре на прошлой неделе, когда отказывалась от уроков этикета мисс Дюфор — помимо того, что родители хорошо её воспитали, Блум всегда могла взять в руки книгу по интересующей её теме и заполнить пробел в знаниях. Откуда родом Текна?.. Ах да, кажется, это место называлось «Зенит». На протяжении всего размышления и принятия решения лицо Блум оставалось бесстрастным, но нездорово бледным. Когда она приняла решение узнать больше о культурных особенностях родины одной из её соседок, она вновь услышала насмешливый тон: — Что Блум, сложности с учёбой? — Муза казалась беззаботной и расслабленной. Она уже немного успокоилась, перестав безудержно смеяться. Лицо Блум неожиданно вновь исказилось. Этот неосторожный вопрос Музы грозился поднять ураган. Флора бросила тревожный взгляд на соседку, и не зря. Губы землянки изогнулись в неприятной улыбке: «Я не могу сорваться на них, потому что они заслужили некоторую ценность. Полагаешь, на тебя это распространяется?..» — Да, сложности. Представляешь, человеку, который всего неделю знаком с миром магии, сложно даётся волшебная учёба! — Блум, что на тебя нашло? Муза была ошеломлена, чувствуя по интонации голоса, что собеседница окончательно вышла из себя. Как бы наблюдавшим за этой неожиданной сценой Флоре, Стелле и Текне ни хотелось их успокоить, они видели, что Блум очень взвинчена. Если бы они попробовали её утихомирить, вероятно, это сделало бы только хуже, раздраконив её. А тем временем ядовитые слова продолжали срываться с языка землянки. — Ничего необычного, Муза. Я всего лишь злюсь, что кто-то настолько бестактен, что решил, будто глумиться над чьей-то неудачей в учебе это смешно. Хочешь я тебе кое-что покажу, чему я хорошо научилась? Блум не дожидалась её ответа. Она взмахнула рукой вперёд, и волшебная энергия словно ураган пронеслась по голове Музы, окрасив её волосы в пепельно-белый. Только тогда землянка почувствовала удовлетворение, и её гнев начал затихать. Это была невинная шутка, однако её действия здорово напугали окружающих, ожидавших, что сейчас случится магическая драка. К счастью, у Блум не было привычки применять насилие в порыве злости или плохого настроения. Даже будучи рассерженной, она сохраняла рассудок и знала меру. Муза проигнорировала неоднократное предупреждение Блум о том, что сегодня она не в духе, и поэтому Блум сорвалась именно на ней, прежде сделав Текне поблажку. — Что ты творишь, Блум?! Ты спятила?! — Муза в ужасе вскрикнула, глядя в карманное зеркальце Стеллы, которое та ей любезно одолжила. Стелла, напротив, с ухмылкой оценила новый образ Музы, ничуть не лукавя: — А тебе идёт. — Ох, Стелла, заткнись… — Муза не хотела этого слышать. Это были её волосы! Никто в здравом рассудке не станет вытворять подобное с чужими волосами! — Нет, тебе правда идёт! Пепельно-белые волосы, заплетённые в два коротких хвостика, очень хорошо смотрелись с тёмно-синими, практически чёрными глазами. У Музы от рождения была очень светлая и нежная кожа, которая задавала мягкий переход между цветами, и розовые тонкие губы. Когда Стелла собиралась с улыбкой спросить мнения самой Блум, то заметила, что девушка исчезла из комнаты. Когда она успела уйти?.. Посмотрев по сторонам, она поняла, что и Флоры рядом с ними уже не было. — Блум ушла сразу же после этого внезапного акта самовыражения, — скрестив руки, ответила на её немой вопрос Текна. — Флора направилась за ней. Юго-западная башня. Блум сидела на подоконнике, обняв одно колено и свесив ногу вниз, она с поникшим видом смотрела на пейзаж, когда к ней осторожно приблизилась и села рядом Флора. Землянка взглянула на неё лишь секунду, чтобы снова отвернуться. Её взгляд привлекло мерцание водной глади озера, преломлявшей солнечные лучи. — Как у тебя идут дела?.. — Не очень хорошо. Я всё ещё многого не понимаю. Ей слишком трудно даётся познание магии. Да, даже по меркам землянина. Впрочем, чего она ожидала? Того, что сразу же на второй учебный день сумеет получить превращение? Это звучало смешно. У Блум на этот счёт были весьма неоптимистичные ожидания: «Дай бог я научусь превращаться к концу учебного года…». — Я могу вызывать огонь и устроить пожар, но не могу