Что не так с Блум?

Его высочество Скай связался с отцом сразу же, как только добрался до своей комнаты в Красном Фонтане. Он не стал говорить об этом прямо, поскольку коммуникаторы были не очень надёжны, и настолько важные вещи, затрагивавшие несколько жизней, принято было обсуждать при личной встрече. Но встретиться с отцом он не мог, поэтому ему пришлось использовать шифр, сообщив об опасности и угрозе изнутри. В ответ король велел юноше не горячиться и пока не предпринимать ничего. До тех пор, как Эрендор свяжется с ним вновь, Скаю и Брендону следовало продолжать эту игру с подменой имён. Мало ли, эта догадка окажется ложной… Тем не менее, правитель велел им обоим быть начеку. На следующий день, как только Ривена выписали из лазарета, Блум позвала его прогуляться по городу, желая обсудить с ним пережитый опыт и узнать, как он. Всё-таки, по слухам, в него ударила молния, и рядом не менее подозрительно оказалась Дарси… — Муза сказала, что она видела тебя с Дарси. Что, одной меня тебе мало, и ты решил приручить ещё и ведьму? — Что поделать, если я у девчонок на расхват? — усмехнулся Ривен. Что ж, с этим она не могла поспорить. Этот специалист был магнитом для плохих девчонок. Да и сам имел ауру загадочного парня, из-за которой к нему притягивало ещё и Музу. Когда-то Стелла подшучивала над ними двумя, говоря, что не хотела бы стать свидетельницей женской драки за парня, тем более за такого, как Ривен, который был принцессе крайне неприятен. Фея света не понимала, что они в нём нашли. И Блум тоже, как бы странно это ни звучало. «Дружить с «плохими» парнями приятно, ведь с ними разговоры интереснее, чем с правильными законопослушными мальчиками. Но вот в качестве партнёра здравомыслящая девушка такого не выберет. Либо она смирится с ним, что ей придётся терпеть все сопутствующие лишения». У землянки была догадка, что Муза может видеть в «загадочном плохом парне» родительскую фигуру. Такие как Ривен часто напоминают молодым девушкам своих нерадивых деспотичных отцов. Блум лично наблюдала похожие случаи среди общества Митси. Сложнее всего из таких нездоровых отношений потом выбраться… ведь плохой парень вряд ли позволит так просто его бросить, «предать» и «унизить», а девушка будет чувствовать себя виноватой в том, что их отношения не сложились. В такой связи часто теряется чувство собственного достоинства и расцветает абьюз. Нередко двусторонний. Благо, Ривен не был по-настоящему плохим парнем, напротив, он казался очень чутким и ранимым, когда подпускал к себе кого-то. Поэтому на самом деле Блум больше опасалась влияния Музы, полагая, что она способна подобраться близко и нечаянно поранить его, не понимая, что из себя Ривен представляет, влюбившись в обманчивый образ одинокого странника. «Впрочем… если Ривен вляпается в такого рода отношения, это разве не его личная проблема? Сейчас стоит подумать о другой угрозе. О ведьме Дарси». — Ты полностью отдаёшь себе отчёт в том, насколько Дарси опасна? — Блум решила уточнить этот момент. — И знаешь ли ты, что сейчас происходит в Облачной Башне? — Ты о распрях между ведьмами? Да, до нас доходили слухи об этом. Ривен опустил вопрос об опасности, исходящей от Дарси. Уже давно Блум рассказала ему, что именно связывает её и Стеллу с тремя мрачными ведьмами, что именно они не поделили и к каким последствиям это привело. Хотя топор войны был зарыт и сегодня Блум относилась к Трикс нейтрально, она хорошо помнила, насколько эти дамочки опасны и безжалостны и поэтому сейчас предупреждала своего друга. Блум не особо интересовалась волнениями в Облачной Башне, будучи увлечённой учёбой, но всё-таки она старалась быть в курсе событий, искренне беспокоясь о Селине, Дарме и Шилли. Благо, у неё была Текна, которая испытывала азарт и волнение, наблюдая за школой ведьм. Словно для неё это была стратегическая игра вроде шахмат, в которой она могла оценивать построения двух сторон и комментировать их тактику. Конечно, она слышала не обо всём, но многие её выкладки позже подтверждались Селиной при личной встрече в кафе или через электронное сообщение. Красный Фонтан также не мог оставаться в стороне, как и Алфея. Многие феи дружили с ведьмами, а