***
Выспаться мне доведется видимо только в гробу, и то скорее всего матушка будет еще долго трясти за плечи, приказывая подняться и идти на передовую. Встаю уже автоматически. Под глазами темные тени грозят поглотить все лицо, щетина неприятно колется. Бритва, пусть и маняще сверкает с угла раковины, отмахиваюсь. Вряд ли в понедельник все придут надушенными и гладко выбритыми. Захожу в офис. И доказательством моей теории является никто иной как мистер Мейси. Его лицо выглядит помятым, будто всю ночь его зверски избивала собственная подушка, в которую зачем-то вшиты лезвия. Дела в компании идут хорошо, что ж тебя так перекосило? Что ж с тобой станет в конце квартала? — Доброе утро, мистер Мейси, — здороваюсь с ним, пока тот набирает уже, наверное, десятое гневное сообщение. — Что-то случилось? — Нет-нет, — тут же прячет телефон за спину. Пожимаю плечами. Во-первых, мой нос не такой уж и длинный, чтобы смело его всюду совать, во-вторых я слишком заебан этой хваленой взрослой жизнью. Хочу сидеть сейчас на каникулах, резаться в приставку, поедая домашнюю пиццу. Живот болезненно скрутило. Надо посетить кафетерий, чтобы съесть какое-нибудь очередное черезчур сладкое пирожное. Не успеваю свернуть за угол, как меня чуть не сбивает с ног ультразвук мистера Мейси. — Вы опять опоздали, в этот раз уже на одиннадцать минут! Оборачиваюсь. Мистер Дэниел откровенно зевает, глядя на босса. Он ловко отделался от Мейси в прошлом месяце, опоздав из трех раз два, не дав тому привести в исполнение свою клятву. В этом месяце это первая провинность. Скорее всего Дэниел всем сердцем желает довести бедного старика до истерического приступа своими выходками, не дав тому нужных трех поводов для своего увольнения. Ответ не заставляет себя ждать. Опираюсь о двери лифта, наблюдая за разворачивающейся баталией. Лицо Мейси прям-таки перекосило от наглости подчиненного. Но почему же он не реагирует? Что его останавливает? Перепалка длится вот уже почти полчаса, лениво смотрю на наручные часы. Кажется, хватит с меня на сегодня дешевых ситкомов, снова вызываю лифт. Дэниел забегает последним, лукаво подмигивая Агнесс. Моя правая бровь инстинктивно поднимается выше положенного ей уровня. Какого хуя ты творишь? Или ты таким способом защищаешь себя от лишних домыслов? Не хочешь, чтобы кто-то узнал о твоих рандеву с Берксом? Ну так поздно, чувак, не то место ты выбрал в тот раз. Довольно усмехаюсь про себя. Теперь у меня есть чем взять тебя за яйца. Хотя хотелось бы, конечно, сделать это совершенно по-другому. Но не хочу рисковать. Я здесь без году неделя, не стоит допускать и шанса провала, в любом случае могут поползти слухи, а в таких тихих коллективах они разносятся быстрей, чем чума по Парижу. Моя репутация окажется не просто на дне, а прям пробьет его своей тяжестью. Он выходит на пятом. Замечаю, как рукой мацает пятую точку коллеги. Недовольно отвожу взгляд. Удивительно, меня не так сильно расстроил тот факт, что его имеет Беркс (широтой плеч способный спрятать нас обоих от ветра), чем факт этого касания. Еще и ухмыляется, уродец. Мы с Агнесс выходим на следующем. Она, поймав на себе мой тяжелый взгляд, робко опускает глаза, убирая выбившуюся прядь за ухо. Кокетка, ничего не скажешь. Не могу работать. Не могу выбить из головы эти картины. Хочу быть там, быть с ним. Хочу самолично ощущать его дрожащее от оргазма тело. Закрываю глаза, откидываясь в кресле. Тяжесть опускается на веки, сонливость и усталость забирают меня в свои владения. Я отрубаюсь. Лишь ощущение покатившейся по подбородку слюны приводит меня в чувства. Я уснул. На работе. Вот это новость. Впервые за долгие три с половиной года, я вырубился без лишних