AURORA: в поисках ФРБ

      Встретившись с Бродячими, Хонджун изрядно удивляется: их оказывается меньше, чем они рассчитывали. Но Минхо, возглавивший отряд помощи, объясняет, что так нужно, дабы действовать получилось более скрытно и нападение прошло удачно. В сумме можно насчитать едва ли двадцать действующих лиц, способных вести бой. Исключаются водители Бродячих и их помощники, прибывшие для обеспечения комфорта и действия оружия. То есть от них требуется готовить еду и подготавливать снаряжение. Что ж, всё не так прекрасно, как хотелось бы, но помощь никогда не бывает лишней.       — Банчан просил передать, что вашего друга тоже отследили, — протянув Хонджуну механическую руку, уведомляет Минхо. — Несколько наших людей поехали выкупать его. Думаю, когда вернёмся в город, вы уже встретитесь.       — Это хорошие новости, — радостно отвечает капитан и неуверенно касается холодящего кожу метала. — Здесь метров триста, но чтобы не привлекать внимание, спускаясь по горе, предлагаю отклониться ещё немного в сторону. Там более пологий спуск, и так мы сможем комфортно оказаться в низинах. А дальше — пешком.       Минхо осматривается вокруг, подходит к краю обрыва, осторожно заглядывая вниз, и кивает. Идея Хонджуна весьма приемлемая.       — В таком случае нашим людям надо немного времени подготовиться. Все, кто уже собрались, пусть подходят к джипу, — даёт распоряжение, указывая на одну из сопровождающих его машин. — Стартуем оттуда.       — Хорошо, — соглашается капитан и разворачивается в сторону Авроры.       Из ангара выглядывает несколько любопытных голов, всё это время следящих за коротким разговором в надежде что-то разобрать хотя бы по губам. Судя по волнующим выражениям лиц, затея не увенчалась успехом. Минги, не выдержав, первый выходит, вышагивая к капитану с широко раскрытыми глазами. Мельком посмотрев на прибывших ребят, подключается к разговору. Остальные парни подтягиваются следом.       — Их не больше нас, однако они прислали хорошо подготовленных.       — Это точно, — соглашается Сан. — Один этот железнорукий чего стоит. До сих пор мурашки от того, как он гнул прутья.       Хонджун несколько раз кивает, показывая скромную улыбку.       — В любом случае, — осматривает он всех сосредоточенным взглядом, — нам нужно собираться.       — Что делаем с Июль? — напоминает про девушку Сонхва.       — Вести её туда будет опрометчиво. Оставь ей еды и запри. Чонхо будет здесь, сможет присмотреть, если что.       — Я отправляюсь с вами, — слышится голос выходящего из ангара Чонхо.       — Нет, ты всё ещё не восстановился.       — Капитан, ты тоже не слишком-то здоровый, однако каждый раз отправляешься во все интересные завязки. Я устал сидеть и ничего не делать. Поэтому я пойду с вами, я не нянька, — решительным тоном говорит Чонхо.       — Давай поговорим чуть позже, один на один, — спокойно предлагает Хонджун. — А теперь идите собирайтесь. И помните, что, хотя их место выглядит не особо опасно, мы должны быть бдительными и не забывать о своей безопасности.       — Капитан, нам не впервой! — эхом разносится между ребят, и они с неприкрытой ленью и неспешностью разворачиваются, уходя в ангар. Остаётся лишь Чонхо, с которым пообещали обсудить его решение.       — Кэп, я знаю, что ты беспокоишься за меня, но я уже не ребёнок и не нужно со мной нянчиться. Я чувствую, что готов. Я занимался каждый день, несмотря на твои запреты. Знаю, что ты скажешь и… — парень активно махает руками, поясняя свою позицию. — Но я ощущаю, что готов. Я нужен команде.       Хонджун поджимает губы. Сложно признать, что Чонхо говорит правду. Чувствуя ответственность за некогда маленького Чонхо, он переносит её из года в год невзирая на то, что ребёнок стал выше и крепче его самого.       