Что не так с Блум?

— Что ж, Блум, прошло довольно много времени, чтобы вы успели привыкнуть к здешнему миру, а теперь… Ответьте-ка мне на один вопрос — на каком языке мы сейчас разговариваем? — На итальянском?.. — с подозрением ответила-спросила Блум. Но заметив снисходительную улыбку профессора, она быстро спохватилась: — Это вопрос с подвохом, не так ли? Дайте мне немного подумать… — Думайте, Блум, — разрешил Палладиум. Она всё это время говорила на итальянском — её родном языке. Если бы она использовала английский, она бы это заметила. Никакой другой язык Блум не был изучен в достаточной мере, чтобы свободно разговаривать. И когда она слышала речь любого другого волшебного существа, это всегда была итальянская речь. Как ни посмотри, первый ответ, который напрашивается — все в Магиксе говорят на итальянском! Но это глупо. Это… наивно. Поэтому профессор так улыбался. «Погодите-ка… профессор – эльф. Эльфы разговаривают на эльфийском языке», — поскольку весь мыслительный процесс феи отображался на её лице, Палладиум улыбнулся, невольно повернув голову вбок, из-за чего его заострённое ухо было видно ещё лучше. — Может ли это быть… какой-то волшебный язык? Я говорю на итальянском, я слышу итальянский, но это… невероятно. Книги, которые она читала, также были словно написаны на итальянском. Она определённо впервые видела эти языки, но когда пыталась понять их, то в её голове возникал итальянский перевод. Когда она сдавала тесты профессорам, Блум использовала итальянский язык, а другие феи, должно быть, языки своих родных планет. Но при этом у учителей не было никаких претензий. Однако знать такое количество языков со всей галактики же… невозможно, верно? — Вы правы, Блум, — эльф кивнул. — Правда в том, что с вашей точки зрения все мы и вы говорим на «итальянском». Правда и то, что с моей точки зрения все разговаривают на эльфийском. Правда и то, что когда я говорю, — следующие слова Палладиума звучали очень красиво и витиевато, но совершенно непонятно. Это был незнакомый Блум язык. Но затем его речь вновь стала кристально ясной, — я специально говорю на своём родном языке, желая акцентировать ваше внимание. Блум глупо улыбалась, пытаясь переварить услышанное. Она пробовала повторить трюк профессора, говоря разные предложения на своём языке и стараясь мысленно акцентировать внимание, что оно не должно поддаться переводу. — Звучит красиво, — с теплотой во взгляде произнёс профессор. У неё получилось, хотя она этого и не заметила. Какой… удивительный мир. «Это… эффект Тардис вживую?». В одном научно-популярном британском сериале инопланетный корабль, который мог путешествовать по времени и пространству, использовал специальные волны или излучение для того, чтобы автоматически переводить незнакомую речь. И похожий эффект Блум наблюдала в Магиксе. Только специальными волнами была сама магия. — То есть когда Стелла разговаривала с моими родителями и мной, она говорила не на итальянском, но мы слышали итальянский. — Верно. Потому что она, как и любое существо, хотела быть понятой, — глубокомысленно и экспрессивно эльф поднял указательный палец, выглядя несколько занудным и немного строгим. — Волшебство помогает нам понимать друг друга, на каком бы языке на самом деле мы ни говорили. — Это… удивительно, — Блум испытывала восхищение. Похоже, это единственное слово, которое в данный момент вырывалось из её лексикона. Многие войны в истории Земли происходили из-за языкового барьера. Однако в этом обществе языковой барьер был уничтожен магией раз и навсегда. Поэтому привычное Блум знание о видах культур могло оказаться бесполезным в обществе, которое пошло по совершенно другому пути развития. «Я уже столкнулась с тем, что здесь иные представления о формировании вселенной. Поначалу казалось, что люди Магикса очень религиозны и верят в дракона, сотворившего мир. Но как оказалось, это не так. Это вовсе не религия, а фактическое положение вещей. Местная разновидность привычной физики, смешанная с волшебной энергией, определяющей и пронизывающей всё. Возможно, тут и понятие о войне может быть иным, нежели принято в представлении землян, видевших за историю существования человечества самые разные типы и подвиды кровопролития. Наверное, самым распространённым здесь был бы тип магической войны… как тысячелетние войны света и тьмы». — Хм-м, — Блум, нахмурившись, задумалась. — Профессор Палладиум, а если я вернусь на Землю, я буду понимать и смогу разговаривать с кем