Тайская лапша со вкусом холодной стали

В тот вечер я вернулась домой, с опаской открывая дверь и осматривая квартиру, но там было пусто. Похоже, Виктор воспринял всерьёз мои слова. Тем не менее, я забаррикадировала вход тумбочкой, чтобы, в случае чего, успеть проснуться от шума. Ночь прошла тихо, утром меня тоже никто не поджидал, что немного успокоило меня. За завтраком я открыла старые непрочитанные сообщения от Зсасза. Всего две штуки, совсем неинформативные. В течении дня, каждый раз, открывая окно диалогов, взгляд невольно соскальзывал на статус Джона Смита. Не был онлайн со вчерашнего дня. Вздохнув, я снова отложила свой телефон. Все нормально, я поступила правильно. Я всегда поступаю правильно. Но это не отменяет моего желания, чтобы телефон тренькнул от нового сообщения Джона Смита. «А если…», «А вдруг…», «Но ведь мы же только разговаривали, можно было бы продолжить». Никто бы не узнал. Никто бы не узнал. Встряхнув головой, я постаралась отогнать эти мысли и накинулась на работу. Так, устанавливаем таймер и работаем, не отвлекаясь. Пятница ползла также и ровно с теми же мыслями, что и четверг. Однако, плюсом было то, что отец Лиама перенес ужин с выходных на этот день, а значит, хотя бы пятничный вечер не будет посвящен мыслям «быть или не быть». Так и было: ужин прошел замечательно (ведь мистер Данн обожает вредную жареную еду, хаха). Он рассказал нам пару забавных случаев, тоже спросил о случае в полицейском участке. Под еле сдерживаемые смешки Лиама я в общих чертах, как и своему отцу, рассказала о случившемся. Кстати, Лиам узнал о карте гостя, подаренной мне мистером Кобблпотом. Его перекошенное лицо стало прекрасной расплатой за нескончаемые смешки и вопросики о «бедняжке», которую взяли в заложники, за ужином. Но зато мне пришлось согласиться пойти с ним в субботу в клуб. Не скажу, что меня пришлось долго уговаривать. И да, я шла в Айсберг Лаунж в надежде увидеть кое-кого. Я старалась посматривать по сторонам, ненароком поворачиваясь в стороны во время танца. В конце концов, никто не должен понять, что я кого-то ищу. Шаг, шаг, взмах волосами и резкий поворот. За столиками его нет. Повести плечом, подмигнуть смотрящему на меня блондину, покрутиться, взмахивая подолом красного платья. Чертового Виктора Зсасза за барной стойкой нет. Бесполезно-бесполезно-бесполезно! Я была раздосадована. На себя, на Виктора, на ситуацию. Понятно, что Виктор поступил ровно так, как я сказала. Но ведь я не так хотела! Черт. Нет, если включить логику, то я понимаю, что все разрешилось самым благоприятным образом. Меня не убили, что уже хорошо, моя репутация не пострадала, что просто отлично. Но… но. – Разрешите угостить вас коктейлем, – слева материализовался тот самый блондин, уже держа в руках два бокала. Я улыбнулась, окидывая взглядом его серые носки, торчащие из черных кроссовок и посмотрела ему в глаза. – Нет, спасибо. Я не пью, – и повернулась обратно в сторону зала. Серьезно, кто-то еще принимает из рук незнакомцев алкоголь? Конечно, сейчас я с Лиамом, и он в любом случае не даст никому куда-то меня утащить, но я даже рисковать не стану. – Да брось, ты теряешь отличный шанс познакомиться с классным парнем, – быстро же он перешел в наступление. Закатив глаза, я все-таки повернулась к нему и с самым демонстративным видом оглядела его с ног до головы. – Будучи таким прилипчиво настойчивым, тебе не стать классным парнем, даже если ты будешь стараться тысячу лет, – улыбнувшись, я кивнула чуть в сторону. – Вон там у стойки девушка не спускает с тебя взгляда. Удачи! Сначала парень с растерянным видом посмотрел на меня, затем, нахмурив брови сделал шаг в мою сторону, явно собираясь что-то ответить. Насупленный взгляд, а руки сжаты на стаканах. Как бы ему не пришло в голову