***
— Вы что, филантроп?
— Меня и не так обзывали! Сериал «Однажды в сказке»
С событий, описанных мной в предыдущей главе, прошло почти два месяца. Да, да! Вы правы, дорогой читатель! Я действительно перемотаю время ровно до той точки, где герои снова смогут войти в игру. Эта глава связная, так что читайте обязательно!***
За прошедшее время с нашими героями произошли довольно интересные события. Артём записался на фехтование (не без вмешательства сестры), Филипп наконец-то смог нормально поговорить с родителями, а Виктор доказал отцу правду о мачехе. Но обо всем по порядку…***
Наступил декабрь — последний месяц в этом году. Улицы уже засыпал десятый в этом году снег, а на окнах сами собой вырисовывались интересные узоры. Людям пришлось утеплиться — сменить лёгкие ветровки на тяжёлые шубы, пальто и пуховики. Не всем это было по душе. Арт ещё некоторое время носил лёгкую куртку в минусовую температуру, пока не слёг с простудой. Просидев дома две недели под строгим наблюдением сестры и выслушав все её нотации на тему «Себя надо беречь!», Артём решил, что лучше будет носить старую бабушкину шубу, нежели повторит этот опыт. Сестрёнка оказалась на редкость настырной в плане здоровья брата и успела тому надоесть. Вообще, Настя словно освобождалась от эмоциональных оков, превращаясь из запрограммированной на определённые действия куклы в живую девушку. Может, причиной тому служил разговор с братом; может, дружба с вечно весёлым Филом; может, постоянная поддержка Сменкиных, или, может быть, полное отсутствие покушений на её жизнь за эти два месяца, но тем не менее, факт того, что Мещерякова начала чаще улыбаться и смеяться имел место быть. В ней просыпались настоящие, человеческие чувства, а не наигранные. Её серьезность осталась, но стали проявляться лёгкость на подъём и незлобивость. А ещё, например, выяснилось, что с ней невозможно смотреть боевики, так как она сразу начинала критиковать драки. Объяснялось это просто — все бои были постановочными, а Настя умела драться по-настоящему, вот и не выдерживала откровенного обмана. Артём, с которым они чаще всего устраивали марафон кино и которому нравилось смотреть на мордобой, даже немного обманчивый, предпочитал выпроваживать сестру за дверь, дабы та не мешала просмотру. Она не обижалась, лишь посмеивалась: «Если тебе нравится смотреть на обман — я не запрещаю!». Арт категорично уходил от прямого ответа со словами: «Мне нравится!». К ещё одному отрицательному качеству Насти можно было отнести её дотошность. Если ей нужно что-либо — она обязательно добьется своего, чаще всего, своей настырностью. Ребята предпочитали закрывать на это глаза, лишь иногда по-дружески подтрунивали над девушкой. А Настя не обижалась в силу своей натуры. Однажды, после тяжёлого учебного дня в самом начале месяца, близнецы Мещеряковы вернулись домой, споря о только что вышедшем фильме, на который собирались в кино всей компанией. Причина их спора заключалась в Кире, которая занимала сторону хейтеров новинки, чем очень огорчала Арта. Настя посмеивалась над братом, отстаивая ту же позицию, что и подруга. Спорили они ровно до того момента, как не зашли в квартиру. Там Настя предложила всё-таки сходить в кино и посмотреть, что это за зверь такой. На том и порешили. Ещё какое-то время близнецы молчали, снимая верхнюю одежду. Наконец, когда все куртки были на вешалках, а рюкзаки на полу, Арт хотел удалиться в свою комнату, но споткнулся о собственный шнурок и полетел целоваться с ковриком. Сестра успела среагировать, перехватывая брата за локоть. Когда Мещеряков встал и отряхнулся, Настя оценивающе его оглядела и задумчиво изрекла: — Что-то у тебя с реакцией плоховато… тебе бы на фехтование походить! — Зачем? Я и так хорошо фехтую! — Артём приосанился, стряхивая с плечей невидимые пылинки. — Я рыцарь, не забыла? Настя