Волхв

      Жизнь жреца Мары многое во мне изменила, в том числе и отношение к смерти. С пятнадцати лет у меня появились подозрения о шизофрении и раздвоении личности, позже, в одной из частных психологических клиник диагноз подтвердился: рекуррентная шизофрения. Достаточная сумма денежных вложений в частную клинику убедили психиатра, что всё в моём психическом здоровье нормально. Ведь относительно так и было. Всякий раз, когда на меня накатывали приступы, я чувствовал, что: «вот сегодня точно будет», — и старался изолировать себя от людей, зачастую просто сидя в тишине дома. Трудно сказать, что это помогало, однако точно не делало хуже остальным. Однако Кэтрин всё изменила. Как только мы начали встречаться, я рассказал ей о проблеме подобного характера, и… она осталась со мной. Когда она была рядом, казалось, что даже самый жёсткий бэдтрип, что меня посещал, не был таким ужасным.       И вот сейчас, сидя на залитой кровью кухне, гладя по волосам труп моей возлюбленной, я словно находился в абсолютной пустоте. Я понимал происходящее вокруг, но не реагировал, как должен реагировать нормальный человек. Сейчас мне было всё равно. Внутренний голос моей шизы, который закосил под богиню Хель, меня убедил, что с посмертием Кэтрин всё будет в порядке, а значит, о жизни земной нужно позаботиться мне, только… посидеть с ней ещё пять минуточек…       Не знаю, сколько времени прошло, но всё же, каким-то невероятным усилием воли я заставил себя действовать. Бережно поднимаю тело и направляюсь в ванную комнату. Размещаю мёртвую невесту в ванной и аккуратно начинаю смывать с неё кровь. Смыв кровь и со своих рук, настолько, насколько это было возможно сделать в раковине, отправляюсь в спальню и ищу там её любимое платье. Нахожу, и, разложив его на постели, возвращаюсь в ванную за Кэтрин. Бережно и аккуратно одеваю её. Беру небольшой топорик из ящика с инструментами и направляюсь на выход из дома. Мы жили в квартирном комплексе рядом с густым еловым лесочком. Удачное место.

***

      Я смотрел на костёр, в котором догорало тело моей несостоявшейся невесты. В пламени горели мои воспоминания о лучшей части жизни. Вновь я стою перед телом моего любимого человека, опять. Опять я остаюсь один в этом треклятом мире! Выдыхаю морозный воздух. В Норвегии начинает рано холодать, хотя особого холода я так и не чувствовал, даже уже отойдя от костра. Достаю смартфон и нахожу в списках контактов нужный номер. Несколько коротких гудков и в телефоне раздаётся бодрое: — Hallo hallo, — слышу приветствие. — Привет, Митяй, это Влад, — произношу я, — срочно нужна машина до границы города. — Здравствуйте, Владислав Всеволодович, в течение пяти минут будет. — Добро, жду, — ответил я и положил трубку.       Достаю бессмертную пачку помятого и уже несколько раз склеенного скотчем честера, закуриваю и иду к парадной, в которой жил. Присаживаюсь на лавочку и в одну затяжку докуриваю сотлевшую больше чем на половину сигарету. Посмотрев на часы, понимаю, что вот-вот уже должен появиться Митяевский infiniti q60. Прикрываю глаза и буквально через минуту слышу, как к парадной подъезжает машина с шипованной резиной. Приоткрываю один глаз и вновь смотрю на часы. — Вот что мне нравится в тебе, Мить, так это пунктуальность. Надеюсь, ты не все штрафы собрал по пути сюда? — Обижаете, Владислав Всеволодович, только пару камер и всё, — он помялся, но всё же решил спросить, — простите, а вам не холодно? — В смысле? На улице жара же. — Ну… сейчас минус десять, а вы в одной футболке… С вами всё в порядке? — Не совсем, но к делу не относится. Поехали, — сказал я, садясь на пассажирское сиденье.       