контролировать поведение карандаша в полёте. Ну разве это не смешно? — её губы изогнулись в горькой усмешке. Флора вздохнула, сочувствуя ей. Но она ничем не могла помочь в этом деле. Учителя и ученицы могут объяснять и направлять, подсказывая, но не могут взять свои знания и опыт и вложить в чей-нибудь разум. По крайней мере… это излишне высокоуровневая магия, требующая значительных затрат энергии. Путь магии и не должен быть простым. Если кто-то хочет научиться волшебству, он должен приложить усилия. Простая тропинка ведёт на сторону тьмы… впрочем, всегда бывают исключения из правил. Вспомнив одну историю, Флора неловко улыбнулась. — Тогда, может тебе попытаться поискать перья волшебной Героны? — Флора собиралась пошутить, но она не рассчитывала, что Блум ухватится за эту тему. — Перья Героны? Что это? — Ам… ходят слухи, что они помогают учиться и лучше усваивать материал. Например, при решении математики или написании сочинений… Но ими запрещено пользоваться в классах. Обычно Героны гнездятся только в Тёмном лесу. В лесах к северу от Алфеи. Но это страшное и жуткое место! — Почему? — вспомнив, как профессор Палладиум недавно рассказывал, что в Сумрачных лесах нет ничего опасного для волшебниц, она сама ответила на свой же вопрос: — Это из-за ведьм? — Верно, — кивнула Флора. — Ну, не бери в голову. Это очень непросто обнаружить гнездо Героны… Блум задумчиво коснулась подбородка. Хотя Флора явно сказала забыть об этой идее из-за сложности исполнения, но... она явно на какой-то миг забыла, что разговаривает с землянкой, а не обычной жительницей Магикса, которая наверняка бы прислушалась к её рекомендациям и опустила руки. Если парочка перьев может повысить её успеваемость, почему бы не достать их? — Я побуду тут ещё немного и вернусь позже, — ответила Блум, когда Флора предложила ей вернуться в общежитие. — Хочу ещё немного остыть... иначе в следующий раз испорчу причёску Текны. Флора мягко усмехнулась, представив, что Блум может сделать с волосами их техно-гика, и помахала рукой на прощание, прежде чем уйти вниз по лестнице: — Хорошо. Я буду в нашей комнате. Дождавшись, пока Флора окончательно уйдёт, и проследив, как цветочная фея заходит в общежитие, Блум сощурилась. Рядом с ней на подоконнике из воздуха возник котёнок и мурлыкнул, словно бы знал, что задумала его хозяйка, и хотел стать соучастником. Землянка хмыкнула и протянула руку, чтобы погладить зверька. — Прежде нам необходимо предупредить о своём уходе… Зная, что в лесу можно встретить недружелюбно настроенных ведьм, Блум опасалась идти туда одна, не уведомив друзей о своём местоположении. Она быстро написала несколько сообщений Дарме, а затем отправилась решать другую немаловажную проблему. Через несколько часов наступит закат и, соответственно, время занятий с Палладиумом. Сходив и предупредив Палладиума о том, что сегодня не получится провести личные занятия из-за большого домашнего задания, которое нужно закончить за сегодня, Блум направилась в сад, в котором была арка, являвшаяся удобным выходом в Сумрачный лес. Эльф отнёсся к ней с пониманием и даже похвалил за такое стремление выполнить задание Дюфор, хоть и упомянул, что его коллега не будет злиться на тех, кто не успел выполнить в срок домашнюю работу. Ему даже было любопытно, что это за задание такое… Однако, стоило Блум закончить с предупреждением, как она быстро сбежала. Она не хотела, чтобы Палладиум знал, что она задумала, ведь, скорее всего, он бы её отговорил, справедливо рассудив, что риск не оправдан. С его точки зрения может и да. Но со стороны Блум… даже зная о потенциальной опасности, она хотела всеми способами заполучить возможность облегчить путь постижения магии. Если эти перья помогут ей разобраться, в них нет ничего плохого или требующего запрета. Она же не собиралась использовать их для написания контрольных и экзаменов, верно? Остановившись на границе арки, выходящей в Сумрачный лес, Блум с сомнением окинула взглядом лесную чащу. Не стоило и говорить о том, что идея пойти туда в одиночку, без карты и не овладев чарами левитации, была не самой здравомыслящей. Даже если в лесу нет опасных зверей, там есть ведьмы и другие