Едва капитан переводит взгляд на ногу Чонхо, как парень пытается успокоить:       — Это только выглядит страшно. Я уже практически могу ходить без неё, а с ней адаптировался и бегать. Я справлюсь и не буду обузой. Если посчитаешь, что я не могу двигаться с командой или как-то мешаюсь, можешь приказать мне развернуться ещё в лесу, пока не дойдём.       — Чонхо…       — Дай мне шанс, Хонджун. Я устал сидеть в этой банке и гадать, вернётесь ли вы. Хочу прикрывать вас, знать, что, если будет опасность, я сделал всё возможное, чтобы каждый из нас вернулся. Целым и невредимым.       Хонджун прекрасно понимает, о чём парень говорит. Положив руку ему на плечо, он её слегка сжимает.       — Хорошо, ты пойдёшь с нами. Но обещай, что будешь только прикрывать тыл и никак не рваться перед нами. Это будет наш компромисс.       — Есть, капитан! — бодро отзывается Чонхо.       — Иди собираться.       И парень стартует в корпус Авроры, ещё раз доказывая и себе, и окружающим, что он достаточно готов и способен справиться с предстоящей задачей. Капитана это даже улыбнуло, и он со спокойной душой заходит внутрь. Быстро поднявшись, не спешит в свою комнату, вместо этого заворачивая к другу и прикрывая за собой дверь. Пак уже натягивает защитный костюм, распихивая дымовые и шумовые шашки в разные карманы. Его удивлённый взгляд поднимается на друга.       — Что такое?       — Останься сегодня ты.       Сонхва выпрямляется и чуть хмурит брови, взглядом спрашивая, без лишних слов.       — Чонхо рвётся с нами. Думаю, ему можно дать шанс. Нас будет больше обычного — хорошее время проверить, восстановился ли он.       Пак кивает и приседает на кровать, теперь уже немного расслабившись.       — Решил оставить меня?       — Ты не слишком любишь пачкаться, да и на корабле должен кто-то остаться. А ещё за Июль нужен глаз да глаз, чтобы она не связалась с кем-то ещё раз.       — Хорошо. — Сонхва действительно всегда предпочитает оставаться в стенах дома, а не вылазить куда-то, держа оружие в руках. Предпочитает махать разве что кухонным ножиком или излюбленной сковородкой. — Но будь осторожен.       — Не волнуйся. И я за всеми присмотрю, за это тоже не переживай.       — Особенно проследи за Саном. Он снова начнёт геройствовать, чтобы что-нибудь тебе доказать. Лучше лиши его этой возможности.       Хонджун только в голос смеётся, а потом расставляет руки по сторонам и пожимает плечами.       — Над этим у меня нет власти. Человек просто неконтролируемый. Но я буду пытаться приглядывать и за ним.       — Ладно, иди уже, собирайся.       Хонджун кивает и выходит с комнаты. В гостевой сидит лишь Жизель, суетно перебирая пальцы рук между собой.       — Ты уже всё?       — Да. Минги дал мне некоторое снаряжение, но я мало чем умею пользоваться, так что не думаю, что есть смысл. — Девушка указывает на лежащий рядом револьвер.       — Это на всякий случай. В целом, тебе нужно будет только провести нас и всё. Нам хватит сил тебя прикрывать. Там открытое пространство, и мы в приоритете, потому что будем захлопывать кольцо, так что всё пройдёт быстро и без проблем.       Жизель кивает, но тревога явно от неё не уходит. Хонджун не самый лучший психолог в этих стенах, а потому просто, проходя мимо, хлопает её по узкому плечику несколько раз, прежде чем скрыться в своей комнатушке. Сана внутри уже нет. В последнее время им всё сложнее пересечься, даже когда они выдерживают долгую стоянку или капитан не за рулём. Джун давно начал замечать, что после возвращения из плена их отношения пошли под откос. Хонджун знает: виноват он сам. Сану нужно то, что дать капитан всё ещё не может, ведь его внимание рассеяно на всё вокруг. Да и проявление чувств для него всё ещё чуждо.       