вылить на меня их содержимое. Блондин выставил в мою сторону один из стаканов, но скользнув взглядом по девушке, на которую я указала, остановился и моргнул. – Спасибо, – кинул он и двинулся в ее сторону. Я хмыкнула и встряхнула волосами. – Сводничаешь? – Раздался голос Лиама над ухом, и я с ухмылкой повернулась. – Конечно, ведь я – вестник Амура на этой земле, – показав на себя театральным жестом, я рассмеялась. Лиам прикусил нижнюю губу и оглядел меня лукавыми глазами. – Тогда показывай, в чьи объятия мне сегодня упасть? Следующие двадцать минут мы выбирали, в кого пустить стрелу Амура. Выбор каждого из нас влек шутку другого, так что мы не смогли определиться, отвлекаясь на смех и воображаемые ситуации. – О, нет, Лиам. Эта – точно не для тебя: она вынет сердце из твоей груди и съест его. Ее так просто не окрутишь… – А вот эта? – Лиам наклонился к моему уху, пальцем показывая в сторону столика у стены, за которым сидели четыре девушки и пояснил. – В шортах и с пучком на голове. Я пригляделась к девушке и поморщилась. – Лиам, у нее стразы на шортах, на водолазке и на сапогах. Что я, по-твоему должна сказать? Данн простонал и отвернулся от неудавшегося объекта любви. – Ты просто не хочешь меня делить, вот и отметаешь всех кандидаток! А я, наивный, тебе верю, – он положил голову на согнутые руки и продолжил причитать. Разумеется, я сказала, что это бред. Но стрелу Амура мы в этот день так ни в кого и не пустили. – Сладкие, цветочные? – консультант показала на милый розовый флакончик, и, не дожидаясь моего ответа, брызнула на блоттер. Нос тут же заполнил излишне приторный запах, будто я окунулась в сладкую вату. Нет, с этими духами не то что весь день, двух минут не погуляешь. – Дешевле обмазаться бабл гамом, – Итан прошептал, но все же недостаточно тихо, чтобы консультант не услышала. Я подавила улыбку и незаметно пихнула парня в бок. Консультант одарила Итана вежливой, но холодной улыбкой и начала предлагать другие духи. Если к каким-то флакончикам Итан не находил смешных описаний – это делала я, но в уме. Все-таки двое насмехающихся клиентов над товаром – уже слишком. Однако, нужные духи не находились, и все было не так: слишком сладкие, слишком сильные, как удар в лицо, вульгарные, пресные, химозные – ничего подходящего! Я выдала страдальческий стон и приложилась лбом к плечу Итана. – Мне не нравится ничего. Все какое-то… обычное, а я хочу, – я взмахнула рукой, показывая, что хочу чего-то потрясающего, чтоб мурашки шли по коже. – Поэтому ты со мной так поступила? Потому что я обычный? – раздался надо мной голос парня. Итан все так же держал меня в объятиях, но уже не смотрел с нежностью. Это был пустой взгляд человека, заглянувшего в микроскоп. Вроде интересно, что-то копошится на предметном стекле, но не слишком захватывающе. – Нет, это не так… Зачем ты говоришь такое? – я немного отстранилась, чтобы заглянуть парню в глаза. – Это так. Ты знаешь. Это ты виновата, что твой отец так поступил. Ведь ты просто стояла и смотрела… – он покачал головой, а изучающий взгляд сменился таким разочарованным, что мое сердце защемило. Потому что я знала, что он прав. – С ним бы ты так же поступила, принцесса? – Итан дернул подбородком, указывая на кого-то позади меня. Вместо консультанта, разбрызгивая на себя одеколон, стоял Виктор Зсасз. – Нет, – я покачала головой. – Нет. Я открыла глаза, уставилась на край подушки и выдохнула. Это только сон. Никогда не страдала кошмарами. Сейчас же, похоже, я впустила все происходящее в голову. Иначе появление осуждающего Итана во сне я объяснить не могу. Встряхнув головой, я заставила себя встать и пойти под душ, чтобы смыть сон и все потянувшиеся за ним воспоминания. Несмотря на серые тучи, низко висящие над городом, я решила пойти на пробежку