AURORA: в поисках ФРБ

      Сан приходит в себя лишь когда слышит скрип двери, за спиной Жизель замечая высокую фигуру Сонхва. Он сразу же отталкивает девушку, но несмотря на это, факт того, что их видели, остаётся неоспоримым. И это пахнет настоящей катастрофой.       — Помешал? — Пак и не думает скрывать, что стал свидетелем развернувшейся картины. С выпрямленной спиной он проходит по крыше и весьма грубо выхватывает бинокль из чужой руки, тут же проверяя цель. — Ну хоть не потеряли, — выдыхает и опускает бинокль, вскользь глянув на Чхве, вид которого выражает желание провалиться сквозь землю. — Я пришёл подменить.       Жизель вздрагивает от направленного на неё леденящего душу, в какой-то степени свирепого взгляда и опускает глаза долу.       — Послушай, Сонхва, я тут вообще ни при чём! Она сама полезла! И я растерялся… поэтому лишь… Знаешь, это правда выглядит странно. Но я…       — Не моё дело, — хмыкает парень и присаживается на вынесенный наружу стул, закидывая ногу на ногу. — Иди отдыхать.       — Послушай, Сонхва, — не унимается Сан и чуть ли не на коленях подползает ближе к Паку. — Это ведь останется между нами? Пожалуйста, никому не говори!       — Даму-то не расстраивай, — произносит Сонхва, не собираясь как-либо помогать в сложившейся ситуации. Сан хватает его за руку, дёргает на себя и слегка трясёт, и только тогда парень поворачивает к нему голову. — Не надо меня трогать. Иди отдыхать. Это приказ.       — Чё-ёрт, — истошно стонет Чхве, поднимаясь на ноги.       Обернувшись, натыкается на испуганный взгляд Жизель. Она прижимает ладони к губам и растерянно переводит глаза с одного на другого, ожидая, когда к ней обратятся, подскажут, что делать. Но Сонхва эти разборки не интересуют, а Сан уже тяжёлыми шагами направляется к двери. И девушка бросается вдогонку за ним.       — Сан!       — Да не…       Но Жизель, вцепившись ему в руку и смотря на него удивлённо распахнутыми глазами, не даёт договорить:       — Почему? Почему ты убегаешь?       — У меня уже есть отношения, и другие я не ищу.       — Я буду лучше, — спокойно и без запинки говорит Жизель, — намного лучше. Я ни разу не видела её с тобой. Почему она позволяет тебе попадать в такие передряги? Я бы не разрешала. Я бы оберегала и была всегда рядом!       Сан стискивает зубы и бегает глазами. Ему хочется назвать сто тысяч «потому что», но в последнее время он настолько запутался в себе и в происходящем, что не может найти хотя бы одно. Просто потому, что у него уже есть любимый человек — разве ж этого недостаточно?       Ничего так и не произнеся, он просто выдёргивает руку из её хватки и молча бежит вниз, желая срочно рассказать всё Хонджуну, пока тот не узнал это от неё или от Сонхва. Нужно быть первым, кто поведает капитану о случившемся.       Влетев в их общую маленькую комнатушку, Сан обнаруживает капитана спящим. Он подходит ближе к широкой постели и заглядывает под одеяло, потому что тот укрылся с головой, лишь кисть руки выглядывает. Свернувшись в плотный калачик, Хонджун и не догадывается о развернувшейся драме. И будить его Сану из-за личных проблем нельзя, ведь капитану нужно быть готовым к завтрашнему дню, его голова должна быть светлой.       Лишь очертив взглядом спящее лицо, Чхве осторожно стягивает с себя штаны и просто заваливается на постель. Следовало бы принять душ, но выходить не хочется. Он оставит это на потом, на завтра. Точнее, на тогда, когда не будет так паршиво на душе. Сейчас нужно просто уснуть, чтобы проснуться от лёгких движений возле. После он снова заглянет в глаза Хонджуна и влюбится в очередной раз. Влюбится так беспамятно, что вмиг забудет о дурном.       