ещё больше ведьм — встречались со специалистами. Даже находясь друг от друга на приличном расстоянии, три магико-философские школы были тесно связаны между собой. — Мне кажется, ты не совсем понимаешь, — с ноткой строгости в тоне заявила Блум. — Даже если тебя угораздит начать встречаться с Дарси, не вмешивайся в ведьминские распри. Желая помочь, ты сделаешь только хуже. Ривен изогнул бровь. И это она ему говорит? Она — затычка в каждом деле, блестяще находящая себе приключения на свой тощий фейский зад? — Я вроде не идиот, спасибо, что уточнила. Ты же дружишь с ведьмами, что противостоят Дарси и её подружкам? В таком случае я не стану вмешиваться, не желая иметь проблем. В этот раз Блум посмотрела на него с недоверчивостью. Интуиция подсказывала ей, что эти слова ещё аукнутся самым неприятным образом. Дарси была очаровательной даже по меркам фей, так что если она положила на Ривена глаз, то этот глупец определённо втрескается по уши… И тогда кто знает, на какие отчаянные шаги он будет готов пойти, чтобы порадовать эту «королеву тьмы». Под вопрос может встать даже их дружба. — Не бойся, — Ривен с нежностью улыбнулся, прикрыв глубокие сине-фиолетовые глаза, когда протянул ладонь и взъерошил и так не поддающиеся никакой укладке огненно-рыжие волосы. Блум с недовольством схватила его руку, отвечая хмурым взглядом. — Она всего лишь слегка помогла мне. Я не собираюсь с ней встречаться. Не ревнуй. — Кто здесь ещё ревнует?.. — землянка цокнула языком. Это Ривен имел азартный интерес и соревновательный дух, когда периодически задавал Блум острый вопрос, прося назвать имя. Имя того парня, который оказался лучше Ская и даже него — великого и непревзойдённого Ривена. Ему до чёртиков было любопытно понять, что представлял собой бывший парень Блум. Но фея не поддавалась, ревностно охраняя такую, казалось бы, абсолютно неважную информацию. — Как у тебя дела? Помнится, вчера ты единственная, кто был без крыльев, — память молодого человека оставляла желать лучшего, конечно, он не заметил Эмили. — Получается, все твои однокурсницы освоили превращение, а ты ещё нет? Снисходительная улыбка Ривена и правда вызвала у Блум раздражение. Минувшие события оставили у землянки не самые приятные впечатления. Пока все боролись с монстром, она могла лишь беспомощно стоять с Эмили и смотреть. Всё же крылья дают волшебнице господство в воздухе совершенно необходимое для самозащиты! Её решимость в этом желании обрела новый уровень. — Слушай, твоё лицо меня сейчас особенно сильно раздражает. Ривен, я настоятельно рекомендую не злить меня, — пригрозила девушка. — А то что? Что мне сделает миленькая маленькая фея? Зря он это сказал — он это понял сразу. Когда волшебница в ярости, она плохо контролирует свои силы. Зачастую мысли начинают осуществляться быстрее, чем разум успевает их осмыслить. — Что?! Стой, стой, стой! Идеальная прическа Ривена в миг изменила цвет на блонд, а залакированная вверх челка упала, превратившись в кудри. Он раздражённо фыркнул, попытавшись сдуть локон с глаз долой. — Только не это, Блум! Ривен легко смог найти свое отражение в стеклянной стене высотного здания. Он с отвращением смотрел на свои волосы и глаза. Теперь он голубоглазый кудрявый блондин, и это действительно ужасно! Он теперь похож на убогую версию этого напыщенного королевского выродка! — Кошмар… — Кошмар, — с серьезным видом кивнула Блум, смотря на его отражение, скрестив руки на груди. Девушки, проходившие мимо, оглядывались на Ривена с любопытством. На самом деле он выглядел очень даже мило. Но они оба недолюбливали Ская, так что… по их меркам это выглядело просто отвратительно. И даже волевое лицо Ривена не спасало картину. — Что «кошмар»? Это твоих рук дело! — Не-а, — не чувствуя вины, отказалась от такой ответственности фея. Она отвернулась, идя вдоль тротуара. Ривен быстро последовал за ней, громко причитая: — Верни мне мои волосы! — Оно само пройдет на следующий день. — День!? Мне ходить с этим до завтрашнего дня!? — Сам виноват. В следующий раз не будешь меня раздражать. Ривен рыкнул, но уже в следующую секунду гаденько улыбнулся, собираясь вновь раскрыть рот, чтобы язвить. Она сама давала ему