угодно? — Верно. — И зачем я тогда учила английский в школе?.. — землянка с печалью вздохнула. «Нужно было всего-то подождать десять лет, и вот, теперь я могу говорить хоть на древней латыни». Палладиум решил пропустить это замечание мимо ушей. Учение — это свет. Даже если Блум не пригодится то, что она изучала в своей земной школе, это было полезно, она развивала свою память и другие навыки. — Но… почему вы вдруг решили поговорить об этом? — Ну… я подумал, что раз сегодня такой спокойный вечер, и мы можем немного расслабиться после обретения вами первых крыльев, почему бы не поговорить о том, что я уже давно откладывал… Блум, вы впервые в волшебном мире. Для вас всё тут ново. И я бы хотел и дальше сопровождать вас на этом пути. Они оба улыбались с теплотой, и в аудитории царила уютная атмосфера. Лучи закатного солнца окрашивали комнату в завораживающие цвета. Сияющий заревом пламени солнца вечер был любимой порой Блум. На поверхности стола располагалась пара чашек, от которых раздавался запах мяты. Единственного, кого тут ожидаемо не было, так это Авалона. Он так и не явился в этот вечер, хоть и присутствовал на дневных занятиях. Похоже, после случившегося на прошлой неделе он избегал встреч с Блум, даже в коридорах они случайно не пересекались. «Он взрослый или ребёнок?» — землянка фыркала, вспоминая этого мужчину. «Видимо, он тоже решил расслабиться, раз теперь у меня появились крылья, хотя именно он больше всех кричал об угрозе похитителей талантов, настаивая на скорейших результатах». Добившись своего, мистер Авалон успокоился и спрятал нос? Хах. — Кстати о крыльях, Блум… Как настроение перед первым уроком полётов на своих новых крыльях? — Не лучшим образом, профессор… ха-ха. Палладиум весело усмехнулся, услышав нервный смех студентки. Помимо завтрашних мучений на уроках Уизгиса Блум ждёт ещё и встреча с Селиной. Эта девчонка ещё на балу первокурсников грозилась, что как только Блум обретёт крылья, её ожидают несладкие тренировки с земными подругами. На крыло вставать тяжело — об этом легко догадаться, стоит заметить насмешливые взгляды Авалона и ведьм. — Мистер Авалон быстро перемещается между корпусами и даже ездит в Магикс со скоростью света за какими-то кофейными напитками… Может, он тоже обладает крыльями? — предположила Блум. Она знала, что чтобы добраться от Алфеи до города нужно столько же времени, сколько она добирается на работу в кафе на берегу. Кафе «Белая лошадь» располагалось близ города: городским жителям приходилось немного пройтись пешком по лесу, чтобы добраться до берега озера. Но расстояние всё равно было ощутимым, поэтому намного проще воспользоваться автобусом и проехать одну остановку в течение пары минут. Кафе, как и город, был равноудалённым пунктом от колледжей фей и ведьм. Парням из Красного Фонтана в этом отношении с географическим положением повезло меньше, поскольку когда они пользовались общественным транспортом, то их поездка была вдвое длиннее — их школа располагалась через озеро Роккалуче от городской черты, из-за чего автобусу приходилось огибать водоём по кругу, чтобы обойти три магические школы. По этой причине Ривен и другие ребята предпочитали летать на ветролётах, позволявших пересекать водную гладь по прямой к цели. Это было намного быстрее автобуса. — Или же он использует телепортацию. Авалон искуснее меня в вопросах заклинаний. Кто знает, может, ему известно заклинание телепортации, требующее малых энергетических затрат?.. — Палладиум не был в этом уверен. Ему тоже было любопытно, какими методами пользуется его коллега, но он не спрашивал, поскольку это был довольно неловкий вопрос. При этом он понимал, что Авалон, скорее всего, с удовольствием на него ответит, так как этот человек любил объяснять. — Профессор, а вы ведь тоже знаете пару таких заклинаний, верно? — Может быть… В прошлый раз когда феи попали в передрягу на чёрном грязевом болоте из-за появления грязевого монстра и обрушения ливня, именно Палладиум использовал заклинания телепортации. Благодаря нему группа фей оказалась посреди леса, когда они только собирались в путешествие, и из-за него они вернулись домой. Да и когда они отправлялись в Гардению, чтобы побывать в месте, где отец нашёл Блум, после этого Палладиум открыл портал между измерений, чтобы сразу оказаться в Алфее. Что означало, что ему известны как метод телепортации, так и метод создания порталов. — Вас интересует телепортация, потому что вы хотите иногда бывать дома, верно? Блум