по парку. Не хотелось проводить выходной день в зале и бежать по беговой дорожке, глядя в одну точку в окне. Я кивнула и улыбнулась нескольким бегунам, с которыми часто сталкивалась здесь. Забавно, что мы даже имен друг друга не знали, но исправно здоровались при встрече. Мне нравилась такая систематичность, казалось, что все под контролем. С погодой тоже повезло: дождь так и не начался. Поэтому, полчаса побегав, я сменила музыку в телефоне на более спокойную и пошла шагом вдоль деревьев. Очередная песня сменилась, и запел Лоик Нотте. Я тут же прикрыла глаза от удовольствия и улыбнулась, нажимая на кнопку повтора песни. Cure идеально подошла под растяжку, расслабляя меня. Покачивая головой и отбивая ритм рукой, я двинулась в сторону выхода из парка. Встретив еще несколько знакомых лиц, я с улыбкой поприветствовала их и взмахнула рукой. Приподнятый настрой, приятная тяжесть в ногах радовали меня и давали ощущение легкости. Прибавив немного звука, я повела плечами и беззвучно открывала рот, будто подпевала в голос певцу. Наверное, моя расслабленность и надетые наушники были основными причинами, почему я ничего не заметила. Накинутый на голову мешок был чем-то абсолютно сбивающим меня с толку, что сопротивляться я начала лишь тогда, когда меня, ухватив за шею, начали тащить в сторону автомобильной дороги. И тут же сквозь отбивающие об асфальт удары каблуков послышался раздраженный женский голос: – Ты собираешься мне помогать?! Возьми ее за ноги. Услышав это, я, откинувшись назад, вслепую начала пинать по невидимому противнику. Один из пинков попал в цель и послышалось несколько сдавленных ругательств. Впрочем, сразу после этого хватка на шее усилилась. Девушка сзади втягивала меня, по всей видимости, в фургон грузовика, и я начала еще активнее отпинываться. – Успокойся, если не хочешь, чтобы я тебе это вколола, – возле уха послышался глубокий женский голос, и в шею слегка кольнуло. – Отходить будешь мучительно. Не хотелось бы подвергать тебя такому. Я застыла, вторая похитительница же в это время втолкнула меня в машину и постучала по металлическим стенкам. Машина тут же тронулась. – Умница, – послышался тот же голос, и его обладательница начала вытаскивать у меня из кармана телефон, подбирая запутавшиеся наушники. Вторая девушка дернула меня за руки и начала их связывать. Это что у нас хороший коп и плохой коп? Пока мои руки обматывали веревкой, я вспоминала все дела, которые были сейчас в производстве у моего отца, все, о чем он мне хоть мельком говорил. На ум пришло дело, связанное с каким-то банкиром. Кажется, мошенничество с ценными бумагами и разглашение инсайдерской информации. Отец отзывался о нем с раздражением, упоминая словосочетания «скользкий тип» и «тюрьма по нему плачет». Это вполне могло быть его заказом, чтобы склонить папу к принятию «правильного» решения. Подумав об этом, мое лицо скривилось, а губы задрожали. Меня же не будут пытать? Представив, как кто-то вгоняет мне иголки под ногти, я зажмурилась. Я не вынесу этого, я не герой… До боли впившись ногтями в ладони, я заставила себя остановить панику. Спокойно, Бетани. По крайней мере, им не нужен твой труп. Может, мой отец сразу примет их условия и меня даже не ранят. Сжатый и искривленный рот расслабился, а за ним и все лицо. Судорожное дыхание сменилось более спокойным, и я откинулась на стенку грузовика. Главное, не думать, что отец поступит по-своему. – О, ты слушала Нотте. Мне он тоже нравится: такой милый парень, – послышалось справа. – Можно я включу через динамик? Странный вопрос от похитителя. Как будто, если я скажу нет, это что-то изменит. Я медленно кивнула, и в машине заиграла все та же песня, которая стояла на повторе. Спереди послышался страдальческий выдох. – Фу, это он что ли. – А