планов на следующий день, без самоедства о недостаточно качественно проделанной работе за сегодня и без обещаний самому себе костьми лечь, но добиться еще большей стабильности на рынке для семейной компании. Смотрю на часы. Почти два. Завтрак остался тогда лишь в моих планах, которые, удивительно, нарушил Дэниел. Конечно, кто бы еще это мог быть. Этот парень вообще много чего нарушает. Потягиваюсь. Взяв карточку, спускаюсь в кафетерий. Там непривычно пусто. Но меня это не волнует. А вот то, что действительно важно, так что здесь нет предмета моей сконфуженности. Замечаю, как некоторые, купив себе небольшой перекус, уходят обратно к лифтам, спешу последовать их примеру. Аппетитный сэндвич с салями и нехитрый салат. Есть хочу, аж зубы сводит. Захожу в лифт последним. Люди толкаются, вновь прибывшие заставляют меня вжаться спиной в какого-то бедолагу. Благо, некоторые все же вышли. Вот черт! Я, конечно, хотел увидеть тебя. Но уж явно не так близко, мы еще слишком мало друг друга знаем. Он вжимается в меня. Его бедра давят на мой пах, стараюсь отодвинуться, но вот проблема — некуда. Отгораживаюсь рукой. Ммм. В голову залетает шальная мысль. А что я теряю? Слабо сжимаю пальцы. Еще и еще, как же хорошо. Придурок пытается вывернуться и посмотреть, кто же покусился на заветное. Сочувствую, тут и дышать-то тяжело, не то что двигаться. Продолжаю пальцами комкать ткань брюк. Его отброшенные назад волосы пахнут чем-то свежим. Ясен красен шампунь какой-то. Какой? Не привычный всем мужской аромат. Что-то тонкое, совсем не резкое, как вся мужская парфюмерия. Он легкий и приятный. Закрываю глаза. Подаюсь ближе, снова и снова вдыхая этот запах. Кажется, еще чуть-чуть и он почувствует на своей коже мое дыхание. Двери открываются. Люди начинают вываливаться из лифта. Неразбериха, лишь быстрый взгляд Дэниела, который лихорадочно пытается понять, кто его облапал. Спокойно выхожу следом. Никогда здесь не был. Не знал, что у нас есть выход на крышу и уж тем более, что крыша выглядит как храм в Индии. Вокруг сплошные цветастые ковры, на которых, как мертвые шмели развалились мои сотрудники. Прохожу ближе к парапету. Не хочу привлекать к себе лишнего внимания. Разворачиваю бумажный пакет и с наслаждением набрасываюсь на скудный обед. Только наевшись, могу снова осмотреться. Все сидят группками, ни одного одиночки, не считая меня. Ну оно и очевидно, никто не станет корешить с неизвестным боссом. Хер с ним от греха подальше. Обвожу всех взглядом. Снова натыкаюсь на знакомую голову. А я раньше не замечал твоей рыжины. Или это солнце так играет на осветленных кончиках? Засматриваюсь. Он искренне улыбается своему, судя по всему, единственному товарищу. Вижу отблеск солнца в твоих зеленых глазах. Они такие мутные, но такие чертовски манящие. Долго еще не могу перевести взгляд, лишь когда тяжелая металлическая дверь громко хлопает, моргнув отворачиваюсь от тебя. Мистер Мейси так отчитал всех присутствующих, что я и сам почувствовал себя провинившимся юнцом, быстро засобиравшись на свое рабочее место. Долго общаюсь по видеосвязи с матушкой. Четко и лаконично рассказывая ей о каждом своем шаге. Нудятина, но надо держать лицо. По внутренней связи звонок. — Работа зовет, — я с нескрываемым облегчением вздыхаю, завершая сеанс связи с маман. Захожу в кабинет Мейси. Вокруг ничего личного, ни семейного фото на столе, ни еще каких-то мелочей, говорящих о счастливой жизни мужчины. Прискорбно. Отстраненно слушаю его просьбы по поводу отношений в коллективе и прочей чепухи. Смотрю в коридор через большое окно кабинета, изредка бездумно кивая. Перед дверью в другом конце коридора маячит Генри. Что он там мнется? Через секунду