кивнула. Но это не единственная причина. Умение быстро перемещаться очень полезно для спасения собственной или чужой жизни. Иногда расстояние, вас разделяющее, может оказаться критичным и смертельным. Также это неплохой способ избежать нежелательной драки. Разве это не должно входить в курс самообороны? Феям периодически приходится иметь дело с монстрами и чудовищами, когда они оказываются втянуты в миссии специалистов. В таких ситуациях было бы неплохо иметь возможность сбежать с поля боя, возможно, захватив с собой товарищей, чтобы отдохнуть, перегруппироваться или же позвать на помощь. — Вы правильно угадали, профессор, но я думаю, что навык телепортации будет полезен и в целях самозащиты. Сколько людей в Магиксе способны телепортироваться? — Телепортации непросто обучиться, и из-за малейшей ошибки или постороннего вмешательства она может быть крайне опасна. К примеру. Обычно волшебники предпочитают открывать порталы-проходы между измерений. Но если они зададут неверные координаты, то могут потеряться в ткани реальности и блуждать там вечность, потерянные между мирами. А перенос частиц своего тела может привести к досадной потере неопределённого количества клеток… — …Но ведь если всё сделать правильно и осторожно, то всё сработает, верно? Эльф улыбнулся в ответ. Храбрость и бесстрашие этой земной феи впечатляли. Конечно, он по привычке запугивал студентку, чтобы она не относилась к заклинаниям и волшебству несерьёзно. Магия — это не игрушка. — По правде говоря, порталы и телепортацию используют как предпочтительный метод перемещения волшебники с хорошим талантом к магии вроде фей и магов, а также ведьм и колдунов. Как вы должно быть уже заметили, городские жители могут создавать бытовые заклинания, но специально для них созданы центральные площади телепортов, поскольку жители Магикса не обладают достаточной волшебной силой и мастерством для самостоятельного создания портала или мгновенной телепортации. Блум вспомнила, как Стелла рассказывала перед директрисами, что бежала к площади порталов, спасаясь от погони. Именно так она попала на Землю. Да и как оказалось, этот портал из Магикса должен был отправить эмигрантку в специальный пункт приёма иммигрантов и туристов на Земле, что-то вроде космопорта, а не выбрасывать рядом с центральным парком Гардении. С такой площади порталов каждый мог легко попасть почти что в любую точку галактики и в любое измерение. — Профессор, а вам нравится запугивать учеников! — когда она это поняла, Блум усмехнулась. — Мои уроки слишком часто слушают мимо ушей… — посетовал преподаватель. — И подобно родителю старой закалки, вы запугиваете детей, чтобы они вас слушались. — Вы разочарованы?.. — Нет, — Блум мотнула головой. — Мне знакомы как минимум несколько личностей, которых только такой метод воспитания способен чему-то научить. Перед её глазами легко возникли образы Стеллы, Амарил и Франсин. Стелла легкомысленна, склонна к авантюрам и, как и Франсин, ей нравится красоваться, что может их обеих поставить под удар. Амарил же излишне самоуверенна и упряма, и когда кто-то сомневается в её способностях, то быть беде: эта фея не отступит, пока не победит, доказав, что соперник не прав и хуже неё. Также Амарил свойственно мухлевать и искать более простые пути к решению поставленной задачи, что Блум успела заметить за время их совместного обучения. Но Пиа и другие её подруги, с которыми землянка всё ещё плохо знакома, одёргивают Амарил. Однако если на «арене» сталкиваются Амарил и Стелла, то урезонить их способен только преподаватель. — Пускай вы преследуете целью небольшую личную месть, профессор, вы всё ещё остаётесь хорошим учителем и не станете выходить за рамки дозволенного. Я знаю это. Палладиум мысленно вздохнул, восхищаясь взрослым поведением этого подростка. От учениц возраста Блум подобные слова услышишь редко, и обычно они содержат в себе личную симпатию, а не объективную оценку. — Хорошо. Давайте приступим к изучению азов, — эльф приподнял ладонь и щёлкнул пальцами, произнеся: — «Основы трансмиграции, введение в науку о порталах». В следующий миг в его руке из волшебных искр завертелась и возникла достаточно толстая книга в тёмно-синей обложке, расписанная серебристо-белыми буквами и кругами. — Вы её взяли из личной коллекции или из библиотеки?.. — с интересом спросила Блум. В очередной раз она восхищалась тому, как можно использовать магию в быту: она даже могла призвать и телепортировать книгу, если волшебник помнит