Меняя шубу на менее приметную для лесных массивов, Хонджун невольно бросает взгляд на жилетку, висящую в шкафу. Сан купил её когда-то для их свидания на крыше, тогда же окрасил свою первую белую прядь. В то время его ещё подпитывал огонёк страсти. А теперь… у них в коридоре сидит девушка, которая целовала его парня, и никто даже не испытывает муки совести.       — Может, оно и к лучшему, — произносит Хонджун, прикрывая шкафчик. — Я всегда знал, что не подхожу ему.       И даже слова Сонхва, что он точно знает, кто инициатор того самого поцелуя, не помогают в эту минуту. Когда вбиваешь в голову какой-то бред, он распространяется по твоим мыслям быстрее, чем успеваешь настроиться на логику. Капитан — не исключение.       Погода оказывается благосклонной. Очень скоро на смену ясному небу приходят облака. Когда весь отряд подходит к обрыву, зацепляя верёвки за крупные деревья, уже темно, как зимним вечером. Грозовая туча предвещает мощный ливень, что играет на руку, так как в такую погоду легче быть бесшумным и прокрадываться в чужое логово. Но действовать нужно быстро. Чуть не успеешь спуститься до начала, и потом проблем будет неописуемо много.       Хонджун и лидер группы Бродячих идут первыми. Плотно обхватив верёвку, капитан упирается тяжёлыми ботинками в застывшую почву утёса, а после начинает медленно спускаться. Никакой страховки и самое главное правило: не смотреть вниз. Десятки метров разделяют их сейчас от дна пропасти, и им приходится прикладывать немало сил. И хоть это не отвесная скала, при осечке можно кубарем не очень удачно скатиться до самого дна. После такого вряд ли кто-то сразу же сможет продолжить поход. Скорее всего, уйдут месяцы на восстановление.       Почва не помогает, а наоборот: плотные ветви соседних деревьев то и дело рвутся наружу, создавая множество внезапных препятствий, а камни, иногда торчащие изнутри и позволяющие опереться на них хоть немного, очень быстро выпадают, скатываясь вниз, исчезая из вида. Каждый такой камушек заставляет тело вздрогнуть от внезапности, плотнее прижимаясь к верёвке.       Идти первым страшней всего, ведь пока неизвестно, где тебя встретит какая проблема. Нужно разведать путь. Парень по левое плечо держится чуть бодрей. Ему помогает его механическая рука. Вцепившись ею в верёвку, он может с лёгкостью оглядываться по сторонам, не боясь потратить слишком много сил. Он не шибко осторожничает, потому что даже если полетит вниз, для него ничего не будет стоить, ухватившись за верёвку всё той же металлической рукой, попытаться остановить себя. Как минимум, ладонь не сотрётся.       Обувь касается ровной поверхности под ногами, на которой можно весьма устойчиво стоять, и Хонджун наконец выдыхает. Спуск не из самых простых, а главное — отнял у него много времени. По второй верёвке уже спускается кто-то ещё, а кэп только махает своим. Им будет попроще, теперь тропа изведана.       Пока одни спускаются, другие, уже находясь внизу, готовят и собирают оружие, что для простоты было разобрано ещё наверху и убрано в массивные рюкзаки за спиной. Среди таких — любимый Минги огнемёт, который он скручивал трубка за трубкой, любовно осматривая со всех сторон и каждый раз горделиво цокая, видя, какая красота получается.       Настаёт очередь Чонхо. Вся команда Авроры оборачивается и с некой опаской наблюдает за ним. У паренька давно не было физической нагрузки, и нога всё ещё находится в железном облачении, которое помогает не свалиться на землю в приступе боли, а ещё при меньшем прикладывании сил совершать большее количество движений. Видимо, потому, ощутив некую свободу, он начинает очень лихо отталкиваться всё той же больной ногой, бодро перебирая верёвку в руках. В итоге он один из быстрейших, сравниться с ним может разве что парень с железной рукой.       — Отлично, — одобряет Хонджун, увидев улыбчивое лицо вечно хмурого младшего. — Ты действительно готов.       — Капитан, я говорил тебе это уже очень давно. Моё тело не так просто сломить! — хмыкает Чонхо, похлопав себя по плечам, показывая их мощь. — Мне уже тошно было на корабле.       К моменту, когда внизу оказываются последние из отряда, уже капает мелкий дождь. Им несказанно везёт. Видя, как моментально начинает плыть утёс, все осознают, насколько сложней бы мог стать этот и без того не самый лёгкий спуск.       Теперь в лес.       — Делимся по трое. Девчонка пойдёт со мной и Хонджуном, — командует Минхо, указывая железной рукой на всех. — Обходим по кругу, берём в звено. Двигаться осторожно, перебежками, прикрывая тыл друг друга. Наше дело — не скорость, а тишина и безопасность. Штурмовая группа идёт перед нами, — показывает он направление. — Остальные по группам рассредоточьтесь на позиции.       Все тут же расходятся в разные стороны.       Сан подходит ближе к капитану. Его тоже определили в команду Хонджуна и Минхо, быть третьим. Можно было бы сказать, что за особые навыки, но Хонджун забрал его, чтобы было легче приглядывать за ним. Как минимум, он всё ещё единственный, кто может управлять этим парнем и не дать ему рвануть сломя голову, если вдруг что-то пойдёт не по плану.       — Двигаемся тихо, — произносит Хонджун.       — Да знаю я. Первый идёт Минхо, потом ты, потом Жизель, и я закрываю.       — Это тоже уже проговаривали, — закатывает Хонджун глаза и, когда подходит девушка чуть ближе, уводит от неё взгляд.       Хонджун вдруг понимает, что не учёл личностные взаимоотношения, когда формировал их команды. Обернувшись на Минхо, который просто выжидает, когда они двинутся, тяжко вздыхает. Это будет тяжёлое задание.       — Отложим все проблемы на потом. Сейчас только спасение людей, — проговаривает капитан как напутствие, посмотрев то на своего парня, то на девушку, что улыбается такой блистательной улыбкой, словно до конца не понимает своего положения и в целом сложившейся ситуации. Только когда встречается с серьёзным взглядом Кима, чуть поникает и слегка кивает.       И их команда тоже отправляется в глубь леса, оказываясь одной из последних. И это логично, ведь именно они следуют за штурмовой основной командой и при этом передвигаются по прямой. Им нет необходимости оцеплять лагерь кольцом, как многим другим. Задача другая.       Несмотря на отдалённость лагеря, им приходится переходить от дерева к дереву, по одному, постоянно переглядываясь и держа членов своего отряда в поле зрения. Им не нужно заботиться об остальных, там есть кому присмотреть за ребятами. Только после лёгких кивков и разведки обстановки они двигаются дальше. Жизель перемещается с Хонджуном рядом, практически прижимаясь к нему каждый раз, когда они встают за очередное укрытие.       — Не то, чего ты ожидала? — буркает Хонджун, поглядывая на Минхо и ожидая его сигнала.       — О чём ты?       — Предпочла бы идти с Саном?       — Так ты специально нас так распределил, чтобы он плёлся следом?       — Ох, поверь, будь моё желание, и ты бы шла с кем-то другим, но точно не с нами двумя.       — Я не знала про ваши отношения, просто… поддалась порыву.       — Хм, — капитан, махнув рукой и пригибаясь, направляется к следующему месту.       В глубине леса уже виднеются стены быстро отстроенного корпуса временного ночлега. В таких либо ночуют солдаты контрабандистов, либо держат пленников. Обычно дело, если ты собираешься надолго остановиться в одном месте.       — Почему короб всего один?       — Скорее всего, дождь этим местам не свойственен, — подмечает Жизель, поднимая голову вверх. Всё ещё накрапывает. — Они не рассчитали. Установят позже.       Капитан хмурится, но идёт дальше, оглядываясь и видя, что Сан следует за ними.       Когда лагерь уже виден достаточно чётко, все поднимают по одной руке вверх. Таким образом передвигающиеся колонны людей замирают в ожидании другого сигнала.       