***
Двое патрульных, приставленных к реанимационной палате в качестве охраны, откровенно скучали. Тот, что повыше и похудее, разгадывал кроссворд, то и дело покусывая колпачок от ручки. Второй же, крепкий, коренастый и краснолицый, даже не пытался бороться со сном, зная, что напарник в случае чего толкнет. Натянув кепку на глаза, он сложил руки на груди, он то и дело проваливался в вязкую липкую дрему. Больничные звуки и запахи раздражали и нервировали, но с приказом начальства они ничего поделать не могли. Сказано — стеречь, саму пациентку, следовательницу прокуратуры, никуда не выпускать. Да и к ней самой пускать только сотрудников уголовного розыска, лечащих врачей и следователей, предварительно досмотрев. Пару минут назад началась пересменка и в коридоре началась непривычная утренняя суета. Из процедурного кабинета вышла высокая, спортивного телосложения медсестра, одетая в ярко-зеленый медицинский костюм. За медицинской маской и шапочкой, надвинутой на самые брови черты лица угадывались с трудом. Возраст тоже не определялся, ей можно было дать от двадцати до пятидесяти. Передвигалась по отделению она очень уверенно, быстрым шагом, чтобы лишний раз не пересечься с новыми коллегами. Оказавшись у палаты с охраной, женщина демонстративно кашлянула. — Опять какие-то процедуры? Зачем? Недавно же была медсестра… Мелкая такая… — разгадывающий кроссворд лейтенант нахмурился. — Назначения врача. Не хотите — не пускайте, мне-то что. Мое дело маленькое — сделать укол. Все врач назначает, — медсестра сделала вид, что собирается уходить. — Только вот если она умрет, потому что вовремя не получила нужное лекарство, ответственность будет на вас. Поняли? — Пашка, ну че ты цепляешься… — сонный напарник даже умудрился показать Павлу кулак. — Пусть идет и колет, что велено. Швецова эта с черепно-головной травмой, куда сбежит-то? — Ну идите, только недолго, — Павел пропустил женщину в палату и снова принялся за разгадывание слов. Даже не подозревая, кого только что впустил в палату и к каким последствиям это все приведет.***
На квартиру к Бислис они приехали достаточно быстро, практически сразу после осмотра места преступления. Панов, пообещал провести вскрытие новой жертвы как можно скорее, велел с адреса не задерживаться и ехать прямиком в морг за информацией. Нагрузка у патологоанатомов была как обычно высокой, но и текущее дело далеко не рядовым, зав.моргом сам встал к прозекторскому столу, наплевав на бумажную работу. К тому же отношение к Швецовой сыграло не самую последнюю роль. В общем, слегка смущенный и приободренный перспективами Буевич вместе с Кораблевым и Курочкиным оказался на адресе. Как ехидно заметил последний «искать следы преступной наглядности», фразу, ставшую любимой в их Заневском УВД с подачи молодого коллеги. Отправив Леонида поболтать с соседями, Петр пригласил помочь двух ближайших соседей в качестве понятых, после чего разделил обязанности — по две комнаты ему и Феде. Курочкину, к его огромной радости, досталась кухня и ванная комната. В целом жилье Аллы Игоревны производило странное впечатление. Не особо ухоженное, но там, где лежали или висели награды и медали, чехол со скрипкой и нотные тетради — все сверкало чистотой и находилось в идеальном порядке. Петр надеялся найти какие-нибудь дневники, или фотоальбомы — что-то такое, что могло бы помочь им понять поступки женщины. Но ничего к его удивлению так и не нашлось. Может быть Алла планировала нападение на Швецову, знала, что к ней домой придут, и все уничтожила? А может у нее в принципе подобных вещей не могло быть? Зато в спальне на тумбочке молодого следователя ждал небольшой сюрприз. Потрепанный пухлый блокнот в кожаной коричневой обложке был оставлен явно впопыхах, и среди исписанных страницы виднелся плотный лист. Оказавшийся при ближайшем рассмотрении фотографией не самого лучшего качества и перечеркнутой крест на крест. — Обратите внимание, найдены фотографии и личный ежедневник, — продемонстрировав находку, Буевич решил пролистать блокнот. Старушка-понятая, с интересом наблюдавшая за происходящим, ткнула мужа — глуховатого и равнодушного к происходящему, локтем в бок. — Товарищ следователь, я знаю, кто на фотографии. Ой, или такое говорить не надо? — Вы с такого расстояния рассмотрели? — Да нет, — пожилая женщина рассмеялась. — Просто я заглядывала к Аллочке по-соседски, вот и знаю, что они на фотографии