название. — Из библиотеки. Блум… я одолжу вам этот учебник, чтобы вы могли ознакомиться с теорией, а потом мы перейдём к практике. И… так как библиотека выдаёт книги строго по необходимости и по уровню доступа, прошу, не потеряйте её. Она взята из читального зала на моё имя, и будет неловко, если мне придётся компенсировать мисс Барбатее пропажу, заодно получая выговор… Для взрослого компенсировать причинённый ущерб — это не такая уж большая проблема. Палладиум не желал сталкиваться именно со второй сопутствующей частью — выговором — и отвечать на вопросы, а как это получилось. — Не волнуйтесь, профессор, я буду бережно к ней относиться, — заверила Блум. Но всё же оговорилась: — Если конечно не возникнет непредвиденной ситуации… В их с Флорой комнате достаточно спокойно, но всё же Блум не особо доверяла живым растениям соседки. И если кто-то из соседок вдруг встанет не с той ноги и беспардонно стащит учебник для своих целей — кто-то вроде Стеллы, например, — Блум тоже не могла принять меры для предотвращения такого развития ситуации. Её воспитывали не брать чужие вещи без разрешения. Но она не могла говорить за других. — Если я всё же потеряю книгу… какими бы ни были обстоятельства… я пойду к мисс Барбатее вместе с вами и объясню ситуацию. Если студент что-то теряет — это нормально и предсказуемо. Но вам, профессор, это может испортить репутацию, и библиотека может не выдать вам какую-то редкую книгу, которую вы захотите изучить. — Блум… — Но лучше конечно хорошо заботиться о вещах, — девушка склонила голову вбок. — Тогда и идти на ковёр никому из нас не придётся. Блум помнила, что Фарагонда запретила ей покидать Алфею — до межсеместровых каникул как минимум. Если директриса узнает, что она взяла из библиотеки учебник по телепортации и порталам между измерений, сложить два и два, что Блум замыслила, будет просто. Возможно поэтому Палладиум записал книгу на своё имя, желая меньше светить имя студентки, каждый шаг которой и так отслеживается. Но если что-то пойдёт не так, Блум готова отвечать за это сама. На этом закончив обсуждение, они приступили к изучению основ телепортации. Это было полезно, поскольку в начале изучается то, как телепортировать другие объекты, включая фокусы, похожие на тот, что уже демонстрировал профессор, призвав книгу из библиотеки. Для того, чтобы телепортировать объекты, волшебник должен точно знать их расположение и конечный пункт назначения. Если бы маг попробовал заставить объект исчезнуть, не представляя конкретного места… кто знает, где бы этот предмет оказался… Обычно в таких ситуациях заклинание попросту не срабатывает, но Палладиум встречал эксцентричных личностей, у которых заклинание при таком запросе сработало. Конечно, призвать предмет обратно, не зная, где он находится, почти невозможно. Разве что речь идёт о магическом артефакте, с которым у волшебника заключён контракт либо другим путём образована связь. — Попробуем с чего-нибудь простого. Блум, видите книгу с оранжевой обложкой на верхней полке? Примените формулу и заставьте её появиться на столе. Ожидаемо, это оказалось сложнее, чем утверждал профессор. Потому что то и дело книга спрыгивала с полки и прилетала на стол вместо того, чтобы исчезнуть и появиться, что, конечно же, не удовлетворяло запрос Палладиума. Когда на столе образовалась стопка из десяти учебников, профессор решил дать подсказку. — Блум, вы не сосредоточены и не чувствуете разницу между этими двумя заклинаниями. Вы не просите книгу прийти к вам. Вы должны сами взять её. «Что это должно значить?.. Мне нужно использовать свою магическую сущность, чтобы сделать это?» — девушка в задумчивости нахмурилась, принявшись размышлять, что же именно она делает не так. Жаль, под рукой не было волшебного пера, но она не сможет на него полагаться при любом пустяке. Ей не обязательно видеть, где находится нужный объект. Она должна это знать. Если объект находится на прежнем месте, его получится схватить и вытянуть к себе. С помощью волшебной сущности можно было исследовать окружение на далёких расстояниях, в зависимости от уровня самоконтроля и сил. Именно таким методом Палладиум достал книгу из библиотеки в другом корпусе — он ощутил её своим чувством и схватил, заставив появиться перед собой. Напрягшись, Блум решила достать не книгу с полки в лекционном кабинете преподавателя, а учебник по зельелогии, лежавший в середине стопки книг, сложенной на письменном столе Блум в их с Флорой комнате. — У вас