Волхв

      После подписания договора о постройке Северный поток 4, политические отношения со странами Скандинавского полуострова весьма неплохо наладились. Проект Северный морской путь запустили раньше, чем было предсказано, причём даже не на месяц, не на два, а на восемь лет. Это именно то, что мне сейчас нужно, судя по сообщениям из новостной ленты, воздушные пути в Россию уже закрыты, а границы ближайших стран усилены. Также было много сообщений о нападениях странных существ, сердце не смогло выдержать, поэтому я лишь бегло оглядел заголовки и закрыл новостную страницу, не разбирая, где реальные случаи, а где новостные агентства решили выдумать новость на фоне общей шумихи. Через четыре часа у меня отплытие до Мурманска, а оттуда уже наземным транспортом до Питера.       Сейчас же осталось одно незаконченное дело. Я направлялся в офис нашей с Кэтрин компании, где я в срочном порядке собрал совет директоров и учредителей. Спародировав Бориса Николаевича, я начал свою речь со слов «Я устал, я ухожу», а после начал хитро врать о причинах, по которой мы с Кэтрин покидаем главенство компании. Надеюсь, они не развалят компанию очень быстро. Кэт, как и я, любила детей, и смысл нашей фирмы был прост — дать возможность детям развиваться. По сути, это было что-то вроде очень большого частного детского сада. Помимо основной программы по подготовке к школе, мы учили детей творчеству по их желанию: рисование, игра на разных музыкальных инструментах, хореография, с десяток разных танцевальных кружков, обучение языкам, даже философия. Мы пытались привить детям умение думать своей головой. Не просто слушать, что говорят, и выполнять приказы да команды, а размышлять. Очень многим казалось, что это глупая затея, ведь как можно объяснить детям смысл фразы «хаос рождает порядок», что такое организованные системы, что время это не часы, минуты и секунды, а движение. Но я верил в обратное, дети как губки, если ты смог их заинтересовать, они будут слушать и запомнят. В отличие от школьных программ, мы не пытались втолкать в голову пакет знаний, монотонно и безэмоционально пересказывая текст учебника. В народе даже пошли слушки, что устроиться в службу безопасности генерального штаба сил обороны куда проще, чем воспитателем к нам. Однако это было лишь для тех, кто просто хочет зарабатывать, а не принести детям знания. Я и Кэт тоже работали воспитателями. Я учил русскому, английскому и философии, а она норвежскому и игре на клавишных.

***

      Путешествие до Мурманска прошло крайне скучно и монотонно, словно и не случилось никакой беды в мире. В самом городе тоже не возникло никаких проблем, военные проверяющие (странно, что этим занимаются военные, а не товарищи полицаи), увидев Российский паспорт, не особо долго задерживая, пропустили меня.

***

      Тушу третью сигарету, пока жду встречающего на автовокзале. Провожаю взглядом отъезжающий автобус до Новгорода и достаю из пачки ещё одного ракового солдатика. Осталось семь штук, тяжело вздохнув, я отправился к киоску за новой пачкой. Сзади подъехал автобус, пока продавщица набирала сдачу, я глянул на часы. — Хм, московский приехал раньше. Удивительное свойство для наших автобусов. — Ваша сдача. Держите, — протянула мне деньги продавщица. — Спасибо. — Эй, Лис! — окрикнули меня, прежде чем я успел обернуться сам. Это был не автобус. Явно не автобус. — ТВОЮ МАТЬ! Мех, только не говори мне, что это тот самый? — Ага, — оскалился тот.       Это был БРДМ-1. За полгода до моего отъезда мы выкупили почти разваленную и давно списанную бронемашину. Мех её почти починил, а мы со Святом неплохо вложились в детали и прочее. Хотя, судя по тому что сейчас я вижу её здесь и на ходу, не «почти». Мех спрыгнул с брони бронемашины и направился ко мне, широко распахнув руки для объятия. По крайней мере я на это надеялся. Зря надеялся… Приблизившись вплотную, он зарядил мне мощный хук в живот. Несмотря на всю мою физическую подготовленность, удар был весьма ощутимый. Второй удар, который судя по направлению должен был прилететь мне в ухо, я заблокировал, и, выкрутив Меху руку, заломал его, как заправский ОМОНовец. — Отставить нападать на жреца, — упрекнул я его. — Это тебе Свят просил передать, — огрызнулся он. — Ну это он и сам передать может, — хохотнул я и отпустил его.       В этот раз мы всё-таки обнялись, похлопывая друг друга по спинам. Я действительно соскучился по Меху, по Святу, по всем нашим.