бывший Аллин муж и его новая дама сердца. — А что еще вы об этом знаете? — Да ничего толком Алла не говорила никогда… Но очень уж убивалась, когда Аркадий к другой ушел. Тихо так, взял чемодан с вещами и все… Как будто и не прожили вместе четверть века. Детей-то у них не было, к тому же с работы Аллочку уволили… В общем, все к одному и шло. Ой, скажите, а вы сестре сообщили? Маргарите? — Пока нет, — Петр мотнул головой. — Вся надежда была на то, что найдем записную книжку или ежедневник. — Давайте я номер Риты вам дам, ей надо быть в курсе дел, — старушка засуетилась, достала из кармана домашней теплой кофты телефон и стала искать нужный номер. — Маргарита старшая сестра Аллы? — Почему же? Нет, двойняшки они. Буевич понимающе вздохнул, понимая, что в любом случае близким Бислис — в данном случае сестре, — стоит сообщить, а заодно и допросить по всем правилам.***
— Петь, там Машин бывший муж пришел на допрос. Прими его, а? — в кабинет к Буевичу заглянула Зоя. — Минуту, как приехал, а уже орет, мол, скорее меня допрашивайте, некогда мне тут с вами… И вообще, чуть ли не мы лично все тут виноваты в том, что на Машку напали. — Да, конечно, пусть заходит, — Петр закрыл папку с проколом осмотра и достал чистые бланки, морально подготовившись к тому, что разговор с Переваловым будет мягко говоря непростым. — Ага, сейчас позову, — зав.канцелярией скрылась в коридоре. Через несколько секунд в кабинет зашел бывший муж Марии Сергеевны, с крайне недовольным выражением лица. — Давайте только побыстрее, я не собираюсь проторчать в вашей прокуратуре до самого вечера. Мне нужно работать и вообще, не там ищите. Выпалив с порога эти слова, Андрей уселся на стул, не дожидаясь приглашения и самодовольно уставился на Буевича. Молодой следователь вызывал у него любые эмоции кроме уважения. — Давайте начнем с самого начала, Андрей Павлович, — вежливо и спокойно начал Петр, понимая, что с таким человеком как Перевалов нужно иметь мало того что железные нервы, так еще фантастическую выдержку. — Пожалуйста, ваш паспорт. — Да пожалуйста, пожалуйста. Осточертела ваша бюрократия… Или вы думаете, что это я на Швецову напал и спрятал? — Я не имею права разглашать версии случившегося, — уклонившись от ответа, следователь начал заполнять бланк, стараясь успеть побыстрее закончить со всем этим. «И как МарьСергевна жила с этим хмырем?!» — крутилось в голове Буевича, пока он старательно записывал ответы на самые банальные вопросы. Где Перевалов был в момент нападения на его бывшую жену, как давно они созванивались и тому подобное. Дверь в кабинет распахнулась неожиданно, Петр слегка напрягся, глядя на вошедшего прокурора. У которого, к слову, сейчас был прием, и его появление вряд ли означало что-то хорошее. — Андрей Павлович, продолжим допрос в моем кабинете. Это много времени не займет. — А… — Пройдемте, пару вопросов и вы можете быть свободны. Петр Анисич, через пятнадцать минут зайдите ко мне, — Виктор Иваныч, распорядившись, закрыл за собой дверь. — Ужас какой, — Буевича передернуло от отвращения и непонимания. Ну как можно было добровольно жить с таким человеком, как Перевалов? Это не укладывалось в голове, да и неловко как-то было рассуждать о личной жизни старшей коллеги. Вместо этого Петя вернулся к написанному ранее протоколу из квартиры Бислис. Мысль, промелькнувшая молнией, заставила его похолодеть от догадки и начать лихорадочно искать в материалах дела нужные ему фотографии. Найдя искомое, Петр первым делом взялся за телефон — не к шефу же ему было бежать, а поделиться очень хотелось. — Винокуров! Я тут такое нашел… Как мог сразу не сообразить?! — Да о чем ты? Что опять стряслось? — На квартире у Бислис мы нашли фотографии… На одной — сама Бислис и сестра ее. А на второй… Муж бывший, с красивой женщиной, причем фотография… Странная, в общем. — И? Петь, как это может нам помочь в покушении на Машу? Не она же мужа у Бислис увела. — Ты можешь приехать? Тут в двух словах точно не объяснить. — Ладно, скоро буду, чего с тобой поделаешь, — Винокуров вздохнул, но требовать объяснений по телефону не стал. — Иван Иванычу надо показать, — собрав все бумажки в папку, Петя кинулся в кабинет к Беляеву. Теперь-то ему стало понятно, что он упускал все это время. Смотрел и не видел самых очевидных вещей. Все убитые и покалеченная Мария Сергеевна были, похоже, целевыми жертвами. И от этого понимания становилось не по себе.