лишний повод для шуток, когда вела себя так ребячливо. — О-ох, посмотрите на нее: только и может, что кидаться заклинаниями в приступе ярости! И это называется «фея из Алфеи»? Губы Блум подергивались, и она ускорила шаг. Специалист пытался её нагнать, но когда землянка не хотела кого-либо видеть, она была очень шустрой, запрыгнув в первый проезжающий автобус. Ривен замер, провожая летающий транспорт растерянным взглядом: «Она что… обиделась?» — однако, стоило ему повернуть голову и увидеть своё отражение, как сочувствие к Блум тотчас схлынуло. Ему с этим позором ходить до самой ночи! Это он тот, кому здесь следует сочувствовать! Отправив ногой ближайший камушек в полёт, парень засунул руки в карманы и побрёл к месту парковки своего ветролёта. Вскоре автобус добрался до Алфеи, и Блум вышла на улицу, а затем… направилась в лес, не желая переступать через цветочные ворота школы. Она уныло побрела дальше, минуя чудесные сады, окружавшие территорию школы, и углубляясь в тёмный лес. Она не обижалась на Ривена. На самом деле Блум просто устала и хотела побыть одной. «Удобно иметь рядом со школой такое тихое и безлюдное место», — землянка фыркнула, находя это удачным и ироничным. Лесные зверьки по-прежнему с интересом и любопытством оглядывались в её сторону, словно чувствовали в ней что-то необычное. «Думая об этом… может, всё это время их привлекала моя магия Домино?..» — хотя Блум всё ещё знала крайне мало об этом мире, она кое-что понимала. Возможно, для зверей её волшебство, происходящее с планеты Домино, является особенным. Они чувствуют эту связь между их собственной магией и её. Мистер Авалон о чём-то таком упоминал, что причуды её магии происходят именно из этого, потому что волшебство Блум наиболее приближено к одному из первоэлементов всей магии, на которой построена Вселенная. — Я и правда «особенная», — с грустной улыбкой вздохнула Блум, а затем уселась на траве и принялась экспериментировать над зверьками, предлагая им подойти к ней поближе. Не все лесные жители были смелыми, но когда осмелел один, то двинулся и другой. Вскоре Блум почувствовала себя диснеевской принцессой. Зверькам она очень нравилась, но увы, сегодня она и не думала, что придёт к ним, поэтому ей нечего было им дать. Впрочем, похоже, их это не особо волновало. Она пришла сюда на следующий день и на другой, принеся с кухни Алфеи кулёк с орехами разных видов. Когда официантка, миссис Эрбетта, узнала, для чего ей это нужно, она поделилась некоторыми овощами и фруктами. Этот лесной уголок стал для Блум небольшим укромным местом, в котором никто не появлялся и она могла отдохнуть от людей. Она подолгу сидела, прислонившись к широкому и древнему старому дубу и уставившись в проплывающие по небу облака, которые едва-едва виднелись в прорезях густой листвы. В этой климатической зоне Магикса стояла вечная весна, хотя иногда холодало, ближе к зиме. Этим утром на уроках полёта Блум и остальные увидели, как Эмили получила свои крылья. Франсин и Ариадна были очень рады за неё, грозясь удушить в своих объятиях. Профессору Уизгису даже пришлось громко покашлять, чтобы вернуть внимание учениц к практическому занятию. Радость радостью, а учебный процесс должен продолжаться! Хотя даже на его губах появилась удовлетворённая улыбка. Таким образом к этому часу Блум осталась последней в их классе, кто всё ещё не пробудил свои крылья. Эта ситуация волей-неволей удручала её. Быть отстающей неприятно. Оставаться позади всех, иметь этот плетущийся за ней и мешающий двигаться вперёд «хвост»… Это всё равно что отправиться в новый семестр, оставив след из незакрытых зачётов. Для примерной ученицы, едва ли сталкивавшейся с подобного рода ситуацией, это была мини-катастрофа. Но что она может? Крылья не пробуждаются от простого «хочу» или «надо». Это сложный мыслительный процесс, который постигает каждая фея. Впрочем… глядя на то, что с этим когда-то справилась Стелла, Блум подозревала, что проблема именно в ней самой. Страх и другие сильные чувства заставляют фею преодолеть свой внутренний барьер, расправить крылья. Но Блум… она никогда не сталкивалась с ситуацией, в которой не смогла бы придумать хотя бы одного