получилось, Блум, — Палладиум похлопал. Девушка открыла глаза и поймала левитирующую книгу зелий. Следующим действием она попробовала отправить учебник обратно в комнату, и Блум знала, что у неё это получилось. Ей стало любопытно… — Профессор, а можно ли точно также достать или отправить вещи на более далёкие расстояния? — Что вы имеете в виду?.. Когда Палладиум уже собирался объяснить, что идея Блум требует специализированных заклинаний и особого таланта, он опоздал и с удивлением обнаружил в её руках небольшую старую фотографию в деревянной рамке. — Только не говорите мне, что это… вы же достали это не из вашего дома, верно, Блум? — Напрямую оттуда. Как я и ожидала, это сработало! Она не выглядела удивлённой, а вот профессор — очень даже, его лицо перекосило от потрясения. Но затем он вспомнил, что имеет дело с ребёнком Домино, который уже не раз демонстрировал аномальные способности. В волшебном измерении маги не могут обмениваться предметами на космических расстояниях. В таких случаях обычно задействуется специализированная магия и волшебные артефакты. Не потому, что это невозможно совершить, а скорее из-за того, что это очень энергозатратно и изматывающе. Не у каждого волшебника найдётся столько внутренней энергии, чтобы делать посылки в другую точку галактики. Но Блум, как всегда, поражает. Теперь уже пришёл черёд Палладиума задаваться вопросом: «Что значит «как ожидалось»? Разве она не только сейчас научилась этому заклинанию?» Палладиум не был в курсе того, что пару дней назад Блум во сне совершила путешествие на Землю. А Блум, вспоминая это событие, сделала смелый расчёт, что вряд ли телепортация предметов сложнее телепортации сознания. Она не знала, как у неё это получилось в тот раз. Но раз это сработало, то почему бы не попробовать и что-то другое, гипотетически более простое? Глядя на уродливое выражение лица эльфа, Блум поняла, что рассказывать кому-либо ещё о том, что она сейчас умеет, лучше не следует. В итоге в её копилку добавился ещё один секрет. Палладиум, желая успокоить свои шаткие нервы, схватился за чашку, вдыхая аромат чая: «Блум и правда была бы находкой для контрабандистов, как и говорил Авалон…». Землянка улыбнулась и лёгким движением отправила деревянную раму с изображением её семьи обратно в гостиную её дома. В той фотораме находилась фотография с воспоминанием, как Блум праздновала один из первых своих дней рождений. Майк и Ванесса хранили множество таких фото, их количества хватало на несколько альбомов. И речь не только о днях рождения Блум. Там были и фотографии, как они бывали в гостях у друзей Блум; как Блум училась кататься на детском велосипеде, а затем и на роликовых коньках; её первый учебный день в новой школе и канун учебного года; новогодние и этнические праздники; и просто повседневные фотографии, которые делал Майк, когда фотоаппарат был под рукой и он успевал поймать момент. Её родители с любовью хранили все эти драгоценные воспоминания. Их гостиная в этом плане была уютной: по ней легко понять, насколько любящая и дружная семья живёт в этом доме. С какой-то стороны ей повезло не оказаться настоящей земной феей. Пускай Блум на самом деле желала этого, ведь тогда ничто бы из Магикса не влекло её в далёкий космос, отрывая от привычной жизни, но… как бы она в одиночку решила проблему магов Чёрного Круга? Не будь она урождённой волшебницей Магикса, кто знает, что эти ребята с ней бы сделали. Её отпустили исключительно потому, что колдунов интересовали земные феи. «То, что они продолжают искать их, означает, что земные феи всё ещё живут на Земле, но вынуждены скрываться… Либо они препятствуют рождению новых фей Земли, беря каждую под свой контроль. Интересно, чем именно они так насолили колдунам, что те открыли против них вендетту?» — Блум испытывала сомнения. Эта причина должна быть достаточно весомой, чтобы устроить геноцид фей Земли как вида и установить тотальный контроль над ними. Люди пытаются контролировать то, чего не понимают либо опасаются. Должно быть, колдуны считают земных фей опасными, либо земные феи угрожали их власти над планетой. К сегодняшнему дню земляне считают магию чушью и не верят в неё, что, несомненно, является заслугой тёмных колдунов. Однако… Блум и раньше замечала, что хотя у землян нет веры в позитивные явления волшебства, очень многие склонны к негативным суевериям, кто-то верит в проклятия и паранормальные явления. Земляне стали склонны к негативному мышлению, которому подвержена и сама