дверь распахивается и на бедного парнишку налетает Дэниел. Интересно. Окончательно абстрагируюсь от монотонного бубнежа Мейси. Округлив глаза, наблюдая за немой сценой. Как же яростно он впился в него. Так и покалечить же можно. Будет у нас потом Генри немым. Хоть я и не там, но явственно ощущаю напряженность Дэниела. Словно это за мое плечо он так уцепился, словно в мои губы вгрызся. Боже, в этом сраном офисе есть еще хоть кто-нибудь кроме нас с Мейси, кого Дэниел не поимел? Хотя если считать с какой частотой он трахает нервную систему своего непосредственного начальника, то и вовсе остаюсь лишь я один. Отстранился. Ух, напряженный момент. И ушел? Так просто? Что же между ними происходит? Ну и хуй на руль. Возвращаюсь к диалогу. Мейси продолжает свою гневную тираду о том, что следует ужесточить наказания и выговоры сотрудникам. Понимаю в чей огород камень. Не имею ничего против. — Придумайте, как это можно сделать, я не… — взгляд устремляется на улицу, по которой со всех ног несется Дэниел. Мистер Мейси наконец следит за моим взглядом, оборачиваясь к окну. Гневно поджимает губы. «Твою мать, Дэниел» — слышу я тихий выдох. — Что это с ним? Мейси оборачивается ко мне, не зная какие подобрать слова. Вопросительно смотрю на него. — И часто у вас так сотрудники посреди бела дня домой уходят? — Нет, конечно нет, — аки невинная козочка блеет Мейси. — Просто… — Просто что? — закипаю я. — Он у нас немного не в себе? Что? Какого хуя? Нет, это конечно многое объясняет. Когда меня тянуло на нормальных? Год отношений с самым манерным из всех манерных, полгода с отбитым, в прямом и переносном смыслах, боксером, и в довершение два года совместной жизни с законченным наркоманом. Ни тебе аристократов в подштанниках, ни любителя живописи или оперы. Только мудаки и отбросы. Успокойся. Хорошо, что ты узнал об этом сейчас, а не через год, снова пытаясь встать на ноги и отскаблить свое сердечко с потолка. — И часто он так сбегает? — продолжаю я, наблюдая как Дэниел запрыгивает в такси. — Это первый такой случай за последние полгода. — И, надеюсь, последний, — зло выдыхаю я, уверенно покидая кабинет. Но мне стало любопытно. Что это за важность такая, что без предупреждения ты так сбежал? Опять чья-то кошка рожает? Или пробка, в которой ты обязан побывать, ведь каждая новая уже не похожа на предыдущую? Но я не могу узнать этого сейчас, и только извожу себя мыслями. На следующий же день тебя как будто подменили. Ты не кидаешься обниматься с барышнями, не распускаешь свои руки, опять едешь обедать на эту чертову крышу, из-за солнца на которой выглядишь абсолютно волшебно. Я больше не рискую приближаться к тебе. Просто наблюдаю издалека. Что-то новое появилось во взгляде. Не могу пока понять что, но чертовски непривычно. Месяц подходит к концу, а это значит, что работы будет хоть жопой жуй. Устало запускаю пальцы в волосы. Закрываю глаза. Графики, схемы, отчеты о доходах, налогах и иных выплатах, чтоб оно все горело синем пламенем. Я хочу другого. Мне сейчас НУЖНО другое. Нужно отвлечься. Смотрю в окно. Как давно стемнело? Сколько-сколько уже времени? «К черту» — театрально взмахиваю рукой, посылая в космос самый негативный заряд. Спускаюсь по лестнице пешком, на пятом этаже горит свет. Кто-то еще остался? В такое время? В субботу? Размашисто шагаю между столами, замечая торчащий из-под одного зад. Какого черта я творю? Наклоняюсь, уговаривая себя, что это простое любопытство, а не кричащая надежда. Темно-рыжая голова низко склонилась над полом. Не удержусь. Сто проц не удержусь. Так и получается, рука тянется вперед, быстрее, чем я отдаю себе отчет, что творю. Касаюсь чужих пальцев. Стоило бы сначала подумать, что