решения. «Выбор есть всегда» — это был её девиз по жизни, ставивший крест на чувствах беспомощности и отчаяния. Даже тогда, когда её семья столкнулась с охотничьим троллем и Кнутом, землянка не растерялась и обратилась к давно известным методам — оружию. Хочешь победить в охоте — возьми ружьё и проверь, что оно заряженное (а ещё убедись, что у тебя есть навыки стрельбы). У неё не было сомнений, как и не было сострадания к тем, кто вредил её семье. Поэтому вряд ли она сможет пробудить крылья, если ей, её друзьям или близким будет угрожать опасность. Этот путь для неё был закрыт. В этом заключался её ментальный барьер. Если ты можешь выпутаться из любой ситуации, тебе… попросту необязательны крылья. Она понимала, что в общем-то крылья и правда были необязательным элементом волшебницы. Никто не сомневался в Фарагонде и Гризельде, что они феи. Потому что их магия была совершенно на другом уровне: они могли творить мощные заклинания без необходимости преображаться. То есть… что плохого в том, чтобы пойти по тому же пути? Стать феей без крыльев? Было кое-что плохое. Верно?.. Потому что теперь она и правда мечтала обладать ими. После того, как Блум увидела фей в деле, она поняла, что это самый эффективный способ самозащиты и нападения. Авалон также говорил, что с крыльями летать проще, чем с чарами левитации. Всё из-за того, что крылья являются естественным продолжением магической сущности феи, а вот чары полёта — это способность плыть по воздуху, направлять воздушные и энергетические потоки, маневрируя в пространстве. Это значительно сложнее, вероятно поэтому у Блум всё ещё отвратительно получалось. Вспомнив об этой своей слабости, она протянула руку, забравшись в рюкзак и вытащив оттуда волшебное перо. Пока у неё есть ещё немного времени, может… попрактиковаться, пока никто не видит? С пером Героны она сможет понять, что именно делает не так, когда пользуется чарами полёта. «Но если у меня не получится, я застряну здесь, и кто знает, когда меня найдут… — Блум закусила губу в сомнении. — Впрочем, когда меня подобное пугало?.. Если что Дрэсси или Пурр мне помогут». Этим вечером у неё не было занятий с Палладиумом, поскольку вчера профессор велел ей отдохнуть и привести мысли в порядок перед испытанием в симуляторе. Ведь оно… уже завтра. Сразу после урока травологии Блум пойдёт следом за Палладиумом и Авалоном, чтобы, не откладывая больше, пройти тест. Поэтому сейчас она решила подтянуть свой пробел в знаниях, который ей не удавалось решить в эти недели, опасаясь, что Флора может зайти в комнату и увидеть перо. Блум уже убедилась, что в настолько глубокую чащу леса мало кто из фей заходит. И это место всё ещё было очень далеко от Облачной Башни и Красного Фонтана. Идеальный баланс… От упражнений её отвлекла трель рингтона смартфона. Блум уже шустро подлетела к рюкзаку, мягко затормозив и протянув ладонь, в которую сам по себе выпрыгнул телефон. Оказалось, её искала Флора. И только тогда Блум оглянулась на небеса, сообразив, что… уже начало темнеть. Голубое небо совершенно незаметно стало ярко-синим, угрожая тем, что в ближайшие минут пятнадцать полностью стемнеет. Да и лесные зверьки давно разбежались по безопасным норкам. Блум ответила подруге, что скоро прилетит, и, надёжно спрятав перо Героны во внутреннем потайном кармашке сумки, взлетела вверх, продравшись сквозь листья и оказавшись над Сумрачным лесом. Она ахнула, замерев, когда смотрела на мерцающие звёзды и открывавшийся на школу вид: «Раньше я не особо всматривалась, но Алфея очень красивое место — светлое и приятной округлой формы. Должно быть, она особенно чарующа в лучах заката и рассвета. Но и в сумраке это неописуемая картина… — землянка почувствовала, как на несколько секунд у неё защипало глаза: — Марку бы очень понравилось, если бы он это увидел. А впрочем, — недолго думая, она снова вытащила смартфон. — Почему бы не сделать памятную фотографию и потом показать им? Нужно сделать как можно больше фотографий!..». Блум по-настоящему загорелась этой идеей. Её родители и земные приятели не факт что смогут когда-либо увидеть эти места, поскольку Блум не знала, что необходимо для того, чтобы привести в волшебную