хмыкнула. В умении брата фехтовать она сильно сомневалась, тем более, если вспомнить ту битву с марионетками в локации «Лес». Девушка огляделась по сторонам и, остановив свой взгляд на корзинке для зонтиков, хитро проговорила: — Вот сейчас и проверим! Она ловко выхватила два длинных зонта и протянула один брату. — Ты издеваешься? — усмехнулся Артём. Он скептически принял будущее оружие в руки. Зонтик, как зонтик, черный, с большой пластмассовой ручкой, не очень тяжёлый — в принципе, может сгодиться вместо шпаги. — Ничуть, — Настя отрицательно мотнула головой. — Если, конечно, не врёшь. Этими словами она подстегнула самолюбие Арта. Тот сощурился, автоматически провёл рукой по волосам и встал в боевую позицию: левая рука за спину, правая с зонтом наизготовку, а ноги расставив чуть больше, чем на ширину плеч. Сестра фыркнула, увидев то, что он делает, завязала волосы в низкий хвост и тоже встала в стойку. — Алле! Не прошло и минуты, как Арт лежал на полу, его зонт валялся где-то далеко в коридоре, а Настя стояла над парнем, приставив свою «шпагу» к его шее и хитро созерцая поверженного брата. — Сдаюсь! — сдавленно крикнул Артем, задирая руки к подбородку. Девушка убрала от его горла импровизированную рапиру и подала руку, чтобы он встал. Парень немедленно воспользовался этим и поднялся на ноги. — Как у тебя это получилось? — немного завистливо протянул он, подбирая зонтик, который сестра выбила у него из рук. — Во-первых, у тебя нет опыта от слова совсем, что даёт мне преимущество, — Настя забрала у брата «оружие» и поставила обратно в корзину для зонтов. — А во-вторых, у тебя сильно хромает реакция и защита. Если бы мы дрались на мечах, ты был бы трупом ещё минуту назад, так как я тебя трижды уколола. Ты не рыцарь, так — рубака. «Рубака» фыркнул: — Обижаешь! Будто ты смогла бы так же победить того парня с гитарой! Он фактически бил по больному. Раны, нанесённые Насте Всеволодом вот уже около месяца назад, зажили, но неприятная память осталась. Девушка сразу посерьезнела. — Прошу не путать драку без правил с искусством! — холодно проговорила она, отворачиваясь. — Прямая атака с использованием магии и ножей за фехтование не считается! Ты, считай, сравнил меня и наёмного убийцу. — Так ты и есть… — себе под нос пробурчал парень и сразу же мысленно дал себе по лбу. Арт почувствовал, что ляпнул лишнее. Сестре действительно неприятно и больно было вспоминать про свои злоключения. И хоть больше покушений на её жизнь за последнее время не было, она все равно каждый раз ощутимо передёргивалась, когда вспоминала про ту драку. — Ладно, не обижайся! — брат миролюбиво похлопал её по плечу. Настя обернулась и хитро посмотрела на него, будто намекая на что-то. Арт скривился: — Нет, нет, нет! На фехтование я не пойду, так и знай! Да и тем более, я уже опоздал по возрасту. Мне пятнадцать, а туда берут до десяти лет. Девушка задумалась. Думала она достаточно долго. За это время близнецы уже окончательно переоделись и ушли на кухню — обедать. В комнате было немного душно, от батареи шёл жар, а через форточку лёгкими снежинками залетало зимнее настроение. Наливая себе и брату суп, Настя внезапно выдала: — Слушай, а ты ходил на какую-то секцию? Ну не знаю, на лёгкую атлетику, например? Или на плавание? Мещеряков наморщил лоб, вспоминая события почти пятилетней давности. — На плавание ходил два года, потом бросил. Лень стало, — наконец выдал он. — А чего ты спрашиваешь? — Видишь ли, есть шанс, что ты сможешь заниматься фехтованием. Главное, возьми с собой хоть какой-то сертификат о том, что ты занимался и сможешь ходить туда! — Настя! Я же сказал, что не пойду! Вот ещё — махать палочками в стиле трёх мушкетёров, нашла посмешище! Мещеряковой надоело такое препирательство. Она не умела долго уговаривать людей, а сразу переходила к действиям, приводя