недоброжелательно настроенные по отношению к феям сограждане. Но самым опасным были не они. А высокий шанс заблудиться, ослабнуть и умереть с голоду. Впрочем, и на это у Блум было припасено решение. Идти вслепую искать тёмный лес? Она недостаточно глупа для этого. Котёнок, вновь возникнув в воздухе рядом с феей, заинтересованно наблюдал, игриво кувыркаясь в полёте. Выставив перед собой руки, Блум из раза в раз повторяла движения для вызова волшебного проводника — ручные печати, которые ей показывал Палладиум. Проводник мог не только доставить сообщение или привести кого-то к вам, он также мог проводить вас до нужной цели. Спустя восемь попыток из ладоней вырвался свет, принявший форму летающего белого шара, излучавшего золотое свечение и искры, растворявшиеся в воздухе, едва ли успевая долететь до земли. Блум улыбнулась, почувствовав себя немного лучше, стоило ей увидеть, что небольшое заклинание сработало правильно: «Сейчас я готова поверить, что сама судьба хочет, чтобы я нашла эти перья». Пурр, почувствовав охотничий инстинкт, попытался лапкой подцепить огонёк, но тот преспокойно отодвигался от котёнка, а то и юрким движением избегал его прикосновений. — Отведи меня в Лихолесье, — когда огонёк полетал кругами в воздухе, явно не понимая, что имеет в виду Блум, она с усмешкой поправила: — Тёмный лес к северу от Алфеи. Покажи мне путь. Огонёк вздрогнул, будто его озарило понимание, и быстро пролетел под аркой, проигнорировав погнавшегося за ним телепортирующегося котёнка. Он периодически останавливался, замирая в воздухе и ожидая, когда заклинательница последует за ним, следя, чтобы она не отставала. Иной раз свечение проводника смутно напоминало Блум трепещущие золотые крылья. Но это была лишь иллюзия, созданная его очень быстрыми движениями и золотым следом. Впрочем, она бы не удивилась, если бы заклинание проводника призывало настоящую маленькую фею… Идя по лесу, Блум невольно вспоминала свой первый день в волшебной вселенной. Тогда, следуя за Стеллой, они точно также шли лесами, прежде чем выйти на ровную дорогу, ведущую к замку школы фей. В тот раз лесные жители обращали на девушку пристальное внимание, испытывая сильное любопытство. Однако сейчас они её не замечали или игнорировали. Почему так? Хотя Блум помнила взгляд Стеллы, полный замешательства, не мог же эффект сам по себе исчезнуть. Единственное, что изменилось с того дня, это то, что Блум стала лучше контролировать свои силы и осваивала медитации, познавая свою магическую сущность. В данный момент её волшебная энергия была запечатана куда плотнее и надёжнее, чем тогда. Она решила попробовать расслабиться и рассеять немного своей энергии, чтобы проверить, привлечёт ли её магия животных. И действительно, когда она излучала волшебство, зверьки с интересом оглядывались и даже преследовали её на всём пути. Блум не заметила, в какой момент котёнок-пикси отстал от неё, увлекшись чем-то по дороге — он всегда был сам себе на уме. Когда волшебный проводник вернулся в её ладони и исчез, Блум опустилась на землю и протянула ладонь, чтобы подозвать наблюдавших за ней лесных зверьков. У неё не было особой надежды или уверенности, что это в самом деле сработает. Дикие животные сами по себе очень недоверчивые, в частности, к страшным и загадочным людям. Но этот мир был другой. Поэтому несколько грызунов и птичек очень доверчиво приблизились к фее, испытывая симпатию и доверие к её позитивной энергии. — Какая отрадная картина: фея и животные… Голос, раздавшийся со стороны, испугал и встревожил не только Блум, но и разогнал лесных жителей, вынудив спешно спрятаться. Они слишком хорошо знали, что когда на горизонте сталкиваются фея и ведьма, лучше сбежать в безопасное место и переждать бурю. А буря, несомненно, последует. Между деревьев можно было увидеть приближение группы ведьм, державших в руках плетённые корзинки. Очевидно, они собирали ингредиенты для зелий и своих ритуалов, когда услышали или же почувствовали странный позитивный волшебный фон из тёмного леса, располагавшегося близ чёрного грязевого болота. Когда они увидели маленькую милую фею, отбившуюся от своих, их губы непроизвольно изогнулись в