Тишина. Только нарастающие капли дождя шумят, отбивая ритм природы о маленькие листья высоких деревьев. Все выжидающе смотрят в центр замкнутого круга.       — Слишком тихо, — шепчет Хонджун.       Минхо читает его фразу по губам и соглашается кивком, доставая оружие и проверяя количество заряженных патронов. Ровно шесть, все на месте.       Именно тишина, исходившая из лагеря в такую пору, очень настораживает.       Минхо даёт сигнал всем оставаться на месте и начинает в присядку двигаться вперёд. Хонджун подзывает к себе Чхве. Тот пулей летит, втискиваясь в узкое укрытие третьим.       — Что такое?       — Слишком тихо, мы с Минхо разведаем. Следи за Жизель, — отдаёт команду капитан и, получив одобрительный кивок, выползает из укрытия, следуя за одним из Бродячих. Остальные в ожидании.       Из лагеря ни звука.       — Странно это, — произносит Минхо сразу, стоит им поравняться. — Никого.       Дождь уже становится чуть сильней.       — Я вижу спальники на земле.       — Неужели они кемарят и никакой охраны вокруг? — интересуется парень и встаёт в полный рост.       — Ты что делаешь?! — шепчет Хонджун возмущённо, готовясь если что обороняться, ведь это точно не останется незамеченным. Оглядевшись вокруг, видит десяток настороженных лиц, в непонимании смотрящих на этого бесстрашного.       — Охраны нет, — говорит Минхо, продолжая прислушиваться.       — Скорее всего, это засада! И ты нас можешь выдать, если не уже! — встревоженно произносит капитан, и Минхо опускается к траве, прячась за невысоким кустарником.       — Подойдём ближе. Если что, я могу сделать это один. Нужно приманить их и заставить уже действовать, пока все наши себя не выдали.       — Хорошо, тогда пойдём с двух сторон, — указывает Хонджун. — Немного рассредоточенности не помешает.       Хонджун и Минхо резко поднимаются из укрытия, всё ещё сигналя каждому, чтобы продолжали выдерживать позиции. Вздёрнув оружие на высоту вытянутых рук, прикрыв глаз и удерживая прицел наготове, каждый из них отправляется ближе к лагерю, делая небольшую дугу, чтобы выйти не совсем в одной точке относительно друг друга.       Тишина не прекращается. Хонджун, озираясь по сторонам, ничего не видит. Каким же искусным нужно быть стратегом, чтобы предугадать всё настолько хорошо и не оставить ни одной оплошности, приведя столько народу в замешательство? Тогда с насколько опасными людьми они имеют сейчас дело?       В этот раз о них точно никто не мог знать, потому что Июль вряд ли смогла осведомить кого-то, находясь взаперти.       Однако из лагеря ни звука не доносится. Приближаясь ближе, Хонджун замечает ещё больше спальных мешков. Переглянувшись с Минхо, указывает ему на них. Тот лишь пожимает плечами и разводит своей целостной рукой в сторону, выказывая непонимание. Хонджун даёт понять, что собирается проверить. Выйти на поляну. Спустя некоторое время нерешительного обдумывания Минхо кивает, позволяя выйти первым, и занимает позицию, готовясь прикрывать капитана.       Сан не упускает из виду ни одного шага Хонджуна, а потому сразу же реагирует:       — Что он делает? — говорит Чхве и вытягивает голову, обеспокоенный происходящим. — Почему он идёт так близко?       Жизель высовывается возле парня.       — Ах, вероятно, решил подойти поближе? Наверное, ничего не видно.       — Дурак, — сразу же после сказанного он хочет рвануть туда, в его голове проносится план, что нужно выскочить первым, но хрупкая рука внезапно хватает его за запястье и тянет обратно. От неожиданности Сан заваливается.       — Это ты дурак. А он, я уверена, знает, что делает, так что жди сигнала, как тебе велено!       — Что? Да он глупости делает чаще других!       — Сан, не нужно рисковать из-за этого собой.       — Ты глупая? Он мой капитан, я не могу так просто отпустить его…       — Это ты глупый. Вместо того, чтобы спасать неважных тебе людей, мы могли бы уже вызволять твоего лучшего друга — Уёна… — вздыхает Жизель.       Сан только смотрит на неё, выдерживая паузу, и отворачивается к эпицентру событий.       — Капитан сказал, что Уёна мы спасём как только закончим тут. Днём раньше или позже — невелика разница. Уён в порядке.       — Да откуда тебе знать?       — Я чувствую.       — Ну и дурак, — хмыкает Жизель, опускаясь на землю и прижимая голову к коленям, обхватывая их руками. Сидеть под нарастающим дождём становится прохладно.       Между тем выглянув, Сан видит, как капитан двигается ещё ближе.       Хонджун точно видит спальники и даже немного расслабляется, насколько это будет уместно в такой ситуации. Потому что вокруг тишина, до сих пор не нарушаемая врагами. Судя по всему, их обманули и тут давно уже никого нет. Но почему? Ведь всё то время, что они следили за ними, те были здесь.       Кэп обращает внимание на один из костров. Тот уже не горит, однако внутри него всё ещё тлеют угольки. Видимо, потух недавно и скорее всего от самого дождя, который успел затопить лишь верхние слои.       — Неужели это просто мешки? — спрашивает капитан и, не опуская оружие, подходит ближе к костру, шерудит им ногой. Даже сейчас никто не пытается напасть на него или выстрелить. Только теперь капитан выпрямляется. Он уже хочет обернуться к Минхо, чтобы высказать ему свою озадаченность, как один из мешков вдруг издаёт звук: похоже на приглушённое шипение или какое-то резкое выкрикивание слова, но очень глухо и совсем неразборчиво. Не напрягай Хонджун сейчас все имеющиеся чувства восприятия, включая слух, мог бы и не обратить на это внимание.       Оружие наготове? Ждут, пока потеряют бдительность и все выйдут из укрытия? Чего хотят? Что задумали?       Хонджун подходит к мешку, который ёрзал секундой ранее, наводя на него оружие.       — Тут кто-то есть? — как можно строже спрашивает он.       По форме видно, что внутри есть тело или точно что-то очень его напоминающее. Последнее маловероятно, потому что ещё недавно оно издало звук. Хонджун снимает предохранитель.       — На тебя направлено дуло, на твоих соратниках тоже. Лучше просто сдайся! — говорит уверенным голосом, а внутри лёгкая тревога, потому что какой дурак будет ложиться отдыхать и продолжать спать столь крепко под начинающимся дождём?       Тот тем временем припускается всё сильней, и некогда пышная шуба капитана становится тяжелей и блестящей. Явно некомфортные условия для крепкого сна.       Хонджун не сводит с мешка глаз и, перехватив револьвер одной рукой, находит в себе смелость наклониться и резко сдёрнуть верхнюю часть спального мешка, тут же зажимая оружие в руках. Ведь только завидев человека, он готовится стрелять… Однако страх в чужих глазах настигает его быстро.       Капитан понимает, что внутри действительно человек. Весьма взрослая женщина дрожит от холода и страха, ведь её рот плотно заклеен, а руки и ноги связаны, не давая двинуться с места. И эти верёвки буквально прибиты к земле.       Опустившись на колено, Хонджун осторожными движениями снимает повязку с чужого рта.       — Кто вы и что здесь делаете?       — Они… они оставили нас здесь, чтобы мы отвлекали внимание! — дрожа, произносит женщина и закашливается. Видимо, лёжа на холодной земле, она простыла.       Тогда капитан резко встаёт и сдёргивает одеяло с соседнего мешка. Внутри уже ребёнок, зажмурившийся от страха и молча плача.       — Они сказали, что убьют нас, если мы произнесём хоть слово. Или они, или те, кто придут. Пожалуйста, не убивайте нас, мы не виноваты, что бы это ни было. Мы просто… — женщина, не сдержавшись, начинает рыдать, видя, как ребёнок в страхе смотрит на Хонджуна. А уж когда из леса выходят осторожно один за другим остальные, незнакомцы и вовсе замерают неподвижно.       — Как давно вы здесь?       — Несколько часов, наверное, я не знаю. Не знаю, — смотря перед собой, говорит женщина. — Некоторых просто оставили, остальные ушли…       — Чёрт! — ругается капитан. Он быстро убирает револьвер и, достав из сапога маленький ножик, обрезает верёвки. — Сама-то вы кто?       — Я Фонрейна. Живу в Оадите. Не знаю, как далеко нас увезли. Нас похитили…       — Они снова обошли нас, — рычит Хонджун и оборачивается, сигналя, что здесь всё чисто.       Сан не заставляет себя ждать. Получив одобрительный сигнал, подрывается, чуть ли не быстрей всех подбегая к капитану.       — Что такое? Мы выиграли так просто?       — Нас очень просто обвели вокруг пальца. Они ушли. Знали, что мы здесь.       Обернувшись, Хонджун наблюдает, как Чонхо высвобождает ещё одного пленного. Тот, поднявшись на колени, встревоженно смотрит на Хонджуна и во всеуслышание произносит:       — Вы же следовали за ними на машине большой? Они нацелились на неё. Сказали, что оставят нас приманкой и…       Хонджун слышит это краем уха, быстро сообразив, что к чему. Повернувшись в сторону, откуда они пришли, он вдруг понимает их замысел.       — Возвращаемся! Срочно! Трое останутся тут, освободят пленных! Остальные обратно к машинам!       Крик выходит таким громким, что стая притаившихся от дождя в листьях птиц взлетает в воздух, заглушая шум природы. Хонджун уже бежит, но Сан умудряется догнать. Сделать это получается не так просто. Нога капитана хоть и вспоминает иногда медленно, как сильно была травмирована, и его хромота даёт о себе знать уже на таких дистанциях, однако он бежит, не замечая ничего.       — Что случилось, капитан? — кричит Сан, потому что иначе, кажется, сейчас до старшего не достучаться. — Почему мы обратно?       — Они отобрали самых запуганных и ненужных рабов, оставили их тут привлекать наше внимание, а сами, когда мы спустились, пошли за Авророй!       Услышав это, Сан ускоряется, что есть мочи. Не знает, что будет делать, когда прибудет туда, но точно не собирается так легко отдавать им свой дом. Его ноги заплетаются между собой, обувь едва удерживает на ногах. Он мчится, срывая дыхание до боли в лёгких от холодного воздуха. Лес заканчивается, но Авроры на краю уже нет, а верёвки, по которым они спускались, обрезанные валяются.       Сан, дав себе передышку лишь в пару секунду, направляется к скале. Пытается почти врыться в размоченную почву пальцами и подтянуться, он понимает, что у него есть силы забраться туда и без лишней помощи, однако сырая земля лишь скользит под пальцами и он снова и снова скатывается вниз.       — Я так легко вам ничего не отдам! — рычит Сан во всё горло и пытается забраться повыше с разбега, ухватиться за корень дерева, но всё тщетно.       Капитан и остальные настигают парня, видя, как он отчаянно стоит на коленях наполовину измазанный в грязи и просто сжимает остатки земли в ладони.       — Если пройдём дальше, сможем подняться, — командует Минхо. — Все, у кого есть силы, бегите на всех парах. Там ещё находится часть нашей команды.       Сана как водой обливают. После произнесённых Минхо слов Чхве оборачивается на капитана. Глаза того вмиг затягиваются пеленой страха. Стеклянным взором уставившись перед собой, даёт себе несколько секунд, чтобы осознать услышанное и сделать вывод: Сонхва тоже остался наверху.       Ребята подрываются, не сговариваясь. Все пулей направляются в ту сторону, куда указал Минхо. И действительно, склон с каждым метром становится всё меньше. То, что до этого было для них лишней тратой времени и сил, сейчас кажется единственным спасеньем. Однако до окончательного спуска слишком далеко.       