так даже самый молодой организм до инфаркта довести недолго. Понимаю, что напугал до чертиков, получив доказательства грохотом от столкновения чужой головы о невозмутимую столешницу. — Простите, мистер Дэниел, — выдаю я, первое, что приходит в голову, после необдуманного вторжения в личное пространство айтишника. Зажегшийся свет заставил несильно прищуриться. — Ты еще кто, блять, такой? Смотрю на него. Испуганный, не понимающий. И наконец улавливаю ту деталь — взгляд такой чистый. Нежный зеленый цвет глаз. Пара неприметных издали веснушек на самом кончике носа, который сейчас чуть морщится. Вот что изменилось. Довольно улыбаюсь, протягивая ему руку. — ИО гендиректора, мистер Донован.ИО
25 января 2020 г. в 04:11
POV Рэй
Наконец-то, наконец-то я добился своего! Три года из жизни. Три трудных года. Что физически, что морально. Хотя, наверное, больше морально. Матушка давит аки бульдозер в хорошую погоду. То не так, это не эдак. Но самое обидное, что я прекрасно понимаю для чего она это делала. Наш бизнес грозился развалиться на части. А исправил это я. За три года. И что в итоге? «Да, сыночек, ты доказал, что достоин занять место своего отца, вот тебе ключи и активы фирмы, живи и процветай» — хуй там плавал, господа. Я был повышен до исполняющего обязанности гендиректора. Ни больше, ни меньше. Спасибо, хоть не в самой жопе мира. Спасибо, хоть не уборщиком. Умом все понимаю, жопу потушить не могу. Горит, пиздец как сильно горит. Кажется, в новом офисе придется всю мебель заменить на огнеупорную. Однако, эта должность только мне кажется недостойной моего величия.
По приезду я сталкиваюсь с напуганными клерками, которые то и дело лебезят передо мной, будто к ним господь бог снизошел, не иначе. Начинаю успокаиваться. Мне нравится это. То, как они резко обрывают свои разговоры, стоит мне показаться на пороге, как быстро все начинают изображать вид бурной деятельности, когда бросаю на них косой взгляд. Наверное, это можно рассматривать как величие. Надеюсь на это. Мистер Мейси так и вовсе заикаться начинает в моем присутствии. Что ни говори, а этот старик славно поработал с этими оболтусами: никто не опаздывает, многие работают сверхурочно, в коллективе тишь да благодать. На первый взгляд.
Вторую неделю разбираюсь с бумагами. Не могу понять почему они не перенесены в электронные таблицы. Начинаю закипать.
— Мистер Мейси, объясните мне кто отвечает за это?
Мой подчиненный мнется. Тянет с ответом. Смотрю долго, выжидающе. Ну же. Тебя, конечно, не премирую, так хоть пойму откуда ветер дует. Сходимся на том, что каждый отдел обязан цифровать свои данные сам. Согласен с ним. Откладываю бумаги. На улице плюс двадцать семь. Солнце слепит ярко, ни одного облачка. Надеялся, что, переехав, смогу больше времени уделять как себе, так и своим желаниям. Но нет, я хочу пить молочный коктейль с мороженым, сидя там внизу, жмурясь от солнца, а сижу тут со сломанным кондером и прилипшей к спине рубашкой. Смотрю дальше. На часах восемь минут восьмого, рабочий день вот уже как восемь минут начался. Высокий мужчина с черным портфелем, наспех взятым всего за одну лямку, быстро приближается к дверям офиса. Кажется, я не видел еще его. Выхожу в коридор, наивно решив, что не самый пунктуальный сотрудник почему-то работает на моем этаже. С легкой заинтересованностью жду лифт. Пять минут, семь. Нет. Не здесь. Надо бы узнать про него. Я не хочу, чтобы в компании был кто-то подобный, он же подрывает работу всего офиса. А если каждый будет так равнодушно относиться к своей работе? Если каждый забьет болт и станет опаздывать? А если что-то важное случилось? Восемь минут — это не смертельно. Но узнать теперь аж чешется.