неоспоримые доказательства. Вот и сейчас возникла похожая ситуация. Девушка, уперев руки в бока и поворачиваясь к брату, серьёзно сказала: — Ты понимаешь, что не имея нужной физической подготовки, тебя могут в игре убить? В её словах было столько горечи и столько напора, что Артём не выдержал и согласился. Тем более, где-то в глубине души он понимал, что она права. Если смогли убить Настиных друзей, если смогли её саму покалечить, то почему на них с командой вдруг действуют какие-то другие законы? Они такие же ребята, может, чуть старше, и от несчастных случаев никто не застрахован. Лучше уж быть готовым сразиться с марионетками, чем убегать от них. Поэтому, на следующий день, который, по счастливому стечению обстоятельств, был субботой, близнецы отправились в ближайшую секцию по фехтованию. Арт прихватил с собой свидетельство о том, что когда-то занимался плаванием, а Настя взяла рекомендацию от своего московского тренера, так как тоже собиралась тренироваться вместе с братом.***
Медленно поднимаясь по лестнице на свой родной четвёртый этаж, Фил шестым чувством определил, что родители дома. Даже в коридоре слышался запах маминой стряпни и папины возгласы. Парень зашёл в квартиру и, не раздеваясь, быстро пошёл в свою комнату. Ему не хотелось сталкиваться с вечно куда-то спешащими предками. У них своя жизнь, а у него — своя, и пусть не лезут в чужое пространство. «Пусть лучше уедут побыстрей и не мешают!» — подумал он. Фил когда-то мечтал о нормальной семье, какая была у Артёма до развода родителей (Настя рассказала); мечтал, что приходя домой со школы, он поест вкусного маминого борща, отец поможет сделать ему уроки, потом они вместе посмотрят фильм и будут всегда рядом и всегда вместе. Но все эти мечты уже в прошлом. Они остались в душе Фила, остались в том маленьком пятилетнем мальчике, мечтающем о нормальном детстве. Сейчас ему это уже не нужно. Всё, поезд ушел! Ему это всё не интересно, он вырос. Он понял, что для родителей важнее работа и бизнес, чем жизнь собственного сына. Тогда лучше уж играть в «Героев Энвелла» с друзьями, которым ты нужен, хотя бы как игрок, нежели находиться в обществе родителей, которым на тебя наплевать. Конечно, Оксане Владимировне и Сергею Геннадьевичу было далеко не наплевать на своего единственного сына, просто работа не позволяла проводить дома бо́льшую часть своего времени. Они заботились и любили своего Фильку, но, к сожалению, не давали ему должного внимания. Именно поэтому, словно чувствуя свою вину, отец ежемесячно скидывал на карту сына кругленькие суммы, рассчитывая, что он их потратит с умом. Помимо этого, каждый раз по своём приезде, супруги Черных устраивали Филу «строгий режим», который выражался в «вставай в семь утра, ложись не позже двенадцати, делай уроки и не ешь всякую дрянь!» Все запреты Черных-младший нарушал без зазрения совести, правда, исключительно в отсутствие родителей. Когда же Оксана Владимировна и Сергей Геннадьевич были дома, все четыре пункта выполнялись с пугающей точностью. Сейчас мама суетилась, но не на кухне, а в спальне, что-то постоянно крича мужу в гостиную. Тот ерзал под диваном, явно пытаясь что-то найти. Фил, стараясь не привлекать внимание, быстро пошёл в свою комнату. Авось, родители его не заметят и удастся пройти новый уровень в «Доте 2». Но не получилось. Его заметил отец, неосторожно высунувший голову из-под дивана. — Какие люди! — присвистнул Сергей Геннадьевич, вставая с колен и выходя из гостиной. Это был высокий мужчина лет сорока с темно-русыми волосами с проседью. Во всей его далеко не маленькой фигуре угадывалась решительность и огромная сила воли. Сергей Геннадьевич был из той породы людей, которые даже в семейных трусах выглядят генералами. Сейчас, правда, он был при полном параде, в смокинге, но его волевого характера это не отменяло. Бизнес