нам с Бэт нравится, правда? – Красивый Голос закинула мне руку на плечо, отчего я тут же напряглась. – Мне – нет. Он похож на Джастина Бибера, – отрезала вторая девушка. – Что плохого в Бибере? – не то, чтобы мне он нравился, но я хотела хоть что-то противопоставить похитительнице, раз уж вырваться не удалось. – Ничего. – я хмыкнула на столь короткий ответ и вздернула голову с до сих пор надетым на нее мешком. – Я Лаура, кстати, – снова заговорила любительница Нотте и обладательница красивого голоса. – А это Нэ… – Помолчи уже, а, – голос сидящей напротив меня девушки стал жестче, приобретая нотки дрессировщика. Лаура вздохнула, и, я была уверена в этом, закатила глаза, потому что безымянная девушка снова заговорила. – Мне сказали ее доставить, а не дружбу заводить. Пальцы Лауры отбивали ритм на моем плече, а сама она тихонько хмыкнула. – Ну и дура ты. Спереди послышалось шевеление, и вторая девушка прошипела сквозь зубы. – Нет, это ты дура. Следующие полчаса мы ехали под музыку из моего плейлиста, Лаура иногда подпевала некоторым песням и пристукивала ботинком. Мне не нравится, когда кто-то мешает слушать песни, завывая рядом, но выбор у меня был не ахти какой, так что я молчала. Голова, прислонённая к стенке машины, мелко дрожала от неровностей на дороге, но я не собиралась убирать ее. Так я хотя бы не могла толком зацикливаться на размышлениях о моих пытках. Может, есть свидетели моего похищения и кто-нибудь позвонил в полицию? Ну да, в Готэме же такие законопослушные граждане! Даже если и увидел кто, ни за что не позвонит. Как однажды сказали на слушании моему судье «А зачем? Чтобы меня полиция полдня допрашивала, а потом ещё несколько раз вызывала в участок?». Я вспомнила фильм «Дети шпионов», когда родители вживили в зубы своих детей чип и отследили их. Ненароком прошлась языком по пломбе нижнего зуба, а потом сама же и закатила глаза на свои действия. Серьезно, Бэт? Чип в зубе? Мой план действий менялся каждую минуту: от «подчиняться похитителям и не раздражать их» до «оказать жесткое сопротивление». Правда, как именно оказать такое сопротивление я понятия не имела. Наверное, стоит хотя бы подождать, когда мы покинем машину. Вытаскивали меня из грузовика в четыре руки: схватили за плечи с двух сторон, приподняли и приземлили на асфальт. Немного покачнувшись, я выпрямилась, и меня тут же куда-то повели. Пройдя невысокую, в несколько ступеней, лестницу, мы остановились. С одной стороны мое плечо отпустили и послышался стук в дверь. Несколько томительных секунд и, наконец, дверь открылась. Под молчание открывшего, безымянная похитительница отрапортовала о моей доставке. В это время Лаура шептала мне сквозь мешок, что мой телефон пока побудет у неё. Пара рук мягко подтолкнула меня вперёд и, споткнувшись на пороге, я вошла. Дверь за мной тут же закрылась. Послышался шорох и ко мне подошли. Кто-то взял меня за запястья и начал развязывать узел. Так, если главный заказчик один - может, у меня получится справиться с ним? Веревка упала на мои кроссовки и мои руки, наконец, были освобождены. Машинально я потёрла запястья, ожидая, что похититель снимет с головы и мешок, но мы так и стояли в тишине. Поэтому я стянула ткань и, щурясь от света, уставилась на мужчину. От возмущения мои брови почти встретились на переносице, а руки сжались в кулаки. Все переживание вот-вот было готово вырваться из моего тела. – Да. Как. Ты. Посмел. Зсасз прикрыл глаза в удовольствии, уголки его губ дернулись, и он произнес что-то вроде «мммм». – Ты ведь дал слово, – давила я, сложив руки на груди, на что Виктор закатил глаза и нагнулся ко мне. – И не нарушил: ты сказала не приходить к тебе, так что пришлось самому пригласить тебя в гости. Я с театральным видом проморгалась и переспросила, «В