Блум, поэтому ей чужда культура сладкого идеального Магикса: она ищет в ней изъяны и вполне успешно находит. «Земля и Магикс похожи на кривое зеркало друг друга. В одном мире чаша весов склонилась в сторону света, а в другом — тьма подавила свет. Мне не нравятся обе эти крайности». В мире тьмы ей придётся скрывать свою природу от друзей, бояться судьбы лабораторной крысы или сожжённой ведьмы. Но и в мире света для неё нет места. Её происхождение обеспечило Блум неприятности и судьбу редкого зверя, шкуру которого возжелают заполучить охотники. «Похоже, в этом мире люди хорошо понимают только язык силы», — как бы прискорбно эта мысль ни звучала, ей оставалось только стать сильнее и могущественнее. У Блум хватало неприятностей. Магикс не был безопасным местом, по крайней мере, для неё, как для «особенной» волшебницы родом с Домино. Её экзотическое происхождение прибавляло ей проблем, заставляя быстрее учиться защищать себя и своих друзей. В противном случае высока вероятность, что она останется в стенах Алфеи навсегда. В этот вечер Палладиум и Блум смогли закончить пораньше. Обычно Блум приходила в обеденный зал довольно поздно, поэтому Флора и Муза удивились, когда землянка пришла раньше Стеллы и даже Текны. — Твои занятия закончились раньше? — Угу, — Блум махнула рукой официантке, подавая знак. — Профессор сказал, что раз у меня появились крылья, мы можем немного расслабиться. Предполагается, что сейчас я должна налечь на учёбу, чтобы догнать вас. — С завтрашнего дня ты будешь летать вместе с нами, да? — Флора улыбнулась, желая подбодрить подругу, но Муза поспешила всех разочаровать. — А вот и нет. Сначала она будет учиться вместе с другими головастиками своему первому полёту. Хорошо, если вы догоните нас к концу семестра. — Муза! — Послушайте… а где вы научились летать? — поинтересовалась Блум, вспоминая, что все девушки в их квартире уже проявили свои крылья ещё до поступления в этот колледж. Да и многие первокурсницы тоже. Флора и Муза переглянулись между собой. Их такой вопрос не волновал, хотя думая об этом сейчас, они тоже понятия не имели, как другие получили своё превращение. — Моя мама рассказывала, что это судьба: фея получает свои крылья, когда наступает подходящий для этого момент, — шатенка романтично улыбнулась. Поэтому Флора не переживала и успокаивала Блум, убеждая в том, что время её «расцвета» ещё придёт. Это не метафора, а неспешная философия её жизни. Всему своё время. Даже цветку требуются недели и месяцы, чтобы вырасти из маленького семечка в прекрасное и чарующее растение. — Но мои крылья были получены в искусственно созданных условиях, — задумчиво прокомментировала Блум. — Вряд ли это подходит под идею фатализма. Возможно… как Стелла и говорила, тебе было достаточно поверить в себя. — Наверное, так и было, — не особо задумываясь, легко кивнула Флора и посмотрела на девушку, сидевшую напротив с раскрытым учебником по зельелогии. — А что насчёт тебя, Муза? Как это произошло с тобой? Муза погрузилась в не самые приятные воспоминания. День получения крыльев для неё стал одним из очень немногих ярких моментов в подростковом возрасте. Она случайно сболтнула отцу лишнего, из-за чего они поругались в тот вечер, и Муза сбежала из дома. Ей приходилось это делать далеко не в первый раз, но чувство обиды от этого не становилось слабее. В этом доме нельзя упоминать о нескольких вещах. Нужно следить за словами и поведением, стараться не показывать эмоций и быть послушной. Иначе он наверняка… придёт в ярость. Блум и Флора обращали внимание, что Муза очень часто втягивала голову в плечи, возможно, неосознанно. — В тот день я как обычно сбежала из дома, чтобы выпустить пар. Ноги привели меня на пристань, откуда можно наблюдать поющих китов Мелодии. Мы… пели вместе, когда это случилось. Поющие киты — это морские млекопитающие, чьи песни обладают волшебной силой. Они поддерживают баланс энергий на Мелодии, сохраняя гармонию планеты. Муза не вдавалась в подробности. До того как спеть с китами, она долго плакала и кричала, пугая птиц и животных. Муза ненавидела то, что собственный отец не желал её слышать и не позволял ей петь. Только приходя в подобные места, ей удавалось ненадолго расслабиться. У Музы была мечта. И как завещала ей мама, она готова за неё бороться! Её превращение феи пробудилось как ответ на это стремление. Как бы отцу ни хотелось отрицать факты, Муза оставалась жительницей Мелодии — королевства музыки. Абсолютно невозможно, чтобы