сладостных и жутковатых улыбках. Поначалу среди них Блум не заметила ни одного знакомого лица, но когда ведьмы словно по команде расступились, вперёд вышли… Трикс. В ту же секунду Блум нахмурилась, её выражение лица стало жёстким. Если с группой незнакомых девушек ещё можно попробовать договориться или запугать их, бросив пыль в глаза, то когда к ним подключились эти трое, надежда канула в лету. Глаза Айси при виде знакомой огненной шевелюры и этого заносчивого выражения лица, вспыхнули радостью. Как удачно, что ей даже не пришлось искать способ выкурить эту девчонку из-под охранного барьера Алфеи, а она сама добровольно пришла на нейтральную территорию. Вот же идиотка! — Вы только посмотрите, кто здесь... — Это же землянка Блум! — оскалилась при её виде Сторми, злобно захохотав. Блум напряглась, стоило ей услышать эти голоса. Всё её тело замерло, натянувшись подобно струне, готовой вот-вот лопнуть, когда она сорвётся на бег. Ей повезло в первый раз. Но не стоит рассчитывать на фортуну слишком часто. В ее ассортименте нет ни одного заклинания, с которым она могла бы противостоять трем искусным и беспощадным волшебницам. Что уж говорить об их приспешницах. Побег или переговоры? Решение было принято менее чем за секунду. Её тело расслабилось, когда Блум подняла голову и приветливо кивнула ведьмам, желая усыпить их бдительность своей напускной покорностью. Бежать бессмысленно. Они догонят ее быстрее, чем она успеет совершить дюжину шагов. Переговоры тоже бессмысленны. Трикс не станут её слушать, желая отомстить за выходку на балу, когда она, воспользовавшись помощью Палладиума, подменила кольцо и оставила их с носом. Защищаться и нападать в ответ… противник берёт не только опытом в заклинательстве, но и числом. Тоже бессмысленно. С какой стороны ни посмотри, ситуация безвыходная. А если она попробует достать телефон из своего кармана… скорее всего его выбьют заклинанием из её рук и сломают. Было бы жаль таким образом лишиться только купленного смартфона, пускай это всего лишь вещь. Блум внимательно следила за лицами, мимикой Айси, Дарси и Сторми, которые, похоже, пребывали в не самом приятном расположении духа. «Когда кошкам скучно, но у них много энергии, хищники начинают охоту на потенциальную дичь». Вряд ли они изобьют её до смерти, однако могут покалечить так, что костей не соберёшь. Блум хорошо помнила их прошлую стычку в переулке Магикса. Тогда ей очень повезло, в её руках был скипетр и ей благоволила фортуна. Однако… что теперь? Удача — это самая ненадёжная в мире вещь. В некоторых странах планеты Земля люди даже чувствуют себя оскорблёнными, когда кто-то желает им удачи, словно бы говоря, что без удачи этот человек не сумеет ничего добиться своими силами и умом. Так и Блум не привыкла полагаться на удачу. Когда хаос вселенной благоволит ей — это замечательно, но полагаться на него всегда — это глупость. Как говорят: «бережённого бог бережёт». Хочешь спасения — защити себя сам! Резким движением притянув скрещенные руки к груди и взмахом вытянув в стороны, она отпрыгнула назад, устроив энергетический выброс, сопровождавшийся вспышкой яркого света. Не ожидавшие такого — бесспорно — подлого приема ведьмы на мгновение были ослеплены и дезориентированы, а Блум не теряла времени и бежала прочь по лесу, ловко перепрыгивая корни деревьев и ямы. Она бежала так быстро, как только могла, словно за ней гналась смерть. — Мерзкая девчонка! — чертыхнулась одна из ведьм, пытаясь прийти в себя. — Почему она на нас напала?! — Потому что она землянка, а не милашка-фея из Алфеи, которая стала бы умолять нас о пощаде, — Айси хмыкнула, находя землян всё более и более освежающе экзотичным народом. В следующий миг почва под ногами беглянки покрылась тонкой коркой льда, и, поскользнувшись, Блум кубарем прокатилась на несколько метров вперёд, заработав множество ссадин и порезов, не говоря о саднивших ушибах. Когда она поднялась на одно колено, земля в ближайшем радиусе уже превратилась в ледяной каток, исключая небольшой сухой островок, на котором она расположилась. Температура снизилась, повеяло морозным холодом, что изо рта землянки повалил пар. Не желая сдаваться так просто