гости?!». – Послушай, Бэт, – Виктор прислонился поясницей к стеклянному столику и заговорил. – То, что я говорил про зомби вокруг – я знаю, ты поняла меня. Так же знаю, что ты не являешься одним из них. На самом деле я встречал куда более интересных людей, которые должны были быть живыми, но вопреки логике, они были мертвы. И вот ты: дочурка богатенького папочки, пекущаяся о своей репутации и желающая стать судьей. Повернутая на внешности принцесса. Такие как ты никогда не были в моем вкусе. Сжав челюсть, я заставила себя не отводить взгляда от Зсасза. Он не прав, я не такая. Ногти впились в ладони, и я хмыкнула. – Но, тем не менее, именно ты жива, а они – нет. И я хочу понять, почему. Хочу продолжить наше общение, и знаю, что ты тоже хочешь. Ты можешь сейчас вздернуть свой нос и начать отпираться. Но знай, что второго предложения не будет. Я понимала, что он говорит правду и больше меня не потревожит, если я сейчас откажусь от его приглашения. Он был прав: я хотела продолжения, мне самой было интересно, но его манера предложения была отвратительна. Конечно, Зсасз мне нравился, и очень, но это не дает ему права говорить со мной так, будто только я нуждаюсь в его обществе. Так, стоя перед ним в спортивных штанах и толстовке, я почему-то почувствовала себя спокойной и уверенной. Волосы были собраны в косичку, на лице нет макияжа (я что враг себе – перед пробежкой покрывать лицо пудрой?), но после слов Виктора, что я в любом случае не в его вкусе, это уже не казалось важным. – Чтобы понять, почему во мне жизнь – мало устроить театральное похищение и обозвать меня пустой, – я улыбнулась, словно сказала ему что-то милое. – А что ты из себя представляешь, раз тебе такие пустые люди, как я, кажутся интригующими? Виктор выдохнул воздух и улыбнулся, покачав головой. Будто, не ожидал такого ответа. – Я не называл тебя пустой. Это ты так услышала. Не хочешь выпить чего-нибудь? – он показал рукой в сторону кухни. – Скоро обед будет готов. – О, брось. Именно это ты и вкладывал в свои слова, но это звучит оскорбительно, а ты не хотел, чтобы я ушла, обидевшись на эту мелочь, – ткнула я в его лингвистические изыски. – Выпить – хочу. Но сначала пойду в душ. Я вообще-то с пробежки, и, как человек, повёрнутый на внешности, не могу позволить себе ходить здесь в несвежем виде. Так что с тебя ещё чистая футболка и полотенце. Меня несло. Дай мне волю – и сарказмом, льющимся из моего рта, затопило бы половину Готэма, что только утвердило бы Виктора в его правоте. Поэтому я, захватив молча протянутые мне тряпки, в спешном порядке отправилась в душ. Постепенно раздражение, злость и обида уносились в слив. И мое внутреннее состояние стало таким же чистым, как и мое тело. Я подставила лицо под прохладные капли и закрыла глаза. Наконец, включился мой мозг, и я улыбнулась. Виктор ведь не сказал, что я не в его вкусе. Он сказал, что такие как я не в его вкусе. Но, к сожалению для него, именно я и заинтересовала его. I want your ugly I want your disease I want your everything As long as it’s free I want your love Love, love, love. Я запела «Плохой роман» Леди Гаги и задвигалась под струями воды. I want your love and All your lovers revenge You and me could write a bad romance. Тут я представила безымянную работницу Зсасза и выгнулась, поднимая над собой руку. Упругие капли били в ладони, и вместе с этим будто восстанавливались все мои ресурсы. Пошатнувшаяся уверенность и страх за свою жизнь окончательно смылись, мой голос зазвучал громче, а движения стали на грани соблазнения. Только соблазняла я саму себя. I want your horror I want your design ‘Cause you’re a criminal As long as your mine I want your love. Выстрел из пальцев в сторону вспотевшего от воды стекла. Поворот под струями воды. Воодушевление