она, коли окажется феей, обладала какой-либо иной магией, помимо той, что связана с силой звука и ритма мелодий и песен. Она была очень счастлива, когда её магическая сила наконец пробудилась. Все мелодийцы обладали магией музыки, но только феи и маги могли пробудить сильное волшебство и открыть в себе талант. Осознание себя как феи звука помогло Музе покинуть Мелодию и отправиться в Алфею — лучшую и по праву легендарную школу для фей. Хоть отец поначалу ворчал, сомневаясь, что Музе нужно получать образование феи, в итоге он смирился, не без помощи подруги их семьи и по совместительству профессора Алфеи — мисс Дюфор. Муза безмерно благодарна этой женщине за помощь. Если она получит диплом выпускницы Алфеи, то всегда сможет найти себе работу, и её отец немного успокоится. Может быть тогда… он смирится и перестанет злиться всякий раз, когда она всё ещё продолжает говорить о музыкальной карьере. Но… это в будущем. Пока что Муза не намеривалась даже заикаться об этом, чтобы не провоцировать отца на то, чтобы он забрал её документы из школы. Малейшая ошибка может закрыть ей дорогу к мечте. — Значит, перепады настроения, эмоциональный всплеск и резкое расслабление, — Блум выделила основные моменты из лаконичного рассказа Музы. Заметив, что к ним подходит Текна, землянка окликнула её: — Эй, Текна! А как ты получила своё превращение? Фея технологий легко забралась на скамью и положила свой лаптоп на стол. Она тем же жестом помахала официантке и дополнительно сделала ещё пару условных жестов. У каждого сектора за столом была своя привязанная к группе фей официантка, которая со временем запоминала их предпочтения. Вскоре Эрбетта подошла к ним, поставив перед Текной диетический салат с мясом и кофе со льдом. Это был низкокалорийный вариант фраппе, в котором нет ничего кроме эспрессо и льда. Сделав глоток освежающего напитка, Текна присоединилась к неспешному разговору. — Превращение, значит?.. Ну, это не было чем-то особенным. — Давай, скажи, что у вас на Зените всё настолько упорядоченно, что и превращение вы взяли под контроль… — закатила глаза цветочная фея. Блум и Муза перевели удивлённые взгляды на Флору. — Да, верно, — Текна искренне улыбнулась. Она как обычно плохо улавливала перемены в эмоциях собеседника и не поняла, что в словах Флоры звучали сарказм и лёгкое раздражение. — Именно поэтому у нас уже сто лет не рождались ведьмы. Блум ахнула: «Эта ситуация похожа на антипод Земли, где исчезли феи. Только на Зените… искусственно перестали рождаться ведьмы? — её очень впечатлило подтверждение этого открытия со стороны. — То есть для Магикса не в новинку идея контролировать рождаемость определённой группы магов?..». Этот мир магии казался Блум всё более и более странным и пугающим. И пугало её именно то, что она не могла понять причин, почему были приняты именно такие полярно разные решения на двух планетах. Исходя из того, что ей удалось узнать, казалось, тут имеет место политика измерения и каждой планеты в частности. В королевстве Магикс фей ценили больше, чем на Земле, где они исчезли много веков назад. Но здесь, как минимум в последние пару десятилетий, феи и ведьмы спокойно уживались, очень медленно забывая тысячелетия войн и конфликтов. За что сражались обе стороны? Почему они не смогли найти компромисс между собой раньше?.. Флора восприняла ответ Текны в штыки, нахмурившись и отведя взгляд. Многие ведьмы, поступившие в Облачную Башню, были выходцами из Линфеи, это не для кого не секрет. Цветочная фея не могла быть спокойной, когда задумывалась о том, как народ Зенита поступает с природой и естественными законами Вселенной, давя их наукой и технологиями. Но ей приходилось подавлять эти эмоции и вспоминать учения о миролюбии и терпимости, которые преподавали в школе. Жители Линфеи не должны вмешиваться в дела других королевств, таков закон. То, что она не способна понять культуру родины Текны, не делает Текну плохим человеком. Нужно успокоиться… — Так всё же, как ты получила свои крылья? — напомнила фее свой вопрос Блум. Текна выглядела рассеянной, когда с неуверенностью поглядывала в сторону отвернувшейся Флоры. Что на этот раз она сделала не так и почему Флора не может объяснить, как она всегда это делала? — Когда подросткам исполняется двенадцать лет, мы проходим тестирование на выявление магического таланта. Высокотехнологичные роботы проверяют уровень содержания магии в наших телах и объявляют результат. В зависимости от показателей человек может