***
После вчерашнего напряженного дня Эмма встала позже чем вчера, и, совершив привычные утренние процедуры, она, широко зевая и потирая поясницу, побрела вниз, еле переставляя ноги. Спина после вчерашнего променада болела неимоверно, из-за чего она полночи не могла улечься, а ноги безбожно отекли, отчего Эмма с трудом запихнула свои несчастные стопы в кроссовки, одеть которые с каждым днем становилось все труднее и труднее. Какая же я развалина… Малыш тем временем как-то подозрительно затих и перестал сильно буянить, будто чувствуя себя виноватым в ее отвратительном самочувствии. «Мой маленький рыцарь… — умиленно подумала Эмма, несильно похлопав себя по животу. Она почему-то была твердо уверена, что у нее будет мальчик, но так как позволить себе не то что прием у врача, а уж тем более УЗИ Эмма не могла, она не знала наверняка пол ребенка. — Ну раз я уж меня приняли на работу, а мистер Голд вызвался сам оплатить счета за ремонт машины, то с первой же зарплаты мы потопаем в больницу, и узнаем кто ты, хулиган…» И еще раз похлопав себя по животу, Эмма спустившись на первый этаж, пошла прямиком в сторону кухни, не подозревая, что визит к врачу состоится, куда раньше, чем она думала. Войдя в кухню, Эмма не обнаружила там мистера Голда, что неудивительно, ведь было уже почти одиннадцать. Но она справедливо полагала, что вчера более чем хорошо поработала, а убирать дом можно было не каждый день, а пару раз в неделю. Зато она нашла записку на холодильнике, написанную красивым каллиграфическим подчерком, которому Эмма даже позавидовала, ведь она сама писала так, что написанное порой было трудно разобрать даже ей самой. «Мисс Свон, Вы вчера достаточно хорошо поработали, поэтому сегодня многого от вас не требуется, и вы вполне можете отдохнуть, особенно учитывая ваше состояние. Завтрак, надеюсь вы вполне способны организовать самостоятельно: холодильник полон еды. Я уехал на работу, когда вернусь, не знаю, при необходимости ужин, я надеюсь, вы тоже сможете себе организовать сами, Мистер Голд.» — «Что антиквар может делать в субботу?» — закатив глаза подумала Эмма, глянув на календарь висящий на стене и полезла в холодильник, что бы перекусить. Сделав яичницу с беконом и пару тостов, Эмма с удовольствием все это умяла, после чего вернулась в кровать, в которой с чистой совестью провалялась почти час. Но на этом ее жажда отдыха, несмотря на боль во всем теле, которая так никуда и не делась, кончилась, ибо ею завладел страшный зверь под названием скука. Еще вчера она выяснила во время уборки, что ее новоявленное начальство такую вещь как телевизор явно не жаловала, другие чудеса техники, без которого не обходится ни один нормальный американец, в доме она тоже не обнаружила. — «Ну, судя по акценту, он и не американец…» — подумала Эмма, слоняясь по дому и разглядывая многочисленные древние безделушки. — «Скорее уж шотландец, — продолжала размышлять Эмма, вспоминая, как когда ей было лет шесть или семь, у нее был соц.работник с подобным говором, кажется ее звали Мэри. Она как раз была из Глазго, а в Америку ее занесло по обмену. — Хотя из его уст акцент звучит куда сексуальнее…» От последней мысли Эмма аж замерла, и встряхнув головой, при этом потирая начавшие гореть щеки, решительно пошла к выходу из особняка, чтобы пройтись и проветрить голову. А то глупости всякие лезут… Хотя голос, как и акцент у мистера Голда и впрямь весьма возбуждающий… Застонав вслух от собственных неконтролируемых мыслей, вызванные не иначе, как ее разбушевавшимся гормонами, Эмма схватила ключи и вышла на улицу.***