и вдохновение распирали меня, и я поняла, что получила желаемое. Больше я не напуганная девчонка, я снова Бетани: прекрасная, шикарная и великолепная. I want your love and I want your revenge I want your love I don’t wanna be friend. – Я не хочу быть друзьями, – вывела я в последний раз и засмеялась. Промокнув волосы полотенцем и вытеревшись, я потянулась к чистой белой футболке. Стоило развернуть ее, как на меня пустыми глазницами уставился череп, из которого прорастали цветы: красные, фиолетовые, синие. Я решила не надевать свои спортивные брюки. Пусть посмотрит на мои ноги. Тем не менее, я сложила свою одежду в угол: не буду же я уезжать домой только в трусиках и футболке Зсасза. Посмотрев на зеркало, я поправила влажные волосы и подмигнула себе в отражении. Вот кого я хотела: себя. А когда я хотела себя, все вокруг тоже хотели меня. На звон посуды я прошла к кухне. Стекло, серебро стали и чёрный цвет. Не удивительно, что сама кухня отдавала эстетикой оружия. Она не была уютной. Стильной, интересной, холодной, но точно не уютной. Закатав рукава белой рубашки, Виктор стоял спиной ко мне и что-то нарезал. По запаху, кажется, помидоры. Думаю, вряд ли я смогла бы прокрасться к киллеру незамеченной и мое появление на кухне точно не было сюрпризом, но я кашлянула, обозначая свое появление. – Спасибо за душ и футболку, – Виктор повернулся, держа в руках нож, я сделала вид, что не замечаю его впитывающего взгляда и продолжила. – Правда, я думала, что на ней будет лого какой-нибудь группы. Типа Ramones или Guns N’ Roses, я не знаю. Взгляд Зсасза прошелся по моим ногам, и он облизнулся. Я постаралась скрыть самодовольную улыбку и села на диванчик, вытянув ноги на ближайший стул. – Что у нас на обед? – протянула я, покачивая стопами. Мужчина перевел взгляд с моих ног и посмотрел на меня, сдерживая улыбку. Понимает, что я делаю. И ему это нравится. Холодные капли с отяжелевших волос пропитали ткань на пояснице, и я сжала кончики волос, наклонившись над полом. Лишняя влага закапала на пол, образуя лужицу. Что же, это поможет мне хотя бы на несколько минут оставить футболку сухой. Есть все-таки минусы в длинных волосах. Вздохнув, я откинула их на плечо. Порой, конечно, хотелось укоротить их, но я понимала, что с длинными волосами выгляжу куда более выигрышно. Наверное, что-то в словах Виктора о внешности было правдой, но я не видела это как проблему. В конце концов, я ведь запала далеко не на Криса Хэмсворта, а, значит, не так уж я и повернута на внешности. Пока я пыталась разобраться с волосами, Виктор, надев рукавицы, вытащил из духовки стейк. Аппетитный запах мяса и специй затопил кухню, и я облизнулась. – Стейк в духовке? – я подалась вперед, наблюдая, как Зсасз разрезает мясо и кладет на тарелку, добавляя салат. Я выдохнула с облегчением, не обнаружив в салате горошка. Не хотелось бы и здесь притворяться. – Только подогрел. Я беру еду на заказ, – пояснил он, ставя передо мной белую, без узоров, тарелку и приборы. Минус один вопрос: готовил ли он сам, или одна из тех девушек помогла ему. Мне бы не хотелось, чтобы на идеальной кухне Зсасза крутилась какая-нибудь девушка. «Вообще кто-либо», – добавила я, иначе это было похоже на ревность. – Я тоже часто беру на заказ, не всегда работа позволяет что-нибудь приготовить, – кивнула я, а потом бросила быстрый взгляд на Виктора. Не хотелось сейчас говорить о его работе. Он поймал мой взгляд и, словно прочитав через него мои мысли, отрезал кусочек от стейка и отправил в рот. – Если понравится – могу поделиться контактами, – сказал он, прожевав. – Спасибо, – я кивнула, благодаря отнюдь не за обещанные контакты. И «хмф» со стороны Зсасза показал, что он это понял. Мы кушали, перекидываясь незначительными фразами и значительными