и глядя, как к ней вальяжно в полете приближаются ведьмы, Блум коснулась руками земли, и вспыхнуло пламя. «Она сумасшедшая?!» — ведьмы-приспешницы Трикс испуганно наблюдали за её намерением поджечь лес! Когда пламя объяло островок и собиралось перекинуться на ледяную дорожку, быстро размораживая и высушивая ее своей высокой температурой, открывшаяся взгляду картина заставляла вздрогнуть и покрыться гусиной кожей. Девушка, объятая пламенем, которое ей не вредило, но грозилось сжечь заживо и погубить всё вокруг. Сама Блум выглядела до смеха напуганной, не зная, как это остановить. Она не хотела... не собиралась уничтожать лес, в котором жили те милые зверьки... Ее руки дрожали, всё тело пробивала крупная дрожь. — Что ты творишь, глупая соплячка? Внезапно раздался шипящий звук, когда лёд и снег вновь погрузили всё в зиму, потушив пожар. Ведьмы, да и сама Блум, сделали расслабленный выдох, а затем с благоговейным трепетом взглянули на Айси. — Я... я н-не хотел-ла, — язык Блум не слушался, а губы точно также дрожали. Хотя она почувствовала облегчение, когда Айси потушила огонь, она всё равно дрожала от ужаса перед случившимся. Её силы чуть не устроили лесной пожар. Осознание этого привело ее в шок. Пока ты не сделаешь этого собственной рукой, это звучит как нелепая шутка. Но когда это происходит, уже не до смеха. Мало того. Если бы она не встретилась со Стеллой и не оказалась в Алфее, её силы могли навредить не только лесу и его жителям, но и обычным людям. — Не умеешь обращаться силой, так не пользуйся ею вовсе! — с презрением выплюнула Айси. Дрожащая перед ней фея вызывала отвращение. Слабое существо — и её недавно она сочла достойным противником?! Как... разочаровывающе. Несколько ведьм, всё это время следовавшие за Трикс, тоже выглядели возмущёнными, как и их лидеры. Как бы общество не сквернословило о них, ведьмы не стали бы губить лес ради того, чтобы досадить феям. Однако… если бы Айси не потушила пожар, вероятнее всего, эта маленькая выскочка солгала бы, обвинив их в поджоге. Феи никогда не признают своей неправоты — они найдут сотню оправданий или даже обвинят другого, а в иной раз могут перекрасить чёрное в белое. Эта девушка напугана исключительно потому, что её план не удался и она была поймана за руку. Они подумали так, потому что реакция Блум казалась им неадекватной. Они ещё не успели ей ничего сделать, только заговорили — а она уже напала на них и бросилась наутёк! Следя за настроениями толпы, Дарси и Сторми переглянулись, обменявшись усмешками. Пускай встреча с этой землянкой была случайностью, они приобрели кое-что из-за её глупости… — Волшебное пламя обычно не сжигает... — смущённо пробормотала Айви, с удивлением глядя на почерневшую мокрую и местами замёрзшую землю. — Оно не сжигает в том случае, когда маг контролирует свои силы, — со знанием дела, скрестив руки, ответила Дарси. — Когда маг не контролирует свои силы, разумеется, они обращаются против него и творят что хотят. Эта фея боится собственной тени. Жалкое зрелище. Айви слегка кивнула, благодаря её за пояснение. Тем временем Трикс приблизились к Блум, их лица были серьёзными. Стайка ведьм окружила их, на всякий случай отрезав фее путь к отступлению. Губы ледяной ведьмы изогнулись в хищной улыбке: — Дарси… помнишь проклятие, которое мы изучили недавно? Профессор Эдилтруд показала им интересный приём: когда вы не желаете взаимодействовать с человеком, но он активно досаждает вам, просто обратите его в дерево и позвольте остыть несколько сезонов года к ряду. В абсолютной темноте, лишённый зрения и слуха… только чувствующий то, что ощущает дерево. Это наказание не кажется ужасным, когда о нём слышишь в первый раз, однако… кого-то оно способно свести с ума. В любом случае, кому-то столь пылкому как эта фея-новичок стоит ненадолго остыть и подумать над своим поведением, осознать свой проступок. В течение этой зимы и до весны. — Приготовься усвоить урок, девчонка! За то, что ты посмела обмануть нас! Блум в ужасе пыталась отползти назад и подняться, чтобы убежать, но проход ей загородили ведьмы, холодно сверлившие её взглядом. Сторми, применив на ней магическую силу, заставила тело Блум