Но уснуть не выходит, сколько бы Сан ни пытался: только он закрывает глаза, и голову тут же начинают заполнять кошмарные мысли. Покрутившись ещё какое-то время, он в итоге разваливается на спине, начиная смотреть в потолок, где переливаются блики лунного света, пробивающиеся через узкое окошко в стене. Сегодня ещё и полнолуние, считающееся опасным или напряжённым периодом. В ночь на него человека может терзать чувство беспокойства, что и происходит сейчас с Саном.       Если так подумать, капитан ведь никак не показывает своей любви к нему: не рвётся первый с поцелуями, не пристаёт, не смотрит столь томным взглядом, что кружилась бы голова. Хонджун вообще никогда не проявляет знаков внимания. Может, за исключением создания этой комнаты и поцелуя при всех в качестве реанимации. Что, если только у Сана есть чувства? Каждый раз, только его руки тянутся к чужому телу, как Хонджун тут же это пресекает. Вспомнить даже то утро, когда он с размаху заехал по лицу парня лишь потому, что тот навис сверху и увлёкся настолько, что ощутил сильное возбуждение. Испытывает ли капитан к Сану если не то же самое, то хоть что-то похожее на его чувства? Невозможно без этого понять, как именно между ними развиваются отношения. Может, и отношений-то нет. Вдруг Сан всё придумал, размечтался и живёт в розовых очках, не замечая действительность? Ким же не даёт демонстрировать их чувства перед кем-либо ещё, скрывает их, как драгоценный клад, который не должен быть кем-то найдет. А что, если Хонджун попросту стесняется? Что, если для него подобное не является нормой, и просто чтобы не было проблем на корабле… О таком и думать не хочется.       Их взгляды на отношения совсем разные.       Но самое главное, что Сан перестал испытывать трепет и начал задумываться об одной несостыковке: с чего он вообще однажды решил, что его привлекают мужчины, если всегда нравились девушки? Видя в множестве патрульных участков плакаты обнажённых дам, он приходил в восторг, никогда его не влекли мужчины в форме. А если Сану и вовсе не нравятся парни? И тогда, в прошлом, он был прав: Хонджун влечёт его лишь как кумир, пускай и у Чхве к нему безумная любовь.       Повернув голову к Хонджуну, Сан скользит по нему внимательным взглядом, подмечая, что нос у того не такой уж и изящный, а слишком тонкий, ноздри какие-то длинные и странно узкие. Губы слишком пухлые, а брови всегда насуплены даже во сне, словно он всем недоволен. Родинки на теле капитана уже не такие привлекательные, а тело не стройное. Совсем не то, что могло бы нравиться Чхве.       Если сравнивать Хонджуна с той же Жизель, то та хрупка, мила и улыбчива. И этого не хватает капитану.       Сан устремляет взор на потолок, а через несколько секунд решительно отворачивается к стене, перетянув на себя чуть больше одеяла.       Да, капитану определённо многого не хватает, и вообще, любить его Сан не может. Ведь если представить их жизнь… А Хонджун уже предлагал это сделать. Может, он просто пытался раскрыть глаза глупому парню? Намекал как мог, а Сан убедил себя в чём-то и… Откуда стойкая уверенность, что это не игра, в которой он проиграет раньше, чем дойдёт до финала, так и не узнав, как всё закончится?       Все мысли как в тумане, а в сердце лёгкая боль, отчего выть хочется.       Поцелуй чужих губ всё ещё чувствуется, как и аромат волос. Возможно, ему нужно хотя бы попробовать? Он ведь не знает, какого это — с девушкой. Всегда, когда у него что-то могло получиться, он сбегал, как трусливый кот, и прятался, находил причины не видеться вновь. Может, именно тогда он был не прав! Может быть… ему стоит согласиться рвануть с Жизель спасать лучшего друга? Ведь брата другого не найти, они прошли с ним слишком долгий путь, чтобы менять на какой-то роман, в котором он партнёру не слишком-то интересен. Столько «может быть», что голова идёт кругом, и Сана вырубает под натиском мыслей.