вселенную не-волшебников. Но фотографии могут добраться куда угодно, даже в космос. Ну, а в случае Магикса… даже в другие измерения. Сделав несколько снимков, она убедилась, что убрала телефон, и тотчас рванула вперёд. Защитный барьер Алфеи слегка вспыхнул, издав булькающий звук, когда Блум проникла внутрь. Что ж, хотя бы система безопасности школы наконец-то была удовлетворительной для такого элитного учебного заведения. Флора, стоявшая в это мгновение на балконе, с приятным удивлением встретила спустившуюся с неба Блум. «Ах, кажется, она что-то подозревает…» — неловко улыбнулась землянка, но цветочная фея ни о чём её не спросила, хотя по прищуру зелёных глаз было понятно, что вопросов у неё много. Блум улыбалась, засыпая с заклинательским учебником в обнимку. Возможно, ей и правда нравится волшебство. Магия, позволяющая летать в облаках, созидать предметы из воздуха или формировать огненные шары, делающие «ба-бах» при соударении с тренировочными манекенами. Это, конечно, не понятная и надёжная волшебная палочка, но, похоже, судьба не так уж плохо складывается, как ей казалось раньше. Её учителя прекрасны, правда директриса немного по-дамблдорски придурковата; а школы выглядят как творения знаменитых архитекторов и наполнены загадками и тайными ходами. Она не устаёт изучать историю волшебства и теорию магии, даже если временами вызникают некоторые трудности в понимании, а написанные высокомерными волшебниками тексты для тех, кто отродясь пользовался магией, вызывают только больше вопросов. Что не скажи, а рискованная вылазка в лес ради пера птички стоила того. Даже если это перо было ей подброшено кем-то неизвестным. Если бы не этот артефакт, Блум бы и не знала, что сейчас делала. Она смогла многому научиться только благодаря этому подарку. При другом стечении обстоятельств, вероятнее всего сейчас она испытывала бы отчаяние и всё больше впадала в хандру, злясь на то, что у неё ничего не получается. Её собственный прогресс был слишком медленным. Из-за того, что она слишком много думает и никогда не сдаётся. Человеку, который шестнадцать лет не испытывал нужды в волшебстве, сложно отвыкнуть от излишней самостоятельности, не раз выручавшей в самых разнообразных ситуациях. Магия явилась к ней в дом совершенно неожиданно: её никто не желал здесь увидеть и не встретил с радостью. Она разрушила жизнь Блум. Или… точнее — изменила. Ведь на самом деле волшебство было скрыто в Блум всегда, просто она об этом не знала. Произошло бы это из-за нападения Трикс на Стеллу или в другой день — однажды Блум пришлось бы столкнуться с новой реальностью. Поэтому… не было смысла больше злиться… Её сон был спокойным и безмятежным. Она забыла принять сонное зелье, но сегодня ей ничего не снилось. Только пустота, закончившаяся, когда девушка открыла глаза, уставившись в потолок. «Добро пожаловать в пятницу. Сегодня нужно постараться, — подумала Блум и решительно отбросила одеяло в сторону. — Эти крылья будут моими!»        В последний будний день на неделе с самого утра Блум сидела в банкетном зале, уныло грызя яблоко и читая учебник по доминийской огненной магии. Она была настолько взволнована, что проснулась очень рано, практически на рассвете. Не найдя себе покоя, землянка провела какое-то время в саду, прежде чем отправиться на завтрак. По пятницам у неё не было утренних занятий в расписании. Когда Флора спустилась на завтрак, она увидела, что её вновь пропавшая соседка всё это время была здесь. Все подруги Блум знали, что у неё сегодня важный день. — Ты волнуешься? — цветочная фея опустилась рядом. — Не мучай себя. Иначе у тебя так ничего и не получится. — Спасибо за утешение, Флора, — с мрачным видом ответила Блум, усмехнувшись. — Но если у меня сегодня не выйдет, то скорее всего я останусь такой навсегда. — Ну, не нагнетай… С чего ты это решила? — Так сказал мистер Авалон. Поскольку я «фея из рационального мира», у меня и возникают трудности с принятием волшебства. Хотя в моей стране исповедуют христианство, но даже дети редко по-настоящему верят в магию. Наука на моей родине никогда не шла бок о бок с волшебством, как это было на Зените, откуда родом Текна. Поэтому… всё сложно. Я