Спустя полчаса прогулки по почти одинаковым улочкам городка, Эмма заметила, что невольно набрела на главную улицу, судя по увеличению числа магазинчиков, да и вывески некоторых из них показались ей знакомыми, вероятно, она их видела из окна машины, когда вчера ездила с тем громилой за продуктами, хотя разобрать названия ей было трудновато, так как ее зрение еще в средней школе упало на пару единиц. Нет, конечно столбы она не сшибала, да и читать вполне себе могла, но вот вдаль смотреть ей было тяжеловато, ведь все расплывалось, а единственные очки, которые у нее были, она разбила, унося ноги от копов, как раз в ту ночь, когда ее кинул Нил. Так, стоп! Об этом козле я хочу думать в последнюю очередь! Решительно изгнав мысли о бывшем из головы, она потопала дальше, стараясь не обращать внимание на удивленные взгляды немногочисленного народа, бродящего по тротуарам. Ей-богу! Не городишко, а какая-то закрытая зона! Я им что, картина, чтоб они на меня так пялились?! Засунув поглубже в карманы кофты руки, Эмма пошла в сторону закусочной, которую заметила неподалеку, и в которой ее угостил ужином пару дней назад мистер Голд. Уже стоя на перекрестке, на нее вдруг откуда-то сбоку налетел далматинец, отчего она невольно вскрикнула. — Понго! Фу! Фу, мальчик! — воскликнул, видимо, владелец собаки, который, подбежав ближе, тут же схватил волочащийся за псом поводок, который тот вырвал, стремясь на свободу. — Из-звините! Он не кусается, клянусь! Простите! — начал тараторить рыжеволосый довольно высокий мужчина в немного нелепых очках. Эмма, отойдя от первого испуга, посмотрела на собаку, которая, виляя хвостом, счастливыми глазами смотрела на нее, словно так и прося погладить. — «Напугал, хулиган!» — подумала Эмма, слегка улыбнувшись при виде довольного песеля, который чуть ли не упал в обморок от счастья, когда она неуверенно потрепала его по ушам. — Ничего, — сказала она мужчине, уже куда увереннее гладя по голове, довольную собаку. — Я просто не ожидала, столь… неожиданного нападения. — Ну, слава богу! Вы еще раз извините, просто он такой игривый, — с облегчением выдохнув, сказал мужчина, а потом прищурился и добавил: — Простите за нескромный вопрос. Я тут всю жизнь живу, но вас вижу впервые, вы… — Новенькая, — подтвердила Эмма, уже смирившись, что кажется все в этом городке будут спрашивать ее об этом. Мужчина немного нервно усмехнулся. — Еще раз извините, просто… — …здесь редко бывают новые люди, — опять закончила она за ним. — Да! — согласно выдохнул мужчина, а потом словно спохватившись, добавил: — Я — Арчи Хоппер, а этот парень мой пес — Понго. — Понго? Милая кличка, — сказала Эмма и усмехнулась, как только увидела, что пес, услышав свое имя, поднял уши, и представилась в ответ: — Я — Эмма, новая жительница Сторибрука, — и добавила на живот, который уже с трудом скрывала любая одежда: — Ну точнее нас почти двое. — Оу… — удивленно протянул мужчина, только сейчас заметив ее интересное положение, но в отличие от многих других не стал ничего говорить о ее возрасте, а просто довольно искренне сказал: — Поздравляю. Если честно, на глазах Эммы против воли навернулись слезы. Этот немного чудаковатый мужчина с добрыми глазами был первым, кто поздравил ее со скорым появлением ребенка, так, словно это какое-то радостное событие, а не начал смотреть на нее с осуждающе и с укором, словно ее ребенок будет каким-то не таким, потому что его мама — подросток. — Ох! Простите, я не хотел вас обидеть, Эмма! — воскликнул Арчи, испугавшись