***

      Хонджун ощущает лёгкую прохладу, когда открывает глаза, и не сразу понимает, что его практически оставили без одеяла. Сан подобно мясу в листе капусты, обмотался со всех сторон, выделив мерзлявому капитану лишь маленький уголок. Это непривычно, но Джун не обращает внимание, только решает осторожно взглянуть, точно ли парень спит. Глаза закрыты, дыхание ровное. Потрогав лоб, убеждается, что Сан не горячий, значит, температуры нет.       И только теперь капитана вдруг пробирает озноб. Подскочив с кровати, он трясущимися руками берёт шубу и накидывает на себя, кутаясь в неё как можно плотней, словно в домашний халат после душа. Неужели он проспал так всю ночь и не проснулся? Не терял сознание и не испытывал трудностей с дыханием? Совсем на него непохоже.       Взглянув ещё раз на спящего Сана, Хонджун осторожными шагами проходит вдоль комнаты и покидает её, стараясь как можно тише закрыть дверь.       Со стороны зоны кухни доносятся разные звуки: всё свистит и скворчит. Сонхва уже вовсю занят готовкой. И хоть людей на корабле прибавилось, уже десять человек, парень всё так же ловко управляется с завтраком на всех. Хонджун кивает ему в знак доброго утра и, до сих пор немного зевая, направляется к крану, чтобы налить себе воды.       — Кто дежурит?       — Чонхо. Оставил его последним, так как он не отправится с нами.       — Ты-то выспался?       — Конечно, мне много не надо, — бодрым тоном отмечает Хва и разливает воду по чашкам.       Небольшая пауза между ними — промежуток, чтобы каждый закончил свои дела. Достаточный, чтобы Хонджун налил прохладной воды и утолил бушующую жажду.       — Бродячие не связывались? Ещё не прибыли?       — Не видел.       — Надеюсь, не задержатся.       — Всё равно никто не собирается бежать. Они основались явно надолго, за всю ночь никаких движений.       — Это хорошо.       И снова пауза. Хонджун в очередной раз ловит на себе короткий, но такой серьёзный взгляд друга, поэтому отставляет стакан на столик и подходит к парню почти вплотную, интересуясь:       — Тебя что-то беспокоит?       Сонхва, качнув головой, чуть морщится, демонстрируя, что вопрос не совсем верный.       — Сказать мне что-то надо, и ты не знаешь как?       Тогда Сонхва кивает.       — И давно тебя такое заботит?       — С тех пор, как ты нашёл себе шпану в кровать и променял нашу комнату на подсобную.       — Да брось, не говори ерунды. Ты всегда можешь спокойно всё мне рассказать.       Между тем до них стали доноситься копошения и стук дверей. Все постепенно начинают просыпаться, а кто-то уже даже прикрыл дверь душевой, намереваясь сразу освежиться.       — Сан… он… — осторожно начинает Сонхва. Сказать правду в лицо другу очень тяжело, но и укрывать подобное он не собирается.       — Что-то натворил опять?       — Не совсем.       — Тогда что тебя так беспокоит? Он никуда не сбежал и сам решить все дела не попытался. Думаю, ничего такого…       — Я видел его поцелуй с Жизель на крыше, — предложение быстро слетает с губ.       Хонджун останавливается, на секунду замерев, и не знает, как реагировать. Мысли вмиг теряются в его голове, а потом запутываются в неразвязные узелки. Сердцебиение учащается, внутри чувствуется колкая боль. Не это ли можно назвать ревностью?       — Выдохни, целовала она. Сан идиот, застыл и не сразу оттолкнул её. Более того, она призналась ему в чувствах и позвала поехать за Уёном, а не идти с нами.       — А что Сан? — дрогнувшим голосом спрашивает Хонджун. Прежняя жажда вернулась, моментально осушив рот, так что капитан тянется за новым стаканом воды, чтобы скорее это исправить.       — Не знаю, мне не доложил. Оправдывался, что я понял всё не так. Думаю, он решил, я видел лишь поцелуй и расскажу тебе только о нём.       — Ясно, — явно не почувствовав облегчения, бросает Ким.       — Что будешь делать?       — О чём это ты?       — Знаешь, мы с тобой уже столько раз об этом говорили. Ты всё ещё держишь щенка на привязи. Не считаешь, что пора смягчиться?       — Не ты ли утверждал, что это у него временно?       — Теперь, зная, как ты привязан к нему, я переживаю, что Сан если не на предложение Жизель, на чьё-то другое может согласиться. Их разговор на лестнице… Мне показалось, на мгновение он задумался. Он ведь до сих пор не может сказать, что вы в отношениях. Потому что ты так и боишься этого?       — Не то чтобы я запрещал ему…       — Однако держишь дистанцию. Все на корабле в курсе про вас, но вы хоть раз при нас обнимались? Брось, Хонджун, ты такой чёрствый у меня? Никогда бы не подумал, что при всех твоих плюсах, быть с тобой, оказывается, просто невозможно.       — Ты мой друг или чей? — Хонджун морщится и наблюдает, как из двери комнаты Юнхо выходит рыжеволосая девушка, листая страницы новой книги, осматривая их с интересом, проникаясь. И раздражение становится сильней, отдаваясь в теле лёгким покалыванием. Сонхва даже вынужден обернуться, чтобы понять причину изменений на лице друга.       Жизель отрывает взгляд от книги и, приметив капитана, радостно улыбается, приветливо здороваясь с ним.       — Сан тоже мой друг, — напоминает Сонхва и отворачивается, продолжив готовку.       Хонджун отставляет пустой стакан, что держал всё это время, на прежнее место и, отталкиваясь от столешницы, торопливо подходит к Жизель, которая вовсе опускает книгу, теперь с лёгкой улыбкой смотря парню в глаза.       — Что-то стряслось, капитан? — любопытствует девушка, но в ответ получает молчание и испытующий взгляд. Она неловко улыбается и стоит так ещё, может, с минуту, а после растерянно отходит на шаг назад, пугаясь отсутствия ответа. — Вы меня в чём-то подозреваете?       — Я всё знаю, — спокойно говорит Хонджун, убирая руки назад и продолжая смотреть на Жизель, пока та пугливо отшагивает назад.       — В плане?       — Я знаю, что случилось. А ещё, что виновата в этом ты, — произносит с холодком в голосе, что заставляет девушку перестать отступать и вжать голову в плечи.       Жизель заглядывает за плечо капитана и видит, как Пак продолжает непринуждённо готовить, не обращая на них внимание.       — Откуда?       — Это же очевидно, — усмехается Хонджун. Кроме Сонхва, никто их и не видел, а потому вопрос звучит крайне глупо.       — Я… я могу объяснить, — вдруг совсем расстроенно говорит Жизель и опускает голову к полу. Книга в её руках превращается в объект для успокоения: пальцы начинают перебирать невинные листочки. — Всё немного сложнее. И я не хотела вовсе… Просто это… Я должна была!       — Сан не игрушка, — серьёзным тоном произносит капитан. — И он в отношениях. Не пудри ему мозги, пожалуйста.       Жизель хмурится и поднимает глаза на Хонджуна, уставившись на него в непонимании.       — Ты о чём?       — Он же наверняка сказал тебе, что у него есть отношения. Он занят мной. И я бы не хотел, чтобы, пока мы вынуждены пребывать на одном корабле, у нас были какие-то недопонимания или ситуации, вынуждающие меня выгнать тебя.       — Сан… Так это… — небольшое замешательство, после чего Жизель громко выдыхает и понимающе улыбается, осматривая капитана. — Так вот в чём дело. Сан, он же… Вот я дура! Я и подумать не могла! — её смех заливает всю комнату. — Я поняла, капитан. Поняла, не буду его трогать. Поняла.       Закончив, Жизель сразу же огибает Хонджуна и пулей направляется к лестнице, ведущей вниз, шумно спускаясь в ангар. Ким же только поворачивается к другу.       — Зачем ты её так напугал?       — Да ладно, я толком и не успел ничего сделать. — Хонджун почёсывает затылок. — Рассмеялась и убежала так быстро, что я аж… Кажется, она удивилась, что Сан встречается с парнем.       — Или неожиданностью стало то, что им оказался ты, — хмыкает Сонхва.       — В любом случае, одной проблемой меньше, — отвечает Хонджун и прислушивается. Аврора дрожит, а за стенами, ведущими на улицу, слышится шум. — Кажется, наше подкрепление прибыло. Пора.