Сан осматривается, приметив недалеко достаточно ветвистое дерево, разгоняется и прыгает, вцепляясь в одну из ветвей. Когда-то Хонджун учил его карабкаться, ведь это была его большая проблема. И Чхве понимает, что этот навык незаменим.       — Сан, ты что удумал? — мечется Ёсан у подножья. Вот уж кто уверен, что сил добежать до конца у него не хватит.       — Я заберусь туда по деревьям.       — Ты дурак? — кричит Кан и оглядывается. Пока что никто, кроме него, на такое больше не пошёл.       — Бежать будет слишком долго. Я должен успеть к Сонхва!       И забирается по дереву, ловко находя новые ветви для подъёма.       — Если разобьёшься, его уже некому будет спасать!       — Ёсан, отвали! Я не могу потерять ещё и Хва! Не сегодня! — рычит Чхве, продолжая взбираться выше.       Чем выше он забирается, тем тоньше становятся ветви. Обернувшись, парень видит, что уже залез достаточно высоко, чтобы видеть верх горы, да и ветка тянется далеко, достаточно, чтобы достать до скалы и зацепиться.       Сан пытается просто пройтись по ветке. Шаг за шагом, балансируя на сужающейся основе, которая очень скоро начинает провисать под его весом. Хоть дерево и достаточно массивное, но всё же не сможет бесконечно удерживать его ветвями. Добравшись до самого края, он останавливается и опускается вниз. Обернувшись, понимает, как далеко внизу оказывается от него Ёсан, всё ещё напугано выжидающий. Тот даже попытался встать примерно там, где Сан мог свалиться. Видимо, решил, что раз добежать и помочь он всё равно не сможет, то хотя бы попробует поймать Чхве, если у того этот план провалится.       Сан поднимается настолько осторожно, как только может. Одной рукой балансирует, вторую удерживает на случай, если ему придётся срочно хвататься за дерево. И вздох. Тяжёлый такой, полный неуверенности. Падать будет больно. Тут высоко. Ёсан хоть и будет пытаться поймать, но вряд ли сможет как-то помочь ситуации.       — Ничего, не так уж и страшно! — бодро произносит Сан.       И чуть приготовившись ещё, резко отталкивается. Просчитать такой прыжок почти нереально, поэтому то, что Сан умудряется вцепиться в корень дерева у края обрыва, — огромный успех. Пускай он и проехал лицом по земле так сильно, что та проникла ему даже в нос и рот, он всё равно смог оказаться висячим у обрыва. Чхве смотрит вниз. Судя по всему, Ёсан крайне удивлён. Стоит, широко раскрыв рот.       — А я что говорил! Я глупости давно уже не делаю! — орёт Сан другу.       — Да ты уже подтягивайся, пока не свалился! Земля сейчас ужасно рыхлая.       И не знает Сан, каким Богам там Ёсан молится, но те явно его услышали. Кажется, очень устойчивый корень даёт слабину, решив заскользить внутри грязи. Сану приходится быстро подтягивать себя. К его счастью, до поверхности обрыва от корня остаётся не больше сантиметров пяти. Убрав лишнюю грязь, корень теперь начинает служить достаточно крепкой опорой.       У него получается взобраться. Сан находится сейчас явно намного ближе остальных, а потому, вооружившись револьвером, сломя голову бежит к утёсу. Ещё издалека он замечает, что ни Аврора, ни одна из машин, на которых приехали Бродячие, на прежнем месте не стоят.       Подбегает ближе, и к его рту тут же накатывает приступ тошноты. На земле разбросаны тела, у каждого прострелена голова, рука или другая часть тела сквозными пулями. Не щадили, как видно, никого. И каждый, кто оказывал сопротивление, убит. Проходя через тела Бродячих, Чхве с ужасом смотрит на каждого, хотя в глубине души боится даже поворачивать голову. И не из-за вида трупов. А потому, что где-то здесь должен быть его друг.       Сан слышит голоса позади и разворачивается. Капитан и ещё несколько человек бегут одними из первых. Увидев лицо Чхве, они тормозят, а он лишь смотрит на них, пытаясь хоть немного унять дрожь. Револьвер из рук выпадает, но даже так та продолжает трястись. Его тело вдруг пробивает холодом.