у этого человека был распланирован на десять лет вперёд, рабочий график на двадцать, а будущая жизнь сына на все пятьдесят. Суровый был человек Сергей Геннадьевич, поблажек ни другим не допускал, ни себе. Не мудрено было, что Фил немного побаивался своего отца, но все равно умудрялся хитрить. Черных-младший остановился. Всё. Теперь весь вечер безнадежно испорчен. Подавив в себе желание выругаться, парень повернул голову и встретился взглядом с отцом. — Ты, сына, почему не здороваешься? — ласково, даже слишком, спросил мужчина. Филипп насторожился. Такой голос у отца бывает только в одном случае — если его сын что-то сделал не так. — Здравствуй, папа! — парень шутливо, даже, пожалуй, саркастически отсалютовал отцу и направился в свою комнату, но был остановлен возгласом: — Стой! Фил затормозил, не поворачиваясь. Тон отца резко поменялся, значит, сейчас его будут ругать. Интересно, за что? Последний раз отец был дома две недели назад, вроде ничего не произошло за это время… — Тут на тебя соседи жалуются. Зинаида Ивановна с третьего этажа говорит, что ты дебоширишь, дворы разносишь, и с девчонками сомнительного поведения общаешься. Это правда? Мысленно Фил расхохотался, а с плеч словно свалился тяжеленный камень. Всё дело было в том, что баба Зина могла наплести какую угодно чушь, вызвать милицию, скорую, пожарную без причины, а всё ей сходило с рук. А всё потому, что она ветеран труда, у неё есть куча льгот и привилегий. Вообще, эта вредная старушка воплощала в себе все те качества бабки у подъезда, про которых пишут анекдоты. На всех жалуется, за всеми следит и про всех сплетничает — это про Зинаиду Ивановну. Не повезло семье Черных с соседкой, что уж говорить, не повезло. Но вот как выкручиваться сейчас? Конечно, Фил понимал, про какой случай говорит отец — когда под его окном развернулась битва с марионетками, и баба Зина их спалила. Сказать, что вредная старушка опять всё придумала? Не прокатит, отец её уважает. Значит, остаётся один вариант — соврать правдой, недоговаривая каких-то деталей. Подавляя в себе внутренний хохот, Фил постарался как можно спокойнее сказать: — Конечно, это неправда. Никаких дворов я не разносил, это все враньё. Не дебоширил, это точно. А если ты про девочек, то это Настя и Кира, мои одноклассницы. Гуляли под моими окнами, музыку слушали. А соседка наша… Ну ты же знаешь бабу Зину, она всегда преувеличивает. Под конец фразы задушенный смех всё-таки вырвался из парня. Он думал, что отец будет его ругать или уличит во лжи, однако, против ожиданий Фила, Сергей Геннадьевич тоже улыбнулся. Он подошёл к сыну и положил ему руку на плечо. — Хорошо, сынок. Я верю тебе. В этот момент послышался шум и возня из спальни, а потом женский голос, причитающий: — Ой, чтоб тебя, деревяшка! — Ксюш, что там у тебя? — вопросительно крикнул Сергей Геннадьевич. В этот момент все звуки стихли, а в коридор вышла женщина. Она была полной противоположностью своего мужа — маленькая, пухленькая, с белокурыми волосами и резко выделяющимися синими глазами. Это и была Оксана Владимировна Черных. Грубо говоря, чисто внешне Филипп был похож именно на неё. Не всем, скорее только чертами лица и цветом волос. В остальном, частично включая характер, парень пошёл в отца. Сейчас мать тоже была при параде, в длинном вечернем платье и с высокой причёской. «Намылились куда-то, не иначе!» — подумал Фил, ещё раз оглядывая костюм отца и переводя взгляд на туалет матери. — Всё нормально, Серёж! — ответила Оксана Владимировна на вопрос мужа. Она заметила сына, — ой, Филька, ты пришёл? Поедешь с нами? — Куда? — парень вопросительно вскинул брови. — На деловую встречу с нашими бизнес-партнерами! Черных-младший разом скис. Он терпеть не мог все эти «деловые встречи», а особенно с «друзьями» его родителей. Скучно, тупо и неинтересно! Нашли дурака — сидеть и полтора часа смотреть, как его «предки» перебирают бумажки, а потом слушать заунывные речи взрослых. «Дота 2» куда интереснее! Мать сразу заметила перемену в настроении сына и добавила: — У них есть чудесная дочка как раз твоего возраста. Вы можете пообщаться…. Фил скис ещё больше. В последнее время девушки, а особенно отпрыски партнёров по родительскому бизнесу казались ему такими же скучными, как и их родители. Высокомерные, тупые, пусть и немного образованные курицы, думающие только о себе или о шмотках. Нужны они ему, когда есть Настя? О, в том, что эта девушка — не эгоистка или типичная «кукла», парень не сомневался ни на секунду. А что ему было сомневаться, если за неё говорили поступки? — Нет, мам, я с вами не поеду, — отрезал парень и снова направился к себе в комнату. Отец опять остановил его и многозначительно посмотрел в глаза. Однако последующий вопрос задал не он, а мать: — Точно? С тобой все в порядке? Она спросила это в своей манере, ласково и заботливо, как может спрашивать только мама. Спросила так, как не спрашивала никогда. Так, как могла бы спрашивать в мечтах своего сына. Тот как-то странно улыбнулся и ответил: — Спасибо, что интересуешься! Со мной все в порядке! — Ты как с матерью разговариваешь? — Сергей гневно вскинул брови. — Были бы вы дома чаще — я разговаривал бы по-другому! — с досадой отрезал Фил. В нём резко пробудилось желание высказать родителям всё, что накипело у него за долгие годы. Неожиданно проснулись та горечь, то сожаление, что дремали эти долгие десять лет, что он скрывал от всех. Да, на людях он говорил, что ему нафиг не нужны его «предки», а раз они на него плюют, то и он на них тоже чихать хотел, но в глубине души он все так же желал этого простого, семейного счастья. Оксана Владимировна поняла его желания и кивнула мужу, «мол, успокойся». Женщина мягко подошла к сыну и сказала: — Сынок, ну ты же всё знаешь. У нас работа, мы не можем по-другому. Но мы любим тебя, так и знай. Не хочешь ехать — не надо, мы сами поедем. Мать тепло улыбнулась сыну и потянула мужа за рукав — пора уходить. Только когда за родителями закрылась дверь, Фил словно очнулся. Ну что же, он хотя бы знает, что нужен своим родителям, и что они его любят.***
Кира поплотнее затянула воротник теплой зимней куртки и нажала на выпуклую кнопку дверного звонка с облупившейся черной краской. С тех пор, как у отца появилась другая жена, Сменкиной приходилось звонить в дверь квартиры брата, так как там сменились замки и код у двери. И пусть последнее быстро выучивалось, девушке приходилось оповещать о своем приходе заранее. Это было прихотью новой жены отца — Анастасии, потому что она не доверяла близнецам. Чаще всего приходилось звонить Вику и говорить, чтобы он открыл ей дверь. Сейчас братец был уведомлен о приходе сестры, поэтому беспокоиться не приходилось. Целью посещения квартиры отца была передача письменного домашнего задания по географии в виде макета вулкана от сестры к брату. Так уж случилось, что Вик сегодня не пришел в школу, а им по географии, как назло, задали делать совместный проект. Кира объединилась с Настей, но даже несмотря на отсутствие Вика в школе, Елена Викторовна решила нагрузить Сменкину макетом вулкана и отправить к брату. Девушке это, в принципе, не было в тяжесть, но система «отзвона» напрягала. Вот и сейчас, стоя у плотной железной двери квартиры номер двести сорок пять, Кира мысленно поливала матом мачеху, причисляя ей все известные аналоги слова «дура». На то были свои причины: по рассказам Вика, она была склочной и мелочной женщиной, совершенно плюющей на окружающих. Видела Кира однажды эту Анастасию. Не сказать, что прям красавица, но и не дурнушка. Она скорее была похожа на тех инстаграмных «куриц», завидя которых в ленте, Сменкина презрительно скрорчивалась и спешила перемотать