ее слез. Она тут же махнула рукой, при этом вытирая другой глаза, и дрожащим голосом с неуверенной улыбкой на губах сказала: — Нет! Нет, вы меня не обидели, — и со смешком добавила: — Это просто гормоны во мне бушуют. Не обращайте внимания. Мужчина нахмурился, и серьезным голосом сказал: — Может вы хотите поговорить об этом? Даже беременные девушки просто так не начинают плакать. Может я смогу вам помочь? Эмма удивленно подняла бровь. Отчего мужчина смущенно улыбнулся и пояснил: — Я — психотерапевт. — Я уже поняла, — усмехнувшись сказала Эмма, узнав эту манеру поведения, от тех редких посещений представителей этой чудесной профессии, на которые ее периодически посылали то приемные родители, то приют. — Извините, я не хотел навязываться, — улыбнулся мужчина. — Но если вы все же передумайте, приходите, буду рад помочь. Увидев, как Эмма открыла рот, чтобы явно отказаться от его предложения, он поспешно добавил, поправляя очки: — Это совершенно бесплатно, обещаю. Эмма моргнула. «Сначала, антиквар-благотворитель, а теперь еще и психотерапевт-энтузиаст, в какой все-таки чудной городок я попала...» — Эмма? — вдруг окликнул ее знакомый голос. Она обернулась, и увидела спешащую к ним вчерашнюю знакомую. — Мэри Маргарет? Вы уже знакомы? — спросил Арчи, махнув головой в сторону Эммы. Мэри Маргарет похлопала глазами, и обернулась к мужчине, кажется только сейчас его заметив. — Оу, Арчи, здравствуй, — и повернувшись к Эмме, которая глазами просила спасти ее ответила: — Да, мы вчера познакомились. И… как раз сейчас я обещала провести ей экскурсию. — Да! — воскликнула Эмма, и повернувшись к Арчи добавила: — Я как раз ее и ждала. И повернувшись к учительнице сказала: — Ну что, пойдем? — Ох, конечно не буду вам мешать, — сказал Арчи, и добавил обращаясь к Эмме: — А вы подумайте насчет моего предложения. Двери моего кабинета всегда открыты перед тем, кто в этом нуждается. До свиданья. — Пока, Арчи, — сказала Мэри Маргарет, он ей кивнул. После чего подозвав Понго, который не очень хотел расставаться со своей новой знакомой, пошел дальше по тротуару. Мэри Маргарет, забавно нахмурив нос, повернулась к облегченно выдохнувшей Эмме, и с улыбкой сказала: — Вижу, Арчи тебя немного утомил? — Он конечно похож на доброго малого, но… — …его излишний энтузиазм немного подавляет? — понятливо закончила Мэри Маргарет и, слегка похлопав ее по плечу, она добавила: — Не обращай внимания. Арчи и вправду настоящий добряк, так что не бойся его. Просто он очень любит всем помогать. — Я заметила, — выгнув бровь сказала Эмма. Мэри Маргарет вдруг огляделась и спросила: — Одна гуляешь или…? — Нет, я сегодня одна, вышла осмотреться, — заверила ее Эмма, сразу поняв, что ее новая знакомая искала ее соглядателя. Та немного расслабилась, и уже куда спокойнее спросила: — Ну, не знаю как ты, а я проголодалась… — тут она пожала плечами. — … не хочешь составить мне компанию за обедом? Тут живот Эммы заурчал. — Я так понимаю это значит да? — с улыбкой спросила Мэри Маргарет, глядя на смутившуюся Эмму. — Ну судя по всему, так и есть, — неловко кивнула Эмма, обняв руками живот. — Тогда идем, я угощаю, — и, кивнув в сторону закусочной, Мэри Маргарет, пошла через дорогу, за которой последовала Эмма, но тут услышала визг шин и испуганный голос Мэри Маргарет, которая уже успела перейти улицу и звала ее по имени. После этого она лишь помнила ощущение толчка, кажется, чьи-то руки и удар. Последней мыслю в ее затухающим сознание была: — «Не уберегла…» После этого в ее сознании наступила полная тьма.