могу так никогда и не обрести свои крылья… Блум понуро опустила голову. На самом деле, она не так уж печалилась или волновалась. К этой секунде в ней скорее бурлил гнев. Неужели только по факту рождения ей не позволено стать полноценной феей? Что именно не так с её мозгом, с её мышлением, что только у неё ничего не получается?.. «Проблема не в моей родине, ведь я — типичная инопланетянка, рождённая на Домино. Дело в том, как я мыслю. В отсутствии у меня веры в магию». С этим она едва ли могла что-то поделать. Да, она признавала, что видит волшебство и может манипулировать космической энергией. Но по-видимому, что-то в подсознании всё равно отрицало это, блокировало и ограничивало рост её сил. — Во время этого теста я должна сломать свой внутренний барьер. Или так, или я никогда не стану полноправной феей. — В таком случае… ты уж постарайся, — подбодрила её улыбкой Флора и затем подмигнула: — А я приготовлю по этому случаю небольшой памятный сюрприз. — Подарок от Флоры? — удивлённо моргнула Блум. — Что ж, ради этого стоит бороться! Блум улыбнулась, закрыв учебник. Всё равно сколько бы она ни повторяла материал, это ей никак не поможет. Когда спустились остальные феи Алфеи, было объявлено начало завтрака. Несколько учителей в компании директрисы привычно сидели в преподавательской нише, возвышавшейся над студентками, из которой был прекрасно виден почти весь банкетный зал. Авалона среди них не было, поскольку утром у него появилось какое-то важное дело. До полудня Блум вновь проводила время в чаще леса, успокаивая мысли и слушая звуки природы. На коленях у неё лежала книга, но она была закрыта — девушка отдёрнула себя, когда в очередной раз потянулась учиться. «Интересно, любовь к учёбе передаётся воздушно-капельным путём?» — задумавшись, Блум вспомнила о своей соседке, с которой предстояло ещё долгое время делить комнату. Похоже, они обе что-то перенимали друг от друга: Флора становилась строгой и решительной, а Блум нравилось познавать новое, даже если разбираться с травами и их классификациями она ой как не любила. Урок метаморфосимбиоза прошёл очень весело: феи наконец-то принялись практиковать полное изменение своего внешнего вида, а затем Уизгис продемонстрировал, как изменить тембр голоса, и рассказал, на какие моменты стоит обратить внимание. Вскоре аудитория наполнилась смехом, когда одноклассницы пародировали друг друга, инспектрису Гризельду или свой объект любовного интереса. Стелла как обычно отказалась менять свой облик, поскольку, естественно, считала себя и так самой красивой девушкой на свете, а значит ей необязательно прибегать к подобным ухищрениям. Амарил не упустила момента раскритиковать её, подняв на смех. Их словесную дуэль прервал строгий голос Уизгиса. Профессор очень не любил, когда на его уроках нарушалась дисциплина. Он мог закрыть глаза, если это в рамках занятия, но если это какие-то личные выяснения отношений, то виновниц строго отчитывали взглядом или даже выпроваживали к инспектрисе Гризельде за наказанием. Ну, это если вдаваться в крайности. Всё-таки, такое происходило крайне редко. Сдвоенные лекции по природной магии подошли к концу, и несколько одноклассниц попрощались с Блум, Флорой и Музой, которые в компании других остались в аудитории. — Удачи, Блум! — подмигнули ей Стелла и Текна, помахали ладонями и скрылись за дверью. Блум упала головой на парту, приложившись к холодной поверхности. Заметив, что их позы с Музой стали очень похожи, Флора хихикнула. К концу учебного дня доживали немногие. Фея звука с трудом выносила монотонную лекцию профессора Палладиума о растениях, но, впрочем, она сама выбрала этот предмет вместо этикета. Грех было жаловаться. Она, как и Блум, рассчитывала, что на этих уроках эльф научит их, как варить зелья и припарки, чтобы когда начнётся курс зельелогии, они уже что-то понимали и были на высоте. Но… спасибо Стелле, как говорится. — Я бы хотел сделать небольшое объявление, которое вас порадует, — тепло улыбнулся эльф, глядя на скучающие лица фей. — На следующей неделе мы встречаемся в кабинете на первом этаже. — Лаборатория зелий?! — лицо Музы тотчас просветлело, как и одноклассниц. — Да! Ура! Палладиум