фотографию. Вдруг в раздались приглушённые щелчки, в замочной скважине явно провернулся ключ, и дверь распахнулась, впуская Киру. В проходе стоял Вик и протягивал руку сестре, чтобы та заходила. Сменкина послушалась и поздоровалась с братом: — Привет! Кира даже не смутилась внешнему виду Вика: домашним зелёным шортам и затасканной футболке. Чего уж там церемониться, свои! — Заходи скорее! — вместо приветствия шепотом поторопил Киру брат, постоянно оглядываясь назад, будто чего-то опасаясь. — Ты чего? — удивилась Кира, захлопывая дверь и тоже переходя на шепот. — Пошли быстрее, я потом всё объясню! — отмахнулся Сменкин, беря сестру за руку и таща её в свою комнату. — Ну ладно, — девушка пожала плечами и спокойно пошла за братом. Пока они шли, в квартире, в которой, казалось должна была быть тишина, стоял гомон, будто одновременно включили телевизор, радио и телефон. Как чуть позже догадалась Кира, почти так всё и было: в одной комнате на полную громкость работал телевизор, а в другой по телефону болтала мачеха, даже не утруждаясь фильтровать свою отнюдь не цензурную речь. Когда за близнецами захлопнулась дверь комнаты Вика, Кира негодующе всплеснула руками: — Как ты всё это терпишь? Судя по кислому выражению лица брата, девушка догадалась, что он уже перепробовал всё, но сейчас остаётся только терпеть. В комнате было сравнительно тише, чем во всей остальной квартире, однако некоторые фразы всё-таки доносились до ушей близнецов. — Ой, Юль, да ладно! Он же, тах-рах-пах, любит меня, и готов горы свернуть, лишь бы я осталась! Нет, тах-пах, мальчишке он не верит. Да, прикинь? — Это она сейчас про кого? — недоуменно поинтересовалась Кира. — Про меня и отца, — вздохнул Вик. — Она его вот уже второй год обманывает, говорит, что любит и жить без него не может, а на самом деле лишь пользуется. Меня ни во грош не ставит, и все мои попытки что либо рассказать отцу бесполезны. Кира задумалась. Она любили отца, и не могла потерпеть, чтобы кто-то его обманывал. После двухминутного раздумья, девушка спросила: — Ну, а ты пробовал записывать ее телефонные разговоры? На диктофон, например? Вик почесал затылок. — Один раз попытался. Ничем хорошим это не закончилось, — он покачал головой. В карих глазах Сменкиной загорелся странный огонек. — У тебя осталась та запись? — Отец сказал её стереть. А зачем тебе? Всё равно мне не поверят, — Виктор ещё раз вздохнул и уселся на кровать, застеленную махровым пледом. — Давай сюда этот вулкан, буду думать, что с ним делать! — Подожди, — Кира уже была одержима идеей, ей было не до проектов. Девушка приложила палец к губам, показывая брату, что нужно немного помолчать. — Тихо, я сейчас попытаюсь записать их разговор! Парень пожал плечами и отобрал у сестры пакет с чем-то объемным. Однако раскрывать его он не решился, чтобы не мешать сестре. Кира уже достала телефон, приоткрыла дверь комнаты, чтобы качество записи было лучше и нажала кнопку «старт». Анастасия разговаривала по телефону ещё полчаса. В беседе с некой Юлей промелькнуло ещё уйма информации на нужную близнецам тему. Нажав на «стоп», Сменкина закрыла дверь и отправила запись отцу. — Всё, птичка в клетке! — девушка довольно потрясла телефоном в воздухе и плюхнулась на кровать рядом с братом. Она кивнула на пакет, мол сейчас можно разворачивать. — Не уверен, что это сработает, — Вик неуверенно разворошил белый целлофан. Там был пенопластовый макет горы, которой предстояло стать вулканом. Парень хмыкнул, поставил пакет на стол, и предложил сестре поговорить, рассказать, что произошло в школе за день его отсутствия. Через пятнадцать минут непринужденных разговоров, Кире позвонила мама и сказала, чтобы та шла домой. Скорчив недовольную мину, девушка встала с кровати, попрощалась с братом и ушла домой.Через неделю Анастасия и Андрей Сменкины подали на развод.