взглядами. Происходящее напоминало мне покер: сказанные слова не имели значения, гораздо важнее был язык тела. Наклон, чтобы приблизиться – интерес, полуулыбка и взгляд из-под ресниц – заигрывание, откинутые с плеча волосы – демонстрация шеи. Почти как танец, а танцы я любила. Я рассказывала, как получила карту гостя в «Айсберг Лаундж», а Виктор смотрел на меня, и, может, слушал. Не знаю, по-моему сейчас я сама себя не слушала, предпочитая сосредоточить все внимание на мужчине, сидящем передо мной. Сейчас его глаза не казались черными омутами с живущими в них монстрами. Это был взгляд человека, которому интересно. Он иногда кивал моим выводам об управляющем клуба. А потом заметил, что с ним стоит быть осторожной. – Не подбирайся к нему близко. Кобблпотт не тот человек, с которым стоит дружить. «Сказал мне киллер», – хотелось добавить, но вид серьезного и нахмуренного Виктора все-таки потушил желание шутить на эту тему. – Да я и не собиралась с ним дружить. Просто он показался интересным собеседником, – я пожала плечом. Тихий смех Виктора заставил улыбнуться меня саму. Кажется, я впервые вижу, когда он не ухмыляется, не многозначительно или загадочно улыбается, а просто смеется. Мужчина покачал головой. – Ты, Бетани, паршиво разбираешься в людях. Скажи мне, неужели, все, кто тебе нравятся – преступники? Я сделала вид, что задумалась, посмотрев куда-то вверх. – Хм, я бы назвала Лиама, но он тоже не подходит, – выдала я, и, на удивленный взгляд Виктора, который выражался приподнятой надбровной дугой, пояснила. – Он преступно обаятелен. Хоть в тюрьму сажай засранца. Виктор выдохнул воздух и закатил глаза. – Если тебе понравился Лиам, значит, с ним точно что-то не то. Улыбнувшись самой хитрой улыбкой, я ткнула пальцем в сторону Зсасза. – Ты так говоришь, потому что ревнуешь: ведь я назвала его обаятельным, а не тебя, – я закусила нижнюю губу и дернула бровью, подначивая Виктора. – Тут даже ревновать нечему, – он откинулся на спинку стула и слегка потянулся назад. Почему-то только сейчас я разглядела на предплечьях маленькие бугры порезов, выглядывающие белесыми шрамами. Сначала я подумала, что кто-то мог пытать Зсасза, все-таки профессия у него не самая безопасная, но шрамы не были похожи на те, что оставила бы чья-то яростная рука. Аккуратные, ровные, выстроенные по какому-то неизвестному мне плану. Все это больше походило на… Мою попытку дедукции разрушил сам объект наблюдения, легким движением поднявшись со стула. Я хотела бы узнать, учат ли киллеров какому-то гипнотическому взгляду, потому что, едва посмотрев в его глаза, я тоже встала с насиженного места. Мне не хотелось стоять и ждать его действия, так что я вышла из-за стола и шагнула в его сторону, не отрывая взгляда. В темных, почти черных глазах не было видно зрачка. Мелькнула мысль, что он использует вампирское внушение. Виктор коснулся моего подбородка и провел пальцами по щеке. – Ты хорошо подумала? Обратного пути не будет, а мне кажется, ты не до конца понимаешь, во что ввязываешься. – Только не строй из себя Эдварда. Я тебе не Белла, чтобы страдать, что такой ужасный человек не может быть рядом с такой чистой душой, – закатила я глаза, и из-за прежней мысли о вампирах, провела аналогию с Калленами. Мне хорошо, ему хорошо, никто об этом не узнает. Почему бы не пойти навстречу своим желаниям? Поцелуй ощущался глотком свободы. Как будто я долгое время пробыла в подвале, под землей и сейчас вышла наружу. А там теплое солнце касается моего лица нежными лучами, ветер играет с волосами, развевая их, зеленый и голубой взрываются ярким пятном перед глазами. Чистое удовольствие. «Прям как с Итаном», – мелькнула мысль, но я тут же ее откинула, вырывая из разума. Нет, как с Итаном не будет. Такой ошибки я больше не совершу.