тихо рассмеялся, увидев восторг студенток, которые принялись ликовать и обнимать друг друга. — Да. И поскольку у вас уже есть необходимая теория для создания нескольких напитков, то будет сразу проведена практическая работа. Блум заметила, что глаза её цветочной подруги тоже мерцали от радости. Она наконец-то побывает в школьной лаборатории, в которой профессор Палладиум ранее варил зелья и снадобья. Должно быть, это будет удивительная картина. Флора наслышана о том, насколько их преподаватель известен в этой области — он являлся экспертом в приготовлении зелий. Хотя заклинательство было его особой страстью, Палладиум много десятков лет провёл за скамьёй зельевара, заработав себе славу, а уже после всерьёз заинтересовался другой областью. Поэтому до сих пор он уступал своему коллеге, Авалону, в глубоких знаниях о целенаправленном волшебстве и восхищался его работами. Для Палладиума целенаправленные заклинания были скорее как хобби, а не как то, в чём он был профи. И если бы Авалон прибыл раньше, вероятно, Фарагонда и Гризельда направили бы Блум под его опеку напрямую. Но всё сложилось как сложилось. И отменять принятое ранее решение директриса не стала, не говоря уже о том, что Блум наверняка оспорила бы это. Подростки были до крайности упрямыми, поэтому взрослые решили не рисковать. Всем очевидно, насколько Блум с ходу привязалась к Палладиуму, открывшись перед ним и поведав свою историю. Палладиума уже нельзя было просто вычеркнуть из этой цепочки. К тому же, он всё-таки и правда вёл дисциплину целенаправленных заклинаний, даже если делал это особым образом, не имея настолько же чёткой и ясной программы, какая была у Авалона. — Правда… а что если на зельелогии кто-то снова взорвёт лабораторию?.. — высказала мрачное предположение Блум. Одноклассницы с недовольством на неё взглянули — она же не намеревается этого сделать? Блум пожала плечами и развела руками в стороны: — Взорвалась один раз, взорвётся другой. Тот факт, что это однажды уже случилось, нужно тоже учитывать. — Не беспокойтесь об этом, — махнул рукой Палладиум, пытаясь снять напряжение среди учениц. — В этот раз мы учли все аспекты, чтобы улучшить технику безопасности. На лабораторию было наложено много дополнительных заклинаний, предотвращающих самые разные теоретические ситуации. В том числе и то, что кто-то вновь попытается сварить любовный напиток и, смешав не те ингредиенты, вызовет взрыв. Теперь на волшебных котлах были наложены чары, которые при малейшем сигнале активируются, чтобы предотвратить беду, оградив опасное зелье волшебным куполом. Всё по последнему слову Зенитной техники. — Ладно, похоже, в проделках Стеллы бывает что-то положительное, — усмехнулась Блум. — Что, предлагаешь ей взорвать ещё пару старых классов? — пошутила Муза. — Если это на благо общества, то почему нет? Лицо Палладиума исказилось. Ему определённо такие методы не пришлись по душе. Но класс уже пересмотрел своё мнение и был готов объявить Стеллу героиней. В шутку, конечно. — Итак, девушки, давайте проверим список зелий и ингредиентов, которые вы будете использовать в следующую пятницу. В этот раз лекция прошла более оживлённо, поскольку они обсуждали то, что им понадобится уже на следующем уроке. Все улыбались и испытывали волнение. После занятия Блум закинула рюкзак на плечо и последовала за профессором в башню. — Её занятия разве не по вечерам проходят? — с сомнением поинтересовалась у Флоры Муза. — Тебе наконец стало любопытно? В обычные дни ты бы была права. Но сегодня — особенный день! Вдвоём они покинули класс вместе с другими феями отправившись на свежий воздух. Это уже становилось чем-то вроде традиции. Только Блум и Пиа могли сразу после уроков направиться в библиотеку, чтобы вновь открыть древние книги и грызть гранит науки. Другие феи предпочитали выбираться из душных аудиторий на природу или… ездить по магазинам. Поскольку сегодня был конец недели, Флора предложила соседке вместе сходить в кафе-мороженое. И заодно наведаться в несколько мест, в которых продают травы и семена, а также ингредиенты и аппаратуру для зелий. Тем временем Блум уже находилась в комнате симуляций. Перед началом испытания