Спускаюсь на пятый этаж. Едва успеваю приоткрыть дверь со стороны лестниц, как слышу оглушающий крик.
— Мистер Дэниел! Первый рабочий день после отпуска и сразу же успех! Вы опоздали!
Чуть выглядываю из-за двери. Опоздун стоит ко мне спиной, и я отчетливо вижу, как он лениво почесывает длинным пальцем себя между лопаток. Ему плевать.
— Ну опоздал, что ж надрываться-то так? Не в первый и точно не в последний раз, — безразлично, почти по-хамски препирается мистер Дэниел.
Лицо Мейси начинает багроветь от гнева. Он делает пару пружинящих шагов к сотруднику и начинает яростно шипеть.
— Именно сегодня, когда с позаранку в офис приперся генеральный, вы могли прийти как положено?
Мистер Дэниел, наверное, будет со мной одного роста, от чего непроизвольно окликаю его дылдой. Не одному же мне носить это гордое прозвище. Он безразлично пожимает плечами.
— Да богом клянусь, непредвиденная ситуация. Там тааакая пробка, — растягивает слова, невольно улыбаюсь от этого, — а потом еще, водитель-то с прибабахом, кошку свою с собой таскает. Так ее сначала стошнило мне на брюки, а потом она и вовсе рожать решила. Мрак, короче.
Прикладываю к губам руку. Он явно за словом в карман не полезет. Будет откладывать начало рабочего дня изо всех сил. Стоит вмешаться? Чего они по чем зря разглагольствуют. Но почему-то продолжаю стоять в своем укрытии.
— Первое замечание, клянусь вам, еще два и вы вылетите с работы, — гневно бросает Мейси, от ярости слишком быстро разворачиваясь, собираясь уйти, но, видимо, словив головокружение от своего необдуманного поступка, замирает на добрых пару минут. Полегче с такими трюками, чай не мальчик уже.
Заинтересовавший меня индивид ни разу не явился на летучки с персоналом, не появился ни на одном совещании. То есть ни клерк и ни кто повыше. У нас такие привлекательные уборщики? По какому вопросу можно собрать клининговый персонал? Я не зациклился! Мне просто интересно.
Приезжаю сюда каждый божий день. Как же это начинает бесить. Еще жара эта поганая. Нет, не подумайте, жару я люблю. Когда лежишь мокрой спиной на твердом шезлонге, в твоей вытянутой руке бокал холодного пива, по стеклу медленно ползут капельки влаги. Делаешь один большой глоток, холод течет по груди. Глаза спрятаны темными очками, на голове какая-нибудь дурацкая соломенная шляпа. Лежишь и только и делаешь, что щелкаешь ебалом из стороны в сторону, присматриваясь к окружающим. А не это вот. Когда в жарень почти под тридцать натягиваешь сраный костюм, трясешься в такси полчаса, только за тем, чтобы зайти в душный непроветриваемый офис. Мне срочно нужен выходной! А лучше два! Доберусь наконец до моря. Закатываю глаза от далекого сейчас блаженства, словно наяву ощущая пятками горячий мелкий песок, сухой морской ветер.
Даже будучи сам себе начальником не могу позволить себе такой роскоши. Продолжаю приходить сюда раньше всех и уходить, когда на часах глубоко за полночь. Работа выбивает из головы любые посторонние мысли. Ненадолго. Замечаю его. Долго смотрю. Такой притягивающий выразительный взгляд. Не сказал бы, что он сводит меня с ума, но и глаз я в то же время отвести не могу. Кто ты? Он идет в кафетерий с небольшим контейнером. Рядом семенит Генри. Познакомился с этим юношей еще в первый же свой рабочий день. Обычный сотрудник, которых здесь все и каждый. Но теперь я так не считаю. Есть один экземпляр.