***

      Я сидел и смотрел через открытую дверцу БРДМа на удаляющийся город. — Вась, а как ситуация в стране в целом? В Норвегии по ящику вещали, что здесь пиздец полный. Большие шишки поразбежались, страна в руинах, чуть ли не фолаут какой-то творится. А в Мурманске и погранцы были и магазинчики работают. Да и в Питере вроде всё казалось как обычно, за исключением редких патрулей силовиков и огромных очередей на автовокзале. — А то ты не знаешь этот зомбоящик. Все везде звездят. Правительство действительно поиспарялось, по крайней мере все вышестоящие чины. Всё, что ты видел в Мурманске и здесь — рефлексия на местах. Чинуши рангом пониже только и были счастливы, сейчас почти вся власть перешла им, и началось организовываться что-то типа периода раздробле… Окончание фразы Маха я не услышал, татуировки на руках обожгло словно калёным железом. Я зашипел и скрючился. Как же, сука, больно. — …ад? ВЛАД?! — наконец-то донёсся до меня голос Васи. — Живой. Татухи жжёт, — я вновь выругался, — не к добру это, Вася, не к добру. — Уверен? — со всей серьёзностью спросил Мех. — Да. Как тогда с тем самым жилым комплексом.       Мех с женой тогда переезжали в новый ЖК и пригласили нас на новоселье. Мне с самого начала чем-то не понравился микрорайон и весь путь до их квартиры меня не покидало крайне паскудное чувство. Уже не помню как, но мне удалось их убедить подождать на улице. Простояли мы около часа, у многих уже кончалось терпение но… на дом упал башенный кран, который строил соседний дом, причём упал на ту сторону, куда выходили окна квартиры Меха. — Там у стенки под плащ-палаткой лежит ДП. «Да ну нафиг!» — вскрикнул я мысленно.       Развернув брезент, я взглядом умиления впился в старый добрый пулемёт с дисковым барабаном. Не знаю почему, но именно этот пулемёт вызывал во мне прямо-таки детский восторг. Стрелять я люблю и стреляю обычно много. За месяц десяток цинков точно выводил. — ДП-28 готов косить фашистов как траву! — произнёс я, баюкая пулемёт на коленях. — Только не говори мне, что тебя опять накрыло. Ты это, ствол тогда подальше убери, ну нах. Пусть меня сожрут уж что-ли, — обеспокоенно затараторил Вася. — Да ты не очкуй, — спародировал я старый ситком, — мы со Светычем по Company of Heroes 2 упарывались. Фразочка гвардейского отряда. — Ааа… — всё же обеспокоенно протянул Мех.       Я высунулся в верхний люк и, оперев пулемёт о броню, начал озираться по стронам. Тёплый ветер приятно бил в лицо. Да, в отличие от Норвегии здесь зима наступает гораздо позже. Последний раз когда я встречал новый год в России, снег не выпадал аж до середины января, а погода держалась около нулевой. Чего уж тогда говорить о ноябре. — На шесть часов. Восемь-десять целей. Волкоподобные существа, — доложил Мех, — Херач, родной!       Дважды пострелять по чему-то или кому-то меня просить не надо. Нырнул внутрь и по салону переполз в заднюю часть. Распахиваю задние дверцы броневика и, поудобней усевшись, вжимаю гашетку. Первая тварь падает как подкошенная. Патрон 7.62 не игрушка. По бронебойным качествам он конечно уступает 5.56, но вот на этих облезлых шавках я что-то брони не заметил.       Твари выглядели как стая волков-переростков, что решила искупаться в озере радиоактивных отходов. С них слезала шкура, оголяя мясо и кости, а неслись они так, будто историю с происхождением черепашек-ниндзя можно и правда повторить. Пулемёт глухо щёлкает, оповещая о том, что патроны в блине подошли к концу. Я это не слышу, скорее чувствую, потому что сорок восемь выстрелов без беруш — для слуха бесследно не проходят. Ещё трое волко-собак остались в живых и активно нас нагоняли. Я сменил диск и уже пустил короткую очередь в самую дальнюю. Поворачиваю голову в сторону салона и кричу, поскольку не слышу сам себя из-за звона в ушах: — ТОРМОЗИ!       Упираюсь ногами в борт броневика, чтобы не вылететь из салона. БРДМ резко тормозит. Меня впечатывает в кресло, а потом резко дёргает вперёд. Тварь, что почти подобралась к нам, явно такого не ожидала. Она врезается в борт и пытается залезть внутрь, но я останавливаю её четырьмя пулями в голову. Черепушка такого не выдерживает и почти полностью разлетается, забрызгав меня и часть салона мозгами, осколками черепа и кровью. — Гони, товарищ МЕХ-вод!       Последняя тварь в попытках затормозить проскочила мимо, взрывая когтями асфальт, словно соха чернозём. — Ну, чего не едешь?! ГОНИ ДАВАЙ! — слабо слышу свой голос, хоть и знаю, что ору.       Но ничего не происходит. Выругавшись, переползаю через заднюю дверь на броню. Последняя тварь уже несётся в нашу строну. Ложусь на крышу и, поставив ДП на сошки, выдаю несколько длинных очередей. Мутоволк падает, и его инерция ещё некоторое расстояние тащит его по асфальту. Туша тормозит в нескольких миллиметров от бампера и, как мне кажется, даже касается его. — Да ну, я думал такое только в кино происходит, — прокомментировал я ситуацию.