Всю дорогу мы молчали. Митя боялся, что-либо спрашивать, в нашей… теперь уже в моей компании, я считался крайне недобрым директором в отличие от Кэтрин. А я морально готовился к тому, что сейчас произойдёт. Как только я прибыл в Драммен, то, отойдя от знака где-то на километр, похоронил в земле все личные вещи, кроме новых документов, в землю. Надеюсь, что спустя пять лет, там ничего не перерывали и всё, что там есть, осталось в целости. — Шеф, мы на месте, куда дальше? — спросил Митя, как только мы остановились под знаком «Drammen». — Я приду минут через тридцать, можешь пока съездить за кофейком на заправку, — и, не дожидаясь какого-либо ответа, покинул салон машины.       Как только я прибыл в сей замечательный город, первым пунктом моего плана было похоронить прошлое. Я попросил водителя, который решил взять меня попутчиком, остановить у знака города, примерно так же, как сейчас я попросил Митю, только вот он не ждал меня, да и я не просил этого.       Я надеялся, что больше никогда не вернусь к прошлому, что та жизнь меня здесь не достанет, но видимо я лишь обманывал себя.       Найдя приметное место, я начал раскапывать уже многократно утоптанную землю, попутно проклиная себя за непредусмотрительность, что не взял саперскую лопатку.       Сумка оказалась на месте, как собственно и вещи в ней. Мешочек с рунами, что я когда-то сам сделал, несколько амулетов из серебра, кольца с громовиком и грозовиком, даже немецкие часы, что до сих пор работали, ну и самое главное — телефон со старыми контактами. Серебро, как и руны из рябины, что были тщательно обработаны не одним слоем лака — прекрасно сохранились. Старую одежду — только на выброс, а телефон, что обидно, но очевидно — разрядился.       Не став долго задерживаться, я направился обратно к дороге. На обочине уже стоял инфинити, а Митя, сидя на капоте, попивал кофе из стаканчика с логотипом заправки. Заметив меня, он добил кофе в несколько больших глотков и поспешил сесть за руль. Я перелез через отбойник и тоже сел в машину. — Капучино, два сахара, с корицей, — сказал Митя, протягивая мне стаканчик, как только я закрыл дверь. — Спасибо, — поблагодарил я водителя, — Мить, есть зарядка? — Да, Владислав Всеволодович, в бардачке должна быть, — ответил он, разворачиваясь через двойную сплошную.       Подключаю телефон на зарядку и вижу, как на нём загорается красная лампочка. Жив ещё, что ж, это хорошо. Отложив телефон в подстаканник, делаю два больших глотка кофе. Вкусно, чёрт возьми. — Куда теперь, босс?       Какое-то время мы ехали молча, а потом шофёр спросил: — Вы видели утренний эфир? Думаете, это правда? — Не просто видел… не просто. Правда это всё. Одна из таких тварей забралась к нам. Кэтрин больше нет в серединной земле.       Митя поворачивает голову ко мне, глаза широко распахнуты от удивления, машина начинает плавно выезжать на встречную полосу. Я дёргаю руль, возвращая нас в нашу полосу. — За дорогой, блять, следи! — Простите… — потухшим голосом извиняется, Митя, — И… и что теперь планируете делать? — Да, только сначала заедем к ЧОПовцам.       Остаток дороги мы провели молча. И лишь у подъезда к офису охранного предприятия «Villsvin» личный шофёр нарушил молчание.       (Примечание автора. Villsvin (норв.) — Вепрь) — Можно пойти с Вами? — Ты уверен, что хочешь? — спрашиваю и выразительно смотрю на него. — Да, — он чуть поколебался, но голос в итоге звучал твёрдо.       Митя отогнал машину на парковку бизнес центра, в здании которого располагалась контора частников. Девчонка, сидевшая на ресепшене, доброжелательно приветствует нас. — Старшего утренней смены сюда, — жёстко бросаю я. — Минуточку.       