Я стал чаще выбираться на обед в кафетерий. Устраиваюсь за дальним столиком, мне плевать, о чем они говорят. Может обо мне, тогда ничего хорошего я точно не услышу, может о мистере Мейси, тут тоже о восхвалении речи не идет. Есть маленький лучик надежды, что обсуждают наконец работу, но он уверенно угасает, когда мистер Дэниел начинает заливисто смеяться. Да и какая мне разница? И что я вообще творю? Почему бросил работу и примчался сюда? Сижу тут как дурак малолетний и втихаря подглядываю. Но из раза в раз не могу себя удержать. Смотрю на его небритую физиономию, густые брови, его прямой нос, тонкую верхнюю губу. Отворачивается. Смотрю на затылок. Что за странные черти живут в этой голове? Вроде раздолбай раздолбаем, а всегда выглядит ухоженным. Слишком ухоженным для натурала. Ты стрижешься явно у лучшего мастера, твои мелированные прядки идеальны, на руках всегда свежий маникюр, от тебя не пахнет дешевым парфюмом, как ты можешь быть натуралом? Злюсь. Кажется, мой наметанный взгляд дает сбой. Без устали заигрывает со всей частью женского коллектива, ввергая меня в необъяснимую ярость. Хочется бросить в него чем-нибудь.
Оказывается, мистер Дэниел занимает весьма хорошую должность в этом филиале, да и вообще за многое здесь отвечает. Но его поведение вообще никак не вяжется у меня с такой ответственностью. Хоть ты нанимай еще одного айтишника, чтоб тот проверял правильно ли все делается. Ведь я, как бы не стыдно было в этом признаваться, ни грамма не понимаю в этой сфере. Эксэль открою и на том спасибо. Но пока программы работают без сбоев, пока мы держим связь со всеми учредителями, меня все устраивает.
Снова задерживаюсь допоздна. Выхожу из кабинета в полумрак опустевших рабочих мест. Иду чуть ли не на ощупь, как внезапно замираю. В конференц-зале неярко горит свет. Кто-то оставил лампу включенной? Не бегу глядеть сколько уже намотали счетчики, наоборот, делаю шаг в сторону круглого кабинета. Матовое стекло двери бесшумно отъезжает чуть вперед. Меня оглушают звуки из кабинета. Это не ругань, только если чуть-чуть, это не ссора или начинающая драка. Это стоны и крики. Без капли стеснения заглядываю внутрь, уже ожидая увидеть там Дэниела напирающего на свою очередную воздыхательницу. И впрямь вижу его. Но отнюдь не так, как видел в собственном воображении секундой раньше. Он не властвует над длинноногой красоткой, а лежит животом на столе, удерживаемый сильной волосатой рукой. Его рот открывается в очередном протяжном стоне. Мужчина сзади размашисто ударяет по и так уже покрасневшим ягодицам ладонью. Немо открываю рот, не в силах сдержать любопытство в кармане. Долго таращу глаза, пребывая в шоковом состоянии. Вот уж чего не ожидал от этого ловеласа, так такой покорности. Он выгибается, стоит руке еле ощутимо надавить на поясницу, словно читая мысли партнера, подается вперед, от чего Беркс довольно урчит как медведь. Остановись! Это как минимум неприлично! Заткнись и не мешай мне запомнить это! Это бестактно и некрасиво. Не более некрасиво, чем трахаться на столе совещаний! Внутренняя перепалка забирает на себя все внимание, и я все же спешу аккуратно прикрыть дверь.
На ватных ногах спускаюсь на первый этаж пешком. Мне нужно переварить увиденное. Какого, блять, хуя? И меня сейчас даже не выбранное ими место волнует. Как так вышло-то? Все эти заигрывания, все это кокетство с дамочками всея офиса, и ради чего? Чтоб вот так подставиться под этого логиста? Не понимаю.