Поглощение

В классной комнате горела вечная лампа, оставшаяся с урока магов. Чья-то сила циркулировала по заключенному в стекло плетению, не тускнея и не исчерпывая себя — на самом деле все-таки свечение все-таки понемногу гасло, но учитывая совсем невеликий размер, энергии хватило бы надолго. Может быть, на неделю непрерывной работы. Феликс покрутил ее в руках, поморщившись, когда нагревшееся стекло обожгло ему пальцы, и отставил обратно на стол. Хотелось бы ему посмотреть, возможно ли исключить выделение тепла или пустить его на что-то полезное. Как вообще составлено это заклинание — может, эту же структуру вечности и самоподдерживаемости можно применить и к другим вещам. Идеи роились в голове, вспыхивали как пылинки в свете лампы, такие завораживающие и одновременно нереальные. Он мог бы получить ответы на свои вопросы, побывав на уроках для магов, но никто не позволил бы ему это сделать. Учебник начальной ступени оказался неожиданно сложным, над ним приходилось подолгу размышлять, и Феликс до сих пор не продвинулся дальше середины. Может быть, это все не для него. Может, ему стоит радоваться уже тому, что имеет — чем бы он стал, если бы путешествующая комиссия не увидела бы в нем талант быть искрой? Унаследовал бы от отца их трактир, стал бы главой семьи. Женился бы, наверное, к двадцати, и всю жизнь бы возил тряпкой по столам и разбирался с пьяными рыбаками. Лампы были бы только масляные, и чем дальше, тем реже приходили бы мысли о ином. Дверь отворилась и по классу прошел сквозняк, но круг света не дрогнул, тени не заметались по стенам. Феликс вскинулся, оглядываясь через плечо, и выдохнул сквозь зубы. Ссыкун явился. — Ну и за чушь ты мне нацарапал? — вообще не стоило откликаться на его записку, тот мог сдать его воспитателям — и, наверное, еще успеет сделать это. — Что тебе нужно? Деньги? А может быть, что-то другое. Феликс видел, как на него смотрят. В конце концов, они уже не дети, денег на проституток у Киана отродясь не водилось. Тот помотал головой, глядя на него со своим обычным тупым выражением лица. Феликс фыркнул и соскочил со стола, попав босыми ногами прямо в кломпы. — Давай телься быстрее. У меня еще дела есть. — Ты хочешь быть магом? — как всегда, Киану удалось ляпнуть самую неприятную и неподходящую вещь, какая только могла прийти ему на ум. — У тебя не получается быть искрой, поэтому ты чертишь заклинания? Как же хотелось дать ему по лицу. — У меня все получается, — заявил Феликс, хотя это было не вполне правдой. В последний раз силу из него пришлось вытягивать принудительно, и до сих пор от воспоминания об этом у него ныли сухожилия в левой руке. Он не хотел отдавать ее. Не получалось открыться и отдать самому, без боли и чувства, будто из него вытаскивают нерв за нервом. Это его сила; почему он должен делиться ей? — Хочешь, потренируемся вместе? Ты ведь понимаешь, как вредно для нас накапливать ее, — Киан подступил поближе, и Феликс рефлекторно сделал шаг назад, пряча левую руку за спиной. — А может, не так уж и вредно, — фыркнул он, потом вовсе обошел стол так, чтобы до него не дотянулись. — Откуда ты знаешь? Может, нам всем врут, чтобы мы делали то, что им нужно. — Ты в обморок упал, — Киан остановился, но слишком близко. Лучше бы он просил денег… — Помнишь, на уроке? Как девушка. — Нет! Пламя вечной лампы качнулось и на миг в комнате стало темнее. Киан кивнул, будто не ожидал никакого другого ответа, и от этого Феликсу еще сильнее захотелось подправить ему лицо. А что, он может — пускай тот и выше, зато он умеет не только вздыхать и быть тютей. — Тогда хочешь, помогу с этой твоей книгой? Мой отец был магом, и все думали, что я… ну, тоже буду. Меня немного учили мама с бабушкой. Он уже два дня бился над заклинанием призыва огня. Наверное, авторы все-таки напутали с формулами — откуда в ключевой из них добавилась новая переменная, Феликс никак не мог понять. А проверить, будет ли плетение работать, если его составить так, как ему казалось правильным, не было никакой возможности. Бессмысленные и разочаровывающие попытки сложить поток силы в четкую форму. Сначала — невозможность раскрыться, чтобы отдать в окружающий его холод и темноту хотя бы тонкую струйку энергии, мучительные усилия, от которых пальцы сами собой впивались в грудь, будто это могло помочь. Потом — попытки наощупь сложить силу хоть во что-то, хотя бы в самую примитивную фигуру, в подобие не заклинания, а детских рисунков на песке. Феликс тратил на это по несколько часов каждую ночь, и еще ни разу у него не получилось. Это было все равно что пытаться рисовать дымом. Бесполезно. Киан не может ему помочь. Наверное, никто не может — Феликс наводил справки, есть ли хоть одна искра, у которой получалась настоящая магия, и ни в одной книге не было ни слова о таком. — Чего ты хочешь за то, чтобы не сдавать меня? — наконец произнес он. Каким же тусклым и усталым был его голос — когда разберется с этим, нужно умыться, а то завтра быть ему опухшим от усталости. Киан вздохнул, глядя на него еще печальнее, чем всегда. Ну точно как недоенная корова. — Ничего. Просто хотел помочь тебе. Не бойся, я никому не скажу, чем ты занимаешься. Сам только не попадись. Он правда никому не сказал. Феликс потом часто вспоминал, как тот притворил за собой дверь класса, и как потом избегал его взгляда. Несколько недель он еще ждал подвоха и на всякий случай одергивал своих друзей, когда те пытались задирать его, но дни шли и ничего не происходило. Тогда он просто велел всем не обращать на Киана внимания, и сам выбросил его из головы. Уж чья-чья, а его помощь ему не понадобится.