Спустя пару минут ожидания к стойке, где сидела эта девушка, вышел мужчина, внешность которого представляют себе люди при слове «Викинг». Под два метра ростом, широкий, поперёк себя шире, с бородой и лысый. — Доброго утра, мне сообщили, что Вы хотели меня видеть? — Мне нужна запись камер по адресу «126 Underlia» и человек, который был ответственен за мониторинг в промежутке межу семью ноль ноль и восьмью ноль ноль. — Прошу представить документы, подтверждающие, что вы проживаете по названному Вами адресу.       Достаю из заднего кармана паспорт, в который у меня вложены некоторые документы, что я постоянно таскаю с собой. Водительские права, лицензия на огнестрельное и холодное оружие. Копия контракта с ЧОПом и ещё с пару бумажек. Достаю копию контракта, разворачиваю его, а после, открыв паспорт на странице прописки и вложив туда этот контракт, протягиваю его начальнику смены. Какое-то время он их активно изучает, после протягивает мне их обратно. — Прошу, пройдёмте в комнату мониторинга.       Сдержанно киваю и иду за ним. Пока мы идём, он по рации вызывает какого-то Йоргена в комнату SSTV.       Скоро в маленькой комнате с кучей мониторов стало тесно. Всё же она не была рассчитана на пятерых человек. Начальник смены, чьё имя я так и не спросил, остался у входа, чтобы не толпиться у мониторов, а вызванный Йорген сел за кресло и начал поиск записи за указанный мной промежуток времени.       Нужная запись наконец-то была найдена. Йорген поставил видео на ускорение, поскольку тратить целый час времени было крайне не логично. На отметке 7:26 что-то человекоподобное на четвереньках подходит к открытому окну кухни и забирается внутрь. Всё внутри меня похолодело, словно кусок стали, который вынесли на мороз. — Почему. Не. Доложили, — чеканя каждое слово, спрашиваю я оператора. — Ничего же страшного не случилось, просто собака влезла. Вы же наверняка её выпро…       Договорить он не успел, получив от меня прямой в челюсть. В следующую секунду я хватаю его за грудки и прижимаю к стене. Выхватив пистолет у дежурного утренней смены, пережимаю горло Йоргена предплечьем и наставляю ствол на начальника смены. — Stå eller vær ett hull større i deg! — кричу я, — Митя, возьми ствол и держи его на мушке. Шевельнётся — открывай огонь на поражение.       (Перевод: «Стой или в тебе будет на одну дырку больше»)       Отдаю пистолет Мите и теперь моё внимание полностью переходит на Йоргена. Отошедший от шока начал трепыхаться, но, получив достаточно чувствительный хук в живот, — перестал. — Имя мне в миру — Влад, — начинаю говорит шипящим шёпотом, — я ученик жреца Чернобога и жрец Мары, вкладывая свою силу и волю, я проклинаю тебя и завещаю, чтобы твой дух после смерти вечно горел в ледяном пламени земель Ящера.       Следующий удар приходится ему в нос, из которого тут же, бодрой струйкой, начинает течь кровь. Пачкаю палец в его крови и вывожу на его лбу руну «Надежда»       Выдаю ещё один коротких хук под дых. Перехватываю его голову обоими руками, положив большие пальцы на глаза. — Я проклинаю тебя, и будешь ты обречён на вечные муки без права на очищение, — начинаю потихоньку давить на глазные яблоки, — УМРИ!       Вместе с криком я, что есть силы, вдавливаю пальцы в его череп. Йорген даже не успевает вскрикнуть, настолько стремительно пальцы проникают в мозг. Несколько секунд он ещё дёргается в предсмертных конвульсиях. Размыкаю руки, и бездыханное тело медленно сползает по стене.       Развернувшись к Мите и начальнику смены говорю последнему: — Если то, что висит на твоей груди, не пустышка — ты дашь нам пройти. Эта Тварь, что твой подчинённый не заметил, забралась на кухню, убила мою невесту, — хлопаю по плечу Митю и опускаю его руку, в которой находился пистолет, — Перед твоими и моими богами на мне нет вины. Дай нам дорогу.       Какое-то время он поколебался, но всё же сделал шаг в сторону.