она успокаивала мысли, усевшись на полу и сложив ноги в позе лотоса, чтобы ещё немного помедитировать. Хотя Авалон пошутил, что перед смертью не надышишься, Палладиум позволил ей немного подготовиться и прийти в себя. Всё же правильный настрой был половиной дела. «Не пытайся понять магию. Расслабься. Сила феи происходит из позитивных эмоций. А значит, мне пригодятся счастливые воспоминания». Её глаза продолжительное время были закрыты, пока за плотно сомкнутыми веками проносились мириады счастливых моментов с её друзьями и семьёй. Это те, кого она любила, и то, что она всем сердцем желала защитить. И это чувство придавало ей сил, наполняя энергией. Палладиум и Авалон находились в комнате управления. Пока эльф настраивал компьютер, Авалон держал в руках небольшую статуэтку, глядя сквозь толстое защитное стекло на находящуюся внутри симулятора Блум. Этот тест точно станет для неё незабываемым. После того, как Блум подала знак рукой, что можно начинать, Авалон выдвинул небольшой отсек на компьютерной панели и положил внутрь статуэтку. Установив её внутрь, он вновь плотно задвинул этот ящичек. На экране компьютера возникло описание предмета, состоявшее из единиц, нолей и древнего языка, убегавшего строчками кода вверх. Палладиум нажал несколько клавиш и переключателей, и вспыхнул свет — световые панели начали модуляцию местности, залив всё пространство вокруг Блум ослепительным белым светом. Когда Блум открыла глаза, пейзаж показался ей знакомым. Повеяло холодом, из-за чего девушка начала растирать плечи. — Домино, — ахнула Фарагонда, наблюдавшая за всем процессом в своём кабинете, стоя напротив овального зеркала в человеческий рост. С помощью него она всегда могла наблюдать за Блум, где бы та ни была. Было ли это совпадением? Нет, не было. Все участники сцены знали, что для Блум должно значить это место. Особенно теперь, когда она и сама узнала его. Она видела пейзажи Домино в учебниках по истории и культуре, которые читала в библиотеке. Но там Домино была красивее. Она была живой и полной энергии, пестрила зеленью. Но узнать эту планету, у которой несколько лун, было легко, даже если сегодня она представляла собой самое грустное и заброшенное место во всём волшебном измерении. В следующий миг в воздухе появился объект, которого здесь быть не должно. Статуэтка птицы. Она вспыхнула волшебным светом, начиная оживать. Сначала это была птица, но затем она обратилась в свирепое чудище. Голова, шея и лапы изящного, но свирепого волка, длинный хвост словно у павлина и широкие крылья, которые блестели и переливались серебряными перьями меж большинства бурых. Оттенок шерсти животного был рыжевато-бурым. Глаза зверя, напротив, свирепыми не были — в них словно таился мистический интеллект. Животное было ростом с крупную дворнягу, оно приземлилось на передние лапы, подтянув под себя задние. Без команды оно не собиралось нападать, пока изучая своего предстоящего противника. Блум также смотрела вперёд, напрягая мышцы и насупив брови. Увидев крылатого волка с причудливым хвостом, Палладиум немного нервно улыбнулся, осадив Авалона: — Вы ещё помните, что она первогодка, которая едва ли умеет пользоваться магией? Она даже превращаться ещё не может. — Не беспокойтесь, я всё контролирую, — очаровательно улыбнулся паладин. — Вы просили меня предоставить то, что может нападать и способно напугать. Этот маленькой зверёк поможет добиться результатов. — Но какой ценой?.. У них явно не совпадали взгляды на этот счёт. Палладиум излишне привязался к Блум, считая её ребёнком. Его отношение не сильно отличалось от того, как с ученицами обращаются пристрастные Фарагонда и остальные учителя. Авалон в этом плане был более жёстким. В его глазах Блум и сама напоминала чудовище, а не человека. Так зачем её жалеть? Если она приложит хотя бы минимум своих настоящих способностей, от этого щенка не останется и мокрого места. Это реальность, которую Палладиум понять был не способен. — Это всего лишь развлечение, Палладиум. Ваша подопечная знает, что мы следим за ней, — он попытался обнадёжить коллегу. Но затем сказал нечто, что вызвало у Палладиума возмущение: — К тому же, фею не так просто искалечить.