взмыть в воздух. Фея испуганно вскрикнула. — Ветра гонят прочь запах её духов, оставляя аромат дыма, — с ухмылкой произнесла часть заклинания Сторми, попутно делая движения пальцами и наблюдая, как тело Блум изменяется, теряя физическую форму и обращаясь в тёмно-фиолетовый дым. — Спешите, силы и энергия темноты, укройте её тело и личность, — продолжила Дарси, поддержав сестру своей энергией. — Отныне и впредь никто не найдёт тебя, Блум! Ты станешь невидимой! — Айси указала пальцем на тёмный смог дыма, которым стала Блум, а затем, пробив ледяным кристаллом дыру в дереве, закончила их проклятие: — Моя очередь! Лёд и холод, услышь мой зов, открой дыру в сердце этого тёмного леса! Узник будет оставаться взаперти, пока не отрастут её волосы! Когда заклинание ведьм завершило свою работу, вселив сущность Блум в старое дерево, чья крона уже опала на землю и сгнила, она ощутила парализующую скованность. Она не видела и не слышала абсолютно ничего… Увидев своё творение, юные ведьмы громоподобно рассмеялись от удовольствия. Наблюдать за страданиями юной маленькой феи было так приятно! — Она в ловушке и спрятана весьма надёжно, — скрестив руки на груди, довольно изрекла Айси. — Мы более не услышим о ней до прихода весны, — удовлетворённо кивнула Сторми. Некому будет срывать их планы по получению скипетра Стеллы или нахождению Огня Дракона, если эта выскочка останется в лесу. Ей не стоило связываться с Трикс! Ведьмы были столь же рады этому. Никто из собравшихся не стал бы судить Трикс за их поступок, ведь это было в порядке вещей. Ведьмы с радикальными взглядами не любили фей, к тому же… леди Гриффин же сама говорила о том, что пакостить феям — это хорошо. Это была всего лишь маленькая шутка… — Ты меня слышишь, Блум? — создатели проклятия могли односторонне разговаривать с узником, чем Айси воспользовалась. — Мы только выучили это заклинание и уже сумели успешно отработать его на тебе! — Тебе пойдёт на пользу взять небольшой отпуск, чтобы отдохнуть, — рассмеялась Дарси. — Быть может, ты даже наконец задумаешься о том, что тебе не рады в Магиксе... — фыркнула Сторми. Ведьмы развернулись, намереваясь отправиться дальше и вернуться на черное грязевое болото. У них ещё осталась работа, которую нужно было выполнить по поручению Заратустры. Айви бросила тревожный взгляд на проклятое дерево, но не решилась отставать от Трикс. — И никто не придёт, чтобы спасти тебя, — напоследок произнесла Дарси. — Твои маленькие друзья не станут беспокоиться о тебе. Ты и сама это знаешь, не так ли? — Так что прощай и хорошего отдыха! — ведьмы рассмеялись, смех Трикс затихал вдали. Не способная пошевелиться и лишённая зрения, оставшись одна глубоко в лесу, Блум на самом деле испугалась. Неужели её никто не найдёт, и она останется здесь до весны? Хорошо, конечно, что деревья фотосинтезируют, и почва тут плодородная, а значит от голода и холода она не погибнет. Но остаться в одиночестве, в темноте и среди лесных обитателей… Блум чувствовала, как по её ветвям и корням ползают насекомые; как случайная птица приземлилась на её крону и, желая поймать живность, беспорядочно долбила клювом её тело. Мерзкие, склизкие, раздражающие и болезненные ощущения… неспособность пошевелиться… даже десять минут показались ей вечностью. Но в один момент она ощутила холодное прикосновение к её деревянному лбу, и сознание погасло, провалившись во тьму. Сон без сновидений для неё пролетел словно миг, однако в реальности должны были пройти ещё часы перед тем, как её найдут. Отведя руку, облачённую в чёрную перчатку, от деревянного лба девочки, ставшей единой с деревом, в следующий миг ему пришлось отскочить назад, уклоняясь от когтистой атаки маленького тигра. Загадочная тень хмыкнула, ловко приземлившись на ноги и одарив котёнка, который и был тем «маленьким тигром», насмешливым взглядом. — Ты не узнал мой запах? — уточнила тень, слегка склонив голову, словно призывая животное проверить ещё раз. Пурр удивлённо моргнул и принюхался. Разве они были знакомы с этой подозрительной тенью? Стоило ему узнать этот запах, он сразу расслабился и уже озадаченно глядел на тень в ответ, будучи удивлённым, что этот человек здесь.