оказаться магом, феей или обычным гражданином. А уже затем при поступлении в высшую школу Зенита нас распределяют по факультетам и направлениям в соответствии с нашим уровнем интеллекта и наличием либо отсутствием магического таланта. — Ого… — все трое удивлённо вздохнули, пытаясь вообразить эту картину. Мир Текны и правда оказался упорядоченным. Флора всё ещё с не особо довольным выражением лица обратила на рассказ Текны внимание, вновь повернувшись и вслушавшись. — Феи, когда приходит назначенное время в расписании, проходят специальное тестирование на полигоне для того, чтобы раскрыть свои способности и потенциал. Тогда мы и получаем свои крылья. — Специальный тест? — переспросила землянка, желая услышать подробности. — Он похож на твое тестирование в комнате симуляций. Но технологии университета не настолько продвинутые в аспекте соединения волшебства с техникой. Нам ещё есть к чему стремиться. Но в общих чертах да. В отличие от твоего теста мы на большой арене работаем в команде, чтобы пройти полосу испытаний. Если у кого-то не вышло раскрыть крылья в первую попытку, эта фея отправляется в следующий раз с другой группой. — Бывали ли случаи, когда фея так и не смогла получить свои крылья? — Нет. Таких случаев не было. Блум нахмурилась, расстроившись, когда услышала такой ответ. Муза пожала плечами, продолжив ужинать, а Флора ободряюще коснулась плеча соседки, чтобы затем с возмущённым выражением взглянуть на Текну, послав ей невербальное сообщение. Текна вздрогнула и на пару секунд скривила лицо, но затем смирилась. — По крайней мере… мне о таких случаях не доводилось слышать. Но кто знает, может, в далёком прошлом такие истории происходили? — фея технологий пожала плечами, переведя стрелку вины на теорию вероятности и математическую статистику. — Ах, Флора, перестань давить на неё, — уже через мгновение Блум не выглядела расстроенной и даже пожурила излишне заботливую девушку, чья забота, прямо как и её растения, порой удушала. — Извини, Текна. — Я принимаю твои извинения, но я не обижена. Мне и правда порой не достаёт тактичности. Но знайте, что я не специально. У меня нет намерения задеть чьи-либо чувства и обидеть, — спокойно и рационально объяснила фея, прикрыв глаза и поднеся к тонким губам чашку с кофе. Муза пожала плечами, продолжив уплетать ужин. Она делила с Текной комнату и за прошедший месяц у неё ни разу не было никаких конфликтов с этой вежливой и тихой девушкой. Скорее, это у Текны иногда бывали проблемы, когда Муза включала слишком громкую музыку в наушниках. Но даже в такие моменты Текна крайне вежливо просила её сделать потише. Либо доставала чудной технологический прибор из своей коллекции, который устанавливал звуконепроницаемый барьер на её половине комнаты. С ней было очень удобно соседствовать, легко и порой даже забавно разговаривать, и она была очень понимающей на взгляд Музы. Даже если немного неловкой в вопросе проявления эмоций или веселья. Стелла как обычно явилась последней к их столу, выглядя при этом радостной и беззаботно-счастливой. Муза раздражённо вздохнула, задаваясь вслух вопросом, когда же принцесса планирует делать домашние задания. Ведь Стелла только и делает, что ходит по магазинам или на встречи с принцем Скаем. Никто ни разу не видел её за учёбой. — Что-то твой образ жизни слабо вяжется с громким заявлением о том, чтобы стать «настоящей, успешной и сильной феей», — заметила Муза. — Ах, ты не понимаешь эту логику, Муза, — усмехнулась Блум, с прищуром глядя на солнечную подругу. — «Фея не обязана знать, что она делает — она просто делает и всё»! — Блум! — Стелла с обидными нотками в голосе окликнула её. — Что, нашей принцессе не нравится, когда ей возвращают её же слова? — фыркнула Муза. — Девочки, раз все сейчас в сборе, то я напоминаю вам, что завтра мы встречаемся в пять часов возле кухни, — внезапно озвучила Текна, и тон её голоса не был шуточным. Встреча в пять? Зачем?.. Блум напряжённо хмурилась, но не могла вспомнить, что за мероприятие у них было назначено, да ещё и возле кухни. Поняв её трудности, Текна с любезной улыбкой пояснила. — Дежурство по кухне, Блум. Стелла и Блум обречённо вздохнули и завалились на стол. Одна ненавидела алфейские дежурства как само явление — они претили натуре принцессы, за которую всю работу выполняли слуги. А другая имела сложные отношения с кулинарией. Уж лучше бы ей выдали швабру и заставили драить полы, чем возиться с инструментами для пыток и несчастными продуктами…